Встреча, которую никто не ожидал.

Утро в Конохакагуре, но Сато редко когда имело в себе разнообразие. Все те же первые лучи света пробегались словно малые дети по холодной земле — ночь отдавала свой пост, темнота медленно уходила с небосвода. Шиноби просыпались рано, бережно собирая свою экипировку и одевая защитные костюмы, спеша на такие нелегкие, но важные для всего поселения задания. Приходили они достаточно поздно, но на отдых и личную жизнь им вполне хватало времени, пусть и не как у обычных людей. По всей деревне раздавался гул. Люди поспешно проходили по большим улицам и узким переулкам Конохи, детишки радостно вскрикивали, наверняка играя в очередную веселую игру. Ну, а что? Детство, оно такое! В это время даже простейшая забава может стать необычным приключением. Одним словом, жизнь кипела отовсюду. Ниндзя были счастливы, будучи в своем родном месте и в мирное время и очень даже часто отдавали себя отдыху и потехе. Так делали многие, но только не леди Цунаде. Привлекательная своей внешностью и имеющая высокое положение в обществе она все равно не могла чувствовать себя счастливой. Иногда всем тем людям, что удавалось с ней пообщаться казалось, что она очень даже хорошо живет для своих лет, ведь она была сильной, настойчивой, порой вспыльчивой, но в тоже время и рассудительной и являлась мудрым политиком. Если бы все было бы именно так… Лишь сама Цунаде понимала, что ее личность, ее чувства— ложь. Она лжет сама себе когда пытается казаться счастливой. Боль пережитых лет… Возможно, все это и уже и оказалось в прошлом, но след с таких ран не исчезает до конца, терзая ее душу изнутри. Ее истинные эмоции всегда были скрыты, ведь она боялась привязанности. Так больно терять тех, кто тебе дорог… Все было именно так до определенного момента. Кто знал, что такой непутевый и неопытный мальчишка-сирота смог снова зажечь огонек одежды в ее душе? Да-да. Она нашла того, на кого может ставить— ребенок из пророчества— Узумаки Наруто. После встречи с этим юношей прошло уже более трех лет. Цунаде вернулась в деревню из долгого странствия, а тот самый мальчик- Узумаки сильно возмужал. В прочем, в деревне многое поменялось. Пятая Хокаге в очередной раз сидела в резиденции, на своем рабочем месте, перебирая огромные стопки бумаг, которые казались ей нескончаемыми. И вот, спустя несколько часов утомительной работы она наконец отложила последний документ в сторону— для нее это уже казалось победой, хоть и маленькой. Женщина поставила локти на стол и скрестила пальцы в замок, аккуратно облокотив на них свой подбородок, она подняла свои выразительные глаза к потолку, будто что-то рассматривая, но сама была в своих мыслях. — Пожалуй, не буду говорить Шизуне об этом, а то она опять найдет вдвойне больше, — с некой усмешкой сказала Годайме сама себе. Через несколько минут пятая взяла в руки один из документов, что лежал на столе и глазами по нему пробежалась. — Опять мы потеряли целый отряд… — блондника тяжело вздохнула, хоть и такие известия были для нее привычны. Леди опустила свой взор еще на строчку ниже и вымолвила: — Кажется, у трагически погибшего капитана осталась невеста… Больно будет ее растраивать, но сообщить все равно придется… — Сенджу откинулась на спинку кресла и прикусила губу, словно вспоминая о чем-то неприятном. Каге находилась в объятиях тишины очень долго, пока перед ней не появился один из членов организации АНБУ. Цунаде встрепенулась и своим обычным серьезным и спокойным взглядом обратилась к нему. — Я слушаю тебя… — она аккуратно отложила листок в сторону и стала внимательно наблюдать за молодым человеком, что в поклоне собирался начать речь. — У границ был пойман неизвестный нам шиноби, которому удалось проникнуть через барьер и обойти охрану и… — Что?! — тут же прервала его Хокаге и нервно стукнула по стене кулаком, да так, что стали виднеться трещины, — Чертовы Акацке, никогда жизни не дадут! Аргх… — Нет, что вы, Цунаде-сама. Он явно не похож на ту организацию, к тому же, они работают попарно, а он был один, — АНБУ тихо прокашлялся и продолжил, — Нам удалось схватить его, повезло, что