Vita.

*** В один из самых жарких дней их предпоследнего лета, Альбус открыл Геллерту свои чувства. Скромно, смущенно, но с такой нежностью, словно невинная школьница, впервые влюбившаяся в своего одноклассника. Впрочем, они все еще были детьми. В тот момент Геллерт лишь лучезарно улыбнулся ему и притянул к себе, расцеловывая его щеки и шепча что-то о любви, о том, что они всегда будут вместе… *** Одна из их ночей закончилась ближе к утру и тогда разнеженный Дамблдор прошептал: — «Ты бы хотел детей?», — он поднял взгляд на Гриндевальда, чувствуя, как рука на его талии вздрогнула. — «Возможно.», — тот лишь неопределенно пожал плечами, все еще смотря в распахнутое окно. — «А имя? Ты когда-нибудь задумывался, какие имена ты им дашь?», — Альбус прижался ближе, летний сезон близился к осени. Холодало. — «Мир или Мира.», — Геллерт поцеловал юношу в лоб, — «Что означает «жизнь». *** Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор — лучший ученик Хогвартса, сейчас сидел и плел темное заклинание. В свое оправдание он скажет лишь то, что это все ради любви. Ему очень хотелось подарить Геллерту «жизнь». *** Геллерт, не веря их счастью, вскружил Альбуса над полом и прижал к себе, жадно целуя и обещая вечно оберегать их. А после была та проклятая клятва на крови. *** Шли месяцы, и чем ближе был срок рождения, тем страшнее было Дамблдору. Геллерта словно подменили. Он нес чушь о мировом господстве, о том, что магглы не заслуживают того, что имеют. И в этот момент Альбус понял, что эти два последних года их счастливых дней, единственное счастье, которое он получит рядом с Геллертом, а значит… Значит, нужно сделать так, чтобы он ушел. *** Врать в лицо тому, кому буквально отдал и сердце, и душу, и тело было больно физически. Слезы текли, застилая взор, и Альбус не видел гневного лица Гриндевальда. «Пусть так, пусть будет так, чем видеть ненависть в его глазах…» «Ребенок не выжил» как огромная рваная рана на их отношениях кровоточила и обжигала болью, Геллерт ушел, как Альбус и ожидал… Вернувшись в дом, он встретил хмурый взгляд брата, который подошел к нему, передав небольшой сверток: — «Она хоть и была спокойной, но, видимо, чувствовала твои переживания, поэтому не могла уснуть» — «Спасибо, Аберфорт.», — Альбус принял свёрток, вглядываясь в голубые, как у Геллерта, глаза своей маленькой дочери, — «Маленькая великая волшебница.» «В следующий раз, когда ты вернешься ко мне, я буду уверен, что ты пришел убить меня.» *** Но Геллерт пришел убить не Альбуса, а его брата, чтобы тот не мешал воплощению плана, в котором несмышленый Криденс сыграет роль братишки Альбуса. Он пошел один, прекрасно зная, что справится. Без стука открыв дверь в маленький домик Аберфорта, Геллерт застыл, смотря на десятилетнюю девочку, что играла на полу. У нее были рыжие, как у Альбуса, волосы и, о боже, голубые, как у него, Геллерта, глаза. Девочка весело заулыбалась — «Вы к дяде Аберфорту? Он колет дрова на заднем дворе», — её улыбкой можно было сводить с ума, вся она была прекрасна, как плод чистой и сильной любви, — «Как вас зовут, дяденька?» — «Геллерт», — он решил не врать ей. Девочка тут же вскочила на ноги — «Вааааа, вы не представляете, но моего отца тоже зовут Геллерт!», — её глаза загорелись огнем феникса и резко потухли, словно кто-то окатил её водой, — «Я никогда не видела его, но папочка рассказывает мне о том, что он великий волшебник и сейчас у него просто есть очень важные дела, которые могут быть для нас опасны, поэтому как только он их решит, он вернется» Девочка вновь заулыбалась, и не успел Геллерт ей ответить, как между ними выросла фигура Аберфорта. — «Лиза, солнце, поиграй во дворе, мне нужно поговорить с этим человеком.», — даже не оглянувшись на девочку, прорычал Дамблдор. Та лишь пожала плечами и побежала играть в снежки, нынче зима выдалась очень снежная. — «И зачем же ты пришел, Геллерт?» — «Это моя дочь?» Они озвучили вопросы одновременно, зло покосившись друг на друга — «Это дочь Альбуса, а не твоя.» — «Я же вижу свои черты! Это и моя дочь! Почему он скрыл её от меня?», — Геллерт был в