Падающие звёзды

12. Первое, что чувствует Чимин при пробуждении, помимо сильной головной боли, то, что у парня затекла шея. А ещё подушка под головой немного (много) странная, твёрдая и носом парень утыкается в что-то совсем непонятное. Стена пропахшая парфюмом и табаком, первое, что пришло на ум айдолу, но глаза так и не открыл, голова до сих пор сильно болит. Только для стены слишком мягкое и матерчатое, возможно, это спинка дивана. Парень не выдерживает, да и шея с каждой минутой начинает ныть всё сильнее. Ещё хорошо было бы принять холодный душ, привести себя в порядок. Открывает глаза. Нет, это совсем не спинка дивана, а похоже на материал футболки, с которой на синеволосого смотрит кумамон, а неудобная и твёрдая подушка - чьи-то ноги. Чимин хорошо помнит, как они с Чонгуком, Бэкхёном и Тэхёном решили выпить. Хорошо так выпили и у кого-то из них парень сейчас спит на коленях. Одна чужая рука покоится на чиминовой талии, айдол смотрит и понимает, что для Чонгука она слишком тонкая, для Тэхёна - слишком бледная, а у Бэкхёна, насколько Чимин помнит, вены так сильно не выпирают. Чимин пытается напрячь память, только ничего не может вспомнить, только, как они сидят в ресторане и слушают болтовню Бэкхёна. Дальше пустота и темнота, а сейчас неизвестные ноги, кумамон на футболке, смутно знакомый запах парфюма. Но взгляд синеволосый так и не поднимает, перекатывается на другой бок, замирает на минуту. Никакой реакции, только чужая рука сильнее талию обхватила. Чужая рука настойчиво прижимает дрожащее тельце. Паку уже визжать хочется, но по всей видимости, хозяин этой самой руки крепко спит или просто наблюдает за только проснувшимся айдолом. Чимина охватывает паника, он же мировая знаменитость, напился вчера и неизвестно чего и где вытворял. Раньше такого не было, тем более с ним всегда рядом находился Тэмин. Неужели он вчера кого-то подцепил? Хотя такое в приличном ресторане не возможно, это же не бар какой-нибудь. Синеволосый подаётся всем телом вперёд, выскальзывает из чужой хватки и оказывается на полу. На коленях было приятнее и немного мягче. Теперь перед носом парня две ступни, в чёрных тапочках с закрытым носом, чуть выше худые ноги в тёмно-синих джинсах, довольно плотных. Наверное, из-за них было так твёрдо. Чимин немного поднимает голову, чтобы, наконец, увидеть человека на котором спал всю ночь, или не всю. Он даже не знает во сколько и как оказался здесь. Помещение ему точно не знакомо, раньше айдол здесь не бывал и если он правильно понял, это даже не квартира, а дом. В центре Сеула только многоквартирные высотки, с вероятностью в дохулион процентов синеволосый или где-то на окраине, или его вообще за город увезли. Парень надеется на первый вариант, а потом все мысли из его головы, которая всё ещё продолжает болеть, пропадают. Мин Юнги, собственной персоной, сидит на диване. Рука, которой он обнимал младшего, теперь покоится на собственном колене, вторая закинута за голову, а сам продюсер спит, размеренно дышит, а на губах застыла лёгкая улыбка. Невольно Чимин засматривается, лицо старшего расслаблено, ресницы немного подрагивают и хочется дотронуться до светлой кожи. - Отсюда надо бежать, - решает Чимин и на четвереньках ползёт к двери, которую заметил почти сразу. Перемещаться на четвереньках не очень удобно, но сейчас айдол решает, что это самый лучший вариант для данной ситуации. Парень просто выберется отсюда, позвонит лучшему другу или менеджеру и его заберут. Потом он забудет об этом странном происшествии. Юнги, он думает, тоже захочет забыть. Хорошо, что гостиная, в которой проснулся Чимин оказалась рядом с дверью ведущей на свободу. Чимин всё ещё ползёт на четвереньках, хотя колени уже начинают болеть, но нет, на ноги он не встанет. Боится, что его тело может не выдержать хмельного утра и завалиться, от чего поднимется шум и хозяин дома проснётся. Этого Чимину совсем не нужно. Синеволосый не находит свою обувь, но