всего дороже

Слэш
PG-13
Завершён
255
автор
Пэйринг и персонажи:
Размер:
13 страниц, 1 часть
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
255 Нравится 13 Отзывы 51 В сборник Скачать

1/1

Настройки текста
«Лучше бы ты не рождался». «Ты слишком ничтожен, чтобы доверить тебе трон». «Я всерьёз опасаюсь за судьбу государства, во главе которого ты встанешь». И это — только малая часть из того, что Джемин слышит практически каждый день за исключением тех редких и счастливых, когда отец куда-нибудь уезжает. Так и сегодня. Ему приходится простоять перед королём не меньше часа, выслушивая речь о всех своих недостатках. Нещадно болит спина и пылают от стыда уши, но просто взять и уйти он не имеет никакого права, поэтому сейчас, оказавшись в коридоре, Джемин чувствует такое облегчение, будто наконец получил возможность отдохнуть после нескольких часов тяжёлой работы. Он, воспользовавшись тем, что до занятия по фехтованию остаётся ещё не меньше получаса, спускается на первый этаж, затем выходит на улицу, чтобы вдохнуть свежего майского воздуха и слегка успокоиться. Настроение просто отвратительное, но он не имеет — и никогда не имел — права это показывать. Джемин улыбается слугам, которые кланяются, только завидев его, спрашивает у некоторых о состоянии здоровья и желает хорошего дня. С этими простыми и в большинстве своём добродушными людьми ему общаться гораздо приятнее, чем с представителями знати, от чьих напыщенных лиц уже тошнит. Ноги сами заводят принца в конюшню, к лучшему другу во всём дворце. Гром, роскошный вороной конь, всегда понимал его лучше, чем кто бы то ни было ещё. Удивительно, но Гром не один. Возле него спиной к принцу стоит незнакомый парень, что-то тихо говорит, изредка гладя умную морду, а конь — осознав это, Джемин поражённо застывает на месте — реагирует на него совершенно спокойно. До этого завоевать доверие строптивого Грома удавалось только самому Джемину и старому конюху. — Поверить не могу, — выдыхает Джемин, подходя ближе, и парень оборачивается, тут же низко кланяясь. Принц узнаёт в нём одного из новых слуг, которых представляли ему пару дней назад. Их, к сожалению, было слишком много, чтобы запомнить имя хоть одного, и сейчас Джемин очень об этом жалеет: хочется знать, как зовут героя, сумевшего совладать с его конём. — Приветствую Вас, Ваше Высочество. — Здравствуй. Честно признаюсь, не ожидал, что Гром кого-нибудь к себе подпустит. У него довольно тяжёлый характер, и сродни чуду, что он тебя принял. Можешь напомнить своё имя? — Ли Джено, Ваше Высочество, — снова слегка кланяется, и подобное к себе отношение, хоть и смущает, Джемину почему-то кажется забавным и в какой-то степени даже очаровательным. — Ты молодец, Ли Джено. Просто молодец. Ты, наверное, по-настоящему особенный, раз Гром тебе доверился. — Вовсе нет, — возражает Джено, — просто очень люблю лошадей, а мимо такого красавца тяжело пройти. Он с самого начала был довольно добродушным. — Вот же хитрец, — усмехается принц. — Мне и то потребовалось больше времени. — Джено! — доносится с улицы сердитый голос. — Куда ты опять запропастился, несносный мальчишка? — Ох, совсем забыл о времени. Нужно бежать, Ваше Высочество, рад был встрече! Джено спешит покинуть конюшню, а Джемин провожает его широкую спину взглядом, улыбаясь. Какой, однако, интересный молодой человек. — Как думаешь, он хороший? — спрашивает Джемин у коня, подходя ближе и точно так же, как Джено несколько минут назад, гладя его морду. Конь ожидаемо не отвечает, но ответа не требуется. Джемин и так понимает.

