История Единого Кольца

Конечно, всей истории джин не знал, да и рассказать за один вечер такое событие нереально, потому он ограничился ОЧЕНЬ короткой историей. Но даже этого хватило юному вору чтобы запутаться и восхититься. - Подумать только - говорил он сидя на песке около речки, на которую они набрели уже практически ночью - столько разнообразных созданий бродило по земле тогда... Жаль что я не родился в то время. - Хорошо что ты не родился в то время - перебил его джин - тогда люди от старости умирали редко. В основном, они заканчивали жизнь на копье у орка или в желудке тролля. - Так ты говоришь что и земля раньше отличалась от нынешней - даже не думал "остывать" мальчишка. - Да, суша движется как... - джин на несколько секунд задумался - как будто плавает на воде. На недолгое время над ними повисла тишина. Алладин смотрел в звездное небо, а джин... неизвестно. - Что же теперь нам делать? - дрогнувшим голосом спросил Ал. Джин не мог обвинять друга в слабости - всё-таки Ал - человек, да ещё и совсем неопытный юнец, не видевший жизни. Никакого сравнения с ним, с джином - могущественным практически бессмертным магом, с многовековым опытом. А ведь джин и сам забыл сколько ему лет. Сотни? Тысячи? А может и вовсе десятки тысяч? Сложно, очень сложно сказать когда ты почти всё время сидишь в лампе как узник, и выходишь в свет только по желанию владельца этой лампы. Да и между самими владельцами находившими лампу мог быть промежуток как пара дней, так и пара сотен лет. Таким образом джин давно и сам потерял счет времени. Однако ответ на вопрос человека он знал. Примерно. - В современном мире нет таких сильных вулканов как тогда, чтобы сжечь это кольцо, в принципе, и Роковая Гора с этим как видишь не справилась, так что этот вариант отпадает. Второй вариант - пламя очень сильного дракона. Последним из великих огнедышащих драконов был Смауг, и, в теории, он мог сжечь кольцо, правда воевал он тогда скорее на стороне владельца этого кольца и вряд-ли... впрочем сейчас это уже не важно - Смауг давно погиб, а других драконов, хотя бы приблизительно такой же силы, я с тех пор не видел. Но есть и третий, более вероятный способ. Алладин молча вслушивался, ведь то что скажет сейчас джин, определит его действия. - В противовес магам огня, всегда были на земле маги холода - медленно произнес волшебник, давая время на раздумья - одного из них я знал - Джек Фрост, но увы - прошло уже больше нескольких сотен лет с нашего знакомства, а люди так долго не живут. Если он и существует в этом мире, то только в качестве духа. А духи не могут что либо делать без телесной оболочки, они даже невидимы для живых. Так что нам придётся искать других магов. Если Джафара победить и снять с него кольцо, то можно будет просто выкинуть в море и его уже никогда не найдут. - Ну тогда мы просто узнаем о детях этого Джека и... - Магия стихий не передается по наследству, Ал. - перебил его джин - у неё есть характер и норов, если не сказать личность. Они сами выбирают себе носителей. - Жуть - Алладин поёжился. - Да не сказал бы. И снова тишина. Алладин переваривал рассказанное, джин думал примерный маршрут. - Ну и где мы будем их искать? - спросил мальчишка. - На севере - предельно кратко ответил маг. - На севере... Турции? - не понял воришка - или аж в Византию переться придётся? Учти, Джинни, я за всю свою жизнь за границы Турции не выходил. - Неееет - казалось даже сквозь лампу можно было увидеть улыбку джина, настолько голос его изменился - мы пойдем так далеко, куда ещё ни один караван не добирался, Ал. Туда, где много гор, лесов, пресных рек и таких зим, что даже моря превращаются в лёд. Алладин, до этого момента наслаждавшийся перечислением природных пейзажей, и представлявший себе восхитительно интересное путешествие, сейчас немного нахмурился. Порывшись в своей памяти, он с недовольством отметил, что последнего слова не просто не знает, но даже никогда не слышал. Когда же на его вопрос об этом ответил