Я должен уйти

После очередного дела братья Винчестеры отдыхали в номере, причем весьма не плохом, сидя на большом диване и потягивая пиво из темных бутылок. Теплая погода за окном и хорошее настроение, да и весь день в целом не предвещали ничего плохого. И тут появился Кас. Братья знали, что обычно, если пришел Кастиэль, это значит, что отдохнуть им не удастся. Очень редко ангел заходил просто так, чтобы узнать о чем-нибудь из мира людей или расспросить о новостях. – Здравствуй, Дин. Сэм, - почтительно кивнул Кас обоим Винчестерам. – Что такое? – уже немного озабоченно спросил Сэм. – Я хотел предупредить, что мне нужно будет уйти. – Ангел стоял, переводя выжидательный взгляд то на одного брата, то на другого. – Ну и? – Дин непонимающе уставился на ангела, который явно что-то не договаривает. Словно что-то поняв, Сэм тихо спросил, бросив какой-то болезненный взгляд в сторону брата: – Это связано с запечатыванием Небес?.. – Да. – Ну и что? Ты можешь объяснить нормально? Что это ты вдруг решил нас предупредить, перед тем как в очередной раз пропасть? – Дин явно что-то упускал. Почему Кас как будто ждет от него чего-то? И Сэм смотрит странно... – Что, надолго пропадешь, что ли, или что?.. – Дин. – В глазах Сэма читалось какая-то непонятная печаль, какая-то... жалость. – Скоро врата на Небеса будут запечатаны... – И что? Нужно успеть что-то сделать? Я не понимаю. – Дин, я... Я должен уйти. Насовсем. Кастиэль стоял посреди комнаты, повесив голову и нахмурившись. Его последние слова будто вибрировали в голове Дина, повторяясь снова и снова. «Насовсем»... – К-как... Как «насовсем»? – он усмехнулся, все еще не желая понимать такую простую фразу. – Зачем?.. Кастиэль молчал. Он не хотел теперь встречаться с Дином взглядом, боясь то ли показать свои глаза, то ли увидеть глаза Дина. Сэм тоже молчал, давая брату время на то, чтобы все наконец осмыслить. Кас уйдет. Снова. Только теперь он не вернется. Нельзя этого допустить. – Зачем тебе туда, Кас?.. – Дин пытался заглянуть ангелу в глаза, но тот лишь еще больше их прятал. – Ты же... Тебя же пришьют, только ты туда вернешься! Да после той революции, что ты устроил, обязательно найдется кто-то, кто решит прикончить тебя исподтишка! – Винчестер судорожно пытался найти хоть что-то, что могло бы заставить Кастиэля одуматься. – Разве тебе здесь плохо?.. – Охотник вглядывался в лицо ангела, пытаясь понять, почему он уходит и снова оставляет его одного. – Дин. Там его дом. – Сэм сочувствующе глядел на брата. Он понимал, что Дину как всегда сложно принять правду, он будет пытаться переубедить Кастиэля до последнего. Дом. Там ли его дом? Дин не знал, но зато, кажется, знал Кас. Он уйдет – просто потому, что его миссия давно окончена, и, хоть на Небесах уже давно все не гладко, ангел наверняка хочет домой. И тут его больше ничего не держит. – О. – До Дина наконец в полной мере дошло, что все это значит. – О. – Его взгляд опустел, и не было сил вымолвить хоть слово. Медленно поднявшись, он, судорожно блуждая взглядом по комнате, прошел к холодильнику и достал прохладную бутылку. Открыв ее словно на автомате, Винчестер отхлебнул пару глотков, не почувствовав вкуса, и обернулся обратно к Кастиэлю. – Значит, бросаешь нас, да? – с горькой усмешкой проскрипел он, сжимая стекло в руке сильнее. – Надо же, попрощаться пришел... – Дин снова пытался посмотреть ангелу в глаза, но тот упорно их прятал, словно ощущая свою вину. Каждое слово давалось охотнику с огромным трудом: в горле встал горький ком, и Винчестер не замечал, как больно прокусывает себе нижнюю губу. Сэм видел, как трудно сейчас и его брату, и Кастиэлю. Кас – единственное, что осталось у Дина, кроме брата, и прощаться с ним особенно тяжело. Но ангел должен вернуться домой – иначе он навсегда останется на земле, и его можно понять. Опустив с гулким стуком бутылку на стол, Дин стал ходить из угла в угол, словно не зная, куда себя деть. Нахмурившись и прижав сжатый кулак к губам, он чувствовал, что дыхание сбивается, а на глазах вот-вот выступят предательские слезы. – Ладно, - проскрипел он перед тем, как пулей выбежать из комнаты. *** Он гнал машину по безлюдному шоссе, куда – не знал, главное – подальше оттуда. Руки крепко вцепились в руль, а глаза, напряженно всматривающиеся в дорогу, ничего не видели. На крутом повороте он просто въехал в какое-то дерево на обочине и не поехал дальше. Легкие сводило судорогами, туман перед глазами