***

Во второй раз они встречаются на следующий день, когда Джемин возвращается из библиотеки, нагруженный тяжёлыми книгами по астрономии. Отец уехал прошлым вечером, и потому настроение у него замечательное даже несмотря на то, что все эти тома нужно изучить до завтрашнего дня. Всё кажется преодолимым, когда практически ненавистный голос не перечисляет все его недостатки с периодичностью раз в сутки. Джено, забравшись на самый верх стремянки, моет высокие, сужающиеся кверху окна. Вероятно, он, как и многие другие слуги, не занимается чем-то одним, помогая там, где требуется в конкретный момент времени. — Доброго дня, герой! — Джемин здоровается громко, но не слишком, чтобы парень не свалился со страху. — Здравствуйте, Ваше Высочество, — даже оттуда Джено умудряется низко поклониться, и Джемин не сдерживает улыбки. — Помочь Вам с книгами? — Нет, не волнуйся, справлюсь сам, — отмахивается Джемин, хотя на самом деле было бы неплохо принять помощь. Ему просто не хочется отрывать Джено от работы. — Как тебе замок? — Замечательно! Мне выделили небольшую, но тёплую комнату, кормят досыта и уже почти не ругают. Я очень… — он запинается, начиная спускаться. Уже спустившись и глядя прямо Джемину в глаза, продолжает: — Очень благодарен за эту возможность. Спасибо Вам. — От меня здесь мало что зависело, к сожалению, — вздыхает Джемин. — Если получится, я постараюсь выбить для тебя место получше. Тем, кому доверяет мой конь, доверяю и я, — принц улыбается, и глаза Джено загораются удивлением. — Нет-нет, что Вы… Я не заслуживаю такой чести. Я вполне доволен тем положением, которое занимаю сейчас. — Ну, раз так… — Джемин перехватывает книги поудобнее, и Джено, заметив это, всё же тянется, чтобы забрать половину себе, несмотря на сопротивления Джемина. — Мне не тяжело, давайте помогу, а затем вернусь к работе. Куда отнести? Принц идёт впереди, показывая дорогу к своим покоям. Чувство непривычное: слишком давно он лично приглашал кого-то к себе, а сейчас, только подумать, слугу… Не то чтобы Джемин ставил себя выше, вовсе нет, просто непривычно, что, несмотря на то, что Джено просто помогает, он совсем не против пустить его в «святая святых». — Давай сюда, — Джемин кладёт книги на рабочий стол, предварительно смахнув локтем на пол какие-то не особо важные бумаги, чтобы освободить место. — Как видишь, работать я предпочитаю в неком подобии творческого беспорядка. — Здесь столько света, — внезапно говорит Джено. Он осматривает комнату, скользит взглядом по фортепиано, возвышающимися тут и там стопками книгам, изящным подсвечникам на стенах. — Это иллюзия, — Джемин опирается поясницей о столешницу и скрещивает руки на груди. — Чтобы клетка не казалась клеткой. — Вам тяжело здесь? — Джено понимает всё правильно. Джемин вовсе не собирался говорить с ним на эту тему — ни с кем не собирается, но да, он готов повторить много-много раз, что Джено доверяет, не безгранично, но доверяет. — Можно и так сказать. Мне тяжело быть тем, кем я являюсь с рождения. Не подумай, что жалуюсь, но это действительно так. Думаю, я… не оправдываю ожиданий. Я не выдержу веса короны. — На мой взгляд, Вы бы стали очень достойным королём. Но если чувствуете, что не выдержите… Не думали сбежать? Джемин смотрит на него почти шокированно. Такое он мог представить только в самых смелых своих мечтах, только на несколько секунд и тут же начиная испуганно озираться по сторонам, будто отец и вправду может услышать его мысли. — Мне некуда бежать, Джено, и, думаю, ты прекрасно понимаешь, о чём я. А теперь, с твоего позволения, я хочу немного поработать. — Конечно, — Джено если и поникает слегка, то почти этого не показывает. — До встречи, Ваше Высочество. А Джемин просто не может признаться ему, что предложение сбежать кажется неожиданно заманчивым, но смелости на это не хватает. И вряд ли когда-нибудь хватит.

