Капсулы энергии

      Андроид долго сидел, возвышаясь над детективом, чья голова удобно разместилась на коленях.       Молча.       Тишина должна оставаться нерушимой, как и покой спящего мужчины. Потому Коннор просто восседал над ним, склонив голову, точно надгробная статуя. Ему не хватало только белоснежных мраморных крыльев за спиной. Глаза под прикрытыми веками неотрывно смотрели вниз, на безмятежное лицо человека. Не моргая, потому что он боялся и пошевелиться, но как только Гэвин проснётся — Коннор вновь будет старательно подражать человеку, чтобы его спаситель чувствовал себя комфортнее. Искусственные лёгкие снова придут в действие, чтобы грудная клетка андроида вновь могла мерно подниматься и опускаться, имитируя человеческий процесс дыхания. Так велела программа — программа интеграции в общество, состоящее из людей. И Коннора это устраивало, пока оно работало так, как задумано.       Сон человека казался ему бесконечно долгим, как ночь, проведённая в бодрствовании. Но он просто сидел и терпеливо дожидался его пробуждения. Коннор был готов ждать вечность. Лишь бы Рид смог хорошо выспаться, ведь ему так нелегко живётся. Коннор был андроидом и для него комфорт человека был превыше всего. К тому же это было весьма эффективным способом наладить отношения и помочь мужчине привыкнуть к гостю. Но, с другой стороны, оглядываясь назад, андроид осознаёт, что уже сбился со счёту, сколько дней они уже так живут вместе. В своём маленьком мире, в секретной утопии, упиваясь прелестями запретных отношений, которые никому никогда не понять. В любом случае, не в этом мире, где человек не способен воспринять свои творения, как живых существ, равных ему по разуму и способности испытывать эмоции. Нет, такая утопия способна существовать только в стенах квартиры Гэвина Рида.       Маркус и прочие уже пытались построить мир, где все равны, живут в мире и согласии, не боятся деактивации за сбои, но сейчас остатки их корпусов покоятся на свалке среди таких же наивных и сломанных собратьев. Жизнь оказалась суровее и ей было безразлично, насколько благими и невинными были намерения андроидов — реальность неумолима. Она не щадит никого. Ему крупно повезло, когда он — мокрый и грязный — пришёл к порогу квартиры Рида и терпеливо держал палец на звонке, пока ему в итоге не открыли. А затем ещё и впустили, разрешили остаться на столько, на сколько потребуется. Разумеется, не прямым текстом, но всё же. Это было важно для Коннора и он был безмерно благодарен ему за доброту. И он был готов на всё, лишь бы Гэвин почувствовал его благодарность и ни разу не пожалел о своей внезапной доброте. Что угодно, ради того, кто спас его жизнь.       Тишина царит в тёмной комнате и ничто не может её нарушить, кроме приглушённых звуков, доносившихся с ночных улиц и тихого жужжания стиральной машины. Сон Рида в надёжных руках. Благо, он не чувствует на себе чужой взгляд — андроид тщательно рассматривает лицо бывшего детектива. Каждую ямку каждую морщинку, каждый шрам… Кто бы мог подумать, что Гэвин Рид после всех событий может выглядеть столь умиротворённым. От него веяло спокойствием и Коннор почти что мог прочувствовать, как оно обволакивает собой квартиру, словно невесомой лёгкой дымкой. В полумраке мужские черты лица значительно визуально смягчились и казалось, будто его кожа была мягкой и нежной, точно шёлк. А щетина была вовсе не колючей, а бархатной.       Коннор не думал — он просто осторожно провёл ладонью по щеке спящего. И тут же отпрянул. В пальцах ощущалось лёгкое покалывание, словно его слабо ударило током. Андроид был удивлён. Как только он дотронулся к коже Гэвина, его синтетическая кожа в области соприкосновения исчезла, обнажая белый пластик. Демонстрируя его настоящую сущность и напоминая, что он всё ещё не человек, а всего лишь визуально похожая на него машина. Коннор сжал ладонь в кулак, думая, с чего бы это могло произойти. Но он соврал бы себе же, если бы решил, что ему не понравилось.       Андроид снова провёл ладонью по щетине детектива. Смелее, не боясь покалывания. Похоже, что именно это люди и называли приятным. Он очень надеялся, что не разбудит Гэвина, но с другой стороны новые ощущения были такими необычными и интересными. Перед неизведанным всегда страшно поначалу. А потом это становится привычной частью жизни и возникает ощущение, будто так было всегда. Будто иначе и быть не может. Коннор привыкает. И ему это очень нравится. Он задавался вопросом, что подумает об этом сам Рид. Чувствует ли он тоже самое? Жалеет ли о своём решении? Думает ли прогнать его? Сейчас это не имело никакого значения.       Сейчас это ничего бы не изменило.       Гэвин дёрнулся во сне, явно ощутив прикосновение. Коннор убрал руку и тихо прошептал: — Всё будет хорошо. Спи…       И это действует. По крайней мере, Коннор так думает, пока не слышит тихий сонный голос детектива: — Обещаешь?       Андроид неуверенно молчит, пытаясь до конца осознать услышанное. Почему это? Почему сейчас? Неужели он всё-таки разбудил Рида? — Обещаю, — всё же отвечает Коннор после минутной тишины.       Гэвин слегка улыбнулся. Или андроиду так просто показалось. Не будь мужчина сонным — не сказал бы подобного. Он бы наверняка попросил «убрать лапы» от себя. Пользоваться его состоянием некрасиво, но за Коннора говорят его чувства и это невезможно контролировать. Настолько, что в неведомом ему неосознанном порыве девиации, он положил свою ладонь на ладонь мужчины и удивляется не меньше, когда через пару минут тот сжимают свою в ответ. Их пальцы осторожно сплетаются. Это выходит настолько удачно и непринуждённо, что возникает впечатление, будто они были специально так созданы — друг для друга. «Смотри, Гэвин, наши руки идеально совпадают!»       Сон Рида всё ещё в приоритете и андроид просто продолжает молчать, рассматривая его лицо, на котором пробежала тень улыбки. Осталось только надеяться, что утром он об этом не вспомнит. Или вспомнит, но как о чём-то хорошем. Можно только надеяться…