Символизм

Шэнь Юаню хотелось плакать, но у него не оказалось тела. Система перенесла его, потому что он, к несчастью, на мгновение почувствовал жалость к потемневшему Ло Бинхэ, посетившему их из другого мира, и понадеялся, что ему достанется хоть немного счастья. Сейчас же его куда-то забросили, чтобы он лично направил Шэнь Цинцю на лучшее обращение с Ло Бинхэ. Мир, в который его отправила система, был одним из черновиков Самолета, Рвущегося в Небо — «Путь гордого бессмертного демона». Отличий от опубликованного текста было много, но там, где он приземлился, они имели действительно большое значение в данный момент: Ло Бинхэ дольше находился в ордене горы Цанцюн. Ему уже исполнилось восемнадцать, когда Ша Хуалин напала на орден и решила сосредоточить все свои силы на атаке вершины Цинцзин. Это привело бы к большим человеческим жертвам, и миссия Шэнь Цинцю — не дать этому произойти. Отправили туда только его дух, и заметить Шэнь Юаня мог только один человек — Шэнь Цинцю. Шэнь Юань был недоволен и обеспокоен тем, что в мире, из которого его отправили, Ло Бинхэ вновь получит травму, когда увидит, что тело Шицзуня — лишь пустая оболочка. Вторжение демонов должно было вскоре произойти, но когда Шэнь Юань впервые появился, Шэнь Цинцю решил, что он иллюзия, созданная отклонением ци, о котором он и не подозревал. Шэнь Юань потратил много времени, чтобы завоевать доверие Шэнь Цинцю, потому что он оказался очень осторожным человеком, и Шэнь Юань не смог заставить его относиться к Ло Бинхэ этого мира более доброжелательно. Слишком много ужасных вещей уже произошло. Шэнь Юань рассказал Шэнь Цинцю о нем такое, о чем сам Шэнь Цинцю был даже не в курсе. Немного помогло то, что Шэнь Юань выглядел абсолютно так же, как и он, хотя это тоже должно было быть подозрительным, но Шэнь Цинцю был из тех людей, которые могут верить только себе, и Шэнь Юань вполне подходил под это условие. Шэнь Юань даже немного опасался, что Шэнь Цинцю решит поцеловать его. Шэнь Юань хотел вернуться в свой мир, к своему Ло Бинхэ, но он должен был пройти через испытание по спасению пика Цинцзин. Из-за того, что Шэнь Юань долго провозился, стараясь подружиться с Шэнь Цинцю, они закончили обсуждать план по спасению вершины во время самой атаки. — Ты хорошо рисуешь, поэтому можешь проводить ритуалы. Есть три варианта, — произнес Шэнь Юань, хоть на самом деле был только один. Он полностью разворошил свою библиотеку читов ради решения проблемы, но сейчас Шэнь Цинцю был слишком слаб, чтобы сражаться с демонами, используя только свои силы. — Ло Бинхэ наполовину демон. Это важно. — Так и знал! — воскликнул Шэнь Цинцю, теряя безразличие. — Я знал, что что-то не так с этим ублюдком, он слишком талантлив, — заявил он, и слова «слишком талантлив» прозвучало, словно речь шла о венерической болезни. Шэнь Цинцю стал немного больше доверять Шэнь Юаню после подтверждения своих подозрений. Он улыбнулся еще шире, когда Шэнь Юань продолжил говорить. Но его улыбка выглядела тревожной, учитывая тему, о которой повел речь Шэнь Юань. — Ло Бинхэ может быть ритуально принесен в жертву, чтобы уничтожить демонов, — сказал Шэнь Юань, — это символично. Погибает он, погибают и демоны. Гипотетически это можно сделать. Шэнь Цинцю нахмурился от этого «гипотетически». — Что ты имеешь в виду, ты сомневаешься в моих способностях? Я смогу убить этого ублюдка прежде, чем он поймет, что ему в спину воткнулся меч. Может, я и не убивал его раньше, потому что он был ребенком, но сейчас ему восемнадцать. Шэнь Юань нахмурился на странную мораль Шэнь Цинцю, в которой убийство ребенка не было в порядке вещей, но издевательства над ним