Кровь на снегу

Она не знала, куда все так внезапно исчезли, оставив в доме тишину и покой. Нора проснулась в комнате одна, и только когда прислушалась, поняла, что на кухне хозяйничали Молли и Гермиона. Нора ещё раз огляделась, словно впервые прибыла в эту комнату и прежде в ней не находилась. Ощущения себя не на своём месте не покидало её ни на шаг, и хотя Нора любила тишину больше, чем находиться в людных местах, сейчас же она хотела находиться хотя бы с кем-то. Молли была невероятно добра к ней. Возможно сочувствие брало вверх и теперь к ней относятся, как к члену семьи, опять же из-за жалости, Нора этого не до конца понимала. Она хотела, чтобы никто не докапывался с различными расспросами, чтобы не было этого бесконечного круговорота однотипных вопросов вроде: «как ты» и разговоров о том, что боль утихнет и нужно жить дальше. Нора зашла на кухню и взглянула на Молли и Гермиону, которые неловко замолчали, хотя перед этим что-то обсуждали и месили тесто для пирога или булочек. Они переглянулись и посмотрели на Нору. Девушка стояла и ждала, что кто-нибудь что-то ей сейчас скажет, но ни одна, ни вторая ничего не могли сказать. Точнее, никто не додумался до этого. — Где все? — Сложив руки на груди, спросила Элеонора и посмотрела на старый шкаф, который почему-то находился в кухне. Обычно такие вещи находятся либо в комнатах, либо, на крайний случай, в гостиной или прихожей. Всё в этом доме было странным и не похожим на то, как принято в доме Вивьен. — Гарри забрал Дамблдор для суда, а ребята пошли закупать канцелярию, — Молли подхватила вопрос и с улыбкой отвечала, идя на встречу к Норе с распахнутыми руками, испачканными в муке. — Хочешь присоединиться? Все должны вернуться к вечеру, это последняя неделя перед отправкой в Хогвартс. И правда. Лето так быстро прошло, а ведь казалось, что оно почти вечное. Нора переживала это время с большим трудом и ощущением, будто это будет длиться вечно. Но сейчас единственное, что чувствовала девушка — пустота. Если раньше она даже не могла представить своё возвращение в школу, то теперь она ничего не ощущает. Ни страха, ни радости, ни скорби. Она думала, что слишком тяжело возвращаться туда, где когда-то ходил и учился такой человек, как Седрик Диггори. Буквально ещё вчера она ходила с ним рядом. Или это было очень давно, непонятно. Настолько пусто, что даже невозможно точно определиться сколько времени прошло. Нора иногда чувствовала это расстояние, а иногда нет. Перекручивала все события, которые произошли в прошлом. Седрик был похож на её личный якорь, за который она хваталась каждый раз, как Нора ощущала тьму внутри себя. И если раньше она хотя бы ощущала это, то теперь нет. На смену истерикам и невыносимым суткам без сна и криками о помощи, всё сменяется покорностью, смирением и неспособностью понимать и ощущать. Полное абстрагирование. — Я бы хотела съездить кое-куда, — Нора помнила. Она хотела сделать кое-что перед отправкой в Хогвартс. Молли не знала, о чём она думала, когда решалась на это, но одно женщина точно знала — Нора готовилась к этому достаточно долго. — Мне съездить с тобой? — Предложила Молли. Молли Уизли не глупая женщина. Она понимала, что Нора хотела съездить на могилу к Седрику и Доротее, потому что за всё лето так и не побывала там. Психика Норы очень сильно пошатнулась с такими событиями и поэтому она очень внимательно наблюдала за Норой. Это было нужно делать незаметно и стараться не показывать своего беспокойства. Норе это нужно меньше всего. — Можно я сама? — Конечно, но через сколько ты вернёшься? — Я переночую в своём доме. Сначала отправлюсь на могилу Седрика, потом к его родителям. А позднее к тётушке, — девушка слегка улыбнулась и задержала взгляд на Молли. — Может быть, вы тоже Легилимент, мисс Уизли? — Не думаю, дорогая. — А мне порой кажется, что все знают о