***

Воскресенье выдаётся очень тёплым, и Джемин уговаривает своего учителя математики позаниматься в саду, устроившись на лавочке в тени деревьев. Старик долго ворчит, говорит, что атмосфера здесь не располагает к серьёзным наукам, но Джемину всегда тяжелее именно внутри дворца. Здесь, в одном самых уютных (а оттого и любимых) мест на территории, он чувствует себя лучше. Занятие заканчивается неожиданно быстро, и принц остаётся отдохнуть на том же месте, надеясь, что в ближайшие полчаса его никто не потревожит. Бессонная ночь, проведённая за подготовкой к визиту какого-то важного гостя — Джемин успел забыть и титул, и имя, — даёт о себе знать, и вскоре он оказывается в объятиях сна. Спит Джемин всегда очень чутко, и шорох поблизости заставляет его резко распахнуть глаза. Бояться нечего: в нескольких метрах от него точно есть стражник, отвечающий за безопасность наследника, да и сам он может за себя постоять, но осторожность никогда не помешает. Но это оказывается всего лишь Джено. Он подбирает упавшие на землю письменные принадлежности и разочарованно вздыхает, когда Джемин открывает глаза. — Разбудил, Ваше Высочество? Простите, только хотел помочь… — Ничего страшного, мне всё равно не следует долго спать, — Джемин прикрывает ладонью зевок, не испытывая даже никакого недовольства. Ему как раз хотелось поговорить с Джено и прояснить кое-что, и ради этого сном определённо стоит пожертвовать. — Присядь, поговорить нужно. Джено садится на приличном от него расстоянии, потупив взгляд. Боится, понимает Джемин и, поколебавшись несколько секунд, кладёт руку ему на плечо. — Не стоит меня так бояться. Я — не мой отец, и я не сделаю тебе ничего плохого, можешь даже не беспокоиться. Я хотел извиниться. — За что? — За то, что, можно сказать, выгнал тебя в тот раз. Я не хотел этого, но разговор зашёл в совершенно неожиданную для меня сторону. Я просто… опешил, не знал, что ещё сказать и стоит ли вообще его продолжать. Мне, на самом деле, хочется о многом тебя спросить, только давай больше не касаться этой темы, хорошо? Твоей вины здесь нет, дело скорее в моих заморочках. — Хорошо, — кивает Джено. — Но не думаю, что вам будет интересно со мной общаться. — Будет, поверь мне. А сейчас я воспользуюсь правом освободить тебя от работы и приглашу на прогулку. Джено кажется удивлённым, но уже не так сильно. Он всё ещё заметно смущается, но приглашение принимает. — Этот сад — одно из моих любимых мест, — начинает Джемин, ощущающий непривычный восторг оттого, что наконец нашёл человека, способного его выслушать и понять. — Точнее, его южная часть, которую обустраивали мы с мамой. Это как напоминание о ней. — Когда я был маленьким, то часто пробирался на главную площадь во время праздников и слушал её поздравления. Потом она раздавала детям сладости — мне тоже как-то раз досталось — и очень красиво улыбалась. Она была замечательной королевой. — Замечательной, — соглашается Джемин. Он чувствует странную радость, понимая, что Джено тоже считал её таковой, потому что его мнение становится почему-то очень важным. — Без неё здесь стало гораздо хуже. В какой-то степени я чувствую, что у меня нет семьи. Отец не в счёт, у нас другие отношения… А что с твоей семьёй? — Я потерял родителей в раннем детстве и жил с тётушкой, которой помогал торговать фруктами и овощами на рынке. Она была очень рада, когда меня удалось устроить во дворец, — отзывается Джено. — Но я благодарен ей за воспитание. Они заходят в совсем неприметный уголок, который кажется слишком простым по сравнению с остальными садом. Джемин останавливается, указывая на россыпь розовых цветов, и спрашивает: — Знаешь, как они называются? — Это флоксы, — незамедлительно реагирует Джено. — Тётушка тоже выращивала такие. Так непривычно видеть их здесь, я думал, в королевском саду… Только розы. — Я хотел выделиться, оформляя этот уголок, — хмыкает Джемин. — И они чем-то привлекли моё внимание. Просто, но красиво. Прямо как… как ты. Принц смеётся, заметив чуть заалевшие скулы Джено. Он не смог бы, наверное, умалчивать об этом и дальше, ведь ему с каждым днём всё больше и больше нравились черты лица Джено — чёткие, возможно, слегка грубоватые, но смягчающиеся от улыбки. Ли не мог подчеркнуть свою красоту дорогой одеждой и украшениями, но и без этого Джемину казался необыкновенно очаровательным. — Ваше Высочество! — слышится топот, и из-за поворота, беспрестанно кланяясь, появляется один из советников. — Совсем Вас обыскался. Пойдёмте, подготовка ещё не окончена, нужна Ваша помощь. Джемину не удаётся подавить разочарованный вздох: опять их прерывают посреди разговора, как в самый первый раз. — Разговор тоже не окончен, Джено, — говорит Джемин, с улыбкой наблюдая за явным смущением парня. — Обязательно увидимся. Ему ведь ещё столько предстоит сказать.

