Джейкоб
За что, Белла?!!... Сердце рвалось на куски от поглотившего душу иррационального ощущения предательства. Но ведь она никогда не была его… О да, Джейк смирился с тем, что она любит своего кровососа, что никогда не будет принадлежать ему, но видеть ее умирающей, присутствовать при этом, наблюдать как этот… эта мерзость, которую Блэк даже мысленно не мог назвать ребенком, убивает ее изнутри, было выше его сил. А Белла, казалось, не замечала его страданий. Ее глаза, нежно глядящие на него, наполнялись такой любовью при виде Эдварда, что Джейкобу становилось физически больно. А сейчас – так просто хотелось умереть, лишь бы не видеть ее вампиром, рядом с любимым мужем и… дочерью. Ренесми. Поэтому, услышав стук ее изменяющегося сердца и поняв, что их с упырем авантюра по принятию родов прошла успешно, он незаметно покинул особняк Калленов. Больше его здесь ничего не держало. Теперь – попросить Сета вернуться в Ла Пуш и передать Билли слова прощания, попробовать отделаться от Леа – и бежать подальше отсюда, бежать, куда глаза глядят, забыть о том, что когда-то был человеком. Однажды у него почти получилось. В этот раз надежды нет совсем – а значит, будет легче.***
Леа
Он все-таки решил уйти один. И рада бы почувствовать обиду – ведь обещал же! обещал взять ее с собой! – только не получается. Слишком ярко он транслировал свои чувства. И слишком они напоминали ее собственные. Боль, ярость из-за неспособности что-то изменить, и ощущение предательства. Иррациональное, да – ведь Джейк всегда знал о том, что Свон любит только своего кровососа, как и сама Леа знала, что ни Сэм, ни Эмили не виноваты в том, что это гребаное запечатление исковеркало ее жизнь – но чувство, что их обоих предали самые близкие люди, никуда не исчезало. Девушка слышала, как Блэк убеждает Сета уйти. Ох уж это его нежелание приказывать, а ведь мог бы – вожак все-таки, потомок легендарного Эфраима Блэка! Мальчишка ни в какую не хотел возвращаться в стаю Сэма. Пора было вмешиваться. Убедившись, что так и не добившийся успеха Джейкоб перекинулся обратно в человека, Леа мысленно потянулась к младшему брату. «Возвращайся домой, Сет». «Но, Леа…» «Послушай, так будет лучше. Для всех. И, если тебе плевать на то, что говорит твой вожак, подумай о матери. Она и так слишком много потеряла в последнее время. Отец, я… а если уйдешь еще и ты, она не переживет». «Значит, ты не вернешься?» «Да. И ты знаешь, почему. Меня там никто не ждет, братик. А Джейку не стоит сейчас оставаться одному». Сет затих на время, обдумывая что-то. «Ли, скажи честно. Ты ради него решила остаться или ради себя?» «Я не знаю, Сетти. Но мне кажется, что вдвоем нам будет легче». «Хорошо. Я останусь. Но пообещай мне, что ты поможешь ему, сестренка». «Обещаю. Прощай, брат». «Прощай, Ли».***
Вернувшись в человеческий облик и смахнув навернувшиеся на глаза слезы, Леа уловила тонкую нить знакомого запаха и пошла по ней, как по следу. Перекидываться обратно она не стала, чтобы Блэк не засек ее мысли. Конечно, он все равно сможет ее учуять, но оставался шанс, что в таком растрепанном состоянии он даст ей подобраться незаметно. Она нашла парня на укромной полянке посреди леса. Он лежал, уткнувшись лицом в ворох опавших листьев. Его тело содрогалось от подавляемых рыданий. Присев рядом, Леа мягко и уверенно прикоснулась к его плечу. Джейк резко обернулся. Его глаза яростно сверкали. - Зачем ты пришла? – прорычал он. - Потому что я понимаю, что ты сейчас чувствуешь, - тихо сказала девушка. – Не держи эту боль в себе, Джейк. Выговорись, станет легче. Парень было напрягся