День благодарения / give thanks with a grateful heart

Бен парил в тёплом, райском уголке между сном и явью. Он ощущал лишь удовольствие, приятное покалывание. Тихо вздохнув, он попытался перевернуться на бок, стараясь принять более удобное положение. Но что-то словно удерживало его на месте. Недовольно хмыкнув, он снова попытался пошевелиться. Однако ничего не вышло. Ему не хотелось просыпаться, не хотелось открывать глаз. Ведь в мире грёз так тепло и приятно. Поэтому он откинулся на спину, не избегая навалившейся тяжести, и продолжил наслаждаться теплом, которое внезапно поползло по всему телу. Он тихо застонал, когда его член окунулся в тепло. Может, ему это снится? Значит, это отличный сон. Приподняв бёдра, он попытался поглубже погрузиться во влажное тепло, но его остановил чей-то сдавленный вздох. И вот от этого ему захотелось, наконец, распахнуть глаза. И открывшееся ему зрелище оказалось выше всякого понимания, ведь Бен только проснулся. Он попытался сесть, чтобы получше разобрать, что перед ним происходит, но тяжесть тела Рей не позволяла ему этого сделать. Она лежала поперёк его груди, прижавшись попкой к изголовью кровати. Подняв руку, он скользнул ладонью по её ноге и сжал мягкую округлость, и Рей застонала, не выпуская его члена изо рта. По венам словно электричество пробежало, и он снова лёг, прижав подбородок к груди и наблюдая, как она заглатывает его член. Она пиздец как хороша в этом. Чёрт возьми. Она не могла втянуть его в свой рот целиком, поэтому сжала ладошкой основание. Его взгляд медленно вернулся к её попке, восхитительно дерзкой и округлой. Разве она могла не привлечь его внимание? Тихо зарычав, он крепко сжал в своей большой ладони крепкую плоть. Отпустив её задницу, он скользнул рукой между её бедер. Ему потребовалось мгновение, чтобы изогнуть пальцы под нужным углом, но как только он отыскал тёплые складочки, то застонал ещё громче. Она чертовски намокла. Отстранившись от него, она тихонько мяукнула, едва он начал толкаться в неё пальцами. Она задыхалась и стонала, и, лишь на мгновение прекратив свои манипуляции, принялась ласкать его своей ручкой. Услышав тихий шлёпающий звук, он вздрогнул, стоило удовольствию скользнуть вверх по телу. И тихо застонал, когда это произошло снова. Он опустил взгляд на Рей. Что за...? Она шлёпала себя по лицу его членом — по своим губам, мягким, влажным и припухшим; по щекам, раскрасневшимся от возбуждения и того, как его кожа ударялась о её кожу. Он жадно наблюдал, как она несколько раз шлёпнула себя им, от этого ощущения его бёдра подёргивались и подрагивали. Это было удивительно, никогда прежде он не чувствовал ничего подобного. Он никогда прежде и не думал ни о чём подобном. Но теперь, когда он испытал это на себе — увидел, как его прекрасный котёнок так радостно унижает себя его членом — то понял, что его будущий сексуальный опыт никогда не станет прежним. А потом она снова втянула его в свой горячий рот. И от этого ощущения Бен застонал, продолжая неторопливо трахать её пальцами. Он ласкал её в такт с её собственным ритмом, толкался в неё, когда она втягивала его полностью, а затем вынимал из неё пальцы, когда она выпускала его изо рта. Она ускорилась, и он тоже. Используя свободную руку, он почти полностью опустил её на себя. Она подавилась, и он застонал, когда она снова отстранилась, пытаясь перевести дыхание. — Ебать, котёнок, — вздохнул он, и от сна и возбуждения его голос прозвучал низким рокотом. — У тебя отлично получается. Твоё сексуальное тело словно создано лишь для моего члена. С влажным звуком она выпустила изо рта, и Бен застонал. — Я очень хочу трахнуть тебя, папочка, — выдохнула она, касаясь губами его члена. Он вытащил из неё пальцы и потянул её за бёдра, без труда помогая ей на себя забраться. Чего же они ждут? Бену казалось, что он попросту умрёт, если