***

Гостем замка — Джемин наконец-то запоминает — оказывается посол соседнего государства, крайней степени отвратительности тучный мужчина с жидкой рыжей бородкой. Джемину огромных усилий стоит улыбаться ему даже с наигранной доброжелательностью. Со слугами гость обращается так, будто они — бесправные животные, и принц чувствует постоянное напряжение, надеясь, что с Джено они не пересекутся, иначе его терпение, и так натянутое до предела, лопнет, даже несмотря на то, что отцу это точно не понравится. Очередной торжественный ужин, где Джемину не позволяет не присутствовать положение, вызывает у него только бесконечное отвращение. Смотреть что на отца, что на посла нет уже никаких сил, еда не лезет в горло, а руки, держащие столовые приборы, мелко дрожат от нервов. Приносят горячее, и Джемин давится воздухом, завидев в дверях Джено с тарелками в руках. Нет, только не это… Джемин пристально следит за каждым его шагом, молясь всем богам, каких знает, на то, чтобы посол не получил возможности к чему-либо придраться. Увы. Одно неосторожное движение — и капля, соскользнув с края тарелки, расплывается пятном на белоснежной скатерти. — Насколько же неуклюж этот ваш слуга, — причитает посол. — Парень, думаешь, такой, как ты, заслуживает работы здесь? — Прошу прощения, — Джено прячет взгляд, а Джемин затаив дыхание ждёт, что случится дальше. Отец, что удивительно, не обращает на небольшой инцидент внимания, отмахнувшись, мол, замолчи и уходи, разберёмся с тобой позже, зато гость никак не может остановиться. — Отвратительно. Позволять себе подобное в моём присутствии… — Отвратительно — это то, как Вы себя ведёте. Этот человек — слуга короля и мой слуга, а потому Вы не имеете никакого права так с ним обращаться. Джемин сам не ожидает от себя этих слов. И понимает, что говорить их не следовало, но молчать так тяжело, будто на спине многотонный груз. Ведь это Джено, Джено, который не заслуживает ни единого грубого слова в свой адрес и смотрит сейчас с искренним беспокойством. Джемин краем глаза замечает, как сужаются в гневе глаза короля, и уже понимает, какие проблемы это сулит ему в недалёком будущем. Однако сейчас его главный враг — посол, расплывшийся в наипротивнейшей улыбочке, которую хочется стереть с его лица одним метким ударом. — Пусть знает своё место. Принц, пользуясь тем, что за тяжёлой скатертью этого не видно, сжимает руки в кулаки. Насколько он всё-таки отвратителен. — Тогда и Вы знайте. Находясь на территории нашего королевства, будьте добры проявлять уважение к его подданным. А теперь прошу меня простить, совершенно пропал аппетит. Джемин позволяет себе неслыханную дерзость — уходит прямо посреди ужина, игнорируя все взгляды кроме одного — Джено, полного волнения и страха. Незаметно улыбается ему, показывая, что всё в порядке, по крайней мере, сейчас. Джено отец не тронет, поскольку это первый его проступок, и то несерьёзный, а за себя Джемин давно уже не беспокоится. Он привык к тому, что обязательно последует за непослушанием. Джено догоняет его уже почти у покоев принца. Он тяжело дышит после бега, выглядит крайне взволнованным, и это, вероятно, самая яркая его эмоция из всех, что Джемин видел до этого. — Ваше Высочество, не стоило этого делать… — Позволь мне самому разобраться, что стоило, а чего не стоило делать, хорошо? Он не имеет права так с тобой разговаривать, и точка. — Но Вам же только хуже от этого. — Намного хуже от этого вряд ли будет. — И всё же… — Джено, — тихо, но твёрдо. — Не думай об этом. Просто порадуйся вместе со мной, что этот отвратительный человек уезжает завтра утром. — Спасибо Вам, — так же тихо говорит Джено. — Я оправдаю Ваше доверие. Обязательно оправдаю. — Я верю. А теперь иди, я планирую дочитать одну книгу до того, как лягу спать. Джено, поклонившись, уходит, а Джемин запирается в своей комнате и подходит к зеркалу. Снимает рубашку и аккуратно касается заживших шрамов на спине. Совсем скоро их прибавится.

