***
(#FeedAdrienAgreste2K16) Попрощавшись, он вышел из булочной, бормоча себе под нос адрес Маринетт и поедая печенье и круассаны. Солнце вот-вот должно было исчезнуть, окрашивая все в огненно-теплые цвета. Прошло несколько минут, прежде чем он добрался до ее дома, улыбаясь магазину тканей перед ним. Маринетт, должно быть, живет в квартире над ним. Над магазином был небольшой балкон, и он мог видеть клумбы, полные ярких цветов. Как мило. Адриан вошел в магазин, держа в руках пакетик с пирожными, и увидел женщину средних лет, убиравшую рулоны блестящих тканей. Он откашлялся, и она обернулась. Ее глаза расширились, когда она увидела его. — Как… Адриан Агрест! Что привело тебя сюда?! — сказала женщина с широко раскрытыми глазами, и он снова вспомнил, что его лицо было по всему Парижу и по журналам магазина тканей вокруг него. — Я пытаюсь найти Маринетт Дюпэн-Чен… она моя подруга, — сказал он, показывая, что его намерения не связаны с бизнесом. — О… ну да, она живет здесь. Поднимитесь по лестнице через эту дверь, я думаю, она сейчас дома, — женщина кивнула, указывая за его спину. Он поблагодарил ее и, пройдя через дверь поднялся по старой лестнице на площадку, где была еще одна маленькая дверца с табличкой, на которой было написано имя Маринетт с какими-то сладкими цветочными наклейками для украшения. Дальше по коридору была еще одна дверь с табличкой, и он понял, что это квартира владельца магазина. Адриан поднял кулак, молясь, чтобы встреча прошла гладко и не так неловко, как обычно, и постучал в дверь. — Иду! — ее голос зазвенел в квартире, и он услышал стук носков по дереву, бегущих открывать дверь. Он улыбнулся, и дверь широко распахнулась, показывая взъерошенную Маринетт с карандашом и блокнотом, прижатыми к груди. Она чуть не выронила их, когда ее голубые глаза расширились при виде его, и он быстро сказал: — Хэй, Маринетт! — А-а-а… — она откашлялась и продолжила, — Адриан! Ах. Я… — Я пришел посмотреть, как у тебя дела… Я слышал, что ты стажируешься у моего отца. Это так круто, поздравляю! — объяснил Адриан. На секунду она смотрела на него разинув рот, но потом рассмеялась и почти панически посмотрела на свои красные щеки. — С-спасибо, Адриан, это так много значит для меня! Ты не хотел бы… э-э… зайти… э-э… в моей квартире полный беспорядок, — она позволила ему войти в свою маленькую квартиру и побежала собирать ткань, ножницы, булавки и рисунки, разбросанные вокруг, пока Адриан осматривал ее новый дом. На стенах были новые светло-розовые обои в горошек, и это заставило его улыбнуться. Это было так мило. Маринетт была милой. Маринетт была очаровательна. Он изучил планировку из того, что смог увидеть, и решил, что это похоже на квартиру для двоих, судя по всем дверям. — Классная квартира, Маринетт! У тебя нет соседа по комнате? — Н-Нет! Квартира может вместить двоих, есть еще одна спальня, но владелец магазина внизу сказал, что я должна использовать его как швейную комнату, что я и делаю! — Это умно. Держу пари, что тебе нужно больше места, — сказал он, наблюдая, как она несет охапку швейных принадлежностей на маленький столик и кладет их сверху. Она рассмеялась так, что он понял — это более чем правда, и, застенчиво улыбаясь, вернулась к нему. — Кстати, я принес тебе печенье от мамы. Она сказала мне, где ты живешь, — затем он вытащил пакет из-за своей спины, и она ахнула. — Спасибо!!! — воскликнула она, беря пакет и открывая его, чтобы заглянуть внутрь. Она усмехнулась, достала два миндальных печенья и положила одно ему на ладонь.— Странно не быть рядом с моими родителями все это время… это весело, но… я скучаю по ним, — тихо сказала Маринетт, задумчиво откусывая от миндального печенья, и Адриан последовал ее примеру. — Да… это здорово, что вы так сильно любите друг друга… кроме того, они действительно хорошие… — Он откусил кусочек печенья, и она улыбнулась ему, прикусив губу и делая лицо, которое было таким милым, что он хотел просто раздавить ее щеки в стиле серьезно-Маринетт, прекрати-ты-очаровательна. — А какие у тебя планы на будущую жизнь? — спросила она, роясь в пакете и разглядывая печенье. Он вздохнул, вспомнив недавний спор с отцом. — Я сейчас пытаюсь разобраться… Отец хочет, чтобы я продолжал работать моделью, но я изучаю физику… Мне это очень нравится. Но да… это сбивает с толку, — потом он поднял глаза, увидел ее голубые глаза и