джин, молодой вор едва не подпрыгнул. - Вода становится твёрдой?!!! Это как?! Нееет, Джинни, я в эти сумасшедшие края ни за что на свете не пойду! Это что за магия такая, которая воду делает твердой! Как такое вообще может быть?! Джин только расхохотался. Забавно наблюдать за реакцией людей, когда говоришь то, что они не только не знают, но даже представить себе не могут. Например сказать им что земля круглая. Люди бы его за сумасшедшего посчитали. Забавы ради он рассказал другу ещё и про снег. Просто чтобы посмотреть на его реакцию. - Сухая и холодная вода с неба??? - осипшим голосом переспросил Алладин - и ты в ней не намокаешь? Поумилявшись наивному неверию мальчишки джин посерьезнел. Всё-таки путь неблизкий, и это ещё мягко сказано. Не каждый взрослый и опытный путешественник его осилит, а тут - мальчонка. Но выбора у них нет. Если Ал передаст лампу какому-нибудь более опытному человеку, тот, скорее всего, просто продаст говорящую лампу, не вслушиваясь в предостережения мальчика (и самой лампы) про то, что миру грозит опасность. Никто не променял бы сиюминутное богатство на непонятное и ненужное (для него) путешествие, к тому же опасное и невыгодное. Слишком уж люди недальновидны и заботятся только о себе. Поэтому, как бы не хотелось джину впутывать юнца в опасности, выбора у него не было. Поговорив ещё немного, они уснули под открытым небом. Утро было ярким. Друзья хотели как можно быстрее покинуть опасные места, ведь выбравшись из Агробы они все ещё не были на свободе. Джафар в мгновение ока мог их догнать, стоит ему только пожелать. Злоупотреблять его гостеприимством не хотел никто. Умывшись и напившись до отвала (следующая река была в двух днях пути отсюда), Алладин сразу же двинулся в дорогу, сам не веря что решился на такой длинный путь. Шёл он быстро, но только утром и вечером, в середине дня прячась в тени огромных валунов и песчаных барханов, поэтому двухдневный переход растянулся на три дня. Говорили мало, в основном это делал джин, который сидя в лампе не рисковал набрать полон рот песка при разговоре. Рассказывал в основном редкие подробности о которых знал сам о тех временах, дабы хоть как-то отвлечь от плохих мыслей и грустной дороги. Ал был не против, даже наоборот - казалось он слушал с радостью, ведь жизнь в песчаных дюнах слишком однообразна. Узнать о чём-то новом, неизведанном, непонятном, а иногда и пугающем всегда интересно. Особенно сильно Алладин поражался рассказам о природе. Он, конечно, видел много деревьев в садах султана, их там была целая сотня! Но для этого требовалось очень много труда, начиная от удобрения грунта и заканчивая ежедневным поливом. Но чтобы тысячи деревьев росли сами по себе! Когда целые мархалы* засажены деревьями, без присмотра, да ещё и так густо, что между ними не протиснется не то что верблюд, а даже человек... В такое он просто отказывался верить. Ещё, по рассказам джина, там растут деревья у которых такие тонкие листья, что ими можно уколоться как иголкой. И всё это вместе взятое (добавим сюда снег и лёд), просто пугало до дрожи. Алладин абсолютно серьёзно согласился идти на север только после того как взял с джина клятву, что эти чудовища (снег и лёд) его не убьют. На смех и уверения друга про то, что на севере на льду катаются, а из снега дети лепят снежных человечков ради забавы, он ответил: - Может он своих не трогает просто. - Кто "он" и кого это "своих"? - не понял джин сразу. - Снег - не трогает местных жителей, как божество не трогает тех кто ему поклоняется. - И тебя не тронет - хохоча пообещал джин. - Откуда тебе знать - всё упрямился мальчишка - сам же говорил, что туда ни один караван не добирался. За постоянными рассказами и спорами, три дня прошло незаметно. Постепенно споры и разговоры стали более вялыми, а под конец пути, когда уставший, голодный и одолеваемый жаждой Алладин едва переставлял ноги, и вовсе стихли. Плохо. Джин надеялся что его товарищ сможет выдержать целую неделю под привычным для