это не самое страшное. Когда он выберется, попросит привезти из своей квартиры. Самое страшное его ждёт дальше, когда парень понимает, что помимо кодового замка, который изнутри можно открыть одним нажатием кнопки. Дверь ещё заперта на обычный ключ. - Кто так вообще делает? - ноет себе под нос Чимин. Ни на тумбочке возле двери, ни в шкафу вдоль стены в коридоре никаких ключей не обнаруживается. Скорее всего они у Юнги или тот их положил где-то в гостиной, поэтому снова на четвереньках парень возвращается. Сначала он решает осмотреться в самой комнате, а потом уже и обратить внимание на карманы спящего продюсера. Пак должен признать, что здесь всё обставлено достаточно простенько, но со вкусом. Ему нравится. Хотя, некоторые полочки он заставил бы разными безделушками. Чимин внимательно, всё ещё находясь на корточках, осматривает каждую поверхность. Где-то стоят чашки, много различных тетрадей и блокнотов, просто вырванные листы целиком исписанные, но ничего напоминающего ключей. Рука с дивана уже пропала, как и темноволосая макушка. Парень пугается, что Юнги уже проснулся и возможно пошёл искать своего гостя, но потом успокаивается. Подползает ближе к дивану и видит, что тот уже устроился на нём, свернулся в калачик. Старший руки подложил под щёчку и очень похож на котёнка. Совсем ничего нет от сушёной букашки, которая вечно ворчит и ругается. А очень милый и красивый котёнок. - Бу, - Юнги резко открывает глаза, когда Чимин подползает слишком близко. - Юнги-хён, - Чимин заваливается назад и начинает потирать ушибленную задницу и плечо неприятно ноет от встречи с кофейным столиком. - Сбежать хотел, - старший снова принимает сидячее положение и выглядит довольно бодро. - Да? - Ну, - мнётся младший. - И далеко бы ты ушёл, - Юнги достаёт свой телефон и тычет экраном чуть ли не в чиминов нос. - Ты себя в зеркале вообще видел? Чимин не видел, ему было не до этого. Хотя понимал, да и знал, как выглядит его лицо после обычного сна. А уж после такой великой попойки даже взглянуть на отражение побоялся и закрыл ладошкой экран телефона. На что Юнги только усмехнулся и встал с дивана. - Ты такой забавный, - старший подходит к большому шкафу у которого пустует несколько открытых полочек и открывает одну из секций. - Я проснулся, когда ты первый раз перевернулся, потом ещё ползать по комнате начал, думал, что не удержусь и ржать начну. Чимин надувается, садится на полу в позу лотоса и скрещивает руки на груди. Вообще, если так подумать, то он не должен чувствовать себя виноватым от нахождения здесь. У младшего не забит номер продюсера, а уж адрес его он и подавно не знает. От этого появилась некая уверенность в себе и он уже хотел спросить, как попал сюда, только старший покинул комнату. А синеволосый не собирается ходить за ним хвостиком по всему дому. Юнги не заставляет ждать себя слишком долго, возвращается минут через пять, а в руках у него сложенное полотенце и какая-то одежда. - Есть ванная комната на первом этаже, - говорит старший и передаёт всё младшему. - И на втором, сам решай куда идти. Ещё вчера Чимин и представить себе не мог, даже мысли допустить, что будет находиться в доме продюсера Мин Юнги. Что он проснётся на его коленях, а рука старшего будет покоиться на его талии. Что он будет стоять под прохладным и освежающем напором воды из миновского душа. Синеволосый подставляет лицо под струю воды, голова продолжает болеть, но уже становится гораздо легче. Возможно, Юнги расщедрится и найдёт у себя обезболивающую таблетку, а если нет, то младший по дороге домой заедет в аптеку. Если признаться честно, а себе парень в этом уже давно признался. Юнги сразу понравился Чимину, когда тот только переступил порог агентства и подписывал свой контракт. Старший казался таким добрым и обходительным, проводил много времени с младшим, разрешал в свободное время сидеть у себя в студии и делать домашнее задание. Но потом всё резко поменялось.

