С приоткрытого балкона веет холодом. Сейчас осень, ноябрь. На небе собираются тёмные тучи, загораживающие остатки солнца. Дело идёт к позднему вечеру, потому, его и так не было бы видно. Но сейчас явно темнее, чем нужно.
Кристин пододвигается к возлюбленному, кладёт голову на его плечо. Нажатие кнопки…и вот, на экране возникает знакомая сцена и люди. Они ходят из стороны в сторону, проговаривают текст. Все в обыкновенных, школьных костюмах, а занавес не закрывается при нужных моментах. Иногда актёры сбиваются, достают листок с текстом, телефон или слушают руководителя. — Это ещё неготовое… — Начинает Канигула, взявшись за руку парня. Она неловко переплетает с ним пальцы, а он, соглашаясь, сопутствует этому. — Но мы сделаем лучше! Я…не люблю спойлерить, но хочу, чтобы ты увидел первым! — Голос тихий, не перебивающий репетицию. Но, не смотря на это, с нажатием пульта видео становится громче. — Вот… — А как называется? — Что? — Спектакль. — Джереми еле слышно смеётся. Он выглядит больше заинтересованным девушкой, чем репетицией. И, как только актриса ловит его на этом, она осторожно перекладывает свободную руку тому на щёку. Взгляды встречаются и как только парень начинает рассчитывать на поцелуй, звучит полу-обиженное «смотри». И, к сожалению, оно заставляет влюблённого перевести взгляд на экран и снова погрузиться в атмосферу театра. И трясущихся рук снимающего. — «Полёт». Это не классика и Шекспир, просто… Нам всем очень нравится эта пьеса. Я не в главной роли, но когда выхожу на сцену и говорю текст… Это одно из произведений, которое заставляет меня чувствовать что-то! Я словно превращаюсь в кого-то нового, начинаю думать, как персонаж. Раньше это происходило тоже, но…не так часто. — Она снова розовеет, а в глазах загорается что-то, напоминающее звёзды. Лучшее выражение лица, что видел когда-либо Джереми. И он розовеет следом, и крепче сжимает ладонь. Тепло проходит по всему телу, начиная от рук и заканчивая сердцем. — Я играю дочь пилота. А пилот — Мистер Рейес. Там ещё достаточно ролей, но я знала, что мне дадут эту. Чувствовала, понимаешь? Это…это так…За окном окончательно потемнело. Солнце ушло, а мгла начала заполняться белыми точками. С балкона всё ещё дует. На нём всё ещё очень красиво.
— Слушай, — Джереми улыбается, смотря на девушку. К этому времени она уже давно закончила речь и была увлечена просмотром окончания репетиции. — Ты ещё будешь на экране? Я…мне не скучно, просто, может… — Взгляд возлюбленной переходит на него и остаётся лишь сглатывать, в попытке объясниться начинающим дрожать голосом. — Сходим, посмотрим на…звёзды? — И видео тут же останавливается. Зажатая кнопка паузы даёт знать, что Кристин только за. Девушка встаёт с дивана, откладывая пульт. С полной готовностью, уже зная, куда идти. — С..стой! Там холодно, может, наденем что-нибудь? Типа, курт… — Он не успевает договорить. — Свитерочки? — Да! Свитерочки. Кристин направляется к коридору. Открывает шкаф, вытаскивает оттуда две куртки. Одна женская, другая, судя по виду, отца. Мужская. Направляется к своему бойфренду, накидывает предмет одежды на себя. Застёгивается, пока застёгивается Хир. И, вот, они уже подходят к дверце, держась за руки, словно герои романтических фильмов. Лица бледнеют из-за ударившего в них холода.Балкон обычен.
