Пророчество не лжёт

Труднее всего было дождаться отбоя, чтобы незаметно выскочить из засыпающего домика, моля Силу о том, чтобы успеть хотя бы посмотреть на таинственного стукача. Было безумно интересно, что же он затевает теперь и зачем ему таким именно образом подрывать доверие к Анклаву. Неужели нельзя было просто натравить на него Ситхов и дело с концом, к чему эти интриги? И ещё Асока была уверена, нет, даже просто готова была поклясться кому-угодно и чем-угодно, что в этом был замешен этот странный и явно недобрый гений Рэй Мартинос. И почему Арен так резко переменилась после водворения в Совет? Что же тут общего? — Разберусь! Пускай не сразу, но точно, и никакие Магистры мне в этом не нужны! — сказала она шепотом, выходя за пределы двора, даже не заметив, как почти одновременно с ней от домика метнулась в сторону какая-то лёгкая тень, двинувшаяся в сторону фермерского посёлка. Асока не видела её, она шла к полю. Кусты были пустыми, а следы на них не моложе вчерашнего дня и Асока едва сдержала ликование. Успела вовремя, спряталась за соседним кустом так, чтобы никто не видел и уставилось в сторону дорожки от корпусов. Отсюда неплохо просматривался чёрный выход из здания Совета, конечно подробностей того, как выглядели выходящие и о чем говорили было не рассмотреть, но за то было прекрасно видно, что выскочившая из чёрной двери Арен была одета в накинутый поверх робы чёрный плащ, явно надеясь потеряться в ночи, и судя по быстрым нервным шагам была чем-то взволнована. Асока удивилась, что могло заставить выйти на улицу второго заместителя Магистра Роузи в тот час, когда падаваны уютно сопели, и даже несколько обиделась на такую несправедливость, но прошло не больше нескольких секунд, прежде, чем недовольство сменилось жгучим интересом. Арен пошла вовсе не в сторону других строений, как можно было предположить, а пошла прямиком в сторону домика «Что ей может быть тут надо? А вдруг она лунатик?» — успела подумать Тано, прежде, чем, распластавшись на животе, надёжно скрытая густой листвой куста, превратилась в слух и недреманное око. И было от чего превратиться в статую «девушка на карачках», ведь навстречу женщине, так же беспокойно, оглядываясь на собственную тень, двигалась ещё одна фигура. Гораздо ниже ростом и совсем худая, на ней был такой же чёрный плащ, только с глубоким капюшоном, наброшенным на голову, далеко скрывая лицо. На макушке, по обе стороны, он топорщился двумя острыми буграми. «Тогрута!» — осенило Асоку, а её внимание стало ещё более обостренным, ведь дальше началось самое интересное. Вторая подошла к первой и вместо того, чтобы почтительно поклониться и ответить на явное недоумение Магистра о своём ночном выходе, приблизилась к ней и взяв за руки, прижалась головой к её груди. От этого стало заметно, что неизвестный или неизвестная ниже Арен больше, чем на голову. Та ничуть не удивилась бесцеремонности, а обняв спутника за талию, поцеловала в прикрытую капюшоном макушку. — Тебе не следовало приходить сюда — мягко укорила Арен, голос которой звучал куда ниже и грубее, чем днём — Нас могут увидеть. — Не волнуйся, никто ничего не узнает, все же спят — ответила тогрута в плаще тонким высоковатым голосом. «Значит, всё же неизвестная» — сделала вывод Асока и снова впилась глазами в странную парочку — «Что это Арен себе позволяет? Вот вам и Кодекс, запрещающий привязанности, обнимает эту тогруту, как свою родную и любимую». — И всё равно давай не будет светиться, вдруг кто не спит, нам ведь не нужны проблемы, так? — продолжала басить Арен, при этом не перестав обнимать свою спутницу. — Хорошо, как скажешь, солнышко, пойдём на наше место, там я тебе всё расскажу — сказала девушка своей старшей подруге и взяв за руку, потащила в сторону поля, где забаррикадировалась Асока. Она лишь успела подумать, что только бы из всех имевшихся там кустов они выбрали не тот, где та сидела, чтобы спустя уже минуту, крепко зажмуриться и прижать ладонь к губам, чтобы не заорать или не позволить подкатившей к горлу тошноте вырваться наружу. Тогрута привела Арен на поле и затащив в соседние с Асокой кусты, повернувшись к ней спиной, но так и не сняв с плаща, вновь обхватила Магистра руками и, не снимая капюшона, подняв голову,...