так, что на какую-то долю секунды ей показалось – он сейчас разорвет ее на кусочки! - но буквально сразу же расслабился и словно отпустил себя, позволив своему отчаянию отразиться во всегда таких спокойных и насмешливых черных глазах. - Почему все так, Леа? – безнадежно прошептал он. – За что? Леа тяжело вздохнула. Сейчас он как никогда выглядел на свои семнадцать. И как легко было не вспоминать о его возрасте, видя каждый день уверенное красивое лицо и мужественное развитое тело. Странно, но гены вервольфов, вызывающие ускоренный рост у парней, практически не оказали внешнего воздействия на нее. По сравнению с остальными членами стаи она казалась совсем малышкой. Но сейчас Ли вдруг резко ощутила, что ей уже двадцать один. Взрослая женщина. А Джейк… Какой же он, в сущности, еще ребенок… Мальчик, только что переживший первое разочарование в любви. Притянув его к себе, девушка проговорила: - Никто не виноват, Джейк. Она просто не смогла полюбить тебя, и здесь ничего не поделаешь. Отпусти ее и попробуй жить дальше – это лучший выход. - Если ты даешь такие хорошие советы, то чего ж сама им не следуешь? – глухо пробормотал Джейкоб, уткнувшись в ее плечо. Леа закусила губу. Ответить на это было нечего. Видимо, почувствовав ее настроение, парень оторвался от нее и мягко прошептал: - Прости, Ли, слышишь? Я не должен был… Она оборвала извинения на полуслове, прикрыв его рот тонкими пальцами. - Не надо. Ты прав. И… я старалась. Правда, старалась. Но быть частью его стаи, все время слышать его мысли о ней для меня невыносимо. Не заставляй меня возвращаться туда, Джейк, пожалуйста! Он согласно кивнул. Она неверяще распахнула глаза. - Правда? Ты согласен? Ты будешь моим вожаком? - Да. Я возьму тебя с собой, куда бы ни отправился. Обещаю. Теперь была очередь Джейка обнимать Леа, держать ее, пока она тихо плакала. Только это были слезы облегчения. Странно… он никогда не воспринимал ее как девушку. Подружка старших сестер, вечная заноза в заднице у каждого из парней стаи… После обращения ей пришлось от многого отказаться. Короткая, чтобы шерсть не путалась, стрижка; обрезанные чуть короче, чем у парней, джинсы; резкие манеры – в мужской компании любое проявление женственности было равносильно признанию своей слабости. Но почему-то сейчас это так естественно – позволить ей быть слабой, ведомой, принять на себя ответственность за нее. Сцеловывать с ее щек слезы, шептать бессвязно какие-то слова утешения. Стереть из ее глаз тень отчаяния, навеки поселившуюся в них несколько лет назад. Забыться самому и заставить забыть ее… Леа не знала, в какой момент утешающие объятия Джейка превратились в нечто большее, а его целомудренные поцелуи наполнились страстью. Да, честно говоря, и не хотела знать. Хватало и того, что это было… правильно. Правильно и необходимо, так, как ничто и никогда за всю ее жизнь. Он был рядом – большой, теплый, надежный. Сильный и мудрый. Вождь по праву рождения. Ему хотелось покориться, довериться. Стать слабой и нежной в его объятиях. А еще лучше – ответить на его ласки со страстью, равной по силе его собственной. Стать для него не просто утешением – смыслом жизни. Сделать его счастливым. Какая же Белла дура – разве можно было променять его на мертвеца-кровососа, будь он хоть трижды красавчик! Как она могла причинить такую боль этому светлому пареньку, глядящему сейчас на Леа потемневшими от отчаяния глазами? Каждым своим поцелуем девушка пыталась стереть эту непроглядную тоску из его глаз, так же, как он каждым своим прикосновением уничтожал болезненные воспоминания о Сэме. Она хотела забыть