Несколько забытых вещей по углам, парочка пакетов. Игрушки из детства. Рядом с ними стопки белых листов и папки, заполненные текстом с прошлых репетиций. Свёрнутый ковёр у стены, несколько огромных окон. Стёкла замёрзшие, за ними почти что ничего не видно. Канигула решается их приоткрыть. — С..стой! Может стать холодно. — Джереми прячет руки в карманах. Кристин в ответ лишь улыбается, распахивая окно: «Уже холодно!» — Она облокачивается на подоконник руками и задирает голову. Смоляное небо открывается во всей красе. Чёрное и необъятное. Такое большое, что, кажется, нет ничего больше. Но это лишь маленькая часть того, что можно увидеть на самом деле. А сверху летают самолёты, оставляя еле заметный след. Двигаются остатки облаков, затмевая местами луну. Внизу дорога, нижние этажи. Горят огоньки окон, в них ходят люди. Вспыхивают огоньки трассы, там быстрым ходом сдвигаются машины. Атмосфера столкновения небесного спокойствия и низменной суеты. — Если бы я попала на небо… — Начинает девушка, мечтательно прикрыв глаза. Её бойфренд осторожно встаёт рядом, поглядывая вниз. Руками держится за подоконник. -…Именно на небо, а не в космос. Знаешь, чем бы я занялась? — Стой, это…как? — Представь: Большая белая тропинка, вроде млечного пути. А всё вокруг чёрное! И есть только звёздочки, только луна… А под ногами, если подойти к краю, вид как с самолёта. Это и есть небо! — Актриса перевела на него взгляд. Глаза её сияли и сердце билось так часто. — Я бы взяла туда фотоаппарат. Я только… Не умею хорошо фотографировать, но…ну и что? Там любое фото смотрелось бы неплохо. Как думаешь? — В зрачках отражался свет всех огней, что можно было видеть. Дорога, дома, звёзды. Джереми краснеет, утыкаясь взглядом в подоконник, стараясь держаться за него крепче. Руки белеют от холода, словно стараясь совпасть цветом с ним. — Ой, извини, я… Не подумала. Давай я принесу перчатки или… — Кристин тянется к собеседнику. Берёт его за обе руки, вставая напротив и держась за них. Её руки тёплые. Она выглядит счастливой. В ответ смущённое «спасибо» и взгляд в пол. — Я…я думаю, это было бы здорово! — Его руки холодные, но щёки продолжают пылать. — Я тоже не умею фотографировать, но погулял бы…типа, с тобой!.. Там. В смысле, не только там…просто, погулял бы. Не в смысле, что мне не нравится у тебя дома. Мне…нравится у тебя дома! Мне всегда с тобой…нравится… Давай мы завтра так же в..встретимся или нет. — Бойфренд слабо вздрагивает. Его смех теперь кажется нервным, а голос дрожит хуже брежнего. — Это…был вопрос. Я спросил, сможем ли мы т..типа… — Лицо стало более бледным. — Встретиться завтра? У тебя есть завтра репетиция? Вот у меня ничего нет! — Ты в порядке? — В полном! Я…немного устал. Может, лучше уйду? — Но не сдвигается с места. — Сегодня я правда странный…местами. Может, съел что-то не то? — И снова нервно смеётся, пытаясь отойти или отпустить руки возлюбленной. Получается. Но только вырвать ладони из её невесомой хватки. Лицо девушки озаряется беспокойством, она подходит ближе. А сердце Хира начинает сильно биться. Пытается вырваться из груди, будто разрывает грудную клетку. Оно никогда не билось так сильно. И больно, и страшно. — Я в порядке.... Я в порядке! Мне лучше домой… — В висках чувствуется пульсация. На них давит, очень сильно давит и бьёт. Knock knock knock knock И руки берут её за плечи. Knock knock knock knock И ладони не могут расжаться. KNOCK KNOCK KNOCK KNOCK И окно слишком сильно открыто. CLA NG CLA NG CLA NG CLA NG И она к нему слишком близко. B AN G B AN G B AN G B AN G И Кристин, на самом деле, такая сука. S P L A S H S P L A S H S P L A S H S P L A S H Кому её может быть жалко?