Лента

В комнате слишком жарко, слишком темно. Женя совсем ничего не видит, глаза закрывает чёрная атласная повязка, от этого становится ещё тревожнее. Капля пота стекает по шее и неприятно щекочет. Женя хочет её убрать, но не может — руки скованы наручниками у изголовья. Прохладная ткань ночнушки холодит разгоряченное тело. Наручники неприятно царапают нежные запястья. Алина сказала, что сегодня будет использовать плеть. Это первый раз, когда Женя почувствует укус плети на своей коже. Кажется, от нервов сердце сейчас пробьет ребра и выскочит из грудной клетки. Но она хочет быть послужной и старается успокоить свое беспокойное сердце, которое начало выбивать чечетку, как только Женя слышит неспешные шаги позади себя. Все, дальше пути назад нет, остаётся только подчиниться и отдать свое тело во власть другого человека. Женя чувствует, как длинные пальцы скользят в её волосы и приятно перебирают шелковые пряди. Девушка от такой приятной и нежной ласки едва слышно хнычет. Она чувствует, как другая рука задирает её ночнушку, тёплая ладонь проходится по спине, будто пересчитывая позвонки. Жене слишком жарко, душно, мало прикосновений. Она едва слышно стонет, словно просит, чтобы прикосновения стали ближе, плотнее. Но никто не собирается потакать её капризам, вместо этого Женя чувствует у своих губ прикосновение холодного пластика. «Кляп», —проносится в мыслях у девушки, прежде чем небольшой шарик проталкивают в рот и застегивают ремешки на затылке. От чего она ещё сильнее прогибается в пояснице до хруста в позвонках. В тишине комнаты раздается глухой звук удара ладони о нежную кожу обнаженных ягодиц. Кожу неприятно покалывает. — Шшш, если будешь вести себя тихо, тебе очень понравится. Обещаю. Глаза уже слезятся, до дрожи хочется почувствовать чужие прикосновения на открытой коже. Но Алина медлит, лишь поглаживая ладонью спину, иногда задевая трогательные ямочки на пояснице, от чего Женя непроизвольно прогибается ещё сильнее. В уголках глаз собираются слезы, ей слишком мало прикосновений, ощущений. Внезапно прикосновения прекращаются, тело, лишенное такой желанной ласки, непроизвольно дергается в сторону, но наручники не позволяют сдвинуться с места ни на метр. Вдруг девушка чувствует, как её руки освобождают от плена наручников, чтобы поставить её на ноги и прикрепить их наверху. В этом положении Женя чувствует себя более беззащитной. Алина разрезает на ней ночнушку, оставив девушку совсем обнаженной. От лёгкого сквозняка по коже бегут мурашки. Рука Алины слегка поглаживает влажную от пота кожу, пока она обходит её, чтобы встать сзади. Алина прижимается грудью к её спине и мягко обхватывает её горло, напоминая, в каком уязвимом положении находится Женя. Её руки проходятся по телу девушки, прикосновения ощущаются почти болезненно, вокруг лодыжек смыкаются манжеты второй пары наручников. На спине она чувствует прикосновения множества полос кожи —Алины дразнит её плетью. Алина слегка ударяет ее. И снова. Вскоре лёгкие чувственные удары проходятся по её бедрам, ягодицам, спине. Ритм не сбивается, вскоре её спина и ягодицы начинают гореть, удары начинают болезненней ощущаться на воспаленной коже. Алина останавливается до того, как ощущения становятся невыносимыми. Чтобы через минуту вновь нанести удары по нежной коже. Интенсивность ударов то возрастает, то уменьшается; Женя уже не отличает боль от удовольствия — всё превращается в единый сгусток наслаждения. С её губ срывается крик, из глаз текут слезы. Девушка уже не чувствует опору под ногами, повиснув на цепях. Она не чувствует ничего кроме всепоглощающего оргазма. — Женя, — с её глаз снимают повязку, в голову врывается чужой голос. — Женя. — Да.

Язык еле двигается, тело ощущается тяжёлым. Её руки освобождают от наручников, ноги обязательно подкосились бы, если бы не руки, которые подхватывают её у самого пола. Женя уже сквозь сон ощущает, что её уложили в постель и накрыли одеялом. На лице появляется нежная улыбка. Алина осталась ею довольна, ведь в волосах блуждали пальцы ,пропуская сквозь себя шелковистые пряди.