Is it scary?

Примечания к главе: Мистер Вонка решает задать Чарли вопрос, мучающий его совесть. Ответ молодого наследника не оправдывает ожиданий. _________________________________________ 《Пришло время поговорить о многом, мои друзья》 Шёл самый обычный день на самой удивительной шоколадной фабрике. Умпа-лумпы заняты работой. Обветшалое, но загадочно-прочное жилище Бакетов переполнено работой, а на небольшом расстоянии расслабился самый везучий мальчик в мире, обладатель пятого "Золотого билета" и наследник всей сладкой империи. Мистер Вонка поручил своим крошечным работникам занять себя в другом цехе на целый день. И вот, на шоколадной фабрике наконец воцарилась тишина, только прерывистый звук автоматических всасывающих устройств можно было услышать над глухим ревом огромного шоколадного водопада. Со времени переезда большой семьи прошло не так много времени, но достаточно, чтобы Вонка начал ещё больше обдумывать последствия недавних изменений, созданных в его ранее обычной жизни. — Чарли! — прощебетал загадочный кондитер. Его часто можно было заметить идущим к наследнику со сверкающим в глазах энтузиазмом. И сегодня мужчина был не менее энергичен, а в голове у него застряло что-то очень важное. Его бледное лицо было оштукатурено с серьезным намерением. Взгляд акцентировал высокий цилиндр, наделяющий хозяина неоспоримым авторитетом. Бледный, худенький англичанин поднял глаза от книги, а лицо его озарила улыбка, предназначенная для Мистера Вонки. Несмотря на то, что наставник предложил ему новую одежду, он цеплялся за старый узорчатый свитер и изношенные штаны, которые получил от своих родителей. Ведь он все тот же Чарли Бакет: все такой же скромный, застенчивый, вежливый. Зачем ему переодеваться? Ребенок прислонился к дереву, кора которого пахла мятой, сахаром и ванилью. Густыми затяжками в бело-розовых тонах вокруг цвёл самый настоящий зефир. — О, прости, я тебя немного побеспокоил. — заявил шоколадный магнат. Оказалось, читал Чарли книгу из библиотеки наставника — «Алиса в Стране Чудес». Это был один из личных фаворитов Вилли Вонки. У него был том, обшитый бордовой кожей с настоящим золотым шрифтом на обложке. Именно в ней,наряду со многими другими, шли оригинальные иллюстрации. Всё отпечатано на тончайшей бумаге и богато разукрашено цветными чернилами. Мальчик начал пользоваться небольшим набором ключей, полученным от Вонки, чему хозяин фабрики был несказанно рад. Он боялся просить мальчика стать ближе к нему, потому все, что он может сделать, так это поощрить того. — Нет, все в порядке, мне все равно трудно сосредоточиться. — сине-зеленые глаза мальчика встретились с мерцающими фиолетовыми глазами Мистера Вонки, которые в тот момент казались немного голубыми. Как глаза мужчины могли казаться темными и светлыми одновременно, всегда было загадкой. Было что-то определенно особенное в этих глазах, даже без его других особенностей. Он слышал, как люди используют выражение «Глаза — зеркало души». Если бы это было правдой, то что глаза Вилли Вонки говорили о своём хозяине? — Да, со мной такое тоже часто случается. — ответил Вонка с глупой усмешкой. Улыбки Мистера Вонки всегда оказывали на людей самое необычное воздействие, потому что у него был самый необычный набор зубов. Каждый из них был совершенно плоский – не круглый, не заостренный, просто плоский. Все зубы также были совершенно белыми. Не совсем обычные белые, они были похожи на нос северного оленя, только "светились" они, скорее, цветом идеально-белого снега. Наряду с уникальными результатами, созданными причудливыми брекетами его отца, было отвлечение — его губы, которые, казалось, всегда имели красноватый оттенок. Это сделало блеск его улыбки еще более заметным, а форму его губ идеальной. Все эти элементы в сочетании сделали улыбку Мистера Вонки бесподобно красивой, или пластичной, или даже...довольно злой...? Он был на мгновение отвлечен от своей первоначальной цели очарованием мальчика. Его тихий голос, его восхищение, свист его носа, то, как торчали его уши, даже его кривые зубы. Все было так чисто, так незапятнанно. Его разум возвращался к тому, чего первоначально он хотел. А беспокойство о том, что он может разрушить этого идеального ребенка отходило на второй план. Вилли Вонка действительно хотел быть лучше, особенно для Чарли, но правда в том, что он просто не был. Он никогда не был, даже до того, как его доверие было полностью разрушено для человечества. Всегда был страх, обида и тяжесть изоляции, которую другие люди заставляли его чувствовать. В возрасте Чарли, Вилли уже был бунтарем и гедонистом. И есть до сих пор. Вонка подумал про себя: «Ради Чарли я должен быть лучшим человеком». Но он понятия не имел, как это сделать. Сама вселенная, казалось, хотела угодить Вилли Вонке: физика сделала перерыв и подчинила ему любые законы,которые были необходимы, чтобы помочь шоколатье сделать лучшие и более невероятные конфеты. Нет, Вилли никогда не изменял ничего ни в себе, ни в ком-либо. Он только недавно сделал исключение для этого маленького мальчика. Он почти простил своего жестокого отца — печально известного дантиста, доктора Вонка. Так почему этот маленький человек такой особенный? Что заставило его измениться для кого-то после стольких лет? Чарли привык, что мистер Вонка делает длинные паузы перед выступлением. Его глаза и лицо плавно переходили через множество выражений, слишком коротких, чтобы точно интерпретировать. Мальчик отчаянно пытался понять, как устроен разум его нового друга, как он смог сотворить столько невозможного, что это за мысли. Иногда он мог схватить их, дотянуть до своей души и вытащить, но это был не один из тех моментов. Мистер Вонка посмотрел ему в лицо, как будто он, наконец, решил, что хотел сказать, и наклонился на корточки, чтобы поговорить с мальчиком. Он использовал трость как опору для равновесия. — Ты боишься меня, Чарли? — спросил мужчина смертельно-серьезным тоном.