усиливался, и в какой-то момент Дин понял, что рыдает, спрятав лицо в ладони. Его плечи сотрясались от всхлипов, которые очень скоро стали походить на вой раненого зверя. В голове не осталось ни одной мысли, но четко ощущалась разрастающаяся дыра в груди, которая высасывала из охотника жизнь. Когда горькие слезы закончились, в тишине леса раздалось лишь тихое: – Сколько раз я должен тебя терять?.. *** Сэм и не ожидал брата рано. Дин снова напился, но теперь у него был повод, и Сэм не посмеет и слова сказать против. Сразу кольнуло где-то в сердце, когда он увидел нахмуренные в злобе брови и пустой взгляд своего брата. Сэм не знал, что нужно сказать, да и нужно ли говорить вообще. Он знал только то, что должен хотя бы попытаться помочь Дину пережить все это. Как ни странно, Дин заговорил сам. – И что ему тут не сидится?.. – прохрипел он сорванным голосом. – Глупый. Его ж прикончат там. Или мозги промоют опять. Или еще чего похуже... Черт, да на кой хрен ему на эти Небеса? Здесь от него будет гораздо больше пользы! – Дин снова злился, все еще пытаясь найти причину, по которой Кастиэль должен бы был остаться. – На земле столько дерьма происходит, а он со своим ангельским моджо расправился бы с этим враз! – Дин. – Сердце рвалось при взгляде на брата. – Небеса будут запечатаны. И его благодать тоже... Винчестер-старший наконец поднял свой уставший и больной взгляд на Сэма, и он чувствовал, что снова что-то не понимает. – Если он останется здесь, он станет человеком... – Было больно говорить это, но Дин должен осознать, почему Кастиэль не может остаться. Казалось, умереть еще больше просто невозможно. Но сейчас еще один кусочек истерзанной души охотника сжался под ледяным пламенем и сгорел дотла. Кас не останется. *** Почему так больно это принять? Ведь он терял Кастиэля столько раз, что пора бы уже привыкнуть к этой боли, но она только становится с каждым разом все сильней. Возможно, где-то внутри и жила надежда на то, что когда-нибудь они снова увидятся – неважно, где – но Дин понимал, что этого не будет. Врата закроются навсегда, и если и найдется способ спуститься вниз, то охотника к тому времени уже не будет. Нужен ли Винчестер в Раю? Вряд ли. Остается смириться с тем, что в его маленькой семье теперь меньше еще на одного. Кастиэль знал, что нужен Дину. Но будет ли он нужен ему, когда лишится крыльев? Ангел без благодати беспомощен и бессилен; он станет лишь обузой охотнику. Кас убеждал себя, что на Небесах для него есть дело – установить порядок и мир, а если не получится, значит, на то воля Отца. Еще Кастиэль видел, как больно было Дину, когда он услышал обо всем, и как тяжело ему сейчас. Нужно было поговорить. За своими мыслями Винчестер не услышал шелеста крыльев голубоглазого ангела, что пришел попрощаться. Только когда почувствовал, как прогнулась под ним кровать, охотник поднял влажный и больной взгляд на Кастиэля, тут же опустив глаза в пол. Прощаться всегда тяжело, особенно – не в первый раз. Кастиэль не мог собраться с мыслями, подобрать нужные слова. Он не знал даже, что хочет сказать Дину сейчас, ведь он хотел бы сказать столь многое, что не уместится в одно «Прощай». Он уходил не потому, что хотел, а лишь потому, что не хотел стать вдруг не нужным своему единственному человеку. – Ты не думай, я все понимаю. Теперь понимаю. Либо ты возвращаешься домой, либо лишаешься крыльев. Здесь тебя ничего не держит, и поэтому ты выбрал крылья. Я ни в коем случае тебя не осуждаю, нет... – Дин усмехнулся, понимая свою глупость. Кастиэль не выбрал бы его. – Я не вправе просить тебя остаться. Просто... Я устал, - еле слышно прошептал он, пытаясь бороться со слезами, которые в последнее время приходят без предупреждения. – Сколько можно?.. Ты знаешь, я все равно буду ждать, что ты найдешь лазейку и заглянешь как-нибудь ко мне, а?.. – Винчестер слабо толкнул ангела плечом, мимолетно пытаясь заглянуть ему в глаза. – Или я загляну к тебе... Мне все еще можно в Рай? – Я думаю, да, - подал голос Кастиэль, как обычно отвечая на вопрос, на который не нужно ответа. - Хотя я не знаю всех последствий ритуала... - Он понимал, что не будет лазейки, но тоже втайне на это надеялся. А вдруг он не встретит больше Дина? Что тогда?.. То же, что и было до него... Становилось страшно. – Береги себя, ладно? – прохрипел Винчестер, вглядываясь ангелу в лицо. Встретившись взглядом с чистыми голубыми глазами, он почувствовал, как сердце рухнуло куда-то