сказал с улыбкой: — Нино уехал из страны, ты знаешь… я имею в виду… конечно, ты знаешь, Алья уехала с ним… но… да, я скучаю по нему… поэтому я решил, что должен перестать быть таким отшельником и приехать повидаться со своим другом, — она покраснела еще больше, и он улыбнулся. — Наверное, мне просто было одиноко в последнее время, — сказал он, пожав плечами. — Ох, — тихо сказала она, выглядя немного грустной и задумчивой. — Ох… ты имеешь ввиду… я твой друг… и… мне нравится… окей, дру… да, — затем она запнулась, глядя на него почти в панике. Он смущенно улыбнулся. Он заставил ее нервничать. Отлично. — Ну… я больше не буду докучать тебе… — сказал он ласково с улыбкой, отступая от девушки к ее двери. — Хорошо! Спасибо, что пришел! Ты можешь прийти в любое время! — сказала она, по крайней мере, он понял это сквозь ее заикание. Неужели они вернулись к тому моменту, когда впервые встретились? Она начала нормально разговаривать с ним в последний год учебы… Адриан сглотнул и с улыбкой кивнул, хватаясь за дверь позади него. — Пока, Маринетт. Я рад, что у тебя все хорошо, — сказал он, и она пробормотала «спасибо», так сильно покраснев, что едва могла смотреть на него. Потом он закрыл дверь и со вздохом прислонился к ней, скрестив руки на груди. Он не собирался отказываться от Маринетт. Если бы это значило навещать ее чаще, чем он. В конце концов, оба их лучших друга ушли, разве это не делает их друг для друга лучшим вариантом? Они обычно тусовались вчетвером все время ближе к концу школы… Он вспомнил другое время, когда она не держала язык за зубами. Когда он был Котом Нуаром. Они встречались несколько раз за эти годы, и он наблюдал, как ее фанатская сторона исчезала, как никогда раньше, что, честно говоря, немного разочаровало его, потому что было забавно, когда кто-то смотрел на Кота Нуара… Но всякий раз, когда он слышал, как она говорила о Коте, в ее голосе звучало восхищение, полное доверие и искренняя признательность. Обычно именно Ледибаг получала это, что его не смущало, но было приятно, что кто-то поддерживает его так, как Маринетт. Адриан решительно улыбнулся, спускаясь по лестнице, точно зная, что будет делать дальше. Он собирался поговорить с Маринетт. Та, в которой не было заикания, потому что по той или иной причине она просто не могла находиться рядом с Адрианом. Так или иначе, он найдет себе друга.***
Адриан перепрыгивал через здания, быстро бегая вокруг, прежде чем немедленно отправиться к Маринетт, потому что он подумал, что это может быть немного подозрительно для Кота Нуара, чтобы появиться сразу после Адриана. Уже стемнело, на небе показались звезды, и Адриан с наслаждением вдыхал ночной воздух. Это было его любимое время, чтобы выйти прогуляться, потому что он действительно чувствовал себя как кот, бегая вокруг, ведь никто не видел его в темноте… Когда он снова доберется до ее крыши, то спрыгнет на балкон и тут же сочинит историю, но он услышал, как она заговорила. — Я все испортила, Алья! Мои волосы были в беспорядке, моя квартира была в беспорядке. Я думаю, что у меня были темные круги под глазами от того, что я не спала прошлой ночью, и я заикалась! — Маринетт, если ты имеешь в виду то, как ты сейчас выглядишь, не волнуйся, ты выглядишь супер мило, даже со своими растрепанными волосами. Но заикание? Ты так далеко зашла, Маринетт, давай, я верю в тебя!!! И, возможно, все было не так плохо, как ты думаешь, — голос Альи ответил, вероятно, через скайп, и Маринетт застонала. — Нет, это было плохо. Адриан, понимая, что она говорит о его визите, кивнул, соглашаясь с Маринетт. Ее заикание было действительно заметно. Это было мило и в то же время удручающе. В любом случае, ему не следовало подслушивать их разговор… Он виновато попятился, когда Маринетт сказала что-то такое, отчего он чуть не свалился с крыши. — Черт возьми, Алья, я чуть не сказала ему, что он мне нравится. Когда мы окончили школу, ты помнишь, как я расстроилась после церемонии? Я не думала, что у меня будет еще один шанс сказать ему.