чём я думаю и в тоже время даже не догадываются. Я надеюсь, никто не будет меня спрашивать о моём самочувствии и стараться мне во всём угодить. — Всё будет в порядке. — Спасибо, — после напряжённой паузы Элеонора улыбнулась и Молли почувствовала себя легче. Гермиона просто с замиранием наблюдала за всем происходящим. Будто Нора это вовсе не девочка с Пуффендуя, а загадочная Слизеринка, которая так внезапно оказалась в центре многих событий. Нора ушла обратно в комнату собирать нужные ей вещи. Она взяла не так много, и среди всего этого не было волшебной палочки. В сумке бутылка, в которой вода не кончается и несколько бутербродов, которые она успела сделать себе ещё вчера. На всякий случай девушка захватила с собой легкий кардиган, хотя погода не предвещала ветров, август в конце концов. Адрес родителей Седрика хранился у неё в кошельке, в котором было всего несколько золотых монет. В последний день, когда она видела мистера Диггори, он вручил ей эту бумажку и сказал, что всегда будет рад видеть её в своём доме. Прошёл всего месяц… В этот раз ночь была спокойной, но Молли не спала до часу или двух ночи, изредка заходя в комнату смотреть за Норой. Та мирно посапывала, иногда шевеля пальцами или ногой, но в общем всё было в порядке и не предвещало никаких неожиданностей. Никто из пришедших этим вечером не застал Нору. Она просто решила не показываться, потому что общество детей Уизли ей казалось достаточно неловким и мрачноватым. Либо ревность всех детей, которую ощущала девушка, либо случай с Роном ей был неприятен, либо всё вместе. Джинни вроде бы спокойна, но тоже иногда смотрит в сторону Норы не особо по доброму. Может Нора просто себя накручивает, выдавая недействительное за реальное. На утро девушка начала быстро собираться, думая, что все ещё спят. Но Молли сидела на кухне, будто ждала, пока девушка выйдет из комнаты. Когда Нора вышла и направлялась в ванную, она остановилась и удивлённо посмотрела на женщину. У неё были покрасневшие глаза, возрастные морщины виднелись намного чётче, чем обычно, и улыбка, такая добрая и полная надежды. Нора просто не могла пройти мимо. Она медленно направилась в кухню и спросила: — Вы не спали? У вас… — она поднесла руку к своим глазам. — Глаза… Красные. — Милая, всё в порядке. Я просто хотела, чтобы ты взяла пирожков, которые мы вчера пекли с Гермионой. Нора посмотрела на стол и увидела свёрток, который Молли держала возле себя. — Спасибо, — девушка улыбнулась. — Я ценю вашу заботу, правда… я постараюсь не доставлять проблем, чтобы вы не волновались. — Всё в порядке, дорогая. Нору будто пробило электричеством и она начала чувствовать всё вокруг себя, а главное — собственные эмоции. Впервые за долгое время метаний и не понимания, что происходит у неё внутри, Нора определилась. Может, посетив могилу дорогих ей людей, всё встанет на свои места и девушка сумеет найти путь к пониманию и принятию, ведь это так важно для живого человека — отпускать мёртвых и жить дальше. Она сходила в ванную, сделала всё, что обычно делает и не забыла взять булочки, которые оставила Мисс Уизли специально для неё. В руках они были всё ещё тёплыми и наверняка невероятно вкусными. Пахли они тоже замечательно, но жаль, что к тому времени, как Нора решит их съесть, запах не будет таким сладким и манящим. Закинув сумку на плечо, она завязала шнурки на ботинках и накинула на себя теплую, вязаную кофту вишневого цвета. Нора мельком вспомнила откуда она у нее. Тётушка была в Париже и когда Нора вернулась домой на летние каникулы с третьего курса, Доротея вручила вещицу как подарок из-за границы. Восторгу было море, к тому же, тогда кофта была чуть больше по размеру, потому что Дора решила взять её на вырост. Сейчас же она сидела идеально по фигуре. Молли была единственной, кто вышел к Норе чтобы проводить её на выход. Девушка