сама и помочь забыть ему… В какой-то момент Джейк поймал себя на том, что пытается снять с Ли коротенькую футболку, которую та вместе с ветхими обрезанными джинсами брала обычно на дежурства. Девушка, как ни странно, не возражала. Возможно, потому, что как раз в это время увлеченно избавляла его от старых спортивных штанов – единственного предмета одежды, который на нем был. Парень вдруг почувствовал себя неуверенно. Не то что бы он не знал, что делать дальше, но… И хочет ли этого Леа? Ли ощутила какую-то заминку в действиях Джейкоба. В чем дело? Он… не хочет ее? Подняв на него глаза, увидела в его взгляде непонятную робость. - Ты… не хочешь? – хрипло прошептала она. Джейк мотнул головой, боясь, что голос ему откажет. Он все еще ощущал прикосновения нежных пальцев в опасной близости от самой чувствительной части своего тела. - Тогда… неужели у тебя это впервые? Он опустил глаза. Все же эту тему он не хотел обсуждать ни с кем, особенно с Леа Клируотер. Конечно, впервые. Ему всего семнадцать, и пока его ровесники обзаводились каким-никаким сексуальным опытом, Джейкоб страдал от безответной любви к Белле Свон, ныне миссис Каллен. Сильная изящная рука подцепила его подбородок и заставила посмотреть в темные глаза девушки. Они светились вызовом, приправленным доброй порцией возбуждения. - Неужели остановишься на полпути, альфа? - пальцами свободной руки Леа обрисовывала рельеф мышц на его животе, вызывая дрожь в сильном теле. Более явного приглашения Джейку не потребовалось. Жалкие останки их одежды разлетелись по всей поляне. Стиснув девушку в стальных объятиях, он опрокинул ее на усыпанную сухими листьями землю, покрывая жаркими поцелуями каждую пядь ее обнаженной кожи. Ли плавилась под его ласками, становившимися все более изощренными и откровенными. Первый раз, ха! Ни за что бы не поверила – благодаря единому сознанию стаи в его действиях не было и тени неуверенности, только глаза выдавали. Широко раскрытые, ошалелые. Джейк осторожно и неторопливо изучал ее тело, готовый отступить по первому ее слову, но было видно, как тяжело ему дается подобный самоконтроль. Да Леа и не хотела этого. - Я не стеклянная, малыш, - простонала она, выгибаясь навстречу его пальцам. – Не… ааах… сдерживайся… Девушка увидела его довольную ухмылку. В следующий момент она ощутила его внутри себя. Джейкоб не был первым ее мужчиной, но даже ночи с Сэмом не подготовили ее к тому, что физическая любовь может быть такой… ошеломляющей. Она открывала для себя страсть снова – ведь это было так давно. Не думать. Не вспоминать. Слишком больно. Но даже застарелая боль отходит на второй план, когда пальцы осязают это сильное тело. Он был огнем в ее объятиях, и она горела вместе с ним, подчиняясь бешеному ритму, заданному его бедрами, и рассыпалась фейерверком искр, догорев дотла. Еще пара движений – и Джейк рухнул на нее, тяжело дыша, покрывая поцелуями ее лицо. Леа нежно обняла его, ласково перебирая отросшие волосы на затылке, унимая охватившую его дрожь. Они долго лежали посреди леса на постели из листьев, обмениваясь ленивыми поцелуями. Думать не хотелось. Строить планы не было смысла. Куда им идти – не важно. Что было важным – это чувство единения, которое охватило их обоих. Это не было любовью, нет. Во всяком случае, не в их понимании. Это новое ощущение не приносило боли, оно не было неистовым пламенем, сжигающим душу дотла. Скорее это чувство походило на маленький уютный огонек свечи в кромешной темноте: показывало дорогу, обещая покой и конец одиночества. Никто из них больше не чувствовал себя одиноким. Они были стаей.