она сейчас же его не оседлает. Они двигались почти в унисон, отчаянно нуждаясь друг в друге, и не прошло и минуты, как с похотливым стоном она опустилась на его член. Он стискивал её бедра, помогая ей двигаться вверх и вниз, пока она пыталась опуститься на него полностью. Она невероятно узкая, её тесная киска едва не обжигала, пытаясь принять его целиком. Он тонул в море под названием Рей, и он мог лишь держаться изо всех сил и молиться, чтобы она над ним сжалилась. Когда она опустилась на него до конца, то уперлась ладонями о его грудь и задвигалась на нём. И Бен едва не задыхался от быстрого и жёсткого ритма, который она задала. В тишине спальни кожа звонко шлёпалась о кожу, и Бен не мог сдержать стонов, которые она вырывала из него с каждым толчком. Он чувствовал себя немножко виноватым за то, как жестоко обошёлся с ней прошлой ночью, но, похоже, она сама не собиралась сдерживаться. — Вот так, папочка, — выдохнула она, подняв руку, чтобы сжать в ладони свою грудь. — Выеби меня как следует, заставь меня кончить, папочка! Как же мне хорошо на твоём члене! — Её грязный поток сознания чуть было не швырнул его за край. Оторвавшись от своей груди, она скользнула ладошкой вниз по телу и прямо между бёдер. Он застонал, почувствовав, как она настойчиво растирает себя кончиками пальцев, натыкаясь при этом на его член, пока она двигалась на нём всё быстрее. Он стиснул её бёдра достаточно сильно, чтобы оставить синяки, но она, казалось, не возражала. Её киска трепетала и сжималась на нём, а стоны Рей становились всё пронзительнее и требовательнее. Похоже, что они синхронизировались друг с другом. Он знал эту девушку всего лишь день и уже мог определить, когда она собиралась кончить. Отодвинув на задний план мысли о родственных душах и судьбе, он стиснул её ещё сильнее. — Собираешься кончить, котёнок? — Она кивнула; опустив голову, она едва не свернулась клубочком, всё её тело напряглось и задрожало. Одна только мысль, что она кончит на нём, была восхитительно соблазнительной, но он ужасно хотел, чтобы это продлилось подольше. Отпустив её одной рукой, он потянулся вниз и, взяв за запястье, отдёрнул её пальцы от клитора. Она возмущённо взвизгнула и попыталась вырвать руку из его хватки, чтобы снова себя коснуться, но он ей этого не позволил. — Разве я разрешал тебе кончить? — Папочка, пожалуйста! — заскулила она и наклонилась, пытаясь потереться об него. Разжав вторую руку, которой стискивал её бедро, он шлёпнул её по заднице. Она взвизгнула и сжалась на нём, и он мог поклясться, что она намокла ещё сильнее. Это оказалось смерти подобно, но он стащил её со своего члена. Было неловко; он продолжал удерживать в руке одно из её запястий, но ему удалось поставить её на колени, вжав лицом в подушки. Сладкая попка в форме сердечка просто умоляла взять её в ладони. Он испытывал странное желание отшлёпать её, раскрасив кожу в красный. Покачав головой, Бен задался вопросом, откуда, чёрт возьми, взялась эта идея. Когда он будет в состоянии мыслить здраво, ему придётся сесть и заняться самоанализом, чтобы понять, откуда берётся весь этот гедонизм. Но сейчас великолепная попка Рей практически извивалась перед ним, умоляя сделать с ней хоть что-нибудь. Как он мог разочаровать своего милого котёнка? Взяв её за ягодицы, он раздвинул упругую плоть для лучшего обзора. И какое-то время любовался влажной киской, красной, набухшей и едва не дрожащей от желания быть наполненной. Он видел, как она сжимается вокруг пустоты, изнывая по его члену. Погладив мягкую попку, он скользнул рукой ниже и нежно обвёл клитор большим пальцем. Застонав, она заёрзала под ним, но Бен знал, что прикосновение вышло слишком лёгким, чтобы дать ей настоящее облегчение. — Умоляй, — шепнул он. Она повернула голову в сторону, одним глазом выглядывая из-под взъерошенных волос. — Умоляй, чтобы я разрешил тебе кончить, котёнок. Застонав, она нетерпеливо убрала волосы с лица. Она раскраснелась, глаза её горели отчаянием. — Пожалуйста, папочка! — она выгнулась бесстыдно, предоставляя ему лучший вид. — Пожалуйста, трахни меня. Посильнее. Хочу почувствовать твой член у себя в горле. Хочу кончить на твоём члене. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! Он медленно выдохнул, едва находя в себе силы дышать. Эта женщина охуительно прекрасна. Как будто создана для него одного. Спроектирована в лаборатории специально на его вкус. Широко раздвинув её бёдра, он вонзился в неё. Она ахнула, странная смесь шока и удовольствия вылилась в стон, от которого по его венам разлился огонь. Не теряя времени даром, он жёстко задвигался в ней. У него всегда имелись грубоватые сексуальные фантазии, но он постоянно старался держать их в узде. Бен — крупный мужчина, и он прекрасно понимал, что если не будет осторожен, то может ненароком причинить своей партнёрше боль. Но с Рей вся его сдержанность улетучилась. Она наслаждалась его грубостью, её тело в его руках словно пело, и он не мог этому сопротивляться. Он толкался в неё снова и снова. Её нетерпеливые, страстные стоны разрывали тишину, и даже когда она снова уткнулась лицом в постель, её стоны звучали достаточно громко, чтобы разбудить мертвеца. Продолжая её трахать, Бен периодически шлёпал её по заднице, наслаждаясь её вскриками. Теряя себя в её страсти. Им не потребовалось много времени, чтобы потерять контроль, и Бен безжалостно трахал её во время оргазма. Когда она кончила, её гибкое тело практически распласталось под ним, но Бен не возражал. У него оставалось более чем достаточно сил, чтобы удержать их обоих. Под ним она стонала, дрожала и извивалась, пока он стремился к собственному освобождению. Его большие руки оказались более чем способны удерживать её в нужном положении, чтобы потерять себя глубоко в ней. Он кончил с отчаянным стоном, толкнувшись в неё так глубоко, как только смог. Кончать в Рей оказалось самым райским ощущением, что Бен когда-либо испытывал. Он задыхался и едва устоял на коленях, выскользнув из неё. Опустившись на корточки, он жадно наблюдал, как пульсирует её киска, из которой медленно начала вытекать толстая струйка спермы. Он оказался заворожен этим, и рука сама потянулась вверх, чтобы вернуть жидкость обратно внутрь. — Вот куда отправится папочкина сперма, — пробормотал он, удерживая Рей на месте, взяв за бедро. — Прямо в эту узкую киску. — Ещё больше спермы начало вытекать наружу, и он попытался этому воспрепятствовать, но проиграл бой. — Хочу, чтобы ты удержала всё это в своей маленькой киске. Созданной только для моей спермы. Когда он снова принялся ласкать её, она застонала и тихо заскулила, уклоняясь от касания его рук, и он сжалился над ней, убрав пальцы от её измученной киски. Она вздохнула, и он отпустил её, позволив ей распластаться на кровати. Рухнув рядом с ней, он обнял её и глубоко вдохнул, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце. Они подремали ещё немного, пока звуки, доносившиеся из-за двери, не заставили Бена признать, что настало время вставать. Тяжело вздохнув, он обнял Рей покрепче, прежде чем потянуться и встать. Рей жалобно застонала, и он игриво шлёпнул её по бедру. — Вставай, немытый котёнок. Тебе пора купаться. За это Бен получил подушкой по лицу, но удержаться от смеха он не смог. В конце концов, он уговорил её встать с постели, пообещав принять душ вместе с ней. И к её восторгу Бен с удовольствием отлизал ей прямо в тесной душевой кабинке. Когда они, наконец, привели себя в порядок, он повёл Рей на кухню, где витали запахи завтрака и кофе. Обычно от Леи завтрака не дождёшься. Должно быть, она всё ещё пытается произвести хорошее впечатление на бенову «подружку». В столовой они встретили дядю Люка, который стоял в