этому даже не удивилась. Она хотела бы уйти без провожающих, чтобы не чувствовать в дороге, что её хоть кто-то ждет. Может быть, Нора просто хотела чувствовать себя одиночкой, как раньше. Но если раньше она была одинока, но при этом был дом и человек, чьего общества ей вполне хватало, то теперь всё поменялось. Теперь Нора не в том возрасте и состоянии, чтобы оставить её саму на себя. Молли даже не могла представить, что будет происходить в Хогвартсе. Диггори жили возле посёлка Оттери-Сент-Кэчпоул, где, кстати, находился дом Уизли и Полумны Лавгуд. Нора никогда раньше не была в этой местности, но обстоятельства поменялись и она впервые побывала в «Норе». Была там не долго, гуляла на свежем воздухе близ дома, много времени посвящала раздумьям и приведению своего «я» в порядок. Честно говоря, это время далось ей не так легко, как могло бы. И поэтому девушка чувствовала себя в неком плане потерянной. В конце концов, добираться нужно было через проход, который однажды ей показала Дора, когда будучи первокурсницей, Норе нужно было попасть в Косую Аллею. Зная нужные проходы и стены, можно с лёгкостью попасть туда, куда ей нужно. Нужно лишь достать палочку и всё встанет на свои места. Но она кое-что вспомнила. Нора не брала с собой палочку, чтобы не было соблазна по старой памяти что-нибудь наколдовать. Поэтому пришлось воспользоваться одним из бешеных автобусов, которые ходили в разные уголки волшебного мира. Об этом ей тоже рассказала тётушка. И вот один такой автобус довёл ее до отправной точки. Нора добралась только к глубокой ночи, но несмотря на время, она видела свет в нужном ей доме. Он выглядел по лучше дома Уизли, более прямые стены, дерево казалось гораздо крепче, чем «Нора». Если та, казалось, что вот-вот развалится, то здесь наоборот — стабильность и сразу видно есть фундамент. Крепкое здание. Нора по привычке ринулась к карману кофты, чтобы достать палочку и использовать нужное заклинание, чтобы осветить себе путь, но палочки не было. Она также вспомнила, что не сказала об этом мисс Уизли, и теперь нужно было полагаться на внимательность женщины. Ведь следующий пункт их встречи именно дом Уизли. Она встала перед домом и почувствовала, как тяжелый и горький ком приближался к горлу. Дыхание перекрывало и от безысходности единственным источником воздуха для легких стал рот, который сушило и создавалось ощущение дикой жажды. Однако это происходило вовсе не из-за нехватки воды. Нора сжала кулаки и напряглась, сделала шаг вперёд и постаралась расслабиться. Мистер Диггори за неделю до этого дня получил письмо о том, что Нора решила приехать и сходить вместе с ними к Седрику на могилу. Нора хотела, чтобы ей стало легче. Она думала, что от этого всё станет проще и боль утраты стихнет хотя бы на половину. Пройдя по каменной дорожке, которая так аккуратно была выложена и вела прямиком ко входу в дом, Нора абсолютно не задумывалась о том, что сейчас может быть поздно. Ей просто хотелось отдохнуть и сделать то, ради чего она сюда приехала. Она не осматривалась, не замечала вокруг абсолютно ничего, потому что мысль о мягкой кровати и горячем чае была слишком сладка и прекрасна, нежели интерес и любопытство. С правой стороны на уровне глаз, вероятнее всего мистера Диггори, был звонок. Она нажала на кнопку и раздался еле слышный звон, больше похожий на жужжание мухи. Послышались шаги, такие бодрые, будто все ждали её здесь и нет ничего в том, что Нора заявляется в без десяти минут двенадцать. Мужчина открыл дверь и одарил девушку усталой улыбкой. Он, казалось, не спал сутки или трое. Капилляры в глазах полопались, синяки от недосыпа и усердной работы образовались. Мистер Диггори просто не мог спать ночами и связано это было с потерей сына. Никак иначе. — Простите, что я так поздно, — Элеонора решила извиниться за это, потому что, увидев состояние