чуть ли не до смерти — было. — Ты не можешь убить его, это невозможно, — возразил Шэнь Юань. — Ты думаешь, что я не сделаю этого, потому что я его шифу? Ты же знаешь, я ненавижу эту маленькую тварь. — Ты не сможешь, даже если захочешь, у него есть небесная защита, — произнес Шэнь Юань. — Я упоминал об этом: подумай обо всех случаях, когда он был ранен — так много раз от твоих или чужих рук, которые ты использовал! — и он пережил все это. — Это правда, — с нескрываемой горечью сказал Шэнь Цинцю. — Какой второй вариант? Он решил довериться Шэнь Юаню, который многое знал и сейчас только подтвердил его предположения. Доверие вскоре исчезло в одно мгновение. — Второй вариант… — Шэнь Юань сделал паузу. — Ты можешь быть ритуально принесен в жертву. Шэнь Цинцю обнажил свой меч, бесполезно ударив воздух. Он не смог разорвать на куски дух, что был на другом уровне бытия. — Смерть со смыслом, целью, добровольная жертва; с твоим самосовершенствованием, это может создать необходимую силу, чтобы изгнать демонов с пика Цинцзин и восстановить барьеры, — продолжил Шэнь Юань, когда лезвие пронзило его призрачную шею. — И это должен быть ты, как Владыка вершины. Символизм, — нервно повторил Шэнь Юань. — Третий вариант не включает в себя смерть. — Рассказывай о третьем варианте, — потребовал Шэнь Цинцю, все еще сохранивший боевой настрой. — Третий вариант… — Шэнь Юань был напуган, чувствовал ужасное волнение, имея власть, подобную той, с которой Система влияла на него, толкая на нужный ей путь. — Эм, это… — он выглядел еще более нервным, чем когда говорил о смерти. Вина растекалась по его нематериальному телу. Ему придется оставить Ло Бинхэ этого мира на этого подлеца. — Ты сказал, что убить его невозможно, а я отказываюсь покончить с собой, так какой третий вариант? — Смерть — это, эх, сильный метод проведения ритуалов, весьма в духе демонического ордена, — признал Шэнь Юань. — Сейчас, эм, на правильном пути есть альтернатива — жизнь, двойное совершенствование — другими словами, занятие любовью… — Что? — Шэнь Цинцю остановился на середине вкладывания меча в ножны. — Энергия во время этого действия может быть использована для отражения атаки демонов и восстановления защиты, — произнес Шэнь Юань. — И опять же, вовлеченным человеком должен быть Владыка вершины, представляющий пострадавший пик, и демон, представляющий нападающих. — Я причиню ему боль, ему точно не понравится это, — решительно произнес Шэнь Цинцю. Шэнь Юань вздохнул. Похоже, Шэнь Цинцю не имел особых проблем с сексом с Ло Бинхэ ради сохранения вершины, но только потому лишь, что считал, будто ведущей стороной будет он сам… Но ведь Шэнь Юань только что сказал, что демоны были нападающими. Вершина была стороной, получившей травму. — Хм, Ло Бинхэ должен быть тем, кто… входит. Это символично, — в третий раз произнес Шэнь Юань. — Когда он, демон, выйдет из тебя, Господина вершины, демоны покинут пик Цинцзин. Покончено с ним — с демонами тоже покончено. — То есть, или я умру, или позволю ему трахнуть меня? — спросил Шэнь Цинцю. — Ну, ты можешь позволить всем остальным умереть, — ответил ему Шэнь Юань. Шэнь Цинцю выглядел, словно он рассматривает и такой вариант. — Ты уверен, что я не могу убить его? — спросил Шэнь Цинцю. — Ты не способен на это. Да и никто в этом мире, честно говоря, — авторитетно заявил Шэнь Юань. Шэнь Цинцю собрался спорить, но Шэнь Юань внезапно исчез, оставив отпечаток ритуального круга в его памяти. Через мгновение Ло Бинхэ, залетев в бамбуковый дом, сообщил ему, что произошло вторжение демонов и им нужно немедленно отправиться на поле битвы. На самом деле, ему не нужно было отчитываться, так