Подаренный Монстру
Город Джокера автор Слэш — в центре истории романтические и/или сексуальные отношения между мужчинами Naruto Пэйринг и персонажи: альфа! Мадара Учиха/омега! ОМП! Казуо Харуно, альфа! Саске Учиха/омега! Наруто Узумаки, бета! Сакура Харуно/альфа! Гаара Рейтинг: PG-13 Жанры: Романтика, Фэнтези, POV, AU, Мифические существа, Омегаверс, Попаданцы, Соулмейты, Антиутопия, Пропущенная сцена Предупреждения: OOC, Нецензурная лексика, Мэри Сью (Марти Стью), ОМП, ОЖП, Мужская беременность, Смена пола (gender switch), Элементы гета Описание: — Мадара-сан, я не могу не пересекаться с альфами Конохи, — в который раз вздохнул Казуо, послушно прикрыв глаза ||| Или о пропущенной сцене ревности непревзойденного Учиха Мадары, который просто не может ощущать чужой запах на уже приевшемся аромате Казуо… Примечания автора: А почему нет? Двое написали, — моя благодарность Air Mirror (https://ficbook.net/readfic/7544690) и Люсиль Мио (https://ficbook.net/readfic/7544990), — по моему дорогому фике (Оригинал: https://ficbook.net/readfic/6903269), так чем же я хуже?Сцены ревности
Я зло прикрыл глаза, вдыхая запах, — чтобы не думал мой нянь, мой нюх не был притуплен, и я прекрасно ощущал его приглушенный аромат, даже с расстояния более трех метров, пока он готовит кофе, свое личное изобретение. Я усмехнулся, скривившись одновременно, — мягкий, обволакивающий аромат мяты, крови, кофе и металла с чернилами, смешивался с чужими запахами других альф, что прикасались к четырнадцатилетней омеге, делали это свободно и беспрепятственно. Мандарины и апельсины, хвоя, собаки, птицы, много крови, дубы, — все это смешивалось в аромате парня, не давая беспрепятственно ощутить его аромат. Открыв глаза, могу наблюдать за тем, как руки парнишки остановились, а сам он замер, слегка обернувшись ко мне. Темно-розовые короткие волосы совершенно не закрывали темных глубоких глаз Учиха, бледная кожа была чистая и, я уверен, мягкая, на бледно-розовых губах была мягкая и вежливая, приклеенная улыбка любого вежливого советника. Я знал, что под темной тканью кимоно была татуировка Принятого в клан, тонкий ручеек чакры был будто привязан к нему. Единственное, что показывало эмоций парня, были даже не брови, а сами глаза, — в них полыхало легкое непонимание, беспокойство и усталость. Он опять загонял себя, будто его непутевый глава, — которому, как помнил я, тоже четырнадцать, неплохой возраст, когда я уже воевал, — не мог справиться со всем этим, не мог взять хотя бы половину всех забот своего советника. Я с детства не любил советников, они лезли не в свое дело, громко критиковали, шли против воли моей, Главы, но Казуо был мягкий, как чакра, которую следовало собственноручно направлять. Что я и делал в своей каменной тюрьме, где не было возможности выйти на улицу. — Что-то случилось, Мадара-сан? — вежливо спросил парень, обернувшись ко мне все-таки спиной. И не боится ведь, что я нападу. — От тебя опять пахнет чужими альфами, — проинформировал я, недовольным тоном. Спина едва заметно дернулась, будто мальчишка ожидал совершенно не этого вопроса, а я хмыкнул, — у парня был приятный аромат, и портить его этими… Чужими, было неприятно. Если бы я мог собственноручно заклеймить его своим ароматом, агрессивно показать ему, что чужие — плохо, и этим самим «Чужим» показать, что омега более не свободный, — но он, во-первых, определенно не горит желанием стелиться перед сильным альфой просто так, и совершенно не думал о связи, а у меня был свой Истинный, которого еще предстоит найти. — Мадара-сан, сегодня я работал с Кабуто-куном над Марокко-саном, — тем временем, начал объяснение совершенно спокойным тоном Казуо, будто его не возмущало то, что я влез в его отношения с другими альфами. Омега был на удивление покорным в плане общения и заданий. — Саске-сан сегодня потерял сознание, а Какаши-сенсею нужно было вправить вывих. Да и в целом, пришлось купить новые чашки взамен разбитых Рейвун-куном, — вздохнул парень. Я хмыкнул, прикрыв глаза, вновь, — ворон мне нравился. Рейвун, черный ворон, который не был призывом, но был на удивление разумным и верным, самым первым встретил меня, когда я только пришел в себя, и как оказалось, только из-за него розоволосый мальчишка начал лечить меня, не щадя сил на изучение всего здесь находящегося, чтобы войти в курс дела, — никогда не сомневался, что Хаширама смазывает ядом свои мечи. Ворон был наглым, веселым и энергичным, не умел сидеть спокойно, и напоминал мне моего младшего родного брата, убитого ублюдком-Тобирамой, своим же Истинным, Изуну. Иногда я забывался, и звал его «Изуна», но он верно откликался на это имя. По словам Казуо, он нашел этого ворона здесь, и впервые он напал на него с желанием расцарапать глаза, но сам подвернул крыло, а потому им пришлось задействовать нейтралитет, а после… Сдружились. Нашли «Общий язык». Чего не скажешь о