Соната для феи

- Я планировал это еще до нашей встречи. - Именно это? - Не совсем. Эй, я имел на это право больше, чем кто-либо другой. Он убил меня. - Поясни, - Рен рассказал. Таить это больше не имело смысла, - Я все равно не знаю, чего хотел Матисс, и откуда пришел тот человек. Я считаю, он пришел извне. Из империи Дайра, например. Он разговаривает на всеобщем, словно тот для него чужой. Он не раз говорил, что пришел издалека. Он использует магию Хаоса столь виртуозно как никто здесь. - Так, предоставишь отчет в письменном виде. Все подробности, все, что ты помнишь. -Ты знаешь, где он? – спросил Зайн устало. - Достаточно далеко. Его защита хороша. Но как только он появится в этом городе, я узнаю. - Защита? - Туман. - Это и есть причина твоей сделки? - Я не лгал. - Только недоговаривал. Снова. Скажи, так будет всегда? - Я не знаю. Но это мой бой. Давай, ты мне завтра все выскажешь? - О, одними словами ты не отделаешься. - Все что хочешь. Но пока я должен помочь Алелю. Это займет некоторое время. Рой, дай ему какое-нибудь сильное снотворное. - Уже. Он спит в моей комнате. - Хорошо. Иди к нему, я сейчас буду. - То есть я должен присутствовать? - Да. Этому Рен научился случайно. Обрывки старинной книги, случайно попавшие ему в руки. Но главное - просто, однажды он очень захотел помочь одному человеку и не побоялся рискнуть. - Что я должен делать? - Будь рядом. И ни в коем случае не засыпай. Тебе будет хотеться спать, но если ты уснешь, я не смогу вернуться. Рен начал напевать что-то очень похожее на колыбельную. Слова были знакомые, но они никак не складывались в предложения. Аптекаря действительно клонило в сон, но он легко переборол дрему. Он с умилением смотрел как Рен обнимает эльфа. Оба немного морщатся во сне. Так прошло несколько часов, прежде чем оба проснулись. К счастью, он не знал всей опасности этого ритуала. Очищающее пламя, предваряющее врата смерти – единственное, что могло помочь в данной ситуации. Богиня использовала его с легкостью, но не всякий человек мог отважиться на такое. И эльф, и Рен молчали обо всем, что было с ними во время ритуала. Но Алель еще долго думал, почему светлое пламя не сожгло его темную часть, а наоборот сделало ее сильнее. Намного сильнее. Зайн же решил поговорить с Шейном и Тимом начистоту, а заодно он хоть немного убедит себя, что Рен принадлежит ему и только ему. Ему было жалко парней, но он не собирается отдавать свое сокровище в чужие руки. - Мне нужно с вами поговорить. Рен вступил в благословленный брак со мной. Я понимаю, вам неприятно это слышать, но это значит, что не свободен больше. И… Я не отпущу его, по крайней мере, пока он чуточку любит меня. Вам не повезло, я встретил его раньше вас. - Я понимаю. - Я тоже, - они не лгали. Но Тим был спокоен, словно это для него не новость. Шейн же выглядел так, будто из его груди вырвали всякую надежду. Пусть Зайн был эгоистом, но он никому не хотел причинять такую боль. - Ничего. Для меня главное, чтобы он был счастлив. - Не говори так. Возможно, уже завтра ты найдешь новую любовь. - Вряд ли. Эй, не смотри в меня. - Прости. Я просто хотел помочь. И немного улучшить свою способность. - Не стоит, правда. Это неприятно. - Можешь смотреть в меня, - Тим засмеялся и Шейн обиделся. - Я пойду, проветрюсь, - Шейн вышел из комнаты, из дома и перешел на бег. Никто не должен видеть его слез. - С ним все будет в порядке. Я позабочусь об этом. Не смотри на меня так. Ничего не могу с собой поделать – я его люблю. - Еще пару дней назад ты говорил, что тоже любишь Рена. Что же изменилось? - Это и изменилось. Он не свободен больше. Мы, ламии, уважаем выбор любимого, особенно если не можем на него повлиять. Когда мы понимаем, что все безнадежно, тут же переключаемся на другой объект. Просто случайность, что Шейн проявил себя тогда. Или это судьба. - Это будет нелегко. - Знаю. Его вообще никто кроме Рена не интересовал. Ни мужчины, ни женщины. Скорее всего, он вообще девственник. - Быть не может, сколько ему? - 21. - Тогда – точно нет! Сам объект обсуждения в этот момент переживал крах своих надежд и рождение новой. Ведь, если Рена приняли таким, какой он есть и он даже получил благословение, то возможно