… — Да… помню. — Ну вот, теперь он приходит ко мне домой, одинокий, и хочет поговорить со мной, а я только и могу, что заикаться. Я чувствую себя ужасно. Адриан лег обратно на крышу, широко раскрыв глаза посмотрев наверх, на звезды над ним. Его сердце трепыхается дико, сильно внутри него. Маринетт он нравился. Оу. Он был идиотом. Все это время он думал, что он пугал ее или что-то подобное. Но, конечно, это была влюбленность, или… Конечно, это было… Он вспомнил все их отношения в старших классах, утопая в чувстве вины. Он действительно был идиотом. — Ну, если он придет снова, просто дыши нормально, хорошо? Сделай с ним что-нибудь веселое. Помнишь, как мы вместе играли в настольные игры, и ты была в его команде, и ты говорила с ним так, будто знала его целую вечность? Тебе нужно проводить с ним время, занимаясь подобными вещами. Если он одинок и хочет друга, я думаю, он будет очень признателен, Маринетт. — Да… ты права, мне придется это сделать. Спасибо, Алья. — Не за что. Эй! Угадай, где мы с Нино были сегодня? — Разве это имеет значение? Вы обращали больше внимания на пейзаж или друг на друга? — Маринетт рассмеялась, и Адриан на несколько минут погрузился в свои мысли. Теперь их разговор стал для него фоновым шумом. Он снова внимательно прислушался, когда услышал голос Нино, и сердце его сжалось от желания оказаться там, с Маринетт, разговаривать со всеми, как вчетвером в школе. Он ненавидел выпускные экзамены. Он слушал, как его друзья разговаривают и смеются, не чувствуя себя слишком плохо из-за подслушивания, потому что разговор перешел на поездку Нино и Альи. Это звучало забавно, и это также звучало так, как будто два его друга стали невероятно близки. Может, они сбежали. Адриан закатил глаза и улыбнулся. Нет. Маринетт, вероятно, убьет Алью за то, что та не пригласила ее на свадьбу. Сердце Адриана подпрыгнуло, когда он услышал, как она прощается, и он понял, что если он все еще собирается поговорить с ней как Кот Нуар, то должен сделать это, зная, что она влюблена в него. Он сглотнул, его лицо горело, и он закрыл лицо, руками, немного постанывая. Он не знал, что делать. Ему всегда нравилась Маринетт. Она была доброй, умной, красивой и вступалась за всех, кто нуждался в помощи. Было так легко флиртовать с ней, как Кот Нуар, только потому, что какая-то часть его души восхищалась ею, заставляла его хотеть быть рядом с ней, хотела говорить с ней… Но в то же время была Ледибаг. Человек, который давал ему уверенность в себе, которому он доверял без всяких сомнений. Тот, кто заставлял его чувствовать себя в безопасности, когда его мир рушился. Она всегда будет рядом. И она всегда будет его лучшим другом. Он не мог выбросить ее из головы. Она слишком много для него значила. И все же сладкая Маринетт была влюблена в него, и он всегда чувствовал, что это должно быть идеально. И он знал, что она видела его, когда он не был таким совершенным. Это заставило его почувствовать жар в животе, и он почти захихикал. Что за чертовщина с ним… Адриан подождал несколько минут после того, как она попрощалась, и мог поклясться, что слышал, как она тихо разговаривает с кем-то еще, но, должно быть, только с собой. Затем он встал и запрыгнул на ближайшую крышу, а затем повернулся к ней, не желая, чтобы она знала, что он подслушивал ее разговор.… — Какие красивые цветы… — произнес он вслух, и собственный голос поразил его в этой открытой и тихой ночи. Он зацепился ногами за крышу и спустился вниз, так что оказался прямо над ее балконом. Его нос почти касался цветов, когда он рассматривал их в свете из ее квартиры. — Кот Нуар, что ты здесь делаешь?! — он услышал, как она щелкнула зубами, и почувствовал, как ухмылка исказила его лицо. Как дрожь возбуждения пробежала по нему, когда он услышал ее голос. Он посмотрел вниз головой на Маринетт, которая шла ему навстречу. — Ох! — затем он спрыгнул на балкон, приземлившись на землю, и выпрямился. Он взял ее руку в свою и прижался к ней губами, надеясь, что она не заметит, как он слегка дрожит и краснеет. Слава Богу, он был в перчатках, и она не чувствовала, какие у него липкие руки. — Привет, Принцесса, я давно тебя не видел, — сказал он, как только отпустил ее руку, оглядываясь на нее. Ее щеки слегка порозовели, но она все еще оставалась нахальной, скрестив руки на груди и говоря с ухмылкой, под стать его собственной. — Так оно и было, правда, Котенок? Или я забыла, что ты был моим рыцарем, не так ли? Его желудок скрутило, он почувствовал, что теряет хладнокровие, когда посмотрел на нее во всей ее истинной Маринеттности и снова вспомнил, что она была влюблена в него. — К-конечно! Я польщен, что ты помнишь… — А почему я должна забыть? — со смехом сказала она, улыбаясь