И пусть Париж сгорит до тла

По лондонским крышам барабанил дождь. Небо затянуло тучами, что для этого города было совсем не удивительно. Так было всегда, всю свою жизнь магозоолог смотрел на эти тучи и представлял, что над ними парят гигантские птицы. Так у любой непогоды находилось оправдание, а Ньют спокойно возвращался к своим делам, лишь изредка вглядываясь в небо, будто бы надеясь однажды увидеть этих волшебных созданий. Наверное, ему пора бы перестать находить оправдания, в первую очередь, самому себе. Ведь это он молчал, когда за спиной раздавались шепотки. С его молчаливой покорности его обучение в Хогвартсе так и не будет никогда завершено. Статус Ньюта сравняли с плинтусом. Ньюту плевать на статус. Смысл жизни – животные. Скамандер всегда не доверял людям, отдавая все зверям, и всегда находил в их глазах благодарность. Они немы, но могут сказать больше, чем любой человек, кому, как не магозоологу это знать. Кажется, он обошел со своим чемоданом половину мира, но всегда возвращался в Лондон. У него толком здесь нет ничего. Не было дома, в котором волшебник чувствовал бы себя уютно, не было какого-то укромного местечка, даже любимой кофейни – и той не было. Все чаще Ньют закрывает глаза, сидя на очередной крыше, и с болезненной отчетливостью думает о том, что здесь чужой и лишний. Все чаще к нему приходят пугающие мысли о том, что его здесь что-то держит. Оно темное, сотканное из обрывков воспоминаний, тянущихся всю жизнь. Скамандер молод и не разбирается в человеческих эмоциях, поэтому для него это – тугой комок из ниток, которых с каждым годом становится все больше и больше. Они наматываются, скрывают одни переплетения, образуя совершенно новые. Ньют с ужасом понимает, что этот клубок в сердце растет год от года. - Профессор, вы найдете меня на любой крыше магического мира, не правда ли? – голос у магозоолога начал садиться, а вся одежда была насквозь вымокшей. Волосы беспорядочно липли к лицу, на щеки с них текла вода. Дождь закончился также внезапно, как и начался, но звук так и не прошел. Скамандеру даже не нужно открывать глаз, чтобы понять, что ничего не прекратилось, лишь защитное заклинание окружило двоих волшебников на этой крыше. Но глаза все-таки приходится открыть, когда теплая ладонь касается плеча, и становится тепло, сухо, почти уютно. Ньют почти готов задремать. - И не только магического, - улыбается Дамблдор и, ей-Мерлин, подмигивает. Магозоолог чувствует, как профессор садится рядом, и как все падает в гнетущую тишину, которую никто не спешит нарушать. Ньют не выдерживает первым. - Вам нужна моя помощь, - Скамандер не спрашивает, а констатирует. За столько лет можно было привыкнуть к тому, как устроен этот мир, и что каждый человек чего-то хочет от другого. Что самое смешное, со зверями был почти тот же принцип. - Я не могу просто так проведать своего бывшего ученика? – деланно изумляется Альбус, а в его голосе помимо воли звучит улыбка. Точно что-то нужно, и он не особенно стремится это скрыть. - Вы никогда не приходите просто так, профессор. Всегда есть какой-то смысл, - Ньют неловко машет рукой, устраиваясь удобнее на жесткой черепице и наблюдая за тем, как по барьеру стекает вода. Где-то там, далеко, за океаном, нарастает угроза. В руках Дамблдор вертит какую-то карточку, и Ньют прекрасно знает, что вскоре она перекочует в нагрудный карман у сердца. Так всегда было, почти без слов, скомкано, без шанса передумать. Наверное, это было и к лучшему, потому как дай Скамандеру время, и он убежит с чемоданом на другой конец земного шара. Просто чтобы его оставили в покое и не мешали заниматься зверьми. - Ты никогда не хотел побывать в Париже, Ньют? Говорят, это очень красивый город, и очень романтичный. Ах, сколько молодых людей находят там свою судьбу… «А я найду там смерть», - думает Скамандер и, усмехнувшись, протягивает руку. - Вы же не о любви хотите со мной поговорить, верно, профессор? Так вышло, что я читаю заголовки новостей. Гриндевальд в Париже? Дамблдор не меняется в лице, лишь чуть шире, но куда грустнее улыбаясь. Проницательность бывшего ученика всегда вызывала уважение. - В Париже, - подтверждает волшебник и вкладывает в ладонь магозоолога карточку. Ньют тяжело вздыхает, разглядывая ее и ведя пальцами по краям. - И ты ошибся, я действительно хочу поговорить о любви, только не совсем о твоей… Скамандеру отчаянно хочется побиться лбом о ближайшую стену и убежать так далеко, насколько это возможно.