впилась в губы Магистра яростным и жадным поцелуем. Арен ответила ей, сжав руки вокруг талии, одна из которых спустилась ниже, иногда сжимая и шлепая по тому, что там находилось. Поцелуй длился минуты две, потом Арен не выдержала и первая отстранилась от юной любовницы. — Подожди, милая, — сказала она очень мягко и максимально нежно — Давай сперва расскажи, как там у вас дела. — Потом, любовь моя, не сейчас — заворковала девушка в капюшоне — Потом. Я так по тебе скучала, я очень тебя хочу. Арен попыталась было что-то сказать, но рот ей тут же закрыли новым поцелуем, а руки любовницы начали поспешно развязывать робу Магистра, залезая под неё нетерпеливыми молодыми пальцами. Когда роба, покорная движениям ловких пальцев распахнулась, являя лунному свету кокетливый розовый бандаж с белыми ромашками, скрывавший небольшую грудь тви’лечки, юная любовница начала покрывать её поспешными поцелуями, стаскивая этот бандаж. Этого Асока уже не вынесла и зажмурив глаза, начала бороться с тошнотой, но всё равно слышала эти бесстыдные и уж точно совершенно не джедайские охи и вздохи. «Вот это да!» — носились в её голове безумные мысли — «Кто бы мог подумать, Арен—лесбиянка! Такого в истории Ордена ещё не было!» «Ещё и педофилка» — добавить она чуть позже, когда услышит, как мурлыкающий бас Арен в экстазе простонет: — Оооо да, мой любимый падаван, продолжай в том же духе! «Ну сколько же можно, они, что там, неутомимые, что ли?» — послала им мысленно Тано, припомнив давнюю сцену из детства, увиденную случайно в лавке Уотто. Стоны стихли лишь через полчаса, ещё несколько минут продолжавшись шумные выдохи и лишь когда стихли и они, Асока посчитала возможным осторожно открыть глаза. Однако, представшее им зрелище выглядело вполне пристойно, если не знать, что ему предшествовало. Магистр и названный падаван сидели на траве в медитативных позах, робы были уже запахнуты, а плащ снова надет или вообще не снят, они смотрели друг на друга и младшая начала говорить: — Так вот, я узнала, тебе уже известно, что к нам в Анклав сунули кого-то для расследования, троих джедаев, двое Магистров и одна девчонка-падаван. Я прилепилась к ней, чтобы узнать, кто она такая, но опасности не увидела. Простая и глуповатая, а вот со старшими пообщаться пока не удалось, но одно знаю точно, никто пока не знает про выборы старосты. — Интересно, хотя то, что их подозрения далеки от кандидатов на должность управляющего Кхунды безусловно радует. Продолжай следить за этой девчонкой, старших возьму на себя, они тоже не в курсе. Но зачем же ты меня вызвала, мне как и прежде не ясно — Арен начала уже слегка раздражаться. — А потому позвала, что одна из нас, Аманда, сблизилась с этой девчонкой и показала ей фото работников Анклава, там было ещё одно, того, кого звали Рэй Мартинос, тебе ведь о чем-то говорит это имя? — начала неспешно пояснять девица, пощипывая руками траву вокруг себя. — О да, тот самый жалкий мальчишка, позволивший выдворить себя из Ордена — лицо Арен расплылось в широкой улыбке — Он скоро покажет им всем, в том числе и за то, что его место в Совете бесцеремонно украли! — Нам бы поторопиться — напомнила ей о чем-то падаван — А то эта Тано зацепилась за личность Рэя, я сама слышала, как она Аманду расспрашивать начала. — Ничего, милая — успокоила любовницу Магистр — Выборы администратора Кхунды уже через неделю и пока они расшевелятся, Рэй будет уже в безопасности и вовсе даже не Рэей, он официально станет тем, кем его знают в посёлке. Простой тви’лек из народа, решивший стать его слугой. — А как же я? Меня ты не забудешь? — спросила девушка-падаван, склонив голову с мнимом смирении. — Конечно же нет, ты навсегда останешься со мной, в горе и радости — с готовностью подтвердила Арен и одарила возлюбленную горячим поцелуем в губы — А теперь иди, тебя могут хватиться, мне же ещё надо поработать. Девушка повиновалась и быстро встав, скрылась в темноте кустов, Асока за ней не пошла, посчитав, что гораздо интереснее будет последить за этим Магистром нетрадиционной ориентации. А посмотреть и правда было на что, едва девица ушла, как та, приняв медитативную позу, некоторое время сидела неподвижно, после чего нажала