Друзья

      Рита поднимается по лестнице, она еле-еле переставляет ноги, потому что очень сильно устала. Переезд в Санкт-Петербург, восемь лет тому назад, явно должен был поменять её жизнь. Но на деле тоска её росла день за днём, а постоянные бессонные ночи и дикая усталость на работе просто отбили всё желание жить и развиваться. Всё должно было измениться, но она чувствовала себя так же, как и в родном городе. Отвратительно потухшей.        Ей раньше казалось, что Питер-это мечта там как раз логово для таких людей, как она. Ей бы тут писать музыку, а она к чертям забросила синтезатор, раньше у её бабушки дома был фортепиано, она могла часами играть, а тут соседи все такие ранимые, что отбивается всякое желание играть.Ей бы делать самые прекрасные фотографии и при этом кайфовать от северного ветра, но работа от зари до зари, а потом пару дней выходных отходит только на сон. Тут не до фотографий. Она забросила вести социальные сети. Она хочет слушать Сплин, Би-2 и Земфиру, но на деле после дикого рабочего дня она нуждается только в тишине. Ей бы в Питере жить потомком былой аристократии, ходить размеренно, держать осенью в кожаных перчатках зонт, а летом носить при себе веер. Но она пропадает на работе, постоянно спешит, иногда даже теряется в датах и месяцах.       Страховская несёт тяжелые пакеты с продуктами по лестнице, потому что лифт снова сломался. Она живёт на третьем этаже, поэтому это не так убийственно, но тоже не особо приятно. Холодный ноябрь не радовал снегом, поэтому она злилась ещё на это. Снег она любила до ужаса.        Она чувствует сигаретный дым, а затем закатывает глаза, ну не любит она, когда курят на лестничных клетках, её всегда трясет от этого. Хотя сама она покуривает периодически, но только у себя на балконе. Рита доходит до своей квартиры, облегченно ставит пакеты на пол. Руки немного подрагивают. Девушка достаёт ключи из кармана кожаной куртки, чтобы быстро попасть в тёплую и уютную квартиру. Брюнетка вытаскивает ключи, параллельно едва не роняя наушники, а затем тянется к двери, как слышит:       —Так и не одеваешься тепло?— Проникновенный голос мужчины. Страховская роняет ключи. Затем закатывает глаза и оборачивается. Ей только этого не хватало. Попов.       Из пакета падают продукты, и Рита чувствует запах будущей разрухи, кожей ощущает будущие истерики, даже на руках ей мерещатся будущие пощёчины. Она уже видит перед собой красные глаза Арсения. Она видит, что дом её будет похож на поле боя. Что она последний раз в него кинула? Ах, да свою любимую вазу. Попов тогда напросился. Не умеет он молчать. Не его это сильная сторона.       Его голубые глаза смотрят так, будто он самое лучшее существо на Земле, венец всего творения, высшая ступень эволюции. Прекрасный олимпийский бог пришёл в её жалкую обитель. Для Страховской он просто Арсений Попов, просто друг, который постоянно приходит в трёх случаях: если он влюбился до смерти, если он хочет выплакаться, что можно ровнять с цифрой один, а также когда он абсолютно пьяный и еле-еле стоит на ногах. Он врёт, что не помнит своего адреса. И Рита делает вид, что верит, а сама только вздыхает.       И сейчас она только вздыхает, её карие глаза до такой степени равнодушны, что Арсений даже вмиг теряет всю свою уверенность. «Ну, опять, Попов?». Рита складывает руки на груди, и вся усталость исчезает, а тело наливается приятной силой, ей хватит, чтобы ударить это самодовольное лицо. Ей хватит нескольких слов.        Но она всё же так устала, а завтра вставать рано. Попов приходит всегда так не вовремя. Молодая девушка быстрее хочет скрыться за дверью, но ей придётся тащить его за собой. Матвиенко сделал умно, свалил нахер в Москву жить, а она тут отдувается за него. Она уверена, что будь тут Серёжа, то он бы плакал на его мужественной груди. Потому что прийти к ней, это слушать часовую лекцию о том, какой он человек и что неудивительно, что он страдает.       —Каких людей заносит в наше питерское захолустье. — Рита ухмыляется. На её лице видна тень усталости, которую она даже не хочет спрятать. Попов, катись к чёрту.       —Ты далеко не в бедном районе живёшь.— Пожимает плечами Попов. Он подходит чуть ближе. Рита смотрит на него пустыми глазами.       —Надо выйти замуж за богатого, может тогда, ты не будешь появляться в моей жизни? Найму там охрану… — Страховская осматривает Попова, пытается понять, что в нём изменилось. Они последний раз виделись в апреле или может мае, сейчас на улице ноябрь.       —Я с миром. — Улыбается Арсений, делает шаг на встречу, показывает бумажный пакет, из которого доносится перестукивание бутылок.       —Ты часто приходишь с войной. Что на этот раз? — Рита тянется к своим пакетам и быстро укладывает продукты, она ловко поднимает ключи.Рита выпрямляется, а затем поворачивается к двери.       —Я помогу. —Попов делает ещё шаг.       —Стоять, Арсений. Стой. — Страховская повышает голос, а затем аккуратно открывает дверь.       —Даже не думай врубать мать Терезу. Я сама!— Улыбается девушка, а затем ловко подхватывает пакеты.       —Так мне заходить?— Арсений тоже улыбается, и теперь Рита понимает, что он выглядит, как побитый пёс. Надо же, как она бывает, не внимательна.       —Заходи. Попов, ты похож на жертву стресса. —Кидает Страховская.       ***       —Что на этот раз? Нашёл женщину всей жизни, а она актриса? Или снова поругался с женой? Может любовница надоела? Или нет! Может, ты влюбился в своего коллегу?— Страховская наливает вино по бокалам и смеётся. Её смех такой заливистый и заразительный, но Попов ведь пришёл, чтобы выговориться, а не любоваться своей бывшей девушкой.       —Я развёлся. — Выдыхает Попов. Страховская не меняется в лице.       —И что теперь? Обхаживаешь адреса незамужних девушек?— Страховская берёт свой бокал и аккуратно задевает бокал Арсения.       —Рит, что ты опять начинаешь?— Голубые глаза сквозят болью. Арсений думает, что Страховская делает вид, будто удивляется, что Попову может быть больно. Но удивляется она больше тому, что раньше она его любила, а теперь посмотрите на него, он превратился в неизвестного ей человека. Чужого.       — Я начинаю? Арсений, вот ты мне скажи, почему, каждый раз, ты думаешь, что мне будет интересно всё, что с тобой происходит?— Девушка поднялась на ноги, а затем отошла к столешнице.       — Ты мой друг. Всё-таки сто лет друг друга знаем.— Арсений на этой кухне чувствует себя в безопасности, полноценно целым. Слова Риты пустой звук, они ведь всё равно близкие люди.       —Блять, не зови меня своим другом. — Морщится Страховская, на ум ей приходит, что-то про близких людей, но она опять же морщится и этому.       —Не матерись. — Мягко просит Попов, Рита не закатывает глаза, не цокает, только смотрит на мужчину. Довольно мягко.       —Хорошо, раз ваше душевное равновесие, такое отчаянно хрупкое. Не буду. — Девушка залпом выпивает весь бокал.       —Ладно, буду звать тебя подругой. — Усмехается Арсений, рассматривая её действия. Она манерная с ног до головы. Творческая натура.       —Во-от, моя ты умничка. — Подмигивает Рита.       —А где твой Натаниэль?— Попов только сейчас вспоминает про лабрадора девушки.       —Ну-у. — Рита чувствует, как слёзы подходят. Она не любит плакать на виду у кого либо, особенно на виду у близких людей. Очень странно для человека, который почти всегда полон энергией.       —Что ну?— Арсений понимает, зря спрашивает.       —Умер, такое бывает.— Рита подошла к подоконнику и взялась за сигареты.       —Прости, давно мы с тобой не общались. — Арсению стыдно, правда, стыдно.       —Мы же с тобой друзья по востребованию Арсения Попова. — Выдыхает Страховская.       —Прости. — Попов поднимается и оказывается рядом. Забирает пачку.       —Всё у нас набекрень, Арс. Дружба, какая-та хуёвая. Ты же всё помнишь, что я тебе говорила. — Девушка отводит глаза, когда Попов смотрит на неё.       —Просто, блять, затянуло. — Жалуется Арсений.       —Не матерись, ну что такое. — Девушка улыбается.       — Раньше было лучше. —Рита вскидывает голову, а затем смотрит на Попова.       —Раньше люди и о космосе мечтали, а теперь мы все проснулись и зарабатываем деньги. — Страховская обходит мужчину и идёт в ванну нужно успокоиться.       ***       Их встреча была обычной, скольких бывает так часто, что даже толком и не вспомнить какие были обстоятельства этой встречи. Она просто увидела высокого мужчину, сразу не восприняла, что он весь такой прекрасный, потом прониклась им. Он всегда была таким странным, как будто с другой планеты. В его голове постоянно что-то происходило, там были тысячи мыслей и шуток. Они смеялись до слёз.       Она его полюбила. А любовь оказалась дикая, такая странная, что Рита решила, что не нужен ей такой Попов. Он ведь всё время пропадал, а сцены закатывал, как в дешёвом мыле. Умел быть мягким, как домашний кот, но и словами бил похлеще кнута. Он врывался в её жизнь, как буря, как вихрь, как торнадо. И до его сути дотянуться он не давал. Арсений смеялся и говорил, если она попадет в центр его «торнадо мыслей», то ей уже с ним не будет интересно. Рита поняла, что там чёрная дыра и тишина такая, что не слышно собственного крика. Раньше Страховскую даже ранило, что Попов уходил, но однажды всё отключилось. Рита всегда была сильнее, чем Попов, поэтому первая поставила барьер и провела черту, вот Арсений, тебе за эту черту нельзя. Больше нет.       Попов слабый, когда дело касается любви к этой женщине. Девчонка ему всё проела с первой встречи, во все внутренности вошла. Это сейчас он олимпийский бог ТНТ, раньше он ей каждый день писал, потом понял, что это больше на одержимость похоже. Раньше они с ней в клубах до утра бывали, смеялись ночью во дворах спальных районов, пили дешёвое вино. Они держались за руки, так что не разорвать, орали глупые песни и ходили на концерты. Попов всегда знал, что им вместе не быть, слишком долго. Они же взорвутся друг о друга. Всё закончится плачевно. Если есть классификация любви, то они с Ритой в ранге роковой любви или даже безумной. Они спалят квартиру, перестреляют друг друга и всё в таком роде. Огонь и порох никто вместе не держит. Оба ревнивые до крика, а сами не прочь и пофлиртовать с кем-нибудь. Несдержанные, как подростки. Ярые собственники.       ***       — Попов, ты хотя бы закусывай. — Рита свой бокал тянет, а Попов уже успел выпить три.       — Развёлся, так развёлся. Я вот тоже ребёнок, чьи родители развелись. И посмотри, вот всё со мной хорошо. — Улыбается девушка. На часах почти два часа ночи. За окном тихо падает снег.       —Хотя нет, подожди, я же тебя встретила, какой там хорошо. — Арсений сдерживает улыбку, а затем смотрит на Страховскую слишком внимательно для пьяного. Она всё же красивая.       — Давно я тебя не видел. От тебя в социальных сетях ничего нет. — Голубые глаза Попова поддёрнуты алкогольной плёнкой.       — Зато тебя у меня в ленте всегда хватает. — Улыбается Рита, а затем всё же допивает свой бокал.       — Почему всё кончилось у нас с тобой?— Попов задаёт этот вопрос, каждый раз, когда приходит. Видимо забывает, что в ревности доходит до безумия, а слова его всегда бьют наотмашь. Забывает, что Рите нужно всё или ничего.       — Попов, я тебе не дурочка, меня такими словами не возьмёшь. Ты это для своих мальчиков припаси и девочек. Мной тебе не манипулировать. — Рита улыбается, а затем видит, как Попов сам растягивается в улыбке. Видимо судьба всё же действительно отменно шутит, раз свёл двух почти одинаковых людей. И поэтому им вместе не быть.       —Вечная твоя манера. — Качает головой Арсений, подавляя улыбку. Рита его насквозь видит.       — Попов я замуж хочу. — Улыбается Страховская, наливая себе красного вина.       — Пошли. — Арсений дико пьян.       — За тебя нет. Может, я даже на свадьбу тебя не позову. — Арсений удивлённо поднимает глаза.       — С каких пор, я лишний?— Арсений хмурится.       — Может, я встречаюсь кое с кем. — Пожимает плечами девушка.       — И когда это случилось? — Арсений улыбается, бокал держит крепче.       — Летом. — Молчание.       Попов смотрит на Риту, которая выглядит такой спокойной. У Арсения мыслительный процесс занимает меньше минуты. Он теряет её. Сам понимает, что они друг другу не пара, им нужно держаться друг от друга подальше. Рита ведь даже хуже Алёны. Попов ей нужен будет постоянно дома и рядом, она провода все оборвёт, когда он в тур поедет.       В загс пойдут, а после первых трёх городов Страховская на развод подаст. Питер просто сгорит, она его подожжёт, чтобы сигнальный костёр сделать для Арсения. Найди меня или я убью всё здесь. Они из крайности в крайность будут бросаться. С такой женщиной не скучно, но никогда не знаешь, что там в её голове. Она ведь его и бросила тогда. Попов пытается найти слова, но они утратили свою силу окончательно. Он уже не понимает, что он тут забыл.       — Круто. И где он?— Рита слабо улыбается, а затем достаёт свой телефон, показывает фото.       — Твой типаж. — Кивает головой Арсений.       — У меня хороший вкус, это да. Пока я не хочу, чтобы мы были вместе так часто. Хочу что-то значить и добиться, у него там деньги есть и всё такое. Не хочу быть никем. — Рита идёт к подоконнику, хочет покурить. Берёт пачку, а сигареты кончились.       —Попов ты всё скурил. — Вздыхает Рита, поднимает глаза и видит, что за окном медленно падают снежинки.       — Прости. — Арсений запрокидывает голову, закрывает глаза.       — Знаешь, а вот из-за чего ты развёлся? — Попов не дышит, а затем поворачивает голову, чтобы посмотреть на неё. Её глаза светятся даже в этой хорошо освещенной кухне. Он уверен, она там радуется.       — Да, потому что Вселенная сука. — Улыбается Арсений, ощущая её тепло, что она в себе сейчас сдерживает.       —Или ты, да? — Рита подходит ближе, укладывает свои руки на плечи.       — Или я. — Соглашается Попов, закрывая глаза.       —Не похожа ты на занятую девушку. — Произносит Попов, а затем заводит руки за спину, чтобы прижать её к себе.       — Попов. Ты плохо слышишь?— Рита отходит, а затем усаживается на стул.       — Хочешь, почитаю тебе стихи?— Арсений улыбается.       — Нет, Арс. — Рита смотрит на него так странно. Попов тянется за бутылкой, наливает в бокалы им обоим.       — У тебя такой взгляд, как будто ты сейчас скажешь что-то, и мы станем плакать. Я особенно, знаешь же какой я ранимый. — Арсений говорит это с хрипотцой, но глаза его горят смешинкой. Кто знает, когда Попов говорит серьёзно, даже он сам не знает, наверное.       — Арсений, мы вечно с тобой, как корабли в океане во время шторма. Разломает нас с тобой к чертям собачьим, если мы не найдём спасения. Нам нужны спокойные и сильные люди, чтобы вот держали нас так, чтобы мы ничего не разрушили. — Рита берёт свой бокал, а затем закрывает глаза.       —Я раньше думал, что ты всё, что мне нужно. Потом понял, что нам друг друга лучше любить на расстоянии. Потому что мы чокнутые. Ты вон в такой мороз в кожаной куртке ходишь осенней. Спишь либо пятнадцать часов сразу, либо по три дня без сна занимаешься всякой ерундой. — Вздыхает Попов.       — А летом я под ливнем пошла домой пешком. Полчаса шла. — Смеётся Рита.       — А на концертах, как орали? Голоса срывали. — Усмехается Арсений.       — Тряслись под Prodigy. — У обоих возникает улыбка.       — Мы с тобой, как праздники, а ведь от праздников устаёшь, хотя нет, мы даже не устаём, а боимся что взорвёмся, как фейерверки. — Рита кивает головой.       — Ты будешь счастлива с этим. — Попов кивает куда-то в сторону, а затем чувствует, что просто жутко пьянеет.       — Арс, мне завтра на работу. Может спать? Просто спать. — Рита смотрит на мужчину, он совсем выглядит измученно.       — Давай, как раньше? Включим «Мой рок-н-ролл» и ляжем на пол. Помнишь, тот диско-шар, что я упёр, я не думаю, что он у тебя есть, но вот он бы точно вписался в эту шикарную ночь.       — Попов. Сегодня твой счастливый день. Джек-пот жизни, не считая рождения дочери! — Рита поднимается на ноги, а затем открывает дверь в кладовку. Она копается там пару минут и вскоре выходит с шаром на подставке.       — Господи, действительно счастливый день! А в этот раз всё не так тотально, ты даже мне не заехала по лицу. — Смеётся Арсений.       — Сегодня ты не болтаешь всякую ерунду, Арс. — Рита улыбается.       — Пошли, допьём и включим его. — Допивать было чуть меньше половины бутылки.       Они чувствовали лёгкость, они смеялись, когда укладывали на кремовый ковёр одеяло, тёплый плед и кидали подушки. Арсений лёг на пол первым, потому что выпил больше чем Рита. В его животе будто поселились бабочки, давно он не был так счастлив и не чувствовал себя таким молодым, разница в возрасте у них была почти шесть лет, но Арсений никогда не был старшим среди них, они просто утонули в «вечно 17».       Рита выключила свет. Арсений повернул голову к окну, там за окном танцевали снежинки, эти ощущения он уже давно забыл и вот спустя годы они вернулись. Они в питерской съёмной квартире, за окном идёт снег, и небо такое желтоватое.       Рита включила песню Би-2. Она включила этот шар, который преобразовал комнату в какой-то таинственный мир. Страховская улеглась рядом, она давно уже не чувствовала себя так хорошо. Разве что со своим новым мужчиной, который улетел по делам в далёкий Владивосток, но Попову об этом не нужно знать. Все её подколки это злость на то, что они с Арсением не могут быть вместе. Они с Арсением просто две огромных планеты, которые если встретятся, то разрушатся.       Арсений и Рита смотрят в потолок, как много лет тому назад, когда Арсений не снимался в «Импровизации», когда у Попова не было Алёны и дочери Кьяры. Они были друг у друга, и всё это потерялось в памяти, но сейчас всё это ожило, врезалось им в тела и в голову. Это сжало их сердца, заставляя снова пережить эти моменты.       — Попов, ты ещё будешь счастлив. — Рита пододвигается так близко, что их головы соприкасаются.       — Ты тоже, Страховская. — Арсений говорит это спокойно.       — Если я тебя когда-то обидела, то прости. — Шепчет девушка. Песня просто божественная, так что Рите не хочется её портить своими словами,но Арсению её голос всегда нравился.       — Что значит когда-то, если всегда? Шучу. Всё нормально. Будь счастлива, хорошо? — Рита кивает, что будет обязательно счастлива.       — Буду. — Слёзы подходят горлу. Это глупое осознание, что всё заканчивается, как будто ты посмотрел представление в театре или закончился концерт твоей любимой группы.       — Я тоже буду. Ты же знаешь, что я тебя, правда, любил.       —Знаю. Я тоже тебя, правда, любила, Арсений.       Они берутся за руки, потому что скоро Рита будет уже окончательно далеко. Они снова разойдутся далёкими планетами, и будут видеть друг друга только на расстоянии социальных сетей. Они будут сиять друг другу в знак приветствия, будут помнить друг друга. Они будут помнить, как когда-то любили друг друга до отчаянных поцелуев, до цепких объятий, но этого уже никогда не будет. Две планеты взорвутся, если будут вместе. Попов слабо улыбается, но сжимает её руку крепко, как только может. Им кажется, что они плывут в космосе, а песня льётся без конца.       Завтра будет новый день, но они точно знают, они останутся друзьями.