***
Полуденное солнце светило сквозь кроны деревьев, обогревая своими лучами всё живое в лесу. Птицы пели от переполнявшей их радости, из-за кустов то и дело показывались оленята и зайчики, а цветы пахли как никогда сладко. Этот идеалистический пейзаж мог стать прекрасной картиной под кистью художника, возжелавшего славы. Но было в этом пейзаже то, что своей красотой затмевало всю красоту природы. Белоснежка вновь страдала тем, что в будущем назовут «нарциссизмом». Уже час юная дева любовалась своим отражением в глади чистого ручейка, что тёк недалеко от дома гномов. Глупость или самоуверенность, что на деле идут вместе, но она не послушала полуросликов, просивших её не отходить от дома. Она верила, что лес защитит её от всего. Снежка не замечала ничего вокруг себя: ни как замолчали птицы, ни как попряталась мелкая живность. Казалось, даже цветы перестали источать дивный аромат и пожухли. Лишь усилился запах воды. Принцесса ни на что не обратила внимания, только смотрела в воду, как в зеркало, иногда поправляя пряди волос. Её мысли были далеко отсюда. И лишь когда рядом с ней отразилось ещё одно лицо, в странной маске, она обернулась. Но было уже поздно. Её хрупкое тело помогло ей в последний раз — смерть наступила мгновенно. Из глубокой раны на шее обильно вытекала кровь, пачкая траву, и, попадая в ручей, окрашивала его в бледно-розовый. Джейсон склонился над бездыханным телом, без каких-либо эмоций распорол грудную клетку и вытащил сердце. Ему не было дело, найдёт ли труп кто-нибудь. Его цель уже выполнена. Заволновавшиеся гномы, не обнаружившие вечером Белоснежку, лишь на следующее утро найдут изуродованное тело. Вернее, то, что не растащили дикие звери, пришедшие из чащи на запах крови. Похоронят её в непрозрачном гробу. Принц получит весточку о кончине невесты, в которой говорится, что её отравили — гномы решили сохранить хотя бы одно сердце. Горе затмит его разум, и он пойдёт войной на ранее дружественное королевство… но это всё потом.***
— Ты принёс? — всё та же полутёмная зала. Всё та же королева, стоящая в тени своего трона, боявшаяся, что малейший луч света обнажит её года. — Она мертва? Вурхиз подошёл ближе и бросил к возвышению, на котором стоял трон, смятый кусок плоти, в котором с трудом можно было опознать нужный орган. — Великолепно! — в голосе колдуньи сквозило торжество. Она победила! Почувствовав, как сила наполняет её и как отдаляется старость, она неосторожно приблизилась к тому, кого ошибочно приняла за охотника, но который охотился лишь на одного зверя — человека. — Теперь я всех красивее! Всех белее! — на секунду в её голосе зазвенели истеричные нотки, но они тут же исчезли, женщина успокоилась. — Ты мне ещё понадобишься. Можешь идти, я позову тебя позднее. Обещания, данные кому бы то ни было, надо выполнять. Особенно, если это кто-то, кого отвергла сама смерть. Глаза Джейсона, ещё секунду назад безразличные, как гладь спокойного озера, наполнились яростью. Резко перехватив мачете, он занёс его над не ожидавшей этого королевой: она не успевала ни защититься магией, ни позвать стражу. Секунда — и её тело оседает на пол. А голова с неприятным стуком падает рядом. Через час в залу ворвутся стражники, обеспокоенные долгой тишиной. Но обнаружат они только тело её величества. «Охотника» ни в замке, ни в городе уже не будет. Ведьма даже не подозревала, какую ошибку она совершила. Она вызвала смерть не только для себя, но и для всего королевства. Однако тех, кто предпочтёт обходить стороной странного мужчину и не станет приближаться к нему без надобности, Джейсон не тронет. Они ему не нужны. У Вурхиза лишь одна цель — вернуться туда, откуда его вытащили — домой. И он уничтожит любого, кто попробует ему помешать.