него палящим солнцем. Однако опять же - Алладин лишь юнец, а не закаленный в пустыне араб-караванщик, да ещё и перед выходом в пустыню он питался плохо, откуда же тогда силы возьмутся? Хорошо что около второй речки (к сожалению солёной), было небольшое поселение, в котором был шанс выпросить что-нибудь съестное. Так и случилось. Хозяева дома не только накормили (а что важнее - напоили) Алладина, но и предложили переночевать. Отказываться было глупо. Да, на улице тоже можно было спать, но ежеминутно отплевываться от песка, занесенного ветром было неудобно. Кроме того, мало кто знает, но ночью в пустыне можно замерзнуть, если не развести костер или, как это делал Алладин, не вырыть яму в песке, чтобы хотя бы ветер не продувал тело. Многие бедолаги этого не знали, прожившие всю жизнь в городах и спасаясь от нищеты, они продавали свои лачуги (зачастую таким же беднякам), покупали верблюда (если хватало денег, а если нет, то нанимали такого же бедняка в качестве носильщика), нагружали его купленным товаром (зачастую совсем ненужный хлам, который и перепродать будет некому, но что может знать бедняк в купеческом деле?), и отправлялись через пустыню в надежде на удачу. Как правило, удача не улыбается такому сумасбродству. Да, она любит храбрых, но не безумцев. Чаще всего новоиспеченный караван погибает именно от холода в первую же ночь. Спать они укладываются вечером, когда ещё песок не остыл, и не ожидают сильного перепада температуры. Но подлый холод приходит под утро, когда все уже спят беспробудным сном. Умирают тихо, даже не проснувшись, однако если бедняга все же проснулся, то ничего уже сделать не может - костер развести не из чего, а рыть яму просто не догадается. Опытные караванщики специально ничего не говорят об этом, ведь после смерти неопытных "коллег", можно будет забрать их барахло задаром. Те же немногие, которые всё же умудряются дойти до какого-нибудь поселения, не могут ничего продать. Во-первых, товар что они купили - хлам, потому что хороших вещей на остатки своих сбережений горе-торговцы себе позволить не могли. Во-вторых, непривычные к торгу и несведущие в нём, они чаще продают вещи себе же в убыток, лишь бы было на кусок хлеба. Как итог - такая же нищета как и до перехода пустыни, только ещё и отсутствие хоть какого-нибудь дома, и огромные долги. Алладин выжил эти три ночи благодаря джину, для которого сон был практически не нужен. Как и пища - он приносил магу удовольствие, но его отсутствие ничего плохого не несло. Джин каждый час будил друга и заставлял приседать или бегать, чтобы согреть тело. В этот раз Алладин чувствовал себя настоящим султаном. Наконец-то он засыпает не на голодный желудок и с пересохшим ртом, да ещё и в теплой саманной* лачуге а не в песке. Джафару было не до смеха. Только сейчас он понял что слишком много себе позволил. Отпустил этого недотёпу-вора вместе с лампой, когда он ещё не обрел всю мощь кольца. Всю свою силу кольцо вернет только через год, а может и немного больше. И этот несносный мальчишка ему сейчас как заноза в заднице - от него нужно было срочно избавится. Конечно, можно понадеяться что пустыня его убьёт, но Джафар не привык надеяться на случай. По-хорошему, надо прямо сейчас переместиться к ним с помощью магии и своими руками удушить как щенят. Поправочка - как щенка. Ведь джина в лампе не уничтожить. По крайней мере сейчас. Но ничего, без владельца джин безвреден - полежит пока в сокровищнице, а когда кольцо станет сильнее... Однако из-за того что лампа запечатана, магия джина не выходила из неё. Итог - Джафар просто не мог учуять джина и не знал где сейчас они находятся. Скрипнув зубами от негодования и подозвав к себе стражей, он отметил что они как-то изменились... загорели что-ли? Кольцо на пальце немного обожгло хозяина и он отвлекся чтобы его поправить. Взглянув на подчиненных снова, он лишь хмыкнул - те были такие же как и прежде. - Сейчас же отправляйтесь к западному морю, - спокойно и в то же время властно