наглой морде кота, что так похож на Тобираму. Отношения с которым были на уровне вооруженного нейтралитета. — Тебе бы в общем-то не выходить из этой комнаты, — я буквально ощущал как парень садится на кресло возле моего лежбища, и приоткрыл глаз, смотря как парень держит в руках свой кофе. — Запру, как какую-то Химе, не давая и шанса сбежать. Иногда мне жаль, что у чакры нет своего запаха, чтобы заглушить все остальные на парне. Парне, который приподнял на меня взгляд темных глаз, которые, — по его же словам, — были когда-то ярко-зелеными, как у его сестры, которую я еще не видел. В глазах мелькнула секундная надежда, будто он действительно хотел быть запертым и не выходить, но оно исчезло под напором легкого недовольства. Хмыкнул. — Прошу прощения, но должен отказаться, Мадара-сан, — и улыбка, несмотря на усталые глаза, приклеено-вежливая и уверенная. Наглый омега…***
— Мята, — прошептал я, держа в своих руках слишком маленькую руку парня. Бледная рука, с меткой моего имени, крепко придерживается моей возле носа, чтобы лучше ощущать аромат парня. — Ты пахнешь мятой и металлом с чернилами, — он пахнет лучше всех, своим неповторимым запахом не отдыхающего, загруженного работой человека. Кофе и кровь смешивались в причудливый запах, оттеняя главный. Я отпустил ощутимо вздрогнувшего удивленного парня, хмыкнув, когда он спрятал знак за напульсником. — Мелочь, на сколько мы здесь останавливаемся? — А, мы здесь на неделю, еще шесть дней и все, Мадара-сан. Вам не терпится попасть в Коноху на законных основаниях? — улыбнулся он, смотря на меня чересчур внимательно. — Не нарывайся, Мелочь, я все еще могу ударить тебя по голове, — пригрозил я. — И я не потерплю чужих запахов на тебе, — я оскалился, внимательно смотря на спокойно стоящего парня. — Ни одного чужого запаха, Мелочь. — Мадара-сан, я не могу не пересекаться с альфами Конохи, — протянул мальчишка, тем не менее послушно опустив голову и прикрыв глаза, в которых недовольство я не видел.***
— Значит, ты действительно думаешь, что этот Орочимару обучит тебя лучше, чем я? — насмешливо-недовольно спросил я, слегка нахмурившись, смотря на мальчишку перед собой, что аккуратно складывал документы. — Мадара-сан, я не боевик. Не менее половины ваших техник, я просто не осилю, как бы грустно это не было. А Орочимару-сан генетик и ученый, что мне очень подходит, — я скривился. Учиха не были поголовно боевиками, и я это прекрасно знал: Мой старший брат, если бы не война, был бы чудесным целителем, но Шинигами не дал ему и шанса воплотить свои силы в этом направлении. Генетика была для меня неизведанным лесом, темным и густым, незнакомым, но потенциал действительно умного и толкового генетика вселял удовлетворение, тем более если этот генетик — Казуо. Мальчик-целитель, сильный омега, — он не должен быть сильнее меня, должен оставаться мягким и податливым, послушным, иначе все его очарование схлынет куда-то в Ад. — Да? Тогда чему он собирается учить Саске? — насмешливо спросил я, тем не менее, представляя, чему именно могут обучить наглого мальца. Саске мне не нравился. Мелкий и наглый, не знающий себе и другим цену, с несколько завышенной самооценкой, — плюсом ему шла верность, сила и желание все узнать, понять и принять. Но он все еще был ребенком, и не учился во время войны, а в мирное время, — он не был так силен, как я, и вряд ли будет, он не был так умен, как я, и никогда таким не будет. А еще его омега, Наруто Узумаки, выводил немного из себя. Узумаки, как мне казалось, были созданы в карму каждому Сенджу и Учиха, чтобы нам жизнь медом не казалась, как выражался Наруто. — У него также большой арсенал боевых техник и умение плести интриги с правильным выбором тактики — Саске не помешает учиться у него этому, — отвечает малец, а я хмыкнул. — Хм, — резким движением я притянул к себе Казуо за руку, из-за чего документы о работе с торговцами, упали на пол. Я спокойно обнял его за плечи, прижав к себе, и положил подбородок ему на голову, вдыхая неповторимый аромат мальчишки. Видимо, не видя смысла сопротивляться, Мелочь устроилась удобнее на моих коленях, вздыхая и отпуская свой аромат сильнее, из-за чего альфа внутри меня довольно заурчал, а я усмехнулся. Чертенок. Всего три года, и я вполне законно могу полностью присвоить его себе, никто не посмеет его даже пальцем тронуть, и вряд ли он часто будет выходить из улицы Учиха. — Если за эти три года ты свяжешься с кем бы то ни было, я клянусь, что найду его и убью, убью твоего Главу-Саске, а после закрою тебя в подвале нашей улицы, — прошептал я на ухо разомлевшего парня. — И меня совершенно не будет волновать общественное мнение, Казуо. Мальчишка едва заметно вздрогнул, прижимаясь ко мне чуть сильнее, и я прикрыл глаза, — три года небольшой срок. А свою угрозу я исполню, — метка всегда предупредит меня о том, что мальчишка решил с кем-то «Повеселиться».