Твой крик в тишине

Бывают такие моменты, когда хочется плакать, кричать, биться головой об стену, расцарапать себе руки в кровь... Да что угодно, лишь бы не чувствовать этого до боли щемящего чувства внутри. Пак познал его около года назад, когда почувствовал непередоваемую тягу к одному из своих хёнов. Казалось бы, что тут может быть такого? Вечера, проведённые не в шумной компании мэмберов, а в уютной компании Юна делали его неимоверно счастливым, особенно тогда, когда Мин медленно и мягко перебирал его волосы, а тембр голоса был таким непередаваемо мягким, с привычной хрипцой из-за того, что до дебюта парень курил, но одновременно с этим нежный и наполненный заботой. И Пак на самом деле хотел бы вернуть это всё только вот не знал как. Нервный срыв. Клиника. Бессоные ночи рядом с больничной койкой, на которой был Юнги. Щиплющий нос запах медикаментов и несколько литров пролитых слёз с просьбами, которые были похожи на мольбу, лишь бы его хен вернулся. Только вот, Чим об этом ой как пожалел.

***

- Чиминни, малыш, полойди ко мне. - это было даже не просьбой, а приказным тоном. Это было сказано так грубо и холодно, что по спине побежали мурашки, а младший нервно сглотнул. Кто бы знал, что после восстановления, Юнги решит воспользоваться доверием своего тонсена, что шептал, пока Юнги был в коме о том, как сильно любит его и как хочет, чтобы он вернулся. Закусив губу от волнения, Чим поднялся с постели. На нём были лишь коротенькие шорты, что не скрывали ничего и левая, почти прозрачная белая футболка с большим вырезом. На теле красовалось множество засосов, синяков и порезов различной глубины. Рыжий сдался под суровым взглядом старшего, что злобно сверлил его взглядом. - Не так. На колени, малыш, сделай папочке приятно. Превозмагая боль и отвращение во всём теле, младший нервно опустился на колени, тихо шипя из-за порезов на теле и, подобно коту, подполз к старшему, трясясь всем телом. Не такого он хотел. Юнги взглядом указал на своё возбуждение, а Паку оставалось только пересилив себя, расстёгивая ширинку на любимых равных джинсах зеленоволосого парня. Юн вздрогнул от контраста температур, ведь член обдало прохладной, а маленькая ручка сначала огладила головку, а потом размазала выступившую на ней смазку, а после горячее дыхание и рот, что обхватил большой орган. Юн надавил на затылок парня, заставляя его сразу взять на всю длину, из-за чего Пак подавился, но крепкая рука не позволяла ему оистраниться ни на мгновение. Юн сам подался бёдрами на встречу, заставляя Чима начать свои действия, и тот вновь позволил это делать с собой. Чимин давился слезами, пока юнги насаживал его голову на свой член, но послушно выполнял то, о чем ему намекал Мин. Когда же старший наконец кончил и расслабленно развалился на кресле, то Чим накинул на себя огромных размеров футболку и просто сбежал. На крышу, как он делал это обычно. Там никто не слышит его крики мольбы. Там никтотна него не будет смотреть с отвращением. Там, его крик, тонет во всепоглащающей тишине, понимая парня и возможно, совсем немного, но успокаивает его разорванную в хлам душу.