***

Спина болит так, будто хлыст, которым Джемина бьют, предварительно раскалили в самой горячей из печей. Ощущение почти привычное — не впервые ему приходится терпеть — но тихие стоны всё равно вырываются из плотно сжатых губ, а горячие слёзы капают на пол. — Ничтожество, — шипит отец, и на спину обрушивается ещё один удар. Как оказывается — последний, потому как король бросает хлыст рядом и быстрым шагом уходит, оставляя Джемина одного в тёмном подвальном помещении. Принц остаётся стоять на коленях, пытаясь переждать те минуты, когда боль особенно сильна. Потом будет легче, он доберётся до своих покоев, а стража позовёт лекаря, который обработает раны и напоит его чем-нибудь, что обеспечит крепкий сон. Спустя некоторое время Джемин встаёт и, пошатываясь, двигается в сторону выхода. Спина болит ещё сильнее от малейшего движения, и надеть рубашку не представляется возможным, поэтому Джемин только накидывает её на плечи, надеясь, что в столь поздний час никто не встретится ему на пути и не получит возможности полюбоваться на полуголого принца. Но его надеждам не суждено оправдаться — ещё на первом этаже Джемин замечает приближающийся к нему тёмный силуэт, и шипит сквозь зубы от досады. Возможно, удастся проскочить незамеченным… — Ваше Высочество? Проклятье. Конечно, это именно тот, кого он желал сейчас встретить меньше всего. И наверняка Джено уже отметил для себя его внешний вид. — Что-то случилось? Его голос сквозит беспокойством, и Джемин, несмотря на боль, упивается этой эмоцией. Надо же, Джено действительно о нём волнуется, и это самую малость греет душу. — Просто надеялся встретить кого-нибудь по пути и произвести впечатление, — усмехается принц. Колени дрожат от напряжения, и огромных усилий стоит Джемину не зажмуриться. — Смотри, пока можешь, не каждый день принцы в таком виде по замку разгуливают. Джено хмурится и подходит ближе, потянувшись к его плечу. — Не трогай, — пресекает эту попытку Джемин. Ему бы дойти до комнаты и попросить стражу позвать лекаря. Только бы дойти… — Вам больно, и это заметно. Пожалуйста, скажите, что мне сделать. — Отстать от меня, — Джемин начинает злиться, потому что сохранять непоколебимость с каждой секундой всё тяжелее, уже почти невозможно. — Пожалуйста. Он неосторожно шевелит рукой, и рубашка спадает с плеч. Джено, увидев кровь, что стекла со спины на оба бока, закрывает рот ладонью и в два шага оказывается у Джемина за спиной, после чего поражённо ахает. Джемин только зажмуривается, резко выдыхая. Теперь уже ничего не поделаешь. — У меня есть замечательное готовое лекарство, тётушка научила делать. И я умею обрабатывать раны, правда. Хотя Вы, наверное, предпочтёте лекаря… Джемин соображает быстро даже сейчас, прекрасно понимая, что добираться до каморки Джено гораздо ближе, чем до собственных покоев, и что лекарю наверняка потребуется довольно много времени. Оба этих факта складываются в перевес в сторону Джено, поэтому: — Пойдём. Быстро. Джено без лишних слов ныряет ему под руку, позволяя опереться на себя. Джемин чувствует себя чуточку лучше — по крайней мере не дрожат так сильно ноги и становится легче идти. Джено очень тёплый, а ещё, наверное, сильный, раз выдерживает вцепившегося в него принца. — Это ведь всё из-за меня? — Это из-за меня, — вздыхает Джемин. — Из-за того, что я родился и не оправдал ожиданий. Джено усаживает его на свою аккуратно застеленную кровать и принимается бегать по небольшой комнате, отыскивая лекарство. — Ложитесь на живот. Джено обрабатывает его раны предельно аккуратно и точно, не совершая лишних движений. Его пальцы хоть и грубые от работы, но касаются почти нежно. — Я могу идти? — спрашивает принц, как только Джено отходит, вытирая испачканные в лекарстве пальцы. — Вам нельзя вставать хотя бы пару часов. Мне, конечно, очень стыдно предлагать свою кровать, но так будет лучше, поверьте. Оставайтесь. — А ты где ляжешь? — На полу, — отмахивается Джено. — Мне не привыкать. — Там холодно, — Джемин приподнимается на локтях, с явным сомнением во взгляде осматривая не самого лучшего качества половицы. — Если захочешь… — тут его впервые за долгое время накрывает волна смущения, и голос резко понижается до шёпота. — …можешь лечь рядом со мной. — Ваше Высочество… — Попробуй, я подвинусь. Всяко лучше, чем на полу, разве нет? Если, конечно, я тебе не настолько противен. — Вовсе нет, просто… Не противно ли Вам? — С ума сошёл? Иди сюда. Джено боязливо ложится на бок рядом, вполне помещаясь, и Джемин удовлетворённо кивает. — Видишь, не так уж это и страшно. Я не храплю и не пинаюсь во сне, можешь быть спокоен. И, Джено… — он запинается, пытаясь придумать слова, которые выражали бы его мысли лучше всего, но говорит только: — Спасибо огромное. — Вам не за что меня благодарить. Я и сам хочу хоть раз о Вас позаботиться. Джемин почему-то, несмотря на отголоски прежней боли, глупо улыбается в подушку. Слишком давно о нём никто не заботился.