он не оказывал какого-либо сопротивления. Сейчас Ибики разговаривает с ним в комнате пыток, но действий без ваших указаний мы принимать не стали. — В таком случае я уже иду, — резко и из-под тишка сказала химе и последовала куда нужно. «Похоже, я никогда не отдохну, как бы это ни было печально. Ладно, разберемся с этим типом и может быть пойду схожу до бара… " И вот рука Цунаде уже оказалась на дверной ручке. Женщина стала открывать со скрипом дверь, но уже на половине дела она замерла, как только ее глаза поднялись на шиноби, привязанного крепкими цепями. — Н-нет… Этого… Этого просто не может быть, нет… Дурацкие Акацке… Скажите мне, что это гендзюцу… Сенджу упала на колени, а ее взгляд упал на пол. Тело невольно задрожало и она ничего не могла с этим поделать. Ее руки крепко сжали край ее накидки, а перед лицом вспыхнули ужасные воспоминания. АНБУ и Ибики тоже были в шоке от подобной реакции их главы и не знали, что предпринять. Полная тишина настигла все помещение. Очнулся тот самый человек, что был прочно привязан к стене и земле. Ее одежда была вся испачкана и разодрана, а длинные, отросшие чуть ли не до поясницы волосы голубого оттенка были растрепаны в разные стороны. — Тихо, Цунаде, я тебя прошу… — почти беззвучно раздался мужской бас, заставляя всех вздрогнуть, — тихо… Женщина все также сидела на полу и при каждом сказанном им слове сильно дергалась и панически дрожала. — Вы знакомы?! Что за реакция у Цунаде-самы?! Что ты с ней сделал, ублюдок! — не выдержал и прокричал молодой юноша из АНБУ. — Кай, помолчи! — резко и сурово сказал Ибики и тут же повернулся к голубовласому, — Вы… Като Дан, верно…? Я слышал о вас… Но… Я думал, что вы погибли еще на второй мировой войне шиноби… — Морино снял цепи с незнакомца, давая ему свободу действий, хоть и не до конца ему доверял. — Спасибо… Да, все верно. Не думал, что мое имя будут помнить. Мне удалось выжить и все это долгая история, которая затянулась на много лет… — Като кашлянул, прикрыв рот руками, после, медленными шагами раз за разом стал подходить ближе к своей возлюбленной. И вот— он стоял прямо перед ней и смотрел на нее. «До чего же я тебя довел, милая Цунаде… Прости меня… " Лицо мужчины резко изменилось и ему стало очень больно и жутко. Он аккуратно скланился над ней, присев на колени и посмотрел ей прямо в глаза, которые метались в разные стороны, отдавая жуткой боязнью и испугом. — Тише… Тише… — Дан продолжал смотреть ей прямо в глаза, после его холодная и большая ладонь оказалась на ее щеке, по которой уже не щадно текли слезы, — Тихо… Это я… Прости, я не хотел тебя напугать… Я не думал, что все так обернется… Наша встреча должна была быть другой… Годайме подняла свои ореховые заплаканные глаза, но так и не вышла из этого ужасного состояния— она просто себя не контролировала. — Хватит… Тише-тише, прошу! — джонин больше не мог смотреть на ее лицо— ему становилось больно. Немного подумав, он аккуратно обнял женщину обеими руками и прижал к себе, хотя и прекрасно знал, какая может быть реакция. — Не плачь, прошу, Цунаде… — он аккуратно поцеловал ее в макушку и стал гладить ее по дрожащей спине, — это правда я… Я вернулся… Только прошу, не плачь… Я знаю, все могло измениться. Возможно, ты уже нашла себе другого и обзавелась семьей и… — Глупец, глупец! — раздался дрожащий голос Цунаде, который приходился из-за объятий прямо Дану в грудь, — Я… Так скучала по тебе… Почему… Зачем ты ушел… — пятая вытянула руки и обняла его в ответ. Постепенно дрожь стала пропадать, а она стала успокаиваться, молча сидя в объятиях мужчины, которому когда-то давно, много лет назад, обещала отдать свое сердце. — Прости меня… Прости… Я поступил ужасно и необдуманно. Не надо было мне лезть на рожон и подкидывать дров в огонь… Я так сильно навредил тебе… — мужчина стал чувствовать себя ужасно— вина пронизывала его насквозь. — Глупец… Тут нет твоей вины, слышишь?! Это я была слаба. Это я не смогла тебя спасти и отдала в объятия смерти… — она, успокоившись, поднялась с колен и легонько щелкнула того по носу, затем еще сильнее стиснула в объятиях, — Как же я скучала…