Викторианская эпоха — время великих людей

– Мне больше нравится Викторианская эпоха, – в тон ей ответил Нортон-старший. – Времена сумасбродных открытий и великих путешествий… Времена чудовищных механизмов, век свободомыслия, крушения старых стен и создания новых идеалов. Мой дед, ты знаешь, о ком я, прекрасно жил в то время – и время отплатило ему благодарностью, его не забыли. Часодеи. Часовая башня.

      1838 год.       Дул прохладный ветер, развевая по улицам города разные ароматы. От приятных ароматов булочной до... Кхм-кхм, не так уж и важно. С деревьев опадали листья, окрашенные в разные цвета. Какие золотые, какие алые. Детишки играли в листве, а прелестные барышни обсуждали новинки последней моды. Проходящий мимо них мужчина не мог отвести взгляда: изящные ткани, под которыми таились замысловатые конструкции тяжёлых корсетов, элегантные шляпки и зонтики в руках. Но несчастным представителям мужского пола приходилось отводить взгляд в сторону: не по этикету дам так пристально рассматривать.       В общем-то, это был обыкновенный день, но не для одного мужчины. Молодой человек спешил по улице, даже не оглядываясь по сторонам. Сегодня ему в часолист пришло письмо. Письмо от самого Эфларуса! С Хардиуса чуть цилиндр не слетел, когда мужчина резко вздёрнул голову вверх после прочтения письма. Надо спешить!       Спустя полчала мужчина стоял на пороге огромного загородного особняка. Этот дом редко принимал гостей, выглядел со стороны таинственным и опасным, как и его хозяева. Врата с резными узорами охраняли огромный тёмный сад, за которым стоял и сам дом. Сейчас все это выглядело со стороны устрашающе, ведь была поздняя осень. Красивая зелёная трава стала желто-серой, такой мертвой и выцветшей, а деревья, с которых уже опали все листья, только усугубляли вид. Но Огневым нравилось всё это, а значит, так всегда и будет.       Родион быстро вбежал к себе в комнату и, подбежав к нуль-зеркалу, стал его судорожно настраивать. Пара минут и взмахов стрелой — и Хардиус делает смелый шаг вперёд. Тело окутывает приятное тепло, перед глазами начинают мелькать вспышки цветов, вокруг появляются часы, цифры, лепестки алого цветка, ключи. И тут впереди появляется пятно тьмы. Оно расширяется с каждой секундой всё больше, а Хардиус, словно не боясь той неизвестности, смело устремляется вперёд. Погружение, яркая вспышка света, тьма и... — Добрый день, уважаемый господин Огнев, — загадочно улыбаясь, произнес мужчина. — Присаживайся.       Перед Родионом стоял темноволосый мужчина, кхм, довольно плотного телосложения. Он окинул гостя доброжелательно-серьезным взглядом. Кажется, он собирался говорить на серьезную тему. Хардиус поклонился в знак приветствия и сел на бархатный багровый диван, а напротив на кресло уселся и мужчина. — И тебе привет, старина, — ухмыльнулся Хардиус. — Мне пришло письмо. Звал? — Да, есть у меня к тебе тут дельце... — Эфларус вмиг посерьёзнел и выдержал паузу, прежде чем продолжил: — Думаю, для тебя не секрет, что тебя зачасует Астрогор. — Да-да, уже видел это в своём будущем, — живо покивал Огнев. — Весьма занятно... — он побарабанил пальцами по подлокотнику дивана. — Ты ведь уже знаешь, по какой причине он тебя зачасует? — продолжил спрашивать Эфларус, направив на светловолосого задумчивый взгляд.       Родион отрицательно покачал головой. Да, он видел тот момент. Борьба, вспышки эферов, вроде бы Хардиус уже побеждает, но вот противник исчезает... А в следующую секунду Огнев слышит, как раздаётся за спиной его числовое имя, произнесённое наоборот. Но вот почему так случится? Этого светловолосый в будущем не видел.       Всё это время Эфларус внимательно наблюдал за размышлениями Огнева, принимая последнее решение. Да кого великий часодей обманывал? Он уже давно принял решение. Осталось только огласить его своему старому доброму товарищу. — Что ж, тогда слушай меня внимательно и наматывай на свой длинный ус, — усмехнулся Эфларус, предвкушая реакцию Огнева на последующие слова. — Ты прекрасно осведомлен, что срок моего правления временем стремительно истекает, — медленно начал он. — И... И я уже видел тех, кто станет новым Временем.       На лице Огнева начала появляться загадочная улыбка. Кажется, он начал понимать, к чему клонит Эфларус. Неужели Хардиус станет Временем? О да, мужчина был бы несказанно рад. Ведь если бы Эфларус видел на троне Времени кого-то другого, то и звать бы Огнева сейчас не стал, правильно? — Погоди, ты сказал «тех»? — неожиданно удивился Родион. — Да-да, мой милый друг, ты не ослышался, — весело кивнул Эфларус. — На этот раз нас ожидают два трона Времени. Эфлара и Остала — сам ведь понимаешь. И у меня для тебя хорошие новости... — мужчина выдержал паузу, наслаждаясь нетерпением Хардиуса. — Один из двух тронов времени должен занять один из рода Огневых.       Сердце Хардиуса пропустило один удар, а затем забилось с бешеной скоростью. Кто-то из Огневых станет Временем. Неужели это не сон? У Родиона же есть все шансы взойти на трон! Или у его прекрасной дочери Нерейвы! У всех есть. — Но трон займет только тот, у кого есть часовой флёр, — поспешил добавить Эфларус. — Неужто ты намекаешь на одного ослепительного светловолосого молодого человека? — хитро усмехнулся Родион. — Не знаю, — загадочно пожал плечами Эфларус. — Дело в том, что уж сам выбор того, кто станет Временем, полностью на тебе.       Нет, друзья, Хардиус точно спит. Мужчина вытаращил глаза на темноволосого собеседника: — Ты передаешь мне честь выбирать Новое Время?! — Да, Хардиус, да, — серьезно кивнул Эфларус. — Надеюсь, ты будешь молчать о том, что я тебе сейчас поручил? — Конечно, дружище, — таинственно усмехнулся Хардиус, оправившись от шока. — Я могу идти? — Да, ты свободен, — кивнул Эфларус.       Как только нуль-зеркало поглотило Огнева, Эфларус нахмурился. Он-то уже знал, что Хардиус всё разболтает Хронимаре. — И это будет стоить тебе жизни, хитрый лис, — пробубнил Эфларус, задумчиво глядя в окно...