Чарли был удивлен вопросом и тем, как он был задан. Мальчик посмотрел прямо в радужные лавандовые глаза. — Нет. — он ответил рефлекторно, потом быстро отвернулся и сглотнул. Вонка почувствовал паузу и ничего не сказал, давая Чарли такую же возможность для глубоких раздумий, которую мальчик дал ему минуту назад. Справедливо было. Чарли учили не лгать. И то, что он только что сказал, было не совсем правдой, но он хотел быть вежливым. К тому же, в его нежном возрасте было очень трудно ответить на этот вопрос. — Ну, — начал он снова. Вонка пристально смотрел, затаив дыхание, — может быть, немного. «Да, чтобы было ближе к истине», — подумал ребенок. В Мистере Вонке всегда было что-то такое, что очаровывало его; это было смущающее, но приятное ощущение. Он все еще не был доволен своим заявлением и снова повернулся к драгоценным глазам своего благодетеля. Лицо и поза мужчины были полностью заморожены. Он мог бы стать великой статуей, навсегда стоящей под опекой раскинувшегося искусственного парка. — Но мне это нравится. — Мальчик добавил через несколько секунд. Его голос был тихим, его глаза подобны нежному лесному существу, привлеченному к огромному мифическому дракону. Это было то, что шоколатье сказал о бабушке и дедушке мальчика, пахнущих «стариной и мылом». Он воскликнул: «Мне нравится!» Именно это заставило Чарли понять, что это правильные слова для использования, как ни странно. Понятно, что никто не хотел бы, чтобы кто-то пахнул, как старые люди и мыло, но если этот запах напомнил вам о любви и чувстве привязанности, то этот аромат, каким бы скромным он ни был, станет приятным для вас. Чарли чувствовал то, что Вилли Вонка заставлял его чувствовать. Он был немного напуган, но ему понравилось. Да, так и есть. Большие глаза Вонки слегка приоткрылись на этот комментарий. Никакая другая часть его серьезного лица не изменилась. Чарли волновался, что он сказал что-то не так, но он должен был быть честным. Его честность была одной из причин, по которой великий человек выбрал его, чтобы унаследовать огромную фабрику и все, что она содержала. Что-то защипало в глубине души Мистера Вонка. Его сердце екнуло при последнем слове. Никто никогда не говорил ему этого. Он воспроизвел образ в своем воображении: появление тех невинных черт, говорящих об этом, то, как его ресницы прижаты вверх, нежная округлость его щек, привлекательность его акцента. Это было поразительно и замечательно. Ему понравилось. — Благодарю тебя, Чарли. — Элегантно одетый мужчина, наконец, сумел сказать. Он встал, но, казалось, что-то не так с его глазами. Они становились водянистыми. Он посмотрел на Чарли, который в ответ мило улыбнулся, обнажив ямочки. Мальчик был уверен, что не сказал ничего плохого. Вонка повторил это еще раз: «Спасибо». Детское качество его голоса на мгновение покинуло его, и Чарли услышал голос настоящего мужчины. Ему нравился этот голос. Он был единственным, кто когда-либо его слышал. Мистер Вонка не скрывал, кто он такой. В нём просто было много качеств одновременно: ребенок и взрослый, гений и дурачок, художник и сумасшедший. — Хорошо, тогда я просто позволю тебе вернуться к тому, что ты читаешь. — Он сказал дрожаще, заканчивая причудливой улыбкой. Вонка начал медленно идти от своего молодого наследника, позволяя ему вернуться к сказке об Алисе, потерянной в безумии Страны Чудес. Его рука немного дрожала, когда он хромал через извилистую и проницаемую поверхность шоколадной комнаты. Трость не очень помогала ему с такой плохой хваткой. Вилли нужно было посидеть и подумать об этом инциденте ещё немного. Одному. — Ему это нравится. — Он пробормотал про себя в благоговении. Да, действительно, это немного изменило ситуацию. __________________________________ Примечания автора: «Is It Scary» — песня Майкла Джексона из его альбома «Blood On The Dance Floor». Я настоятельно рекомендую этот альбом и послушать эту песню, чтобы получить более глубокое понимание всего, стоящего за этой историей, а также за самим Джексоном. Если вы правильно поняли творческого человека, то вы, возможно, также испытывали такие вещи. «Ben» — и эта песня. Я назвала две мои любимые песни Джексона, опирающиеся на тексты и мелодию. «Пришло время поговорить о многом, мои друзья» — цитата из знаменитой книги Льюиса Кэрролла «Алиса в Стране Чудес». Я взяла много аллегорий и вдохновения из сказки. Думаю, вы согласитесь, что эти две вселенные сливаются вместе, как арахисовое масло и шоколад. Если "Чан" или "Шота" не ваша чашка чая, пожалуйста, поймите, что я сама никогда не ожидала написать такую сказку. Для меня это был такой же шокирующий опыт, каким он может стать для любого из вас, но я действительно хотела исследовать эту тему ради всех обвинений, с которыми сталкиваются такие люди. Если продолжите со мной, вы сможете увидеть эту историю такой же интересной, какой её увидела я.