как Шэнь Цинцю слышал не очень отдаленные звуки столкновения мечей, борьбы, криков, рева и взрывов. Шэнь Цинцю принял решение. — Следуй за мной, — приказал он, потянув за люк, и повел сбитого с толку Ло Бинхэ в потайной подвал под бамбуковым домиком, который был больше видимого пола. Шэнь Цинцю холодно и поверхностно объяснял детали запланированного ритуала Ло Бинхэ, пока использовал черные чернила, чтобы нарисовать круг вокруг белого мягкого коврика, который предназначался для учеников, практикующих рукопашный бой. Это понадобится… для того, что они собирались сделать. Был даже сосуд с маслом, предназначенный для успокоения болящих мышц. Здесь также хранились большие редкие куски нефрита, которые можно было расположить вокруг завершенного круга и использовать для управления полученной энергией. Камни были очень привязаны к пику Цинцзин, родному месторождению. Они будут использовать силу ритуала, чтобы укрепить гору и отбросить захватчиков. Шэнь Цинцю не пытался смягчить откровения для Ло Бинхэ. Он рассказал ему: — У тебя есть демоническое наследие. Ты должен сделать это или мои ученики — твои собратья — умрут. Этот ритуал должен остаться в тайне, никто не должен знать подробности. Это нужно сделать, либо вершина будет разрушена. Ло Бинхэ дрожал на протяжении всей речи, его лицо выражало ужас и смущение от всего этого. К тому времени как он смог говорить, Шэнь Цинцю уже закончил рисовать круг и работал над тем, чтобы сложить куски нефрита. — Это настоящее искусство, круг очень ровный, Шицзунь. Вы великолепно рисуете, — похвалил Ло Бинхэ дрожащим голосом. Он и словом не выразил несогласия с планом. — Демонический язык, — усмехнулся Шэнь Цинцю. Бессмысленно бормотал, словно это достаточно отвлекало от того, что должно произойти. Он должен был издеваться над Ло Бинхэ, иначе, начни он думать об этой ситуации, он бы морально развалился. Ло Бинхэ беспомощно нахмурился, когда Шэнь Цинцю в лицо назвал его демоном голосом, наполненным заметным отвращением. Шэнь Цинцю не хотел видеть лица Ло Бинхэ, но коленно-локтевая поза — принимать его сзади… Это только добавило бы еще больше унижения к и без того унизительной ситуации. Он будет слишком тревожен, если не сможет видеть Ло Бинхэ. Поэтому Цинцю решил, что нужно это сделать лицом к лицу. Он словно куклу перетащил Ло Бинхэ через границу в круг. Также принес сосуд с маслом и опустил оба предмета. Даже через прекрасную звукоизоляцию этой комнаты Шэнь Цинцю слышал слабые крики демонов и людей, пока не использовал ци, чтобы активировать круг, а затем исчезли и они. Напряжение давило на него, и он сел на согнутые колени, когда начал раздеваться. — Раздевайся, — приказал он, так как Ло Бинхэ раздражающе застыл. Шэнь Цинцю уже убрал свои верхние сине-зеленые одежды и остался в нижней рубахе, когда Ло Бинхэ только попытался расстегнуть мантию. Он помог Ло Бинхэ расстегнуть его одежду, так как маленький зверёныш был слишком неуклюж. Шэнь Цинцю с раздражением уничтожил неподдающиеся узлы превосходно контролируемой ци. Ло Бинхэ должен был заметить, у Шэнь Цинцю на мгновение возникла мысль о его убийстве на таком близком расстоянии, но ритуал уже был настроен на секс, а не смерть. Пока они это не сделают, они будут запечатаны, никакого второго шанса не предвидится. — Шицзунь очень талантлив, — прошептал Ло Бинхэ. Цинцю проигнорировал его и продолжил снимать одежду, пусть его руки и двигались по памяти и привычке, но он старался действовать уверено. И потерпел неудачу, когда увидел член Ло Бинхэ. Как и все в Ло Бинхэ, он заставил Шэнь Цинцю чувствовать себя несовершенным. Он действительно демон, потому что эта вещь просто