одной пижаме и довольно мрачно глядел на свою кружку с кофе. При их появлении он обернулся и улыбнулся, но взгляд его остался растерян. Бен вздохнул и изобразил на лице улыбку, отстраненно размышляя о том, чем это Люк занимался прошлой ночью. Обычно он закидывался грибами, но с Люком никак не угадаешь наверняка. — Бен! Так здорово тебя видеть! Ты выглядишь намного лучше. Услышав, как Рей рядом с ним захихикала, Бен скосил на неё взгляд. Иногда он пиздец как ненавидел свою семейку. — Примерно так же, как и вчера, полагаю, — не без сарказма ответил он. Люк глубокомысленно кивнул, словно был в курсе, какого хрена происходит. — Пожалуй, ты прав. Бен закатил глаза и направился на кухню. Без порции кофеина он был не в состоянии выносить этих людей. Он подоспел как раз к самому разгару родительской перепалки. — В моём собственном доме, Лея! Мать вздохнула. — Я в курсе, Хан. Я всё слышала. — Мне так не кажется! Если бы слышала, ты бы не относилась к этому с таким спокойствием! — А что мне сделать, Хан? — спросила она, и в её голосе послышался гнев. Держа в руке огромный нож, которым она нарезала фрукты, Лея обернулась и направила острие Хану в лицо. — Плевать мне, какой чертовщиной он занимается! Я просто рада, что он занимается этим не один! А с девушкой, которую готов привести сюда! Так что закройся-ка, пока я на завтрак не подала тебя! Развернувшись, Хан выскочил через заднюю дверь, по пути крича, что ему никогда больше не будет комфортно в своём собственном доме. Тяжело вздохнув, Лея возвела глаза к потолку. Бен осторожно откашлялся, из-за чего мать подпрыгнула. Она изобразила на лице улыбку, обернувшись к ним. — Бен! Дорогой! Хочешь кофе, родной? Завтрак скоро будет готов. Мать Бена всегда умела делать вид, что в его глупой семейке нет ничего странного. — Не думаю, что мы сможем задержаться надолго, мам. Нам, наверное, пора ехать домой, если дороги уже расчистили. Мать покачала головой, и в её глазах промелькнуло упрямство. — Ни в коем случае. Ты не выйдешь из этого дома, не поев сначала. — Не сомневаюсь, что ты нагулял аппетит! — донёсся с заднего двора голос его отца. — В три, мать твою за ногу, утра! — Не слушай своего отца, — пробормотала Лея, наливая ему в чашку кофе, прямо как он любил. Бен взглянул на Рей, готовый отказать матери. Готовый к тому, что придётся покинуть этот дом сию минуту и не иметь больше дел с одурманенным наркотиками разумом дяди или с осуждением отца. Но Рей выглядела такой измученной, взгляд её был прикован к плите, где дымился на сковороде бекон. Он вздохнул, не в силах отказать Рей хоть в чём-нибудь. — Пожалуй, на завтрак мы останемся. Но ненадолго. Рей улыбнулась ему, и он, как идиот, не мог не улыбнуться ей в ответ. Бен увлёкся этой женщиной настолько, что выглядел попросту жалко. И даже не заметил, как мать протянула ему кофе. — Давай, иди за стол, котёнок, — прошептал он, небрежно чмокнув её в висок. — Я принесу тебе поесть. Рей ослепительно ему улыбнулась и кивнула, припустив в столовую с энергией, которую мало кто имел в восемь утра. Особенно после ночи и утра, которые они пережили. Бен отхлебнул из кружки и сунул левую руку в карман, ожидая, пока мать закончит готовить. Он наслаждался тишиной, но спокойствие не могло длиться вечно. — Она мне нравится, — донёсся до него голос матери, которая крутилась у плиты. Она даже не потрудилась обернуться. — Она тебе подходит. Бен что-то уклончиво промычал в ответ. Рей действительно ему подходит. Но долго это не продлится. И сказать об этом матери он не мог. Когда всё это закончится и их пути разойдутся, Бену придётся очень постараться, чтобы о ней забыть. — Я серьёзно, Бен, — сказала Лея, наконец, обернувшись к нему. — Любовь приходит к нам, когда мы её не ждём. Не позволяй ей ускользнуть из своих рук. — Она ткнула в него лопаточкой, прямо как ножом в Хана. И Бен