***

Та ночь сближает их так значительно, что принц даже разрешает перейти с «Ваше Высочество» на простое «Джемин», аргументируя это тем, что они всегда были, есть и будут на равных. Джено пользуется этим правом крайне редко, но каждый раз, когда Джемин слышит своё имя из его уст, у него спирает дыхание. Приближается последняя неделя июня, а вместе с ней и традиционный королевский бал, на который Джемину идти совсем не хочется. Он бы предпочёл снова повторить ту крайне рискованную вылазку, когда выделил Джено лошадь, себе взяв Грома, и предложил прокатиться. Ли держался в седле крайне уверенно и грациозно, и Джемин пообещал сам себе, что обязательно когда-нибудь повторит нечто подобное. Или хотя бы провести время вместе, старательно избегая множества неловких моментов и делая вид, что долгие взгляды тайком и краснеющие щёки остаются незамеченными. Дворец преображается: выглядит теперь ещё роскошнее и торжественнее, и за это стоит поблагодарить огромное количество слуг. Джемин и благодарит, собрав их вместе и сказав каждому в отдельности адресованное искреннее «спасибо». Его отец определённо никогда не сделал бы так, и именно поэтому Джемин понимает, что двигается в нужном направлении. Отец перед балом весьма прозрачно намекает на то, что неплохо было бы задуматься о женитьбе, и это для Джемина — как удар чем-то тяжёлым по затылку. Он честно держится первые полчаса, даже рассматривает девушек из богатых семей, но каждой из них чего-то не хватает. Интересно, будут ли они заботиться о нём так… …как делает это Джено? Всё ещё делает, разными способами ежедневно проявляя свою заботу. Джемин практически уверен, что нет. Тот факт, что он вообще сравнивает кого-то с Джено, не на шутку пугает, и принц решает утопить подобные мысли в алкоголе. Вино, плескающееся в бокале насыщенно-красным, приносит небывалую лёгкость, но Джено всё ещё остаётся единственным, кто занимает сейчас его разум. Джено хочется видеть, с ним хочется говорить, его хочется сейчас. И Джемин решает, что можно поддаться желаниям хотя бы раз в жизни. Джено находится в своей комнате лежащим на кровати и бездумно разглядывающим потолок. Отдыхают на балу гости, уставшие разве что от таких же балов, и отдыхает он, только уже от тяжёлой работы. Джемин прислоняется плечом к дверному косяку, покашливая, чтобы его заметили, и Джено тут же встаёт, кланяясь. — Меня планируют женить, — говорит Джемин без предисловий, с удовольствием наблюдая за явным удивлением на лице Джено. — Но я… — выражать мысли кажется неожиданно сложным, и приходится ненадолго замолчать, чтобы собраться с мыслями. — …Я хочу убежать с тобой отсюда. — Вы просто пьяны, Джемин, — убеждает Джено, а принц только с восторгом слушает, как звучит его собственное имя этим тихим, глубоким голосом. — Я хочу этого не только в пьяном состоянии, — слегка обиженно тянет он. Джено встаёт и подходит к нему, останавливаясь на расстоянии пары шагов, которое Джемину кажется слишком уж большим. Его отчаянно хочется сократить — например, резко прижав Джено к себе. — У Вас есть план? — Нет, — предельно честно отвечает Джемин. — Но я обязательно что-нибудь придумаю, если ты согласишься. Хотя, наверное, мы друг другу никто, чтобы так говорить? — Нет. Вы — единственный, кто относится ко мне с уважением, а я — единственный, кто хочет о Вас заботиться. Всегда. Принц его попросту не узнаёт. Интересно, если бы он вот так пришёл к Джено в комнату раньше, тот бы открылся ему так же, как сейчас? — И ты готов заботиться обо мне даже за пределами дворца? — Как Ваш подданный, я выполню любое Ваше пожелание. — А как Ли Джено, который украл значительную часть моего сердца? — Как Ли Джено, который отдал Вам значительную часть своего сердца в ответ, — да. Да. Джемин позволяет себе исполнить ещё одно глупое желание. А именно — поцеловать Джено, почувствовать его тепло близко-близко и ощутить его руки на себе. Дать ему понять, какого безграничного доверия он заслужил. Этой ночью они засыпают вместе. Джемина всё равно никто не будет искать.

