Любовь, свобода, алкоголь

      Лунное мерцание обволакивало лицо, аккуратно целуя и уплотняя губы. Это было так странно и так просто одновременно: две лучшие подруги, обе имеют сложные взаимоотношения с парнями, много загоняются и любят немножко выпить. А кто сказал, что так нельзя? Когда жизнь катится в бездну, каждый ищет свои способы вылечить душу. В данном случае алкоголь и ночная болтовня — были лучшим выходом.        Вечеринка была в самом разгаре — 50% отдыхающих лежали в говно пьяные, 49% составляли парочки либо сосущиеся под бит, либо занимающиеся «плотскими утехами» в укромных местечках бесконечно огромного особняка одного из старшеклассников. Оставшимся 1% были Ева и Нура, пришедшие сюда не для того, чтобы нажраться будто свиньи, а лишь для того, чтобы развеяться. Да, выглядели они достаточно ущербно на фоне всех этих резвящихся подростков, мечтающих тусить до потери пульса. Нет, эти девочки просто были глубоко погружены в свои проблемы, чтобы сливаться с толпой.        — Иногда мне хочется свалить прямо туда, — Ева указала на Луну, такую яркую и всепоглощающую сегодня.        — Ты не одна такая, — сболтнула Нура, чокнувшись бокалом с подругой, будто бы прекрасная французская графиня.        — У меня такое ощущение, будто я одна во всей Вселенной, — один шмыг носом, и слезы, будто парочка медвежат, упали на щёки девушки.        — Эй, не говори глупостей, у тебя есть я, — Нура оставила бокал в стороне, придвинувшись к подруге, после чего сильно прижала ее к груди, дабы та смогла почувствовать всю её любовь и нежность. Они сидели на балконе, обе разглядывали эту ужасную Луну, готовую съесть их в один момент.        Это было легко: просто сидеть и молчать, забив на чужие упрёки. Каждая прекрасно осознавала, что так просто не может и не должно быть. Сейчас обе девушки должны находиться в объятиях их парней, укрывшись ими от всего мира. Обе понимали, что это конец их Диснеевской сказки, но и в то же время начало чего-то нового, неканонного. Нура и Ева глядели друг другу в глаза, между ними вспыхивали эти беспорядочные искры, рушащие всё вокруг. Буквально. Они рушили все предыдущие их взаимоотношения, рушили отношения с их парнями, как рушили и тот факт, что каждая всегда отрицала свою склонность к другой девушке.        Тем временем Ева уже полностью улеглась на колени Нуры, а последняя аккуратно гладила подругу по голове.        — Я так устала от него, — явно намекая на своего парня Юнаса, шепнула Ева, — с ним всё… слишком сложно. Она привстала и уверенно заглянула в серые глаза Нуры. — Но с тобой… всё как-то проще, понимаешь? — глаза Евы наполнились детской щенячьей любовью.       Ещё одно движение — и пиши пропало. Ещё один сантиметр — и они обе потеряны. Их жизни и головы потеряны. Забыто всё и вся, забыты ненавистные мужчины, бесконечно морочившие им головы. Всё. Забыто.       От неё пахнет мандаринами, а сама она источает весну. Ева касается чужой щеки, аккуратно выдвигаясь всё ближе, будто бы боясь поранить или испугать. Нура же, в свою очередь, ничуть не испугалась, а скорее даже выдохнула. Её долго мучили сомнения, но сейчас камень полностью сошёл с её души. Блондинке давно хотелось прижаться к Еве и не отпускать, всё время обнимать её и целовать. Так, будто это ЕЁ. Чтобы все это знали. Чтобы никто не смел притронуться к ЕЁ сокровищу.        И вот, всё. Губы слились воедино. Они поочередно начинают целовать друг друга, а языки незаметно для обеих сплетаются, образуя единое целое. Узел внутри живота уплотняется, а лунный свет озаряет их тела. Руки сами тянутся, чтобы снять мешающиеся преграды в виде одежды, но никто так и не решается это сделать. Губы продолжают двигаться в такт, языки пульсируют, обходя каждые уголки рта друг друга. Это не выглядит пошлым, хотя должно.        Родились два новых человека. На балконе, этой ночью, под светом луны они присоединились к 50% вечеринки, которые ютятся в укромных уголках, дабы постичь все стороны наслаждения.