***

Flashback

Чимин сидел на удобном диванчике в студии у Юнги и готовился к тесту по математике, который уже скоро должен был пройти в старшей школе. Было тяжело совмещать учёбу и подготовку к дебюту, а ещё Намджун сказал, что скоро у них появится ещё один стажёр. На чём-то одном было сосредоточиться трудно. Парень иногда поднимал взгляд от учебника и любовался на профиль темноволосого продюсера, который сейчас внимательно бегал глазами по монитору своего ноутбука и делал пометки в блокноте. - Такой красивый, - вздыхает Чимин. - Ты что-то сказал? - старший сразу повернулся на голос. - Ой, прости, - Пак быстро уткнулся взглядом в книгу. - Вслух начал читать. Юнги улыбается и возвращается к своей работе, а младший снова поднимает взгляд на продюсера и продолжает тайно любоваться идеальными линиями лица. Он бы его фотографировал, потом распечатал и повесил на стену в своей небольшой съёмной квартире. Хотя, наверное, пожилая соседка и по совместительству хозяйка квартиры, не оценила бы. Просто сфотографировал, только старший очень внимательный, если ещё взгляды на себе он не замечает, то направленный объектив камеры чувствует за километр. - Чимин, - в студию заходит Намджун. - Так и знал, что здесь тебя найду. Там приехал Тэмин, он будет твоим менеджером, вы же ещё не знакомы. Будущий айдол со своим менеджером быстро находят общий язык. Они подолгу болтают о разных мелочах, в перерывах между тренировками и учёбой. Но о продюсере младший также не забывает, когда Тэмин отлучается, сразу бросается в студию старшего и сияет своей широкой улыбкой. Только темноволосый с каждым разом становится всё мрачнее. Чимин ссылается на усталость, ведь у него скоро дебют и продюсеры тоже много работают для этого. - Хён, а ты знаком с Юнги-хёном? - как-то спросил Чимин. - Продюсер, - задумывается Тэмин. - Мы официально представлены друг другу, но никогда не общались. - Он такой хороший, - сказал младший, взял за руку менеджера и повёл к студиям. Юнги несколько минут сидел в своём кресле, закинув одну ногу на другую. Скользил взглядом по двум пришедшим, а потом остановился на сплетённых пальцах. Словно крепкий замок, а у Чимина, кажется, костяшки побледнели, так сильно он держал Тэмина. - Вы мне мешаете работать, - прошипел продюсер и отвернулся. - У самих дел полно, нечего расхаживать и других отвлекать. Тэмин тогда долго успокаивал своего подопечного, но тот не мог поверить, что его добрый и внимательный Юнги-хён просто так взял и прогнал их. Ведь раньше, даже если тот был сильно занят, находил хотя бы несколько минут, чтобы узнать, как у младшего дела. А сегодня они даже не виделись.

***

Чимин прокручивает у себя в голове давно минувшие события, такие тёплые воспоминания, которые связаны с Юнги, а потом всё так резко обрывается. А потом синеволосый широко распахивает глаза и чуть не падает на мокром кафельном полу. - Он меня ревновал, - как гром среди ясного неба, и как раньше только этого не понял. Возможно, младший выбежал бы из ванной комнаты в чём мать родила, так не терпелось поговорить со старшим. Но тот вовремя кинул взгляд на своё отражение и понял, что сначала нужно высушиться и надеть предложенную Юнги одежду, его одежду. Ещё никогда парень так быстро не вытирался полотенцем и натягивал на себя свободную домашнюю одежду. Хорошо, что дома старший предпочитал что-то на несколько размеров больше, ведь в размеры темноволосого Чимин просто не влез. - Хён, - выскакивает из ванной комнаты младший. Юнги отзывается откуда-то из глубины дома. Чимин был только в гостиной, в коридоре возле выхода и теперь побывал в ванной, которая в двух шагах от гостиной. Но он всё равно почти срывается на бег, потому что голова и так болит, а от шквала навалившихся мыслей и догадок вообще готова разорваться. Он направляется уверенным шагом на голос, так, как будто уже не раз бывал здесь и оказывается возле лестницы на второй этаж. Значит ему не показалось, что голос звучал словно из потолка. Темноволосый находится выходящим из какой-то комнаты, на его шее полотенце и волосы влажные, а сам продюсер уже одет в кремовою футболку и свободные домашние штаны, почти такие же, как и у Пака. - Ты меня ревновал, - выкрикивает младший. Чимин буквально припечатывает к стене ошарашенного Юнги, который, судя по лицу, сейчас активно обмозговывает всю ситуацию и резкую смену поведения младшего. Синеволосый никогда не отличался особой скромностью, хотя, в чувствах к Мину признаваться не решался, когда у них ещё были хорошие отношения. Возможно позже он будет жалеть о таком дерзком поведении и его прямо сейчас в этих домашних штанах выкинут за порог, но отступать