начал злодей - найдите пиратов... Злодей скривился как будто съел лимон. Как же звали этих омаров корабельных? Ага, вспомнил. - Найдите капитанов Крюка и Черную Бороду, и передайте им, что если они найдут и приведут ко мне Алладина из Агробы - не важно живого или потрошенного, я наполню их трюмы золотом так, что у них ватерлинию видно не будет. То что этот воришка и недомаг попытаются сбежать морем и привести помощь он не сомневался, ведь чтобы обойти море по суше, придётся потратить месяца два, а у них нет лишнего времени. Самим же им не справиться, так что будут двигаться на северо-запад. Им просто необходимо найти корабль. Если они сдуру не сядут на корабль самых пиратов, то эти самые пираты сами потопят любой корабль за такую цену. Солдаты кинулись исполнять приказ повелителя мгновенно. Джафар был доволен - наконец-то его слушают и повинуются как султану. Да каких там, даже при султане, подчиненные так не суетились исполнить поскорее желание господина. Его тут за полубога держат, что, по мнению самого Джафара было недалеко от истины. За мыслями о своем величии, маг не заметил как изменились его подчиненные. Кольцо давно уже брало под контроль разум своего носителя, взамен на силу. Затуманенный разум Джафара даже с трех шагов не смог разглядеть что его стражи уже наполовину превратились в орков. Алладин уже давно сладко спал, но даже во сне крепко держал лампу. Хозяин дома плюнул на скрытность и со всей силы рванул лампу на себя. Однако пальцы Алладина крепко застряли в ушке лампы и едва не выскочив из суставов, всё же выдержали. Алладин проснулся от резкой боли и хоть был сонный, быстро понял что происходит. Схватив второй рукой лампу, он со всей силы пнул напавшего ногами (благо спал в позе эмбриона), и не смотря на размеры противника, всё же оттолкнул его на пару шагов. - Никчемный, неблагодарный оборванец - взревел хозяин - ноет чтобы его накормили и приютили за просто так, а у самого лампа из золота! Отдай её и поживешь здесь ещё недельку, а нет - сам отберу. Понимая что объяснять и вообще разговаривать с этим жадным человеком смысла нет, Алладин выскочил через низкое окно, сорвав с него выцветшую тряпку*. Чем вызвал новый поток брани. К счастью бегал хозяин дома хуже чем молодой Алладин. - Не сердишься - полувопросительно послышалось из лампы когда они отошли на безопасное расстояние. - Забыл с кем говоришь, Джинни? - ответил Ал с легкой одышкой - я в воры тоже не от хорошей жизни пошёл. Джин промолчал. Он понимал что от бедности люди черствеют и их гложет жадность и обида на несправедливую судьбу. Однако даже так, было стыдно смотреть на то, насколько человечество низко пало. Даже во времена войны кольца, люди зачастую вели себя куда более достойно. Видимо постоянно жить в нищете для людей вредно. Как впрочем и чрезмерное богатство. Джин хорошо помнил как однажды, очень давно, один из его владельцев по доброте душевной пожелал чтобы все в мире стали богатыми. Джин и сам радовался тогда, пока не увидел как этими богатствами распоряжались люди. Вся работа встала - никто ничего не сеял и не садил - а зачем? Ведь все богаты, и все могут позволить себе купить еду. Как итог - меньше чем через месяц наступил голод. Но даже это не вбило людям в головы ум - вместо того чтобы вложить деньги на недостающие им вещи, вроде участка земли, дома, амбара, мастерской или того же зерна, и начать работать, они начали скупать оружие и силой отбирать всё нужное у других. В итоге, такие профессии как строитель, плотник или земледелец, стали ненужными. Нужны были только кузнецы, да и то, только потому что умели делать оружие. А тех немногих, кто всё же пытался что-то построить, создать и спокойно жить, убивали и отбирали всё нажитое честным трудом. Люди - самые умные создания в мире по части изобретений, и самые глупые создания в этом же мире, когда нужно пустить в ход эти изобретения. Потому как усовершенствовать оружие и придумать новые виды железа додумались, а объединиться и жить в мире и счастье - увы. За раздумьями и не заметили как подошли к морю. У Алладина снова был культурный шок. В жизни он не видел столько воды в одном месте. Аж до самого горизонта - сколько хватало глаз! А этот шум от накатывающих на берег волн! Джин сказал что это называется прибоем. Алладин так бы весь день пялился бы на море, если бы друг не напомнил ему зачем они здесь. Возле пристани стояли на якорях корабли. Колени Алладина тряслись от одной мысли чтобы взойти на палубу такого корабля (опять культурный шок), уже не говоря о том чтобы пересечь такое огромное количество воды в море. Казалось что ему нет края и там можно блуждать вечно. К счастью, Джин сказал что они пересекут не всё море в поперёк, а лишь часть. По мере приближения к пристани, корабли, казалось, становились ещё больше. Конечно Ал видел в своей жизни рыбацкие лодки на реках, но эти монстры не шли с ними ни в какое сравнение. Вообще, по словам джина это были сравнительно небольшие суда, но для не искушенного в этом деле вора они казались исполинскими. Ради интереса Алладин пытался запомнить хотя бы их названия. И джин с радостью стал ему гидом проведя небольшой экскурс. "Пусть отвлечется от мрачных мыслей" - думал маг в лампе. Всего около пристаней было с десяток кораблей. Шесть из них были Коггами - грузовыми суднами, неповоротливыми, но способными взять на борт много вещей, за что очень ценились торговцами разных мастей во всем мире. Еще трое - военные ганьи - довольно проворные хоть и небольшие корабли. Видимо для охраны от разбойников - как купцы часто собирались в караваны, и нанимали себе в охрану солдат, так и капитаны торговых суден собирались вместе, и нанимали военные корабли у какой-нибудь страны для сопровождения. Впрочем, три ганьи - не слишком грозная сила, которая способна прогнать лишь совсем небольшую шайку пиратов, зато обходятся дешевле чем большие судна. Но если на горизонте появиться хотя бы пара враждебных баркасов... скорей всего "охрана" просто сбежит, оставив медлительные и неповоротливые Когги на растерзание вражине. Но крупных пиратских флотов здесь немного - только Крюк, да Черная Борода иногда сюда заплывают, да и то - не часто - здесь нет большой наживы, а значит - и смысла плыть сюда, так что встреча с ними - маловероятна. Однако один из кораблей - десятый и последний, сильно выделялся. Это был кнор - один из разновидностей легендарных драккаров викингов. Переделанный под торговые нужды моряков, он утратил таран на носу и некоторые другие детали полезные для штурма, однако вступать в бой ему и не нужно. Перемены в гражданскую версию сделали его намного легче, и теперь, даже будучи груженным под завязку, под одними только парусами, при попутном ветре он мог выдать до двенадцати узлов! А если к этому и гребцов добавить, то и все шестнадцать(хоть и ненадолго - пока гребцы не устанут). Так что охрана ему и не нужна - ну нет в этих морях кораблей способных его догнать. Джин не знал как здесь оказался этот красавец в этих широтах, но очень надеялся попасть именно на его борт. Однако, как объяснил Алладину (не хватало еще здесь показывать золотую лампу) капитан судна (с явным венгерским акцентом), кнор попал в шторм и сейчас на ремонте, поэтому в ближайшие пару недель не выйдет в море. А когда выйдет, возьмёт курс дальше на юг, а это совсем не туда куда нужно было путникам. Торговцы наотрез отказались принимать непонятно кого к себе на борт, где все их сбережения. Как сказал один из них "пусть лучше с солдатами плывет - там, если что, воровать нечего". Так что Алладин смог договорится с капитаном одной из ганьий что его возьмут на борт, но поскольку денег у него не было, то порешили на том, что он будет драить палубу в качестве оплаты. Алладин дрожал ещё когда поднимался на борт, а когда эта громадина подняла якорь, раскрыла парус и отчалила от берега, его совсем затрясло. Вот так просто - покинуть сушу и отдаться на волю морю чувствуя что от бездны тебя отделяют только