чудовищна. Это может обернуться в ритуал, где он в любом случае умрет. «Может остальные и могут умереть, но я — нет», решил Шэнь Цинцю, но потом он смутно почувствовал запах дыма и вспомнил последнее место, откуда он ушел из-за пожара, и что его развел он сам. Вновь рассудив, Шэнь Цинцю принялся подготавливать себя при помощи масла и приказал Ло Бинхэ нанести масло на себя. Он попытался не смотреть и снова потерпел неудачу. За ним тоже наблюдали, Ло Бинхэ с любопытством следил, как тонкие, скользкие от масла пальцы Шэнь Цинцю исчезают в том секретном месте. — Удели внимание своей работе, — холодно произнес Шэнь Цинцю. Ло Бинхэ опрокинул банку и покраснел, смущенный, что его видели трогающим себя перед его уважаемым учителем, которого он собирался трахнуть, чтобы спасти их вершину и ее жителей. — Начинай, — приказал Цинцю, когда он больше не мог медлить. Бинхэ болезненно медленно вставил головку. — Поторопись и перестань вести себя как застенчивая девица, — заявил Цинцю с фальшивой храбростью. Бинхэ толкнулся до упора. Шэнь Цинцю застонал от мучительной боли. Он задался вопросом, не прослезился ли он, но это было абсурдно. Это был не он. Это был Ло Бинхэ. — П-простите, если сделал вам больно, Шицзунь, — всхлипнул тот. Шэнь Цинцю успокоил себя знанием, что Ло Бинхэ плакал пять секунд во время секса. Он постарался сохранить лицо холодным и нейтральным. — Разве ты не знаешь, как это работает? — огрызнулся Шэнь Цинцю. — Там определенно начались переговоры…* Бинхэ зафиксировал его бедра, и Цинцю замолчал. Ло Бинхэ не остановился. Ритуал определенно работал. Это тоже улучшило дело? Шэнь Цинцю почувствовал жар, исходящий от эрогенных зон, о существовании которых он до этого и не знал. И нашел их не он сам, а Ло Бинхэ оказался очень чувствительным и раскрыл их для него. Чужие руки беспорядочно касались его груди и боков. Это отвлекало Цинцю от боли в заднице, но и вызывало раздражение. — Это мой первый раз, я делаю все правильно, Шицзунь? — тихо спросил Бинхэ. Шэнь Цинцю не собирался хвалить Ло Бинхэ, он вообще никогда не хвалил его за что-либо. И это было просто ужасно. (Было вполне неплохо для того, кто делал это в первый раз, но Шэнь Цинцю просто злился на Ло Бинхэ, который снова оказался несправедливо умел). — Бесполезный, — ответил он. Движения Ло Бинхэ стали неловкими и неравномерными. Шэнь Цинцю нахмурился. Разве Ло Бинхэ не был подростком? Этому ублюдку должно было быть легко кончить, меньше минуты, но уже прошло гораздо больше времени. Похоже, придется долго терпеть, если он не расслабится и стимулирует оргазм. Заставить Бинхэ кончить быстрее. Легче сказать, чем сделать. Он жалок, они оба жалкие. Ло Бинхэ слишком нервный, Шэнь Цинцю слишком разгневан. Ритуал заставил Шэнь Цинцю почувствовать связь с Ло Бинхэ. И не только там, где их тела соединялись, — это было похоже на сводящие с ума невидимые нити, связывающие их вместе. У Шэнь Цинцю появилась идея, но он воспротивился ей, прежде чем подумал, что она может вернуть ему немного контроля. Однако он пошел на это и сцеловал слезы Ло Бинхэ. Поцелуи были легкие и нежные, и Ло Бинхэ вздохнул, приятно удивленный. А затем Цинцю перешел к губам. Он крепко прижался и добавил язык, когда Бинхэ в шоке приоткрыл рот. Шэнь Цинцю был тем, в кого проникали, на его вершину вторглись демоны, — он должен был напасть по-другому, чтобы хоть как-то противостоять вторжению. Ло Бинхэ пискнул от неожиданности, но Шэнь Цинцю не обратил на это внимания, не дал ему вырваться, посасывал язык и целовал настойчиво, влажно и глубоко. — Ш-шицзунь, — шокировано произнес Ло Бинхэ и заплакал еще сильнее, когда Шэнь Цинцю, наконец, позволил