пару кнопок на своём комлинке, пытаясь с кем-то связаться, но сигнал шёл долго и на том конце не желали отвечать, подождав ещё несколько минут, Арен с раздражением отключилась и тоже встав, пошла куда-то по тропинке, после свернув к селениям. Асока, дав ей пройти вперёд, осторожно отправилась следом, примерно догадываясь, куда в итоге придёт, к тому самому заброшенному домику. Только вот не совсем верным оказался этот расчёт, о том, что помимо маленькой комнаты-кухни там есть ещё и подполье, тогрута до этого не знала. Причём вход в него был не через люк в полу, как это обычно бывало, а через маленькую дверку с другой стороны дома в нижней его части, которая закрывалась на большое металлическое кольцо. Оказывается такие замки ещё где-то были, непонятно как выживая в этот век высокого технологического прогресса. Арен открыла его Силой и начала спускаться в небольшое подземелье, в которое Асоке не удавалось заглянуть по причине отсутствия там окон и места, где спрятаться, осталось только ждать пока Магистру надоест сидеть в прохладной темноте и она вылезет на поверхность. Ждать пришлось довольно долго, почти час, Асока успела уже несколько раз обойти домик и слазить на крышу, на предмет наличия и там чего-то интересного, но кроме старинной трубы-дымохода так ничего там и не нашла, за то смогла что-то услышать. Длинная труба уходила глубоко вниз, почти до самого подполья, отчего через неё слышались некоторые звуки: — Вот так вам, святоши! — слышалось из трубы — Я вам ещё устрою сладкую жизнь! Скоро, совсем скоро, ровно через семь дней, когда пройдут выборы администратора Кхунды! Потом всё стихло, остался лишь невнятный скрип, завершившийся хлопком и выходом наружу самой её величества Первой лесбиянки Анклава. Она поспешно шла по дороге обратно к своему зданию. Тано, дождавшись, пока она уйдёт, подождав несколько минут для верности, снова открыла дверцу, пользуясь тем же способом — грубой Силой и спустившись по металлической тонкой лесенке в небольшое, едва ли больше охранной будки, помещение, удивлённо присвистнула: — М да, миленькое местечко! Дарту Сидиусу оно бы пришлось по душе! Возможно, он бы и жить тут остался, ведь обстановка была вполне под стать служителю Тьмы. Стены, выкрашенные раздражающе красной краской, возле одной из них стояла высокая металлическая чаша, крашеная в алый цвет, на поверхности которой блестели капли неправдоподобно яркой, скорее смело искусственной крови. Небольшое кресло было так же застеленно красным покрывалом, поверх которого были разбросаны искусственные цветы, а под ними, прямо на ткани, была нарисована синими чернилами неизвестная фигура тви’лечки. Впрочем, почему неизвестная? Вот же венец из зубов местного рилотского животного, вот кольцо на руке и кулон, ввиде острого зуба. — Арен — прошептала Асока, узнав нарисованный труп в цветах — Как же она красива. Красива и мертва, следовало бы добавить, но Асока не стала ничего добавлять от себя, а просто продолжила осматривать комнату и увиденное не вызвало оптимизма. По стенам были развешаны цветные распечатанные фото уже знакомой ей Магистра, а поверх каждого из них были нарисованы красным карандашом всякие ужасы. На одной схематично изображалось перерезанное горло с фонтаном крови, на другой—верёвка за шее и высунутый наружу толстый распухший язык, третья и вовсе стала иллюстрацией из учебника для рилотских патологоанатомов. Четвёртую Асока смотреть не стала, иначе не уснула бы вообще никогда, а не только сегодняшней ночью. Лишь уже уходя она заметила на пороге знакомый до боли предмет — красно-белую сигаретную пачку с названием планеты-производителя. А по дороге обратно заметила голографический указатель, горевший круглые сутки. Он был не самой новой модели, на Корусанте такими не пользовались уже лет десять, но здесь, на Дантуине, он до сих пор был из разряда роскоши. Яркие синие буквы на проекторе светились в едином слове: «Кхунда». Разгадка была близка, осталось лишь найти её хвост. Или два. А может и все шесть, кто знает, сколько тви’леков в ней замешано. «Тошнит меня уже от этой расы» — подумала Асока, сворачиваясь в клубок на кровати, чтобы уже завтра отправится в посёлок. Но это уже совсем другая история.