доски... страшно. А когда исчезла береговая линия, и вокруг остались только небо и вода, показалось что он больше никогда не увидит песок. Алладин сидел в самом центре корабля держась за мачту, только бы подальше от бортов. Бывалые моряки только смеялись проходя мимо этого зрелища. - Ничего - проговорил один из них - пару раз прокатишься и потом тебя от моря невозможно будет оторвать. "Глупый человек", подумалось вору "как может понравится чувство своей беспомощности и эта нескончаемая вода?". Потом, какой-то юнга, забавы ради, позвал его в воронье гнездо*, дескать - там пейзаж лучше. Чтобы взобраться на него, нужно было подойти к канатной лестнице на самом краю борта. Колени Алладина дрожали как колоски на ветру, но он себя пересилил. В жизни он не видел таких больших волн на воде, что пугало, но взглянув как уверенно полез на вершину юнга, появилась некоторая уверенность. "Ведь они уже не в первой пересекают море, и наверняка знают что делают". Из-за монотонности пейзажа казалось, что они едва движутся, и взобравшись на мачту, можно увидеть что суша не так уж далеко... какого же было удивление Алладина, когда даже наверху не видно было берега. А ведь с высоты было видно всё вокруг лиг* на пятнадцать. И снова подступила паника. А не заблудились ли они часом? Куда вообще плыть? Отсюда было хорошо видно остальные корабли морского "каравана". Немного впереди, оторвавшись от общей массы, шла ещё одна ганья, видимо для разведки, затем другая ганья в которой плыл и Алладин, за ними шесть коггов и в конце замыкала цепочку последняя ганья. Вор сильным усилием воли заставил себя спуститься. Он и раньше не радовался идее джина, а сейчас и вовсе считал все происходящее сумасшествием. Ночь входила в свои права. Немного привыкший к морю и качке на судне Алладин, принялся за свои обязанности. Палуба не то чтобы была грязная, но явно замызганная. Грязь смывалась быстро и легко, так что оказалось проще чем думал недоюнга. Из-за пазухи, пользуясь тем что экипаж почти весь спит, подал голос джин. - Ну что, не хочешь сменить работу? Согласись, "Морской волк" звучит солиднее чем "вор". Ал даже скривился. Даже если земля станет рушиться, джин не перестанет шутить. Тем не менее, мальчишка всё-таки поинтересовался кто это такие "морские волки". Ночь была тихой. Наслаждаясь морским ночным воздухом, Ал расслабился. Теперь он чувствовал даже некоторый уют в этом месте. Кажется он даже начал понимать что имел ввиду тот моряк, что говорил про привязанность к морю. Если бы только не эта солонина... Но ничего не поделать - в жарком климате все продукты портятся очень быстро, а есть что-то надо. Тишина, неторопливость и влажный воздух (капитан называл его"бриз"), наталкивали на размышления о смысле жизни, ценностях и другие философские темы. Но как это всегда бывает, всему приятному приходит конец. Под утро, когда солнце ещё ее взошло, но небо на востоке уже начинало алеть, весь экипаж был разбужен криком вперёд смотрящего: - Пираты!!! Сон как рукой сняло. Все кто был на корабле схватились за оружие, но едва увидев с кем им придётся воевать, тут же его бросили. Лучше сдаться без боя и не злить его - шанс выжить будет больше. С запада надвигался большой фрегат, на двух парусах которые были перекрашени в чёрный и в сумерках были незаметны. В принципе, он мог и не прятаться - от трехмачтового фрегата ни одна ганья не убежит, не то что неповоротливые когги. Но видимо, для пиратов в этом был какой-то шарм, или забава, или традиция - подкрасться незамеченными как можно ближе, чтобы потом увидеть шок на лицах моряков. На каждой ганье было по шесть пушек. На фрегате - тридцать шесть. Кроме того, они были больше, сильнее и били с большего расстояния и большей точностью. Бой был бессмысленным. Обиднее всего, что до места назначения оставалось пол дня пути. А там уже, под защитой форта, можно было не боятся никаких пиратов. Спустили все паруса, давая понять пиратам что сбегать они не будут. Алладин едва челюсть