только тише.

Чонгук смотрит на Тэхёна безумно, пытаясь отдышаться от своих же мыслей, а сам Тэхён дьявольски ему улыбается, нет, это совсем не похоже на его привычную всем квадратную улыбку, эта совсем иная. Так он улыбается своему малышу. Так он улыбается только для него. Ровно после того, как их взгляды встречаются, где-то по середине, Чонгук стягивает со своего накаченного тела теплый свитер, который очень даже хорошо греет зимой, но так мешается сейчас. Снимает медленно, как бы дразня, и слегка покусывает свои губы, продолжая смотреть на старшего, а Тэхён тоже не так-то прост, старается делать вид, что ему все равно, хотя они оба знают, что это далеко не так. Тэ садится на кровать, такую мягкую и видимо не так давно застеленную. Он чувствует легкий запах кондиционера для белья, но вдруг появляется и совсем другой запах, такой родной, домашний и любимый. Это запах парфюма Чонгука, который исходит от того самого теплого свитера, который младший только что бросил на кровать, прямо рядом со своим хёном. Тэхён снова ухмыляется и осматривает Чона, прямо с ног до головы, а после слегка раздвигает ноги, как бы приглашая Чонгука присесть на его колено. И Чонгук конечно садится, сразу же обвивая шею Тэ своими жилистыми руками и уже тянется к губам, чтобы поцеловать, но Ким резко, но в тоже время довольно мягко и нежно, укладывает парня на кровать, сразу же нависая над ним сверху. Смотри в глаза. Смотрит на так давно желанные губы. Он весь день смотрел на них. Во время концерта видел, как Чон прикусывает их, а после него, как прохладная водичка течет по ним. Просто не может уже больше терпеть и начинает целовать. Они целуются уже в миллионный раз, но каждый абсолютно разный. Сейчас он нежно посасывает и покусывает губы младшего, а после сминает их своими, чуть глубже проникая языком в ротик младшего. Чон блуждает руками по широким плечам и спине Тэхёна, задирает его толстовку от фирмы «Пума», которая так нравится Тэхёну, потому что уже хочет большего, ему ведь тоже пришлось весь день ждать этого. И Тэхён понимает это, ему уже самому хочется того же, но в тоже время безумно хочется насладится таким желающим и жаждущим Чонгуком. Наконец желание обоих сбывается и Тэхён, слегка отстраняясь, снимает свою уже задранную толстовку и не жалея откидывает её куда-то на пол. Теперь остались только джинсы на обоих, но Тэхён снова приближается и начинает выцеловывать оголенную шею младшего, ему хочется оставить засосы, чтобы все знали, что это лишь его малыш, но вспоминает, что нельзя, потом ведь будет только хуже. Вдруг что-то резко и неожиданно щелкает в его голове и он все же делает это. Присасывается алыми и пухлыми губами к нежной коже и оставляет небольшое красное пятнышко. Чонгук что-то недовольно шепчет, но самому все это на самом деле нравится. Нравится, что Тэхён сам признает и показывает, что Чон принадлежит лишь ему. А как потом они будут объяснять этот засос они придумают. Может ударился или повредил шею на тренировке, а, например, в аэропорту можно будет просто надеть капюшон. Они продолжают. Тэхён спускается все ниже, обцеловывает нежно-алые соски и двигается дальше к торсу..и когда спускается к низу живота останавливается и расстегивает ширинку на джинсах прохладными руками, от чего Чон слегка вздрагивает. Джинсы сняты, остались лишь боксеры от «Кельвин Кляйн», которые так любил носить Чонгук и так любил снимать их с него Тэхён. Тэ оттягивает серую резинку, на которой и написан бренд, а после снимает их полностью. Чонгук уже сейчас цепляется руками за простынь, а ведь они только начали. Тэхён встает и осматривает Чона, а после снимает с себя все. Продолжая смотреть на парня, он лишь тихо облизывает губы и говорит: "Малыш, ты так прекрасен". Говорит тихо. Будто вокруг много людей, но он хочет, чтобы его услышал только его малыш. Да, только он. Ким снова нависает над младшим, аккуратно целуя его в щеку, а сам рукой тянется к тумбе, на которой стоит светильник, являющийся единственным освещением номера. И он достает от туда маленький флакончик со смазкой. Выдавливает на руку и обмазывает ей свой член. Чуть спускается и раздвигает ноги Чона, а тот, даже уже не обращает внимание на все ещё прохладные руки старшего, потому что это уже совсем не важно. Раздвинув колени, Тэхён медленно входит, издавая облегченный стон, а Чонгук в это время прикрывает глаза, запрокидывает голову и стонет с ним в унисон. Тэ все ещё двигается плавно, чтобы им обоим было хорошо, а главное, чтобы его малышу не было больно, ведь для Тэхёна всегда на первом месте Чон, его чувства, а не он сам. Ким снова нависает над младшим начиная двигаться быстрее и интенсивнее, а Чонгук прикусывает губы, чуть ли не до крови, от того, насколько же ему хорошо. Стонет. Очень даже громко. Поэтому Тэ начинает затыкать его рот поцелуями, им же нельзя вести себя в отеле так же, как они привыкли дома. Нельзя шуметь, скрипеть кроватью. Чонгук сам хочет быть тише, но никак не получается. Тэхёна его стоны еще сильнее с ума сводят, потому что голос совсем не такой, как на сцене или в жизни. Намного нежнее. И такой он лишь с его Тэхёном. Лишь с ним. И стонет лишь для него, чтобы знал, что ему хорошо. Вдруг Тэхён останавливается, а Чонгук сам не понимает, что произошло и лишь через пару мгновений поднимает отяжелевшие веки. Тэ вскакивает с кровати, пытается одеться и тихо шепчет "Малыш, тебе нужно надеть твою одежду". Быстро собирает вещи Чона и кладет рядом с ним, чтобы младший оделся. И только когда Чон немного приходит в себя, то слышит голос Чимина и Хосока за дверью и то, как они стучат в номер Тэхёна.