***

Утром им, к огромному облегчению Джемина, удаётся избежать фраз вроде «это была ошибка» и «прости, но я, кажется, передумал». Решение принято окончательно, и принц всё ещё не может поверить своему счастью, стоит ему представить жизнь там, за пределами замка. Он видится с Джено чаще, и теперь — на правах его любимого человека. Они вместе продумывают план, который поначалу кажется неосуществимым, но постепенно обрастает всё новыми и новыми вариантами, и не остаётся сомнений в том, что хотя бы один из них точно не окажется провальным. После очередного такого обсуждения Джемин возвращается в свои покои уставший, но безумно счастливый. Ему не спится: мечты о безоблачном будущем завладевают разумом, не давая уснуть. Если всё пойдёт как надо, уже через месяц они переплывут океан на торговом корабле и окажутся свободны. Он слишком поздно понимает, что что-то не так. Отец буквально врывается в его комнату, распахнув двери с такой силой, что Джемин резко вскакивает с кровати, готовый в случае чего защищаться. Но этого и не требуется — его, как котёнка, хватают за грудки и вышвыривают в коридор. Даже при слабом освещении принц видит, насколько страшно лицо короля в гневе, и ему становится ощутимо не по себе. Страх сковывает тело, не давая пошевелиться, и даже думать не хочется о том, что будет дальше. — Значит, сбежать задумал? — гремит на весь коридор, и Джемин невольно сжимается. — И с кем? С простолюдином, с обычным слугой! Такого позора я даже от тебя ожидать не мог, ничтожество. Его с размаху бьют по лицу, и Джемин невольно касается пальцами пылающей щеки. Отец всегда бил его так, что следы можно было скрыть одеждой, но этот удар — как клеймо позора, высшая точка ненависти. — Крайне наивно с твоей стороны было полагать, что вас не услышат, — громогласный крик сменяется вкрадчивым шёпотом, от которого мурашки по коже. — Здесь даже у стен есть уши, тебе ли не знать. Я, к сожалению, не смогу убить тебя, зато твоего драгоценного Джено — вполне. Уже совсем скоро он будет гнить в темнице, а спустя ещё пару дней… Ты ведь захочешь поприсутствовать на его казни? Я это организую. Джемин холодеет. Теперь он понимает, что совершенно не боится за себя, зато за Джено — так, что парализует всё тело. Он не позволит Джено лишиться жизни из-за его глупой прихоти. Только не это. Ради него не жалко рискнуть всем, что у Джемина есть. Эта мысль — как второе дыхание. Джемин, будто получив неожиданный прилив сил, вырывается, практически скатываясь кувырком по лестнице. Сейчас у него есть как минимум одно огромное преимущество — отец, никогда не интересовавшийся жизнью слуг, не знает, какая из десятков одинаковых крошечных комнат