Сволочь

Они провели на каникулах несколько дней, часть из которых даже не выходили из номера. Мороз был тому виной. Вместо прогулок они смотрели фильмы, пили вино, разговаривали ночи напролет, играли в карты, спорили, пели песни. Ну, во всяком случае, они пытались все это делать, но заканчивалось все примерно одинаково: поцелуями, ласками, ненасытным сексом и короткими перерывами на душ и завтрак-обед-ужин. Дон звонил им, как и обещал, дважды в день, пока однажды вместо него на звонок не ответил Марко. Он сказал лишь два слова — пора домой — и каникулы закончились. Чон и Тэхен вернулись домой к обеду и сразу пошли к отцу. Он встретил их, лежа в кровати. Обрадовался, что успел повидаться с ними. Несколько минут Дон просто смотрел на их лица и улыбался.  — Не думал, что когда-нибудь увижу подобное в своем доме, и что это будут мои дети, но я счастлив видеть вас вместе. Мне кажется, что никто в мире не подходит друг другу так, как вы двое. Берегите себя. — Он взял сыновей, что сидели по разные стороны от него, за руки. Соединил их вместе и, накрыв своими ладонями, выдохнул:  — Люблю вас. Глаза его закрылись устало и руки ослабели. Дон тихо отошел. Тэхен уткнулся лицом в ладони отца и заплакал. Чонгук положил руку на макушку парня и тоже не сдерживал слез. Он оплакивал Дона, своего наставника, друга и отца. Ближе него в этой жизни у него никого не было. Он благодарил его, за то, что теперь у него есть Тэхен. Они просидели рядом с отцом до самого вечера. Потом его увезли в морг, а оттуда в местную церковь, где будет проходить прощание. Все организационные вопросы взял на себя Чонгук, хоть Марко и предлагал ему свою помощь. Он не хотел быть в стороне, хотел быть полезным и чем-нибудь занятым, чтобы не думать. Тэхен вызвался ему помогать, и был неотступно рядом. Им обоим это было необходимо: вместе преодолеть потерю близкого человека. Они держались друг за друга, подбадривая и утешая в тяжелые минуты. Проститься с Доном прибыло огромное количество людей. Очередь протянулась на сотни метров по улицам Болоньи. После прощания тело Дона отвезли в крематорий, это было его волей. Урну с прахом поместили в семейный склеп, где он обрел покой рядом со своей возлюбленной, погибшим сыном и другими родственниками Кима. Атмосфера в поместье стала тягостной, поэтому Чон предложил Тэхену пожить в его доме с бабушкой и сестрой, чтобы отвлечься от грустных мыслей, помогая Беатрис с восстановлением дома и цветочной лавки. А Чон погрузился в семейные дела, вникая во все сферы деятельности клана. В этот период у него произошло масштабное переосмысление взглядов на дела семьи, клана и его самого. Вечерами, когда Чонгук заканчивал систематизировать документы, он оставался в кабинете, на диване и, набирая номер Тэхена, говорил с ним, пока они не засыпали. Не вместе. Спустя почти неделю таких сумасшедших дней, Чонгук поехал к себе домой, чтобы увидеть Тэхена, потому что скучал по нему. Едва дверь открылась и на пороге показалась сонная мордашка парня, Чон вошел внутрь и сгреб его в охапку. Тэхен тоже скучал по нему и все накопленные эмоции за эти дни, и невыплаканная скорбь накатила на обоих.  — Не могу больше без тебя.  — Я без тебя с ума схожу. Они сказали это одновременно, глядя в глаза друг друга с такой тоской, что Тэхен едва снова не заплакал. Он шмыгнул носом и Чон накрыл губы парня своими, целуя со всей нежностью, на какую мог быть способен. Позднее, оторвавшись от него, мужчина сказал:  — Собирайся, мы переезжаем в поместье. Глаза Тэхена просветлели, он широко улыбнулся и позвал бабушку с сестрой. Он и их хотел забрать с собой в поместье, чтобы жить всем вместе. Беатрис появилась в гостиной неожиданно, словно она все это время тут и была.  — Милый, я не думаю, что нам стоит жить всем вместе. К тому же наш с Мией новый дом давно готов, мебель распакована и расставлена, вещи разложены, мы хотели переехать уже, но не знали, как вам об этом сказать.  — Но почему? Тэхен был огорчен, ему хотелось, чтобы вся семья жила под одной крышей. Чонгук слабо улыбнувшись, встал так, чтобы его лицо мог видеть только Тэхен. Он провел языком по верхней губе, глядя на парня, тот изменился в лице, он вспомнил, как на следующий день после похорон отца, когда они остались вдвоем в гостиной, Чонгук сделал точно так же, прежде, чем стянуть с него брюки и сделать самый невероятный минет, от которого он стонал так, что даже Марко, заставший их в интересных позах, весь остаток дня ходил красный. Щеки парня густо покраснели, когда понял, что на месте Марко могла быть бабушка или Мия, если бы они жили в одном доме. И старался спрятать ликующую улыбку, осознав, что Чонгук хочет жить с ним под одной крышей, как настоящая пара. Чонгук снова притянул Тэхена к себе, чтобы обнять.  — Теперь понял почему?  — Да. Так же шепотом ответил он и пошел собирать вещи. Беатрис взглядом поблагодарила Чонгука, что он каким-то непостижимым образом сумел успокоить ее внука. Она давно заметила, что эти двое понимают друг друга без слов: один кивок головы, один взгляд, какие-то знаки, понятные только им — все это делало их семьей. Она часто замечала, каким взглядом Чонгук смотрит на ее внука, когда он говорит с кем-то другим, будь то булочник или строитель. И Тэхен замечает этот взгляд, и Беатрис уверена, что он частенько специально провоцирует Чонгука на ревность. А Чонгук не умеет на него злиться. Хотя, когда он проводит языком по внутренней стороне щеке — Тэхену лучше остановиться. Когда все обитатели дома Чона разъехались по своим новым домам, жизнь начала налаживаться и плавно вошла в привычное русло. Беатрис с Мией забрали Рика из больницы, и он пошел на поправку, оказавшись в родных стенах. Мия пошла в школу, занимаясь по вечерам любимым делом — игрой на пианино. Цветочный бизнес начал процветать, причем буквально, принося не только прибыль, но и радость двум пожилым людям. Колуччи, получил повышение, упрятав за решетку опасных преступников, стал комиссаром! Строительная бригада Марио получила долгосрочный договор с Чоном, что означало для них постоянную работу, а значит и доход. Тэхен, переехав в поместье, устроил большой переворот в нем, переделав свою спальню в общую с Чонгуком, а кабинет перенес в соседнюю комнату, чтобы Чонгука можно было оттуда вытаскивать без особых усилий. Гостиная тоже подверглась некоторым изменениям, когда была убрана елка. На ее место встал самый настоящий концертный рояль, который Чонгук приобрел для своего любимого музыканта. А когда новый Дон, наконец, разобрался со всеми делами, он решил, что настало время заняться воплощением мечты Тэхена в реальность. Первым делом новый Дон поехал во Флоренцию. Имея хорошие связи можно найти все что угодно, даже иголку в стоге сена. Кинув клич, Чонгук нашел одну звукозаписывающую студию в плачевном состоянии, которую сдали в аренду каким-то танцорам, из-за большого холла, где они и репетировали. Небольшая компания из девушек и парней отрывалась под незамысловатую мелодию. Некоторые из них двигались более раскрепощено, возможно, занимались уже не первый месяц, а то и год. Остальные старались тоже, но в них не было артистичности, азарта, они не испытывали кайфа от того, что делали. Чон поинтересовался у ребят, для чего они вообще этим занимаются, на что ему дали ответ: для души. Он пожал плечами и отошел в сторону. Молодой человек, который, судя по всему, был инициатором всего