Ядовитые клыки и хвосты

- «Три градуса левее, руну «Ор» выписываем четко, острием вниз, иначе получится призыв саранчи». – бубнил светловолосый взъерошенный парень, уткнувшись в толстенный фолиант. – «Острые углы оксограммы соотнесены к расположению небесных тел в месяц грудень». Боги, какая нудятина! – он оторвался от страниц и окинул тоскливым взглядом обширные плантации картофельной ботвы, свеклы, репы. – И ведь все это придется убирать… - задумчиво проговорил студент и с рвением вернулся к зубрежке. Впрочем, надолго его не хватило, «Теоретические основы магического моделирования» и сельхоз работы вызывали одинаковое отвращение. - Дрон! Дроооон! – стоя на крыльце, надрывался воплем сгорбленный старик. Вышеупомянутый подскочил из позы лежа на животе, захлопнул книгу и поплелся на зов: - Чего звал, дед? Тот пожевал губами, подслеповато прищурился на внука: - Я к Михасю пойду, в баньке попарюсь. - У тебя своя банька есть. – недоуменно хлопнул ресницами Дроментрий, даже забыв надуться на нелюбимое сокращение. – Зачем тебе на хутор переться? Через лес, да в твоем возрасте? - Цыц! – грозно вздернул палец дед. – Молод ты ишшо рот разевать! Ягоды у Михася хорошие. – старик мечтательно закатил глаза, подхватил звякнувшую котомку и бодро поковылял прочь. - Ээээ… - протянул парень, отметив лучшую вышитую рубаху из беленого холста, новенькие синие штаны, начищенные сапоги, подстриженную бороду. – Ааааааааа! – мозг соотнес картинку и то, что к Михасю вдовая сестра приехала, всего-то на пять лет младше деда. – Он же за ней ухлестывает! – ахнул Дроментий, опускаясь на ступеньку. – Не может быть, что б в его возрасте какие-то желания и возможности оставались. Песок же и плесень! Вполголоса возмущаясь про себя о падении нравов среди старшего поколения, парень вернулся ненадолго к зубрежке, но через тын перегнулась соседка: - Слыш, Дрон, смотрю, скоро будет в вашей избе новая хозяйка? Грась же свататься побежал? Поглядев в горящие от любопытства глаза первой деревенской сплетницы, Дроментий мысленно застонал. Отвык он за четыре года в Магической Академии от сельских нравов, где твой каждый шаг немедленно замечается и осмысливается соседями. - Дедушка пошел к Михасю за жизнь поговорить. – занудно, но обстоятельно, принялся докладывать парень. – Кто же в одиночку свататься ходить. О его намерениях я ничего не знаю, но пусть бы и так, не сообщил, ибо считаю не этичным нарушать тайну личной жизни. - А? – тетка Марта нахмурилась, переваривая непривычное построение фраз, но к сожаление, перезагрузилась быстрей, чем студент успел сбежать. – Так, Грась что же, честную вдовицу уважить не хочет? - Ээээ… - зачесал в затылке Дроментий, стимулируя мозговую деятельность. – А что нового слышно? – сдался он, не придумав чем бы отвлечь сплетницу. - Два отряда наемников разодрались четвертого дня. – без огонька ответила та. - Из-за чего? – наседал парень, стремясь всеми силами переключить ее внимание с дедовых любовных дел. - А пес их знает. Пятерых покалечило, двоих убило, а змей уполз, где-то тут шарится. Ты не подходи к нему – зашибет. – тетку Марту словно ветром сдуло. Ррраз – и нет ее. - Ну, вот, сейчас такого натрепет. – он вздохнул и пошел собирать книги. Вечерело, пора встречать корову, подоить, задать корма птице. Перед закатом стадо прошло по деревне, но Зорька в ворота не мычала. Дроментий, в качестве аргумента в разговоре с пастухом, прихватил грабли и пошел к единственной на всю деревню харчевне. Искомый