принадлежит Джено, и это значит, что если Джемин не даст ему в точности проследить за собой, то сможет выиграть время. — Джено, вставай, быстро! Джемин трясущимися руками закрывает хлипкую дверь на замок, понимая, что это пусть и слабенькая, но хотя бы на пару секунд — преграда. Джено сонно моргает, зевает, не понимает, что происходит, когда Джемин бросается к окну, открывая его. Оно небольшое, но, если постараться, пролезть смогут оба. — Вылезай! — не своим голосом кричит Джемин. — Он узнал обо всём, и если ты не поторопишься, то умрёшь послезавтра же. На улице прохладно как для июля, но днём, несомненно, будет гораздо теплее, а значит, Джено ничего не грозит, несмотря на то, как легко он одет. Джемин берёт направление к конюшням, подзывая за собой Джено. Тот всё ещё путается в ногах, но бежит довольно быстро, видимо, понимая, что от этого зависит его жизнь. — Ты прекрасно знаешь, что мы не сбежим вдвоём, — шепчет Джемин, не останавливаясь, а оттого жадно хватая ртом воздух. — Джемин… — Джено, пожалуйста. Корабль ещё не готов, но, если ты сбежишь сейчас, он будет готов. Я доверяю это тебе, слышишь? Мы не скроемся вдвоём, потому что моё лицо знакомо каждому, и единственный возможный для меня способ сбежать — это бежать напрямую, не останавливаясь, а сейчас мы не можем этого сделать. Я не просто отпускаю тебя, я доверяю тебе свою свободу. И ты обязан вернуть её мне, понимаешь? Гром радостно фыркает при виде их обоих, и Джемин ещё раз убеждается в том, что оставить и его на попечение Джено — вполне разумная идея. — Деньги у тебя? — Джено кивает. Всё последнее время по настоянию Джемина он носил прикреплённым к ремню небольшой, но туго набитый золотыми монетами мешочек, и сейчас это оказалось как никогда кстати. — Отлично. Берёшь Грома и идёшь через тот ход, о котором я тебе говорил, там сейчас никого не должно быть. Всё, беги. — Джемин. — Беги! — погони пока не слышно, но выиграть время им всё равно не помешает. — Я люблю тебя, — Джено, бережно взяв в руки его ладонь, касается губами пальцев, прежде чем вывести Грома на улицу и ловко запрыгнуть на него. — И я обязательно вытащу тебя отсюда. — Я… Тоже тебя люблю. Пожалуйста, оправдай моё доверие. Джено коротко кивает, секунду спустя срываясь с места. Джемин устало прислоняется плечом к дверному косяку, чувствуя, как былое напряжение отступает, пока не давая проклюнулся новому, куда более невыносимому. Теперь ему остаётся только ждать. И надеяться, что они с Джено встретятся снова.
Примечания:
Отношение автора к критике
Приветствую критику только в мягкой форме, вы можете указывать на недостатки, но повежливее.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.