этого кордебалета, имел невысокий рост, и внешность миловидную, и стоит отметить его губы: они были непозволительно притягательны. Пак Чимин был, безусловно, профессионалом, он продолжил заниматься, даже когда все ребята разошлись после окончания репетиции. Чонгук тоже не торопился уходить, он смотрел, прислонившись к обшарпанной стене, как парень, нарушая законы физики и опровергая гравитацию, парил в воздухе, словно ангел. В его голове нарисовалась любопытная картинка, где этому танцору принадлежала одна из главных ролей. Он дождался, когда парень закончит репетицию и снова подошел к нему. Молодой человек вытирал шею полотенцем, внимательно рассматривая своего зрителя.  — Вы никогда не мечтали о чем-то большем, чем выступления в темном холле съемной студии, где даже окон нет?  — Звучит, как начало дешевой рекламы.  — Согласен, да. И все же?  — Ну почему же? Мечтал. Вот только везде нужен блат или деньги. А откуда у бедного студента деньги или связи?  — Считай, что теперь есть. Я оставлю тебе номер своего телефона, позвони, когда сможешь узнать, за какую сумму хозяин этих развалин согласиться продать помещение. И еще, нужен хороший звукорежиссер, вдруг есть кто-то на примете. Справишься? Чонгук протянул парню свою визитку. Тот мельком глянул и спрятал в карман.  — Только я это…  — М?  — Спать ни с кем не собираюсь. Чонгук с усмешкой окинул взглядом парня.  — Расслабься, ты не в моем вкусе. Только не расстраивайся, ладно? Жду звонка. *** Чимин перезвонил ему вечером и назвал сумму, которую запросил владелец студии.  — Смелое заявление.  — Я тоже так подумал, но он сказал, что студия — это не все здание. Есть еще несколько помещений, и он продаст его только целиком, либо аренда.  — А вот это хорошая новость. Выходит эта сумма за все здание?  — Да.  — Отлично. Назначь ему встречу на четверг, на одиннадцать часов, пусть возьмет план помещений. И еще. Мне понадобится местный нотариус. Организуешь?  — Ну, я могу посмотреть в интернете.  — Посмотри. И не забудь скинуть номер своей карты.  — Зачем?  — Ты тратишь силы и время. И то и другое стоит денег.  — Деловой подход.  — Что-то типа того. Когда все сделаешь, сообщи. В четверг планирую приехать.  — Договорились. Они попрощались, и Чон сделал заметку в своем телефоне. Тэхен, лежал головой на коленях мужчины, слушая разговор.  — А он симпатичный?  — Симпатичный.  — Понравился?  — Нет. Ему я уже сказал, скажу и тебе: он не в моем вкусе. Тэхен даже приподнялся. Ему стало любопытно.  — А кто в твоем вкусе?  — Ты. Просто ответил Чонгук и потянул на себя кудрявую макушку Тэхена. Он потерся по ней своим носом и отпустил.  — Честно?  — Честно. Тэхен довольно улыбнулся и лег обратно, продолжая наблюдать за тем, как работает Чонгук. Ему вообще нравилось проводить время в его кабинете — пока Чон занимался делами отца, вникал во все сферы его былой деятельности, он тихо сидел где-нибудь поблизости и что-то записывал в нотную тетрадь. А потом после ужина, они засиживались в гостиной, и Тэхен играл для него новую мелодию, на которую его вдохновлял Чон. *** Чонгук всячески поощрял его стремление записывать и играть, и он все ждал, когда же парень снова запоет. И в этот вечер, как обычно, после ужина, они устроились в гостиной. Чонгук приготовил диктофон, как он делал всегда, чтобы записать импровизации парня, и замер в ожидании. Тэхен сел за рояль и начал играть что-то новое, а после проигрыша запел своим непостижимо красивым голосом, таким низким, вязким словно патока, затягивающим куда-то в глубины души. Мужчина слушал слова и не мог поверить, что такой удивительный человек, как Тэхен до сих пор неизвестен миру. Невероятно талантливый музыкант, очень искренний и щедрый. Его настолько тронула песня, что он прикрыл глаза. Песня на первый взгляд о друге, который нашел свое счастье и теперь живет с любимым человеком, но грусть в глазах Тэхена говорила, что это песня о тех, кого больше нет рядом.  — Ну, как тебе? Тэхен повернулся к мужчине. Он был потрясен, заметив, как блестят его глаза. Блестят от слез. Чон даже не стал скрывать этого.  — Даже если найдутся те, кто не сможет понять и оценить твой талант по достоинству, ты должен помнить, что я твой фанат номер один. Всегда. Песня потрясающая. Она настолько хороша, что для нее не нужна аранжировка. Она должна остаться именно такой. Тэхен выглядел счастливым.  — Не важно, кто будет слушать или оценивать мои песни. Единственный, чье мнение и внимание для меня важно — ты.  — Слишком эгоистично прятать такой талант в этом поместье. Поэтому продолжай писать музыку, а я позабочусь об остальном.  — Что ты замышляешь? Разве у главы мафиозного клана есть время на искусство? Тэхен переместился со стульчика у рояля в кресло напротив Чона и положил свои ладони на его колени.  — У меня есть время на тебя. А еще есть возможности, благодаря тому, что я глава мафиозного клана. Чонгук потянул руки Тэ на себя, и ему пришлось пересесть, прямо на его ноги. Парень придвинулся к Чону максимально близко и, заглядывая в его глаза, поинтересовался.  — Ты веришь, что моя музыка может кому-то понравиться?  — Бесспорно. Руки Чона плавно переместились с бедер парня на его попку, затем скользнули дальше, вверх под толстовку, и коснулись теплой кожи. Тэхен выдохнул в губы Чона.  — Может, мы пойдем спать сегодня пораньше?  — Зачем нам куда-то идти? Разве, это не наш дом? И он весь в нашем распоряжении. Мужчина огладил бока парня и притянул его к себе, чтобы поцеловать.  — А вдруг снова придет твой консильери?  — Ему придется ждать. Долго. Тэхен улыбнулся, закусив нижнюю губу, и сам наклонился к Чонгуку. Он поцеловал его, вовлекая в игру чужой язык, и приподнялся, чтобы требовательные руки смогли проникнуть под ткань его домашних брюк. Брови Чонгука волнительно взметнулись вверх, когда он не обнаружил под брюками никакого белья. А Тэхен уже помогал ему расстегивать молнию на джинсах, освобождая плоть из плена. Ненадолго оторвавшись друг от друга, они избавились от ненужной одежды и снова вернулись на места, с еще большим трепетом лаская тела друг друга. Время в такие моменты переставало существовать, а гостиная наполнялась новыми звуками, еще более откровенными, чем музыка из-под пальцев Тэхена. *** В четверг, как Чон и договорился с Чимином, он приехал во Флоренцию. Встретились на том же месте, в здании со студией. Владелец, чуть лысоватый мужчина с красивой улыбкой, ждал его у входа, чтобы самому открыть дверь для нового владельца. Они поздоровались и вошли внутрь. Хозяин пригласил гостя пройти в саму студию. Он называл ее своей гордостью. На удивление, она и правда неплохо сохранилась в сравнении с холлом, он похвастал, что недавно сделал ремонт и хорошую звукоизоляцию. Он показал Чону свои планы и расчеты, рассказал, какие материалы были использованы.  — А что насчет остальных помещений? Как давно был ремонт и чего мне ожидать в ближайшее время. Не рухнет? Чонгук осматривал помещение за помещением и надеялся услышать что-нибудь обнадеживающее.  — Здесь когда-то была опера. С виду может показаться, что здание невелико, но оно вмещало в себя большое количество зрителей. Сеньор, простите, не знаю вашего имени? Хозяин вопросительно посмотрел на мужчину и Чон, протянув руку, представился:  — Чон Чонгук. Владелец пожал руку и застыл, услышав имя. Его знали многие, если не сказать все. Чон не так давно принял в наследство самый большой отель во Флоренции, который принадлежал Дону. И до человека дошло, что Чон теперь новый Дон. Он сглотнул и отпустил его руку.  — Конечно, здание нуждается в капитальном ремонте, отсюда и такая низкая цена на него. Но если сеньор надумает приобрести его, я готов сделать скидку. Чонгук понимал, что произошло, но цена была не столь важна. Он хотел знать реальное положение дел в этом здании. И очень кстати к их встрече присоединился нотариус, которого привел Чимин. Чонгук поприветствовал их обоих и пригласил присесть, пока он рассматривал план помещений. Спустя какое-то время, он обратился к нотариусу.  — Мне понадобится ваша помощь, сеньор Сезар. Подготовьте, пожалуйста, договор купли — продажи и проверьте, нет ли других владельцев, арендаторов и субарендаторов, а также, что касается задолженностей по каким-либо платежам. Документы пришлите ко мне домой, лучше курьером, но если вы сможете привезти их лично, я буду вам очень признателен. О цене мы договорились, она меня пока устраивает. Но сейчас сюда приедет бригада моих рабочих, они оценят масштаб катастрофы, и мы решим, останется ли цена все еще приемлемой. Услыхав про бригаду рабочих, у владельца затряслись коленки, его воображение нарисовало в мозгу картинку с гангстерами тридцатых годов из Чикагских подворотен, с автоматами в руках и шляпах, и уже не был рад такому повороту событий. Чонгук заметил, как затряслись его руки, да и сам он был уже на грани, чем повеселил Чимина, который все это время стоял в стороне и наблюдал. Чонгук поднялся с кресла и встал рядом с владельцем, положив ему руку на плечо.  — Сеньор, Чон?  — Дорогой Сезар, вам нечего волноваться. Поверьте, я вас не обижу. Мужчина внутренне подобрался, не желая выглядеть слюнтяем в чужих глазах. Он неуверенно улыбнулся. Чонгук обратил внимание на Чимина.  — Не уходите пока. Есть разговор.  — Я тоже хотел поговорить с вами. Наконец, приехали строители, и Чонгук попросил Сезара показать снова каждое помещение и все коммуникации его людям, а сам остался с Чимином в студии, после того, как попрощался с нотариусом.  — Присядьте, Чимин. Молодой человек сел в кресло и закинул ногу на ногу.  — Слушаю.  — Я наблюдал за вашими танцорами и должен признаться, мне понравились некоторые из них.  — Не сомневаюсь. Не без сарказма произнес Пак и его глаза злобно сверкнули. Он подумал совсем не о том, что собирался сказать ему Чонгук. Мужчина сразу понял, что парень настроен враждебно, но виду не подал. Снова само спокойствие.  — С недавних пор у меня появилась мечта. Хочу открыть в этом городе первоклассную звукозаписывающую студию, чтобы помогать молодым талантам. Но это не все. Мне пришла в голову идея, открыть еще и клуб кабаре. Этот вид искусства постепенно исчезает, но он еще не изжил себя и мне кажется, что он будет пользоваться успехом. Тем более, это могло бы послужить стартом для молодых талантливых и амбициозных людей, вроде тебя и твоих коллег по танцу. Что ты об этом думаешь?  — Стриптиз, мальчики, девочки, богатые клиенты… Неплохо придумано. Но я, пожалуй, откажусь. Это не для меня. Чонгук хмыкнул. Парень на своей волне.  — Мне не очень понятен твой скепсис, либо ты не понимаешь, что такое кабаре, либо у тебя извращенное представление об этом. Я объясню. Кабаре это место, где играет красивая качественная живая музыка, не какая-то попса, а джаз, блюз или классика, играют музыканты — мастера своего дела, им не обязательно заканчивать консерватории, важно иметь талант и трудоспособность. Там танцуют прекрасные парни и девушки, которые живут танцами и красиво двигаются. Где о пошлом рассказывают высоким стилем и пошло о высоком. Где есть место эстетике, но никогда — стриптизу, как и