ему дышать. — Это был мой первый поцелуй. — И он был хорош, — высокомерно сказал Цинцю. — Так почему ты все еще не кончил? Старайся лучше, — он чувствовал, как член Ло Бинхэ дергался внутри него, демон был близко к концу. — Х-хорошо, — произнес Бинхэ, продолжая совершать те же неглубокие движения. — Ты кашу ел? Что это за слабые, нерешительные движения? — потребовал объяснения Цинцю. — Это оттого, что я помогал Шишу с поручениями, — произнес Ло Бинхэ. — Я опоздал в столовую, и когда я пришел, не осталось ничего, кроме того, что шимэй приберегла для меня. Шэнь Цинцю приказал Мин Фаню выполнить эти поручения, а он передал их Ло Бинхэ. Это были деликатные задания, но Мин Фань хорошо справлялся с ними в прошлом… в те разы, вероятно, тоже все делал Ло Бинхэ. Нин Инъин сохранила немного риса для него, но там явно не могло быть много, судя по тому, каким он был сейчас. Все эти детали раздражали Шэнь Цинцю по разным причинам. Его мантия была в круге, сбоку от него. Цинцю неловко засунул в нее руку, нашел закуску и положил ее прямо в рот Ло Бинхэ, запихнув маленькую булочку внутрь. Слишком поздно осознал, что покормил его с рук. Ло Бинхэ поперхнулся, еще больше слез потекло, прежде чем он начал жевать. Его рот выглядел набитым, пока он не разжевал булочку до кусочков, которые смог бы проглотить. — Спасибо, Шицзунь, — сказал он, когда закончил. Пока он ел, его бедра не двигались. — Покончим с этим, — произнес Шэнь Цинцю. — Сконцентрируйся, ты что, не можешь есть и трахаться одновременно? Ло Бинхэ покраснел еще сильнее, если это вообще возможно, но сделал, как ему сказали. Процесс пошел быстрее, и Ло Бинхэ, этот ублюдок, по счастливой случайности нашел кое-что. Шэнь Юань предупреждал его о сверхъестественной удаче Ло Бинхэ. — Ло Бинхэ! — Шэнь Цинцю рефлекторно всхлипнул, когда ему попали по заветной точке. Всхлип напугал Ло Бинхэ, он остановился, и Шэнь Цинцю уставился на него с безмолвным приказом. Бинхэ продолжил движение. Прошло много времени, и у Шэнь Цинцю даже возникла мимолетная мысль, что он чувствует себя хорошо, но как только он это осознал, тут же яростно отверг нелепую идею. — Что же тебе еще нужно? — спросил Шэнь Цинцю. Он решил молчать, но все еще были слышны шлепки кожи о кожу, учащенное дыхание Ло Бинхэ, влажные звуки между его бедер и утекающая в ритуал ци. — Может ли Шицзунь спеть? Это поможет… — смущенно произнес Ло Бинхэ. Шэнь Цинцю запел, не зная, откуда взялись стихи. Это было что-то о весне и горе и о паре, которая ненавидела или любила друг друга, он сам не разобрал. — Голос Шицзуня такой красивый, — вздохнул Бинхэ, его движения заметно ускорились. Но паранойя и подозрительность Шэнь Цинцю были слишком высоки. — Перестань притворяться, — наконец сказал Шэнь Цинцю. К его удивлению, Ло Бинхэ это сделал. Он носил маску невинной овечки, чтобы съесть волка, но теперь она была сорвана. — Сомневаюсь, что ты мне поверишь, но я не подозревал об этом вторжении. Только сегодня я узнал кто я, и лишь потому, что ты мне сказал, — произнес Ло Бинхэ. — Я собирался терпеть это место немного дольше, но теперь, когда есть такая прекрасная возможность — как я могу упустить ее? — Значит, ты хотел трахнуть меня? — Шицзунь, это так пошло, я в шоке — такой ученый человек говорит слово «трахнуть» и лежит с моим ростком в своей хризантеме, — Бинхэ улыбнулся от этих скромных эвфемизмов. — Я всегда представлял, как ты кричишь мое имя, умоляя о пощаде, — произнес он, делая толчки еще более энергичными. — Но не при таких обстоятельствах. Шэнь Цинцю подавил дрожь, но не смог предотвратить стон. Внутри него действительно был монстр. Они занимаются таким, что