Бери и помни

— Но сейчас не Рождество! — Алекс, — со смехом ответил Лоуренс, — это не обязательный параметр, чтобы я запек в духовке индейку. — Но, но, — Гамильтон потерял дар речи.       Сегодня, он, как обычно, вернулся из университета в квартирку, которую делит с другом. У Джона сегодня был выходной, поэтому Алекс не удивился, когда увидел его. Но индейка на столе убила его. То, что Джон вкусно готовил, не было тайной. Совсем нет. Но индейка на столе. Индейка. В ноябре. — Ешь, давай, пока не остыло, — Лоуренс взмахнул кудрями и принялся раскладывать мясо по тарелкам.       Они принялись за еду. Джон ел спокойно, но лицо Алекса выражало все мысли и чувства. Действительно, ничего вкуснее он никогда не ел. Индейка буквально таяла на языке, оставляя приятный привкус специй и еще чего-то, чего Алекс не мог разобрать. — О! — повар достал какую-то кость и радостно помахал ею перед лицом друга. — Сыграем? — Во что? Я тебя не понимаю, — вид Гамильтона, сурово сдвинувшего брови, рассмешил Джона. — Ты что, серьезно? — веснушчатое солнце не могло остановить смех, но под обиженным взглядом Алекса пристыженно продолжило. — Я думал, эту игру все знают…  — Нет, не все, — Гамильтон начинал раздражаться. — Тшш, Алекс, я понял. Суть в том, что каждый раз, когда ты что-то у меня берешь, ты должен сказать: «Беру и помню». Когда ты мне что-то даешь, ты должен сказать: «Бери и помни». Я следую тем же правилам. Первый, кто забывает сказать фразу — проигрывает.Все предельно просто. На что играем? — Джон, это глупо. Я… — Считай, что это твое «спасибо» за ужин. Давай на желание. — Хорошо, — нехотя согласился Гамильтон. — Тяни за этот край кости и говори фразу. — Беру и помню. — Беру и помню.       Сначала эта идея показалась Алексу абсурдной. Нет, ну детские игры на первом курсе университета - это уже слишком. Тем более что Джон его на два года старше. Но раз уж Гамильтон начал, то он закончит. Его уже не остановить.

Man, the man is non-stop!

      В течении всего вечера после ужина и сегодняшнего дня Джон ему что-то подсовывал. То кофе предложит, то куртку подаст, то, невзначай, салфетку передаст. Но Алекс не сдавался, его так просто не подловить. Ему уже действительно стало интересно, чем это закончится.       Обычно о такой простой игре люди забывали часа через три, максимум — через вечер. Но Алекс — исключение. Видимо, он решил играть по-крупному. Однако его стратегия — защита. Еще ни одного выпада с его стороны. Плохо же ты знаешь Джона, Алекс. Если в течении недели ты не проиграешь,то, все равно, в воскресенье тебя точно будет ждать поражение.

***

      Алекс и Джон оба были дома. Университеты, в которых они учились, были закрыты на санитарный день. Прошла долгая неделя, но победитель еще не был определен. — Алекс, слушай, ты любишь шоколадные кексы? — Ну да, а что, у тебя есть? — в той же шутливой манере ответил Гамильтон. Оба предчувствовали конец игры. — Есть один… Хочешь? — Про игру я не забыл, и не надейся. — А я и не сомневался.       Джон быстрыми шагами подошел к сидящему на диване Алексу и наклонился к его лицу. Их глаза встретились. Через мгновение Лоуренс впился горячим поцелуем в губы Алекса. Тепло распространилось по телам обоих. Гамильтон инстинктивно закрыл глаза. Он никогда не испытывал ничего подобного. Это не был его первый поцелуй, нет, но он точно был особенным. Хотелось расстаять и полностью довериться Лоуренсу. Джон уверенно сминал губы Гамильтона и приносил обоим такое долгожданное удовольствие. Он усмехнулся в уголок губ уже-не-друга и прервал такой блаженный момент. — Бери и помни!       Алекс сидел на диване с кексом в руках и ни черта не понимал. Его провели. Обычным поцелуем. Он был поражен. Конечно, он рассматривал Джона в этом плане, но он и думать не мог, что его только зародившиеся чувства взаимны. Веснушчатый же все еще ухмылялся, но к привычной ухмылке прибавился озорной блеск в глазах.  — Ты должен мне желание, помнишь? Алекс вспомнил их недавний поцелуй и невольно покраснел. — Джон. — М? — Я тебя люблю. — Я тебя тоже, Алекс. Но учти, от желания это тебя не спасет. — Джон загадочно улыбнулся.       И их губы вновь соприкоснулись в поцелуе, но теперь он не был случаен…