вниз... Он больше не увидит этих глаз. – Хорошо, - утвердительно кивнул головой Кастиэль, читая всю боль в глазах напротив. Чуть помолчав, он попытался объясниться: - Дин, я просто буду бесполезен здесь... Я стану беспомощным человеком, мне сложно будет приспособиться к такой жизни. Я стану не нужен здесь, пойми... – Кас посмотрел в зеленые глаза охотника и понял, что что-то изменилось. – Ты нужен мне. Обнять, прижать еще ближе, уткнуться носом в воротник светлого плаща, сжать бежевую ткань, боясь отпустить. Дин так и не сумел сдержать слез, когда почувствовал, как чужие руки бережно прижимают его к себе в ответ. Он снова уйдет, и охотник никогда больше не сможет обнять, коснуться, даже увидеть своего ангела... Прижав темноволосую голову к своему плечу и забравшись пальцами в чужие волосы, Винчестер старался запомнить каждое свое ощущение от этих объятий, сохранить легкий запах грозы и тепло, исходящее от Кастиэля. Почувствовав, как ангел, прикрыв глаза, сам стал притягивать его к себе руками чуть сильнее, охотник прижался своей щекой к прохладной щеке Каса, чтобы стать еще немного ближе. Невозможно было расстаться. Он бы бросил все и пошел с ним, но понимал, что его не пустят. И он также знал, что ангелам будет запрещен вход в человеческий Рай - они больше не встретятся. Дин хотел, чтобы Кастиэль знал, насколько он дорог сердцу охотника, чтобы простил его за все ошибки, упрямство, оскорбления, неуважение... Он хотел, чтобы ангел понял, что, несмотря на все это, Кастиэль стал членом его семьи - любимым и важным. Кас дрожал - он зажмурился, сжав Динову рубашку в ладонях, и губы его сжались в тонкую полоску. Легонько проведя пальцами по его щеке, Винчестер подумал о том, что вместе с Кастиэлем уйдет и часть его души, но останется в сердце у ангела. Встретив болезненный и горький взгляд голубых глаз, Дин осторожно и боязливо коснулся губами чужих губ, пытаясь слиться с Кастиэлем воедино и забрать частичку его себе. В нежный, мягкий поцелуй Дин вложил всю свою любовь и всю свою боль. Он только сейчас понял, как глуп он был, когда прятался сам от себя и от своих чувств; когда пытался оттянуть этот момент, полагая, что все пройдет, что это несерьезно и временно. И все действительно не оказалось вечным - теперь не будет возможности объяснить глупому ангелу, как сильно он необходим здесь, на земле. Охотник бережно обхватил лицо Кастиэля руками, поглаживая кончиками пальцев, стараясь запомнить каждую эмоцию, изображенную на чужом лице. Покрывая солеными от слез поцелуями лицо ангела, Винчестер старался сохранить в своей памяти каждый из них. Он не сможет уйти. Кастиэль вдруг понял это, осознал так ясно, что стало страшно – что было бы, если бы он действительно ушел?.. Как это - не видеть больше его зеленых глаз, не слышать его звонкого смеха, не иметь возможности наблюдать за ним и знать, что с ним все хорошо? Нет, только не это, нельзя... Нужно остаться, нужно пытаться защитить – хоть как-нибудь, на что только хватит сил... Не будет смысла жить вечно на Небесах, когда его человек здесь, и он так нуждается в Кастиэле... Да пусть они катятся к чертям! Его место здесь - рядом с его человеком, единственным и самым необходимым. Ангел обрел семью - настоящую семью, где нужен не Воин в сражении, а сам Кастиэль - просто рядом с Дином. – Я не смогу... Я не могу... – Дин ловил губами горячий шепот, не понимая, о чем говорит Кас. – Я останусь с тобой, я не оставлю тебя... Когда смысл слов дошел до охотника, в его сердце вновь проросла сладкая надежда, с которой так больно потом прощаться. – Останешься?.. Ты передумал? – Дыхание сбилось, сердце забилось еще чаще, и Дин боялся услышать отказ. – Я не хочу оставаться там без тебя, Дин... Оказалось, что объятья после разлуки, которой не было, сладкие, словно мед. *** Дин улыбался. Прямо в пяти сантиметрах от его лица смешно сопел и причмокивал губами во сне Кастиэль – новоиспеченный Человек. Солнечный луч светил прямо ему в глаз, и он забавно морщил нос. Поэтому Винчестер не смог заставить себя прикрыть окно. – Ммм... Дин?.. – Разлепив сонные глаза, Кас тут же улыбнулся. И закрыл глаза снова. – А где хомяк? – промурчал он, так и не собираясь вставать. – Какой еще хомяк? – усмехнулся Дин, запуская ладонь в лохматые темные волосы. – Ну тот... Большой такой... В которого вселился призрак... Где он? Охотник тепло рассмеялся, притягивая парня ближе к себе: – Кас, это не призрак, это твой первый сон!