субъект, имевший привычку после окончания рабочего дня напиваться в фиолетовые сопли, уже был «хорошим». Вот ведь странность, каким бы пьяным он не были накануне, а стадо собирал по деревне бодрым и деловитым. - Василь, где Зорька? – с места наехал на мужика Дроментий. – Все коровы пришли, кроме нашей. Народ в харчевне притих, а краснорожий пастух рыгнул, и воскликнул со слезой в голосе: - Унесло Зорюшку чудище поганое лесное! - Какое к хренам чудище! – возмутился парень и ткнул оппонента в живот древком сельхозорудия. – У нас кроме выпей и мелкой нечисти ничего не водится! Дважды в год лесной патруль проходит! А русалкам и мавкам коровы не нужны. Колись, гад, кому Зорьку продал? К скандалу прислушивались все, ведь Дрон выдвинул серьезное обвинение: если деревенский пастух ни не уследил за вверенным ему животным, а продал его на сторону, житья ему не будет. - Ээээ? Вы чего? – дошло до Василя, от предчувствия проблем он даже протрезвел. – Ничего я не продавал! Зорька весь день в середине поля паслась, ну, того, между Смиренкой и ручьем. А загонять к деревне стал, через мосток перевожу, подгоняю отстающих, а Зорька как размычится, сердешная! – артист деревенской самодеятельности выпучил глаза и высунул язык, показывая коровьи страдания. – Жалобно так. Ну я к ней, а она! - Короче. – ледяным тоном поторопил парень, похлопывая древком граблей по ладони. - Поперек туловища обвило ее и уволокло в полынь. – трагическим шепотом поведал пастух. Примолкнувшая аудитория ахнула. – Нешто я дурень за ней лезть? Там овраг, полынь вымахала выше меня, чего туда лезть? И так ясно – чудище у нас завелось! Ты, это, пиши в свою Академию, пусть магов присылают, да побоевей. - Тьфу. – сплюнул Дроментий и погрозил ему граблями. – Сейчас пойду и посмотрю сам, но если Зорьку волки задрали, я тебя в жабу превращу! - Давай, опосля моей Нюрки любая жаба королевной глянется! – заржал пастух. Студент дождался, пока народ отсмеется и мстительно добавил: - В жабу женского пола, будешь икру метать. – под гробовое молчание вышел. Студент кипел от злости, и немного побаивался, что случилось с коровой? На выгоне с одной стороны река, с другой быстрый ручей с ледяной водой, с третьей – глубокий овраг, заросший полынью. К нему животные даже не приближаются – невкусно. Лес в другой стороне от деревни, в конце лета волки так близко к жилью не подходят. «Странно, неужели, действительно что-то завелось? Но я бы почувствовал изменение магического фона». – размышлял дорогой парень. Он восемь лет не был у деда, но если б что завелось, несчастные случаи начались бы раньше. – «Может, это недобитые наемники виноваты? О которых тетка Марта говорила? Но, нееет. Василь живых не боится, огреет кнутом и деру». – он строил различные предположения, пробираясь в начавшихся сгущаться сумерках к оврагу. Вот он миновал бревенчатый мостик через ручей и остановился у предполагаемого места пропажи Зорьки. - Хммм… Действительно, как будто что-то волокли. – хоть тропа истоптана десятком копыт, а в стороне что-то волокли. Парень насторожился, наколдовал себе ночное зрение, перехватил грабли покрепче и начал красться по следу. Он учился на «Общемагическом» факультете, на кафедре «Руносочетания», и боевая магия не входила в сферы его интересов. Поэтому Дроментий решил, ежели что – засветить светляком, огреть граблями и бежать за подмогой. Он все дальше углублялся в заросли полынь, горький аромат от раздавленных растений заставлял морщиться, борясь с чихом, как