не потерял, когда увидел вражеский корабль не веря что такой исполин вообще плавает. Фрегат неторопливо подошёл сначала к одной ганье, видимо о чём-то поговорив, направился к следующей - на которой были джин и Алладин. - Что-то ищут - сказал один из стоящих впереди вора моряков другому. - Нас - прошептал услышавший это джин - нужно бежать. - Куда? - фыркнул Ал. - За борт. Потом что нибудь придумаем. Представив себе какая сейчас под ними глубина, Алладин вздрогнул. Но спорить не стал - делать нечего - все равно убьют. Схватив какую-то доску, он тихо спустился за спинами моряков по веревочной лестнице в воду, по другую сторону от приближающегося фрегата. Оставалось надеяться что пираты отвлекутся на разговор с экипажем ганьи и не заметят его. Хотя это и было очень глупо - надеяться что доску с человеком в открытом море не заметят, но больше вариантов не было. Прятаться на корабле не выход - капитан ганьи, желая спасти себя, судно и команду, тут же сдаст безбилетника. Едва он отплыл от борта десятка на два метров, как с фрегата послышался крик вперёд смотрящих "человек за бортом". За ним послышался откровенно идиотский и противный смех. Видимо капитан пиратов. Черная Борода (а это был именно он), зная что заказанный ему человек необязательно должен быть живым, решил потешить свой азарт и кровожадность, а заодно и всю команду. Зная что труп все равно останется на поверхности и его легко можно будет выловить, он дал команду зарядить пушки. - Я слышал что с пушки по воробьям попасть невозможно - драл глотку предводитель пиратов чтобы все его услышали - но лично я с этим не согласен, так что сейчас и проверим. Дружный хохот пиратов. - Спорим на шиллинг*, что ты не попадешь в него с первого раза - говорил один пират канониру*. Первый выстрел и ядро попадает в воду в трех шагах от Алладина, омывая его брызгами. Выругавшись что проиграл товарищу в споре, канонир передал "эстафету" своему товарищу. Второй и третий тоже упали рядом. И хотя пиратам эта забава понравилась и они уже даже делали ставки на то, какой из выстрелов будет удачным, Борода с недовольством смотрел как на эту сухопутную крысу пираты извели уже три ведра пороха. А ведь порох - удовольствие недешевое. И пусть он скоро станет богаче некоторых королей, пиратская натура (она же жадность), брала своё. Поэтому после шестого выстрела он рявкнул: - Хватит валять дурака - он повернулся к канониру - заряжай картечью. Стоящая недалеко и услышавшая это команда ганьи передернулась. Пушечной картечью - называли ужасный заряд который состоял из разного рода мусора, вроде битого стекла, гнутых и ненужных гвоздей, щебня и обломков досок. И если пушечное ядро попав в человека убивает его мгновенно, не оставляя шанса на выживание, то картечь наносит ужасные раны, от которых обычно не умирают сразу, корчась в агонии и предсмертных судоргах, а если выживают, то становятся неподвижными инвалидами, напоминавшие овощи - вроде и живы, но смысл с такой жизни... Обычно картечью пользовались пираты перед абордажем (у простых моряков не было столько жестокости). Подошедшие к кораблю слишком близко (с большого расстояния картечь неэффективна подобно дроби из мушкета), они давали залп из орудий по вражеской палубе, сметая с неё всё и всех, а затем шли в рукопашную. Промазать картечью с сотни метров и меньше, было практически невозможно, поэтому в словах Бороды был смысл. Алладину не сбежать. Громыхнул выстрел и ударом Алладина погрузило на полметра в воду. Безумная боль в спине и руках пришедшая секундой позже, заставила открыть рот чтобы закричать и тут же его закрыть - туда хлынула вода. Солёная вода моря только усугубляла положение касаясь ран. Силы быстро покинули парня и он уже чувствовал радость от приближения смерти - скоро закончится эта боль. Единственное что он успел разглядеть в воде перед тем как потерять сознание, были огненно-рыжие, почти что красные (хотя может из-за того что вода окрасилась его кровью) волосы, и рыбий хвост.