уже поздно. - Ты ревновал меня к Тэмин-хёну, - продолжил Чимин так и не получив ответа. - Ты так быстро начал плохо относиться ко мне из-за того, что думал, что мы с хёном симпатизируем друг другу, так? - Возможно, - старший ухмыляется, он думал, что придётся самому шевелить Чимина на разговор, а вот он сам пришёл. - Но у него уже тогда была девушка, - продолжает айдол. - Да и если бы не было, мне не понравился бы он. - Почему? - продюсер знает ответ на этот вопрос, услышал вчера из уст пьяного Чимина, а теперь хочет услышать ещё раз, уже от трезвого. - Потому что, - младший закусывает губу, ему страшно, но отступать уже поздно и некуда. - Мне всегда нравился ты и, - он снова запинается и опускает глаза. - Нравишься до сих пор. Юнги широко улыбается и младший снова узнаёт того прежнего старшего, которого он знал раньше. Ни капли злости в чужих глазах, а только вновь загорающийся огонёк. Он пропускает момент любуясь чужим лицом, когда оказывается сам припечатанным к стене, а его губы накрыли миновские. Чимин так давно мечтал об этом, хотел ощутить их на вкус, распробовать и сплестись языками, что стонет прямо в поцелуй. От чего старший гортанно рычит и впивается тонкими пальцами в чужие бока. Ногой Юнги толкает дверь из которой только вышел, это оказалась его спальня. Не разрывая поцелуя они ввалились в комнату, тёмные занавески были плотно зашторены и лучи солнца почти не попадали в комнату, от чего в ней царил полумрак. Широкая двухспальная кровать находилась почти по центру, куда и направлялась парочка. Точнее вёл темноволосый, а младший обвил шею старшего руками послушно следовал делая шаги назад, пока его не опрокинули на мягкий матрас. Их кожа всё ещё влажная после душа, а чёлка прилипает ко лбу, оба взгляда потемневшие, а дыхание тяжёлое и шумное. Оба хотели этого и сдерживались слишком долго. Одежда чуть ли не разрывается на разгорячённых телах и летит на пол, они долго руками блуждают по чужой коже, изучают поцелуями каждый сантиметр. - Если это сон, - шепчет младший. - То я не хочу просыпаться. - Мы будем спать вечно, - отвечает Юнги. Юнги покрывает мелкими поцелуями шею, ему очень хочется подхватить зубами тонкую кожу, всосать её и оставить расцветающие алые отметины. Но понимает, что делать этого нельзя. Сдерживается, ведёт руками по кубикам пресса младшего и пальцами поддевает резинку боксёров. Чимин к нему ластится, извивается весь. Старшему хочется быстрее проникнуть внутрь, ощутить узость айдола, но торопиться нельзя, ведь это для него первый раз. Темноволосый тянется одной рукой до прикроватной тумбочки и достаёт баночку с лубрикантом. Пока разрабатывает пальцами заветную дырочку, поцелуями и ласками отвлекает Чимина от неприятных ощущений. - Будет больно, - предупреждает Юнги. - Потерпи. Чимин кивает и закусывает губу, когда старший направляет головку члена к пульсирующему кольцу мышц. Темноволосый действует очень аккуратно, входит плавно и мокрыми поцелуями всячески отвлекает парня, слизывает с румяных щёчек проступившие капельки слёз и шепчет на ушко ласковые слова. Синеволосый сильнее хватается за острые плечи старшего, короткими ноготками оставляет царапины, от чего Юнги начинает шипеть, а потом потихоньку двигаться внутри младшего. - Хён, - приглушённо стонет Чимин. - Хён. - Мой маленький, - шепчет на ушко Юнги. - Потерпи, малыш. Чимин всё ещё испытывает болевые ощущения, но уже не такие сильные, а когда Юнги меняет угол проникновения и начинает задевать простату, то младший выгибается в спине и звонко стонет заполняя комнату своим сладким голосом. Темноволосый готов кончить только от одного вида и звука синеволосого. Он выцеловывает острые ключицы, оставляет небольшой засос возле родинки на одной из них, от которого уже через несколько часов не останется и следа. Не забывает и об возбуждении айдола, обхватив его в кольцо своих длинных пальцев начал надрачивать в такт собственным толчкам. - Юнги-хён, - синеволосый залез под пуховое одеяло старшего с головой. - Мы теперь, - он замолчал, неловкость снова накрыла его. Да, они переспали. Но вместе ли они теперь? - Да, пирожочек? - Я не пирожочек, - возмутился младший так и не показываясь из-под одеяла. - Нет, ты мой пирожочек, - старший сам залез к нему и ответил на не до конца заданный вопрос айдола. - Только мой пирожочек и мы вместе. Ты же не думал, что после этого я выставлю тебя за дверь? - Юнги-хён, - радостно пискнул Чимин, а старший пододвинулся к нему и сгрёб в объятия. - Позвони своему менеджеру, - сказал старший. - Попроси на сегодня и желательно на завтра передвинуть расписание, - хитрая ухмылочка. - Тебе будет больно передвигаться.