немножко съёжился, сгорбившись, будто пытаясь стать меньше. Мать всегда действовала на него подобным образом. Он думал, что она и дальше продолжит читать ему нотации, но она лишь покачала головой и отвернулась к плите. И принялась раскладывать по тарелкам яичницу с беконом, симпатичные крошечные треугольнички тостов и фрукты. Закончив, она протянула две тарелки Бену. Затем подошла к задней двери и закричала, даже не потрудившись её распахнуть. — Хан! Тащи свою задницу сюда и поешь, пока ещё что-то осталось! Закатив глаза, Бен прошествовал обратно в столовую, неловко пытаясь удержать в своих больших руках тарелки и кружку с кофе. Увидев его, Рей улыбнулась и вскочила, освободив его от части ноши и поцеловав в щёку. Она подождала, пока он сядет, и плюхнулась к нему на колени, прямо как накануне вечером. Его ладонь тут же легла ей на бедро, и он прижимал её к себе, пока они оба ели. Его не покидало чувство, будто ей здесь самое место. Когда в столовую вернулся Хан, неся собственную тарелку с едой, Бен дьявольски ухмыльнулся и принялся целовать Рей в шею, пока она ела. Хихикнув, она прижалась к нему теснее, с довольным вздохом склонив голову набок. И сдавленный звук негодования, который издал Хан, оказался ещё более удовлетворительным. — Серьёзно, Бен? Пока я ем?! Лея толкнула его локтем, и Хан впился в неё взглядом. — Ешь свою яичницу, пока она не остыла, дедуль. Во время завтрака Хан без конца брюзжал; Лея, очевидно, щипала или пинала его под столом. Когда они закончили есть, Бен допил свой кофе и крепко обнял Рей. — Готова отправиться домой, котёнок? Печально вздохнув, она кивнула. — Если нужно, папочка, — он заурчал и ещё раз поцеловал её в шею, к удовольствию Рей — и к омерзению Хана, как Бен не без радости отметил. Наконец, она слезла с его колен и очаровательно потянулась. Встав вслед за ней, он шлёпнул её по заднице, и Рей вскрикнула и ухмыльнулась ему с обещанием во взгляде. Лея тоже встала и проводила их до входной двери. Бен наклонился и обнял мать, и она крепко обняла его в ответ. — Так славно было с тобой повидаться, Бен. Тебе нужно приезжать почаще, — сказала она, шлёпнув его по щеке чуть сильнее, чем требовалось. Затем она улыбнулась Рей. — И было чудесно познакомиться с тобой, дорогая! — Она притянула Рей к себе поближе, крепко обнимая очень смущённую Рей. — Я жду вас обоих на Рождество. Никаких «но», Бен! — Сказала она, отстранившись и ткнув ему в грудь пальцем. Он застенчиво улыбнулся, не желая разбивать матери сердце. Они с Рей вышли из дома его родителей и, взявшись за руки, пошли по длинной подъездной дорожке к ожидающим их машинам. Сегодня утром было довольно холодно, но не похоже, чтобы дороги оставались не чищенными от снега: кажется, снегоуборочная техника этим утром поработала на славу. Вести машину будет не сложно. Когда они подошли к её машине, Бен потянулся за бумажником, собираясь вытащить деньги, но Рей накрыла его руку своей ладошкой, останавливая его. Он взглянул на неё с любопытством, а она ему улыбнулась. — Нас не выперли из дома. Я не справилась с работой, — он моргнул, не совсем её понимая. Она прикусила губу, на мгновение показавшись очень уязвимой. — Я... мне не нужны твои деньги, Бен, — тихо сказала она. — Я действительно... отлично провела время. — Он одарил её легкой, полной надежды улыбкой, и она встала на носочки и нежно поцеловала его в щеку. — Надеюсь, ты мне позвонишь. На Рождество? Или, знаешь, в любое время, — подмигнув, сказала она. Он ошарашенно застыл на месте, пока она садилась в машину. С улыбкой помахав ему на прощание, Рей уехала. С глупой, задумчивой улыбкой на лице он стоял и смотрел, как скрывается из виду её машина. Неужели она имела в виду то, что сказала? Она... хотела, чтобы он ей позвонил? Чтобы продолжить то, что случилось между ними? Да ну, она не это имела в виду. Или это?