и он когда-нибудь… когда-нибудь будет счастлив. - Нет. Я не верю, - горький вздох. Он вернулся спустя некоторое время и, не раздеваясь, лег. Он чувствовал взгляд Тима, но тот не решался что-либо сказать или сделать. Он не поймет. Никто не поймет, потому что никто не знает. Как ни странно он не ошибался – ни одна живая душа не знала его тайну. Линель все понял сам. С первого взгляда, с первого вздоха. Даже раньше них самих. Потому что с ним такое было. Он так хотел, чтобы у этих мальчишек все сложилось удачнее, чтобы судьба была благосклонна к ним. Зайн был ему другом. Рен был словно тень его любимого. Кейл же был Его сыном, единственным, что напоминало о Теллане Сергале, сильнейшем ментальном маге, окончившим Академию в Августе. Он его сильных и нежных руках, единственных руках, которым он, архимагистр, доверял. Утро наступило внезапно. Алель сладко потянулся, зевнул. Обнаружил, что его обнимают не те руки, и громко заорал. Рен засмеялся, Рой вскоре присоединился к нему. На шум прибежал Зайн, который сам по себе устроился на кушетке в лаборатории. Он утащил Рена в лабораторию, Кейл пришел сам: - Поговорим начистоту. Есть ли еще что-то важное, что я о тебе не знаю. - Да. Можешь пытать, я не скажу. - Он может. - Ладно. Дракки кое-что могут. Это могу и я. Дальше сам. Дальше. Я не сказал тебе обо всем, потому что я хочу сам поставить точку в этой истории. Для меня это важнее жизни. Ты не представляешь все, через что я прошел по вине этих ублюдков. Хотя знаешь большую часть. - Я видел, в каком состоянии был Алель после общения с тем типом. Ты можешь сам поставить точку, но только с нашей помощью. - Хорошо. Я рад, что ты понял. - Ты больше не будешь убегать? - Нет. Честно. Я недоговаривал, но я никогда тебе не лгал. Изначально я хотел убить нас обоих, потому что у меня не было надежды. Но теперь я хочу жить куда больше, чем отомстить. - Ох, Рен, прости… - Ничего! Есть слова, которые должны быть сказаны. - Истинно так: Цветок – цветку, а песня – песне, Дай огоньку земле чудесной, Прекрасен сад сей, ярок аромат, Завидую тому, кто так богат. - Завидуй молча! – Зайн вытолкал барда за дверь и запер ее заклинанием, - Да, я сказал твоим воздыхателям, что ты – мой. Боюсь, Шейн это плохо воспринял. Поговори с ним. - Ты не будешь ревновать? - Нет. Он все понял. Я не разглядел его полностью, но уверен, вы сможете стать друзьями, - возможно даже больше, чем просто друзьями. Зайн не стал говорить этого, боясь, что его неправильно поймут, и был ой как прав. - Несчастный поэт, Выслушивал бред. Был выставлен вон – Печален сей звон. - Заткнись уже! Зачем явился?! - Рой, сладкий мой! - К делу! - Вас приглашает всех король. Сегодня в восемь ужин… - В восемь? - Так точно. Позвольте откланяться. - Вали уже! Так что денек выдался хлопотным. Под пристальным наблюдением архимагистра Айрин, Кейл и Зайн сотворили всем костюмы. Рен, получив наводку, сумел повторить действия Зайна, но больше никто не смог этого сделать. Кроме Шейна, но у того получалось по словам эльфа что-то не совсем то. Или совсем не то. Не магия Искусства, по крайней мере, не в том значении, что ей придавали эльфы. - Но результат тот же, так какая разница?! – с этим возражением никто не стал спорить, но Зайн увидел тайну и само собой, хотел ее разгадать. Это был не просто ужин. Это был званый ужин в честь новых героев Анадара. Приглашены были также жены Роя и жители деревушки, подвергшейся нападению, помогавшие отразить волну тварей. Рен и Рой в результате получили дворянство (правда, не наследственное) и были посвящены в рыцари. Остальные получили медали и денежное вознаграждение. Самое любопытное, что Рена награждал сам принц Дан, и при этом тот позволил себе некоторую вольность в отношении него. А именно поцеловал его в щечку. Как-то незаметно празднование продолжилось в узком кругу. Рен незаметно для остальных отвел Шейна в сторону: - Я должен извиниться. - Ты ничего мне не должен. - Все же прости. Ты мне дорог, но только как друг. - Поверь, этого достаточно. Я просто не знаю, как быть дальше. - Живи. И позволь себе отпустить это. - Я попробую, - он ушел, оставив за собой некоторую недоговоренность, - Рен пожал плечами. Он попробует еще.