Амоса, она тут же вспомнила о времени. И о том, как она сама устала. — Ничего, дитя. Сейчас мы выпьем горячего чая, а затем моя дорогая жена расстелит тебе в свободной комнате, спи сколько угодно. А как проснемся, пойдём на кладбище. Нора уложила сумку на диван в гостиной и пошла к столу. Там уже вовсю хозяйничала высокая женщина средних лет в светлом, длинном по щиколотки, платье в цветочный узор, в фартуке и еле заметной улыбкой. Когда женщина повернулась к Норе, она увидела просто поразительное сходство. Седрик был так сильно похож на свою мать. Вот откуда эти серые глаза и слегка вьющиеся каштановые волосы. Элеонора буквально замерла, видя перед собой что-то схожее с Седриком, что-то настолько сильно напоминающее его. Это было невыносимо, но она сдержалась от лишних эмоций. Женщина прекрасно видела состояние девушки и положив нож, которым собиралась разрезать пирог, она подошла к ней и положила свои тёплые руки ей на плечи. — Здравствуй, дорогая! Нора не знала, что ответить на это. Она могла лишь глубоко вздохнуть и постараться сдерживать себя. Миссис Диггори хорошо пахла и вообще эта роль домохозяйки ей очень шла. Седрик особо не рассказывал о своей семье, всё хотел, чтобы Нора лично со всеми познакомилась. А она ждала и видела этот день счастливым и наполненным положительными эмоциями, однако это произошло в итоге совершенно по другой причине. Женщина ещё раз внимательно взглянула на Элеонору и рукой указала ей на обеденный стол. Он был круглым и на нём лежала белая скатерть, такую обычно клали для гостей. По крайней мере, в шкафу у тёти Доротеи была припасена скатерть именно для подобных случаев. Чай с пирогом были очень вкусными. Нора молчала большую часть времени, хотя на самом деле хотела бы начать хоть о чем-то разговаривать, чтобы перестать чувствовать себя неловко. Кажется, миссис Диггори это прекрасно видела и понимала, поэтому решила всё взять в свои руки. — Я рада, что ты решила заехать к нам. — Да, но завтра я поеду навестить могилу тётушки и дом. — Я знал Доротею, — неожиданно заговорил мистер Диггори. В первый раз, когда Нора приезжала, чтобы взглянуть на их дивный сад, все молчали и рыдали. Сейчас же все смогли найти в себе силы для разговоров. — В молодости она была очень перспективным мракоборцем, но в один момент она просто подала в отставку и вот ради чего она это делала! Многие в Министерстве, особенно доверенные лица, знали о твоей способности к Легилименции. Дора считала, что за тобой нужно хорошо присматривать, потому что ты особенная. Легилименты очень ценны и их нужно уберегать, особенно из магловских семей. — Так я маглорождённая? — Честно говоря, неизвестно. В министерстве никто не занимается подобными вопросами, потому что важен сам факт легилимента, а не его происхождение. Дора, насколько мне помнится, искала твоих родителей, но никаких зацепок так и не нашла. В последний день, когда мне посчастливилось её увидеть, я, честно сказать, был удивлен её беспокойству. Выглядела она нервной и с опаской оглядывалась по сторонам. Я всё ещё жалею, что не поинтересовался в чём причина её такого поведения, — Амос сделал глоток ароматного чая с бергамотом, чей запах так быстро распространился по всей гостиной. — Я так много слышала о её перспективах и будущем в Министерстве Магии. Вы уже не первый, кто отмечает её способность к магии, от этого становится не по себе. Мне начинает казаться, будто я её вовсе не знала. — Дора не могла иметь детей, — аккуратно проговорила миссис Диггори, ставя чашку на блюдце. Её глаза метались от стола к чашке, а руки слегка тряслись. Когда она наконец отставила её на стол, она взглянула на Элеонору и мягко улыбнулась. — Я не знала, что всё так обернется. Никогда бы не подумала, что подобное может случиться с Доротеей, она и вправду всегда была сильной и превосходной волшебницей. Внезапно