бешенстве и ничего не понимал. — «Я знаю, зачем ты пришел, Геллерт.», — совершенно спокойным тоном проговорил Аберфорт, — «Ты пришел убить меня, чтобы, скорее всего, я не мешал какому-то гениальному плану по убийству моего брата. Это и была причина, по которой он не сказал тебе о ней: «В следующий раз, когда ты вернешься ко мне, я буду уверен, что ты пришел убить меня.», фраза которую он шептал каждую ночь той проклятой зимы. Ты променял своего ребенка и моего брата на власть над всем миром, потому у тебя и не осталось ничего. Ты сам виноват, не вини моего брата.» Геллерт как прокаженный стоял и не понимал, почему Аберфорта хотелось убить сильнее, но вместо этого он лишь сказал — «Передай Альбусу, сегодня в одиннадцать у причала, и если он не придет, я убью тебя.» Не дождавшись ответа, он ушел. *** Сумрак ночного леса, и лишь блеск лунного диска в озере, как единственный источник света в непроглядной тьме. Альбус не боялся Геллерта, он боялся лишь своих чувств, боялся упасть ему в ноги и молить остаться, боялся быть униженным и оскорбленным в самых светлых своих чувствах, боялся, что он отберет его дочь. Геллерт подошел со спины, держась на расстоянии, совершенно один. — «Добрый вечер.», — Альбус учтиво поклонился, как кланялся тысячи раз учителям и незнакомцам на улице. — «Почему ты скрывал ее от меня?», -с раздражением начал Геллерт, — «Почему соврал, что мертва?» — «Ты вернулся, чтобы убить меня, верно?», — на губах его застыла грустная, но все еще такая нежная улыбка, — «Если бы ты знал о ней, ты бы не пришел. Сделал бы вид, что меня не существует, но не стал убивать, потому что у нас есть что-то общее. Она как залог моей жизни, но я решил, что не хочу скрываться за своим ребенком, как за щитом, от того, кого считал всем своим миром. И если мне суждено умереть от твоей руки, то давай, убивай, только не трожь Аберфорта и мою дочь.» Тихий, пропитанный смирением голос Альбуса душил Геллерта. — «Как ты ее назвал?», — как бы Гриндевальд не хотел, в конце голос дрогнул. — «Элизабет.», — печально произнес Альбус, — «В честь одной из великих женщин, чтобы она смогла справиться со всеми трудностями, которые ей встретятся на пути.» — «Хорошее имя.», — Геллерт отвел взгляд на водную гладь, — «Могу ли я встретиться с ней, как отец?» На мгновение в глазах Альбуса пронесся страх, но он быстро справился с ним. — «Завтра, в то же время, что и сегодня, приходи к дому Аберфорта, мы будем ждать тебя там.» Гриндевальд кивнул, и через несколько минут его силуэт совсем пропал в чаще леса, а Альбус так и остался стоять на берегу. Еще через пару мгновений к нему подошли два человека — «Папочка, что происходит? Сейчас ночь и я хочу спать.», -Маленькая девочка обняла присевшего отца за шею. — «Солнце, помнишь, ты хотела побывать в школе, в которой учился твой отец?», — девочка непонимающе кивнула, и в этот же миг перед ними из воды вынырнула ладья, — «Сегодня ты отправляешься учиться в Дурмстранг.» Глаза девочки загорелись и она еще сильнее обняла отца, шепча о том, как сильно любит его. Ладья вместе с девочкой погрузилась в воду, и на берегу остались два брата. — «Думаешь, ты правильно поступил?» — «Если он заберет её, это будет хуже смерти. Он не знает ее настоящего имени, а когда узнает, она уже будет сильной и способной за себя постоять. Я горжусь ею.» *** — «Ученики Дурмстранга, встаньте!» — все синхронно поднялись, переводя взгляд на своего директора, — «Поприветствуем же новую ученицу Дурмстранга!» «Ученицу? Девочка в Дурмстранге?» «Что за чушь?» «Это школа для мальчиков, как она сюда пробралась?» Весь гомон стих под новым приказом директора — «Представьтесь, юная леди!» Да. Теперь она уже леди. Прошло пять лет на корабле, где её обучали всему, что ей пригодится в стенах Дурмстранга, школы для мальчиков, и теперь она стала девушкой. Её чарующие рыжие волосы были собраны в длинную косу, а аристократично белая кожа и голубые глаза выдавали породистую кровь. Легкими, но уверенными шагами она прошла через весь зал, останавливаясь около директора Дурмстранга.

— «Я Мира Элизабет Альбус Гриндевальд».