ему. — Хм… ну… извини, что зашел… я не знал, что это твоя квартира. Я думал, ты живешь в той милой пекарне, — сказал он, стараясь казаться невинным. — Я съехала. Выпускной и все такое… ну, ты понимаешь. — О… это круто. Я еще не съехал. Но я хочу… — он вздохнул, прислонившись к балкону и скрестив руки на груди. — Неужели? Звучит не очень… у тебя все в порядке? — спросила она, положив руку ему на плечо, и он почувствовал, как его пронзило током. Это было так же, как когда-то это сделала Ледибаг. — …да. Со мной все будет хорошо. — Он вздохнул, и она слегка улыбнулась. — Ты… хочешь зайти внутрь и потусить? У меня есть печенье, которое я, наверное, не доем сама, — спросила она, указывая на свою светящуюся квартиру. Адриан расплылся в лучезарной улыбке. — Мне бы очень хотелось, чтобы ты выглядела более дружелюбной, чем обычно, Принцесса! — поддразнил ее он, следуя за ней внутрь и избегая диванной подушки, брошенной в его сторону. — Ох, успокойся… мне просто немного одиноко, вот и все. Ты любишь макароны? * — Я их обожаю! — О, хорошо! Он сел рядом с ней за стол, стараясь не испортить ее швейные принадлежности. Она выудила из сумки несколько печений, выбрала пару зеленых, улыбнулась и протянула ему. — Спасибо, — он взял их и с улыбкой откусил кусочек. — Супер хорошо! — добавил он, доедая печенье, и она улыбнулась ему в ответ. — Так, где же Ледибаг, ммм? — спросила она его, трогая свои волосы, которые выпадали из ее хвостиков. — Наверное, хорошо провела ночь, не знаю. Я не знаю, кто она… Я просто решил подышать свежим воздухом. Нет никакого монстра на свободе или чего-то подобного, — он вздохнул, методично постукивая когтистыми пальцами по столу. Она, молча, кивнула, потянула за ленточки своих хвостиков и провела пальцами по волосам. Он посмотрел на нее сидя за столом и улыбнулся. — Что ж, твои волосы выглядят очень красиво. — Спасибо, Кот… на самом деле они очень грязные. Он пожал плечами и продолжал смотреть на нее, пока ел миндальный макарон, рассматривая девушку, которая ему нравилась. Он ей нравился. Он никак не мог прийти в себя. Маринетт потянулась через стол за расческой и начала расчесывать волосы, говоря: — В последнее время мои волосы стали длиннее… я подумываю снова их подстричь. — Ты и Ледибаг. Я не хочу, чтобы она их обрезала. Каждый раз, когда я вижу ее волосы, развивающиеся на ветру, мне хочется ударить по ним. — Он рассмеялся, и она закатила глаза. — Еще бы, кот. Может, тогда ей стоит подстричься? — Ни за что! Будет слишком красиво. Я имею в виду, если это что-то вроде твоего… что… действительно так, — громко заметил Адриан, и она неловко кашлянула, покраснев. — Ты действительно похожа на нее. Я думаю. Я не знаю… с распущенными волосами это трудно сказать, Ты выглядишь почти другим человеком, — он вздохнул и отвернулся от девушки, которая молча, теребила пальцами волосы. Маринетт, как Ледибаг. Он не понимал, почему бы и нет. Но, с другой стороны, он был так одержим супергероиней, что смотрел на каждую девушку с черными волосами и голубыми глазами и пытался убедить себя, что они похожи на Ледибаг. Он делал это так часто, что заставил себя осознать, что навязывает на их лица то, что воображает. Он не хотел делать этого и с ней. Но она действительно была похожа на нее.… Адриан сказал себе «нет» и сел, протягивая руку за расческой, которую она держала в руке. — Можно мне расчесать тебя? Я никогда не делал этого раньше… На секунду она выглядела смущенной, а потом рассмеялась. — Ты никогда раньше не расчесывал волосы? Похоже на то! — он закатил глаза и протянул руку вперед, говоря: — Я хочу сказать, что никогда не расчесывал чужие волосы. Особенно девушек с длинными волосами. — Хорошо, — сказала она, улыбаясь и протягивая ему расческу. Она повернулась на стуле, и он провел расческой по ее волосам, обнаружив, что в этом движении было что-то успокаивающее даже для него. Ее волосы были такими шелковистыми, что гребень проходил сквозь них. Он придвинулся ближе и принялся за работу, равномерно и с улыбкой пробегая каждую секцию. Когда он закончил, он спросил: — Мне стоит остановиться? Если я закончил расчесывать? Она не отвечала минуту. Ее плечи расслабились, дыхание стало спокойным, и она слегка покачала головой. — Нет, это приятно. Ты можешь остановиться, когда захочешь. Он улыбнулся. — Тогда, видимо ты только что приютила бездомного кота.