17.11.18 Малага - Москва

Руки дрожат, сенсор не реагирует на прикосновения влажного пальца. Он вытирает ладонь о светлые джинсы, делает глубокий вдох и всё-таки набирает номер. Гудок... Ещё гудок... Раздается щелчок, но дальше ни звука. Он приваливается затылком к холодной стене, закрывая глаза и представляя, как на другом конце Европы в гостиничном номере, освещённом лишь огнями уличных фонарей, человек, которого он отчаянно хочет услышать, лежит на постели, аккуратно устроив обложенную льдом ногу на куче подушек. Картина настолько ярко вспыхивает на внутренней поверхности век, что он практически видит закушенную губу и плотно зажмуренные глаза. Ему хочется дотронуться до лица, обрамить ладонями щеки, разгладить напряжённо сведённые брови - вернуть ему спокойствие и безмятежность, а главное, быстро стереть предательскую слезинку, устремившуюся к виску и пытающуюся затеряться в коротких черных волосах. Тихий вздох выводит его из оцепенения. Когда-то они умели обходиться без слов, зная, что взглядами могут сказать друг другу намного больше, но сейчас это было невозможно. Он первым не выдерживает затянувшегося молчания. — Скажи что-нибудь... - слова уносятся в пространство. — Как проходит шоу? - голос на том конце трубки звучит ровно, но он знает, каких усилий это стоит. — Ты правда хочешь обсудить это сейчас? — Да. Он проводит рукой по лицу, трёт глаза, пока перед взглядом не расплываются цветные круги. По коридору мимо него проносятся разодетые в яркие платья синхронистки, улыбаются и машут ему руками. Одна из девушек на секунду отделяется от толпы и чмокает его в щеку под дружный смех остальных. Следующий за ними Элайджа показывает ему большой палец, но заметив у уха телефон, машет руками, словно говоря, что не будет отвлекать. — Что ж, вам явно весело, - раздается ворчание, и он усмехается облегченно. Его мальчик не любит пропускать веселье. — Главное, что весело зрителям. На сегодня проданы почти все билеты. Это огромный успех в такой стране, как Испания. — Поздравляю тебя, - голос окутывает его теплом, как будто тонкие пальцы пробежались по спине, вызывая мурашки. - Ты заслужил это. — Спасибо. Послушай... — Кто сейчас выступает? - голос перебивает его, не давая договорить. — Плющенко. — Ох. Скажи ему... Скажи ему, что я не хотел. Я хотел, чтобы сегодня все было идеально... Чёрт! - в трубке слышно, как кулак с силой ударил по матрасу. — Скажи, что я прошу прощения. У него сжимается сердце от горячечности его речи, от страсти и разочарования, звучащих в ней. — Перестань! Я не буду этого говорить! - он повернулся и упёрся рукой в стену, сам едва сдерживаясь, чтобы не треснуть по ней. Хотелось достучаться до упрямого перфекциониста, выбить из его головы эту дурацкую одержимость. - Когда ты уже поймёшь, что никому ничего не должен? Тем более ему. Ты обещал мне... Обещал оставаться здоровым! Зачем ты вообще вышел кататься с больной ногой? - в конце голос сорвался, и он почти кричал. — Чшшш... Все не так плохо. Я обещаю, прошлый год больше не повторится, - тихий успокаивающий шёпот заставил напряжённо сведённые мышцы расслабиться. Он глубоко вздохнул и съехал вниз по стене, садясь на корточки. — Я взвесил все риски и принял решение кататься сегодня. Это же Россия. Я мечтал исполнить эту программу здесь! А люди... Ты бы видел, как они меня поддерживали! Разве я мог их подвести? Конечно, не на такое зрелище они рассчитывали... — Не прибедняйся, ты был невероятен и знаешь это, - он улыбнулся, чувствуя, что на том конце трубки улыбаются в ответ. - Я глаз не мог от тебя оторвать! — Спасибо. Тарасова-сан сказала, что я хорошо потрудился. Я хотел, чтобы она сказала "это было потрясающе". — Я говорю тебе, что это было потрясающе. Разве мои слова не имеют для тебя значения? То, что ты делаешь, раз за разом преодолевая границы возможного, нельзя ни с чем сравнить. А тем, кто тебя любит, остаётся наматывать нервы на кулак. — Да, вот такой я рисковый парень, - в трубке раздается веселый смех, и он облегчённо улыбается. — Я так понимаю, от Гала ты отказался. Пойдешь завтра на награждение? — Пойду, - раздается шорох простыней, как будто собеседник устраивается поудобнее. - Наверное, я буду первым в истории, кто получит медаль в кроссовках и на костылях. — Ты ведь сам сказал, что любишь побеждать с долей драмы. — Да уж, - тихий смешок. - Очередное историческое достижение в мою копилку. Он оглянулся на лёгкий стук по плечу - один из организаторов показал ему четыре пальца. Кивнул, что все понял, и вернулся к разговору. — Малыш, мне нужно идти. Финальный номер через четыре минуты. — Что ты катаешь сегодня? — Prometo. — Не люблю этот номер. Он наполнен несбыточными обещаниями. Он вздыхает, поднимая взгляд к потолку. Они стоят на тонком льду, и он угрожает треснуть с каждой секундой. — Пожалуйста, cariño... Я приеду так скоро, как смогу. Мы ведь уже обсуждали это. — Хорошо, иди. Но сначала скажи мне. — Я люблю тебя. Люблю больше всего на свете. — Перезвонишь мне после шоу, чтобы услышать ответ. Раздался щелчок - экран горел мертвым светом. Он усмехнулся, пряча телефон в карман. Его мальчик умел быть жестоким, но он не сомневался, что позже услышит все, что захочет. Его самый любимый, упрямый и смелый самурай. Я обещаю, что не пройдут года, я вырву из календаря серые прощания, самые счастливые дни ещё не наступили. Я обещаю забыть о своих шрамах и вернуть то, что я украл у твоих двух печальных глаз. Я тебе обещаю, что скоро мы переедем от неудач и хаоса на улицу тишины, Я тебе обещаю, что мы станем вечными.