Цинцю никак не мог не дать Ло Бинхэ прикоснуться к своему члену. — В чем символика вот этого? — указал Бинхэ, сжимая член Цинцю. — Если я уничтожу эту штуку, пик Цинцзин также будет уничтожен? — спросил он Владыку вершины. Он сжимал член так, что стало больно, а не приятно. Его бедра двигались все это время. Внезапно оказалось, что ублюдок может делать несколько дел одновременно. Это жестокий, двуличный человек. Шэнь Цинцю теперь понял, он никак бы не смог взять его в плен и убить. Это символично. Погибает он, погибают и демоны. Шэнь Цинцю заерзал, когда Ло Бинхэ обхватил маленького Цинцю. Это начало казаться приятным. Ло Бинхэ поднял Шэнь Цинцю небрежно и легко. Он проследил пальцами его позвоночник, и дыхание Цинцю застряло в горле. — Я не собираюсь вырывать его! — произнес Бинхэ. — Мне просто интересно, что тебя сподвигло воспользоваться им. Ты использовал его, это удивительно… выбор ритуала действительно интересен, — Ло Бинхэ выглядел поистине озадаченным. — Забавно, что ты позволил мне сделать это с тобой, хотя мог просто убить меня. Один демон умирает, чтобы олицетворить собой смерть других демонов… Ты можешь мучить меня годами, будто казнишь линчи, но не можешь ударить ножом в сердце? Шэнь Цинцю снова изогнулся, но это было больше похоже на качание головой. Шэнь Юань сказал, что Ло Бинхэ нельзя убить. — Шэнь Цинцю, ты и в самом деле садист, — рассудил Бинхэ. — А ты неуважителен, — сообщил Шэнь Цинцю, заметив, что Ло Бинхэ осмелился назвать его полным именем. — Ты хочешь, чтобы я таким был? Тебе это понравится, и ты кончишь? Цинцю сжал стенки. Бинхэ застонал от удивления, но так и не выплеснул семя. — Шицзунь очень трудолюбивый, — выдохнул Ло Бинхэ, слизывая пот с шеи Цинцю. Шэнь содрогнулся от собственной чувствительности. Пока ритуал продолжался вокруг них, ток растекался под его кожей. Что-то действительно переносилось, влияя на землю этой вершины. Возможно, уже были существенные результаты. — Но никто не может продвигаться так быстро, как ты, — горько заявил Шэнь Цинцю. Ло Бинхэ слишком быстро учился. — Ты ненавидишь это во мне? — произнес Бинхэ, ставя засос достаточно низко, чтобы его смогла скрыть мантия с нормальным воротником. Однако он все еще будет там. Пока его рот действовал наверху, руки вернулись обратно к члену Цинцю. — Да, — сказал Шэнь Цинцю, недовольный тем, что полностью раскрылся. Цинцю задался вопросом, был ли он более честным, потому что член спрашивающего находился в его заднице? — Вначале я действительно был невинен. Но твое обращение… Ты первый забрал мою невинность, — заявил Ло Бинхэ. На «забрал мою невинность» он смешивал каждое слово с порочными толчками. Шэнь Цинцю сражался со слезами — это действительно демоническая выносливость. — Ш-Шицзунь, мне… страшно, я причиняю вам боль? И-извините, — сказал Ло Бинхэ, больше не притворяясь, но насмехаясь над своим предыдущим поведением. — Я вымещаю свой гнев и разочарование, что с того? Я имею тебя прямо сейчас. Кому ты сможешь пожаловаться? Только мы вдвоем можем знать об этом. Никаких последствий, никакого возмездия. Ты просто должен принять все, что я даю тебе, как я принимал все, что ты дарил мне, и ты не можешь уйти, потому что их кровь будет на твоих руках, — он закончил, поднимаясь, когда Шэнь Цинцю больше не мог сдерживаться и кончил. — На твоих тоже, — сумел сказать Цинцю, его язык заплетался после оргазма. — Я демон. Меня не волнуют такие вещи, в отличие от тебя, верно? Я же не человек, иначе ты бы обращался со мной, как с человеком, — произнес Ло Бинхэ. — Ты не знал, что я демон до сегодняшнего дня, но все равно… Цинцю снова сжался вокруг Бинхэ. Ло Бинхэ рассмеялся, продолжая сопротивляться оргазму, и сжал зубами сосок Шэнь Цинцю, прежде чем вновь вернулся к сцеловыванию его слез. — Делай все, что хочешь, только закончи это, заверши ритуал, — промолвил Шэнь Цинцю. — О, посмотри на себя, притворяющегося благородным, — произнес Ло Бинхэ. Он говорил над все еще чувствительным членом Цинцю, так что его дыхание можно было почувствовать. — Если действительно хочешь, чтобы я закончил, то ты знаешь, что нужно сделать, — его пальцы провели по сперме Цинцю, и он лизнул их, пробормотав что-то о том, что она такая же горькая, как и этот человек. Ло Бинхэ продолжил трахать его, ритм был идеальным и попадал точно в цель, толчки были глубокие и сильные. Нефрит вокруг них радостно вибрировал и ярко светился, отбрасывая странные тени на удручающе привлекательное лицо, смазывающего Цинцю человека. Шэнь Цинцю знал, как обычно течет ци в его теле, и то, что происходило сейчас, отличалось. Ци не циркулировала внутри него, а выходила на протяжении ритуала, как речные воды, впадающие в океан. Он слабел все это время. То же самое должно было случиться с Ло Бинхэ, но тот не выглядел утомленным. Хотя ранее он притворялся слабым, он… работал в течение некоторого времени, но его сила оставалась неизменной. Дурацкая демоническая выносливость. Шэнь Цинцю может кончить во второй раз. Цинцю посмотрел в глаза Бинхэ и тихо прошептал сначала «Мне жаль», а затем «Пожалуйста». Ло Бинхэ кончил, словно выстрелил из пушки, сильно и быстро. Горячий снаряд ударился о внутренние стенки Шэнь Цинцю. Нефриты вокруг них перемещались и дрожали. Что-то случилось. Прежде чем Цинцю потребовал, Бинхэ с пошлым звуком вытащил из него член. — Мне все равно, что ты сделаешь со мной после этого. Я умру удовлетворенным, — заявил Ло Бинхэ. Бинхэ не стал произносить это мстительным тоном. Прозвучало так, словно он, наконец, уложил в постель женщину, которую всегда считал недостижимой. Почему-то это бесило еще больше. Шэнь Цинцю быстро оделся, небрежно убрав немного того, что Ло Бинхэ оставил в нем, однако не все. Взмахом меча он уничтожил улики и надеялся, что попал и по Ло Бинхэ. Ублюдок, вероятно, увернулся. Послышалось шуршание, будто кто-то одевался позади него, когда он вылезал из люка и выбегал на улицу, вплоть до места, где проходили битвы. Были повреждены деревья, виднелись следы огня, все еще тлели растения. Люди сидели с различными травмами, помогая себе или другим. Действительно, была борьба, но, по словам растерянных учеников, демонов внезапно выдернула и утащила какая-то невидимая сила. Это сработало. Символизм. Ло Бинхэ действительно был демоном, и он трахнул его, Владыку вершины. Шэнь Цинцю шел с заметной хромотой. Ученикам, которые осмелились спросить, Шэнь Цинцю туманно сообщил, что боролся с демоном, что, в общем-то, не было ложью. Его явно разгневанный тон испугал их. — Для первого раза все произошло не так уж и плохо, — произнес раздражающий знакомый голос. — Мне трудно в это поверить, — пробормотал Шэнь Цинцю, пристально вглядываясь в Шэнь Юаня, которого, как обычно, мог заметить только он. — В каком-то смысле так было и со мной, — произнес Шэнь Юань. — Что? — спросил Шэнь Цинцю, но вдруг услышал очень странный бестелесный голос, поздравляющий его с чем-то, а затем Шэнь Юань исчез. Он оставил Цинцю с кучей ужасных вопросов, на которые никто бы не дал ответов. Шэнь Цинцю спрятал руки и обнаружил в мантии медную монету. Он не помнил, чтобы клал ее туда, но стоило только немного подумать, как он осознал, кто это сделал. Ее не было там до ритуала, она появилась после него, как плата за оказанные услуги. Сжав кулак, Цинцю измельчил монету в пыль.