внезапно донесся слабый запах дыма. Дрон удвоил осторожность, левитируя на пядь от земли, как хриплый насмешливый голос произнес: - Боишься, человечек? Кхе-кхе, правильно. Студент потерял концентрацию, приземлился и веером выпустил светляков вокруг, раскалив их до слепящее-белого света. Раздалось недовольное шипение: - Что жесссссс вы люди, такие псссссссихованные? Иди сссссссссюда, не тронуссссссссс. Терзаемый неясными предчувствиями, Дроментий двинулся на зов, и вышел к маленькому костерку. Полынь вокруг примята и на ней возлежит наг. - Так я и знал. – вздохнул парень. – Это ведь ты из того отряда? Наемник? – шансы студента справится с похитителем коровы, обнулились. – Зачем ты уволок нашу корову? Змеелюды не едят сырое мясо. - Едят. – облизнулся длинным языком собеседник. – Когда мы раненысссссс нам требуетсссся много вкуссссной пищисссссс. - Прелестно. – мрачным тоном заявил Дрон, взъерошив волосы на затылке. – Где останки Зорьки? – он огляделся и увидел копыта. Одно, второе. Собирая их он прошел по кровавому следу и вернулся назад, продышался полынью. – Почему требуху не съел? И копыта? - Ты еще рога предложи! – возмутился наг, приподнимаясь со своего травяного ложа. Его бронзовое тело пересекали ярко-розовые полосы, на темно-зеленом хвосте кое-где содрана чешуя. Черные волосы разбавлены серебристыми прядями. - О, ты старый, чего тогда в клане своем не сидишь, а по миру шатаешься, в драки ввязываешься? – ляпнул парень прежде, чем успел прикусить язык. Кончик хвоста забил по земле: - В моем возрасте одному жить неприлично. – признался змей, впиваясь светящимися глазами в человеческие. – Вот, хожу, брожусссс, ищуссс пару… - желтые очи переливались всеми оттенками янтаря, приближались. - Никак? – вяло спросил Дрон, чувствуя себя замороженным. – Вы же долго живете. - Предсссставляешшшь какого сссстолетия в одиночессстве проводить? – низко шипел наг. - Хреново. – искренне посочувствовал студент. - Но не теперь, я нашел. – торжествующе сказал змеелюд и человек пришел в себя, стиснутый шестью руками, замотанный в кольца хвоста. - Пусти! – в панике задергался парень, но быстрый укус в шею, от которого пошел расслабляющий жар. – Ааааэээээээээээээххх… - Проверимссс? – облизнулся наг, укладывая свою добычу на травяное ложе. Поцелуи, облизывания, укусы, царапины от острейших когтей. Дрон с удивлением узнал, что хвостом змеи делают потрясающий массаж. О том, что творилось в полыни до рассвета парень потом не смог вспомнить, только отрывки. Надо ли говорить, что сопротивляться он перестал на втором десятке поцелуев, а после первого раз, сам проявил инициативу. Наутро улыбающийся наг спросил, облизывая лицо человека: - Как тебя зовутсссс, пара? Я – Грашшшс. - Дроментий. – ответил парень и предложил – пошли в деревню, а то тут колко. – его глаза округлились. – Ой, у меня дед женится! - Хорошшшее дело. – одобрил Грашс, закидывая парня на свои плечи и пробираясь сквозь изрядно прореженную полынь. - В его-то возрасте есть какие-то желания?! – возмутился студент. - Есссть, ты ссам в этом убедишшшссссссся. – пообещал наг, хлопая его по заднице. «В самом деле, еще какие желания есть». – подумал профессор, отворачиваясь от молодежи и с нежностью глядя на супруга. - Ну, зачем ты пополз за нами? Хвост лечить надо. – выговаривал он, прижимаясь к седому, иссеченному страшными шрамами мужу. - За тобойссс… Опять влипнешшшссс… - прошипел тот, так же крепко и бережно, как много десятков лет назад, обнимая Дроментия.