проституции, это исключено. Здесь все законно и благородно и может помочь начинающим музыкантам, танцорам, певцам, иллюзионистам и стендаперам найти своего зрителя или будущего работодателя. Это шоу в любом его проявлении. Это красивое яркое фееричное шоу. Я ясно выражаюсь? Чимину стало понятно, что он был некомпетентен и устыдился своих мыслей, поторопившись сделать неверные выводы. Он задумался, что может и о Чоне имеет неверное представление. Хоть и знал, кто он такой, но не знал какой. И ему понравилась мысль Чонгука о том, что это может стать для кого-то началом карьеры артиста. Чимин тоже мечтал об этом. Он любил танец, был рожден для него, всю жизнь, сколько помнил себя, занимался танцами и мечтал о большой сцене. Но не было возможности показать кому-то свое мастерство. Не зря же он столько времени отдал танцам. Он поднял глаза на мужчину и смутился. Чонгук улыбался.  — Если все будет действительно так, как вы говорите — это здорово.  — Значит, я могу и дальше рассчитывать на твою посильную помощь за дополнительную плату? После недолгих размышлений Чимин поднялся и ответил:  — Да. Дверь студии открылась, и вошел его прораб Марио Виторе вместе с Сезаром. Их лица были полны оптимизма. Чонгук спросил:  — Ну, что нас ждет в ближайшие месяцы?  — Сеньор Чон, здание неплохо сохранилось. Но я бы порекомендовал обновить электрику, установить сигнализацию и сделать частичный ремонт помещений. Где-то можно снести стены и расширить пространство, если в этом появится необходимость.  — Это радует. Значит, мне нужен молодой талантливый архитектор и дизайнер. Можно в одном лице. Займусь этим сегодня и завтра. Марио, ты с ребятами можешь приступать к работе. Жду от тебя список материалов, для начала. Сеньор Сезар, мы с вами встретимся на подписании договора, я свяжусь с вами, с вас мне потребуется только номер счета и подпись в документах. А вы, мой главный помощник, Пак Чимин, соберите команду, которая, по вашему мнению, должна быть частью бурлеска. Творческие вопросы мы обсудим чуть позже, а если вас интересует возможность заработать в эти дни, приглашаю вместе с танцорами принять участие в ремонте. Руки лишними не бывают.  — А что нужно будет делать?  — Что-то принести-унести-передвинуть, убрать мусор, помыть стены, окна и полы. Так мы и ремонт быстрее закончим.  — Я поговорю с ребятами.  — Отлично. Назначаю тебя главным в бригаде подсобников, организуй ребят, распределите фронт работ, только согласуйте с Марио, чтобы он был в курсе. А я пока займусь своими делами. Кстати, что там со звукачом? Чимин пожал плечами.  — У меня не нашлось таких знакомых. Может обратиться в Академию искусств Риачи? Там можно найти гения. И не одного.  — Хорошая мысль. Этим и займусь. Буду на связи, чао. Чонгук хорошо знал Флоренцию. Он провел здесь немало времени, решая проблемы Намджуна. И связи старые остались, именно о них он и вспомнил, когда решил найти архитектора и звукорежиссера. Директор Академии был личным должником Чонгука, к нему он и обратился с просьбой найти талантливых ребят, желательно из простой семьи, чтобы без пантов и прочей шелухи. Сытый художник творить не умеет, а вытворять Чонгук и сам мастер. Директор обещал прислать парочку своих будущих выпускников, которые, по его мнению, именно то, что ему нужно. Вечером он встретился с ними в студии. Это были брат с сестрой — молодые архитекторы и парнишка — звукорежиссер, совсем юные, хотя глаза полны энтузиазма. Чонгук сначала переговорил с будущим музыкальным гением, пригласив на собеседование, а после поставил задачу архитекторам: передал копию плана здания и всех помещений. Дал им номера телефонов юриста, прораба и свой. Рассказал о задумке и определил время до конца следующей недели, чтобы они сделали хотя бы наброски проекта будущего театра. Ребята вдохновились и спросили, будет ли это засчитано им, как дипломная работа. Чон обещал, что все так и будет. И если ему понравятся их идеи, то он готов предложить им работу, над этим самым проектом, за хороший гонорар. Молодые люди записали себе что-то в телефоны и, попрощавшись, покинули студию. Сразу после них появился Чимин.  — Вы всегда так много работаете?  — Я тороплюсь закончить здесь дела и вернуться скорее домой. Не хочу ночь провести в отеле. Ну как дела? Поговорил со своими?  — Да, они согласны немного подзаработать. Спрашивают, когда приступать.  — Сейчас узнаем. — Чонгук созвонился с Марио, выслушал его и посмотрел на Чимина. — Завтра приедет машина с материалами, и чтобы рабочие не отрывались от своей работы, нужно будет разгрузить все, и дальше будет рулить Марио. Все инструкции получишь от него. Вечером, когда закончите здесь, постарайся в письменном виде прислать мне отчет о вашей работе.  — Зачем?  — Я должен знать, за что плачу вам зарплату. Чимин снова смутился. Рядом с Чоном он чувствовал себя таким глупцом.  — Хорошо, куда присылать? На почту?  — Да.  — Ладно. Тогда я пошел.  — Если понадобится что-то, не стесняйся, звони в любое время. Чон проводил взглядом танцора и написал сообщение Тэхену: «Выезжаю» В ответ получил: «Жду» Чонгук улыбнулся. Это было, пожалуй, самое приятное в его работе: знать, что тебя дома кто-то ждет и что тебе есть куда возвращаться. Слаженная работа строителей и архитекторов приносила свои плоды. Здание менялось снаружи, и менялось внутри. Сейчас он был более похож на театр, с той лишь разницей, что в зале стоят не ряды кресел, а маленькие круглые столики с уютными креслами и настольными лампами. Стены были покрыты бархатом, местами облицованы панелями под брус. Бар полностью сделан из красного дерева и подсвечен готическими светильниками. Напротив —небольшая сцена полукругом врезалась в зал. И имела два подсценка с обеих сторон. Один для музыкантов, другой для концертного рояля. Над столиками и баром вторым ярусом высились балконы с такими же столиками. Стены так же были оформлены бархатными занавесями, словно за ними были спрятаны двери. За сценой была большая гримерка и технические помещения. Внизу, под всем зданием театра, строители обнаружили заваленный всяческим хламом подвал. Когда его удалось расчистить, оказалось, что он больших размеров. Архитекторы предложили использовать его в качестве зала для репетиций. Чонгук одобрил и работа продолжилась. Само здание приобрело более агрессивный вид, на входе установили две стальные балки с крупными заклепками, на которую закрепили неоновую вывеску с названием «Фиолет», Стены перекрасили в матовый серый и фиолетовый. А когда сделали ночную подсветку и дополнительный декор в виде неоновой танцующей девушки в шляпке, вид стал очень интригующим. Чимин тоже проявил инициативу и нашел для них хореографа и постановщика номеров, Чон согласился с тем, что им нужен художественный руководитель и дал добро на поиски. Тэхен все это время писал музыку. Много музыки. Он записывал на телефон свое творчество и ждал, когда Чонгук скажет ему, что театр готов встретить своего главного артиста. И день этот настал. Строители, наконец, покинули здание, когда все было готово, и Чонгук собрал подсобников в фойе агентства, где и объявил всем, что с этого дня они полноправные члены творческого коллектива агентства «Фиолет». На работу были приняты костюмеры-портные, стилисты, бухгалтеры, кадровик и управляющий агентством. Впереди были выходные, и Чонгук распустил всех по домам, попрощавшись до понедельника, и пообещав им новую жизнь.