Нора осознала, что как только появилась в этом доме, то весь разговор пошел именно о ней, но никак не о Седрике. Его бы стоило вспоминать, говорить о нём хорошее, однако все в этой комнате будто бы не хотели затрагивать тему, которая оставила на сердце каждого более свежие раны. Нора помрачнела. С каждым разом она всё больше и больше понимала, что тайн вокруг её тётушки гораздо больше. Но сейчас стоило бы отбросить эти мысли и вернуться обратно туда, где мистер и миссис Диггори добрыми глазами смотрят на Элеонору Вивьен. Раньше их связывали лишь письма Седрика и рассказы о том, какая она замечательная, а теперь целая трагедия. — Ты наверно очень устала с дороги. Я постелю тебе в комнате Седрика, но если тебе тяжело, то… — Было видно, как неудобно было женщине говорить об этом. Потому Нора прервала её и с улыбкой сказала: — Всё в порядке. Я буду лишь рада. Ночь выдалась не простой. Первое время Нора вообще не могла уснуть. Когда она зашла в комнату, то совершенно не удивилась простоте интерьера и во всём буквально узнавала Седрика. Ему нравился Квиддич, это было видно по нескольким постерам, которые сообщали о нескольких играх этой осенью. Он планировал туда попасть. Если бы всё сложилось иначе, сейчас Нора находилась бы здесь не одна и не с омрачненным лицом. С почти утихшей скорбью и более спокойным сердцем. С такими мыслями она легла на кровать и ощутила запах чистого постельного белья, оно пахло свежестью и домом Диггори. Каково интересно, быть рядом с ним здесь? И снова сны затрагивали самые сокровенные чувства и желания Элеоноры. То, о чём никому не скажешь, воспроизводилось буквально в её снах. Но на этот раз всё было куда приятнее и главное, реалистичнее. Хорошо это или плохо, Нора так и не решила. Но видеть самых близких рядом живыми доводило её до слёз и почти истерического состояния, пока она спала. Никто не слышал её всхлипов, может из-за крепкого сна домовладельцев, а может из-за короткой истерики, которая прошла буквально через 5-10 минут. Она зашла в свой дом и ощутила аромат тётушкиных оладьев. Ощущение того, что девушка сейчас увидит Доротею, нахлынуло моментально и она буквально вбежала в кухню, чтобы удостовериться в этом. Неужели всё обошлось? Неужели все те события были лишь сном и это лето она провела дома как раньше? — Нора, где ты была? — Обескураженно спросила Дора. — Седрик совсем один! — Седрик? — Да, Нора, ты привела своего молодого человека и куда-то убежала! — Он здесь… — прошептала девушка и побежала наверх. Доротея что-то проговорила, но девочка уже ничего не слышала. Пробежав по лестнице, она сбавила темп, когда поняла, что дверь в её комнату открыта и там, скорее всего, находился именно он. Так глупо. Нора бежала сюда сломя голову, а потом почувствовала страх. Страх видеть его живым и снова молчаливым. Все сны, в которые Седрик приходил, он молчал. Этот сон отличался, но кто сказал, что будет по другому? На свой страх она только сделала шаг, как из комнаты вышел сам Седрик. Он улыбался ей в своей обычной манере и собирался что-то сказать. Неужели это не сон? Неужели это реальность, а его смерть и смерть тёти были большим и страшным кошмаром, который забрал у неё так много времени? Нора смотрела на него широко распахнутыми глазами и просто не могла поверить. Молодой человек подошёл и взял ее за руку, осторожно ведя за собой. — Идём, мы скоро будем ужинать. Тётушка жива. Она всё так же порхала на кухне, бормоча себе под нос слова из своих любимых песен. Такая интересная привычка проговаривать их просто как стихи, без единого намека на песню. Нора моргала чаще, чем это делает обычный человек. Осматривалась, пыталась понять правда это или нет, есть ли хоть малейшее отличие от настоящего. Но всё было таким настоящим, таким реальным, и таким идеальным, от чего не хотелось верить в это ещё больше. Сколько Нора себя помнила, жизнь преподносила какие-то нюансы в её жизнь, так называемую перчинку, которая не давала ей спокойно жить. За умеренной жизнь под крылом своей тёти Доротеи, с Норой всегда происходили какие-то непонятные вещи. Мелкие, но страшные. И окончательно Элеонора убедилась в том, что всё это не больше, чем иллюзия, в тот момент, когда увидела чёрного кота на подоконнике. Он точно умер. Его сбила соседская машина больше года тому назад и Нора это помнила отчетливо. Сколько бы животных она не заводила, все они постоянно умирали по разным причинам не доживая полноценного года. Она решила не паниковать, хотя ситуация того стоила, ведь она даже не знает, как отсюда выбраться. Каким путем Нора сюда забрела, через сон или её кто-то постоянно искусственным путем пытался ввести в заблуждения? Она в сотый раз осмотрелась, пока Седрик накрывал на стол, а тётя возилась с приготовленными явствами. Они будто бы не замечали изменения в поведении Норы, но возможно, это было даже на пользу ситуации. Без предупреждения она вышла из дома и посмотрела на небо. Облака застыли на месте и всё вокруг создавало впечатление нелюдимости, словно время остановилось и никогда не было ни прошлого, ни будущего. Нора решила заглянуть в соседский двор, который, в отличие от многих в городе, был ограждён высоким забором. Сравнительно выше, чем у других, возможно в два или три раза. Она долго думать не стала, и засучив рукава на свитере, она уперлась ногами, попутно ухватившись за верхушки. Лазать по заборам соседей всегда было чем-то недостижимым, но сейчас было не до этого. Во дворе было тихо, ни единого намёка на импульсивного главу семьи и крикливую, тощую женщину, которая только что и делала, так развешивала белье и причитала мужу. Сейчас всего этого не было. Дверь в дом была открыта, а в самом доме пусто. Впрочем, чего вообще можно было ожидать? В следующих домах было тоже самое. Но это не просто сон, это было чем-то другим, похожим на ловушку. Тогда Нора вернулась в дом и тут же очутилась в совершенно другом месте. Вокруг было темно, она не могла толком ничего разглядеть. Пахло сыростью. Под ногами хлюпала вода и моросил дождик. Всё было до жути неприятным и единственный вопрос, который крутился в голове Норы — как она здесь оказалась. И чем дальше она шла, тем больше вырисовывалась картина происходящего. Её выкинуло в края, где тётушка впервые её нашла на пороге дома. В домах горел свет. Возможно, в тот день было так же. Нора с осторожностью шла к нужному дому, её родному с самого детства. Но ее план тут же прервал рёв мотора, который почти оглушил Нору и заставил её остановиться, чтобы приглядеться. Мотоцикл, качаясь в разные стороны, прикоснулся колёсами к асфальту и с горящими фарами остановился возле столба с фонарем. Элеонора пыталась всмотреться в чёрный силуэт. Человек, по всей видимости, оглянулся. Может почувствовал присутствие кого-то ещё. Нора с бесстрашным видом сделала ещё несколько шагов вперёд, не боясь, что её обнаружат. Она хотела увидеть лицо этого человека, возможно он был убийцей тёти. Но когда Нора увидела знакомые черты лица, она от удивления раскрыла глаза ещё шире. — Сириус Блэк?! Тут же послышался голос Доротеи. Она открыла дверь и вышла на порог, такая молодая и красивая. Чёрные локоны спадали ей на плечи, а глаза излучали радость этой встречи. Нора видела её такой лишь на фотографиях. Ей тут не больше двадцати, если не меньше. — Рад видеть тебя, — молодой Сириус был красив и небрежен. Его волосы растрепаны из-за ветра, а плащ Нора видела при их первой встречи. Столько лет, а стиль всё тот же. Он с нежностью обнял девушку и не спешил отпускать Доротею ни на миг. Было в его голове всего несколько фраз и они свидетельствовали о его слишком тёплых отношениях к тёте. «Неужели он был влюблён в неё…» — пронеслось в голове Норы.