Порочное создание

Медленно разлепила глаза и поморщилась от яркого света. Утреннее солнце слепило, освещало просторную комнату, обустроенную в белоснежных тонах и чёрно-лакированной мебелью, и заставило в непонимании приподняться на локтях. Чёрт подери, когда я успела наглотаться песка? На своё благо увидела на прикроватной тумбочке стакан воды и жадно осушила его до последней капли. Холодный пол вызвал дрожь по всему телу, отчего я укуталась в воздушное одеяло и огляделась. В спальне никого, кроме меня и гробовой тишины, не было, поэтому осторожно встала с кровати и подошла к окну. Мой рот в удивлении приоткрылся, когда вместо бассейна и джакузи на заднем дворике коттеджа увидела стремительный спуск вниз. Тридцать этажей, не меньше, отдаляли меня от земли и, испугавшись неизвестной территории, на которой волшебным образом оказалась, скинула с себя одеяло. — Твою же мать, — в ужасе прошептала, глазами находя своё платье на нетронутой половине кровати. — Чё-ё-ё-рт! С трудом застегнув на спине застёжку наряда, молила Бога, чтобы вчера не натворила никаких глупостей. Единственное, что помнила из вчерашнего вечера — своё уютное посапывание у холодильника и громкие восторженные крики девушек. Кстати, девушки… Вышла из комнаты и осторожно прошла по длинному коридору, теряясь в догадках, в чьей квартире оказалась. Грета или Ингрид проявили гостеприимство, не бросив пьяную меня на холодном полу? Живот призывно заурчал, моля хоть о крошках хлеба, но даже сквозь бурный призыв организма, я услышала голос в конце коридора. Мужской голос заставил напрячься и ускорить шаг. Я же точно заснула и не успела натворить никаких глупостей? — Мой приезд не связан с тобой, — замерла у входа в столовую, прямо напротив мужчины, восседающего за столом и раздражённо говорящего по телефону. — Чарльз, у тебя что-то важное или ты позвонил вынести мне мозг? Опьяняющие глаза поднялись на меня и в ту же секунду выбили из тела весь дух похлеще любого алкоголя. Вчерашней бренди — вода из-под крана по сравнению с карим взглядом, вытворяющим со мной непостижимые вещи. Например, он с лёгкостью мог бы заставить сердце выпрыгнуть из груди, оставить меня с окровавленной дырой, но улыбающуюся. Чёрт подери, я сейчас глупо улыбалась и, стоило Томасу кивнуть на противоположное от него место за столом, тут же подчинилась. — Ты сейчас серьёзно? — фыркнул мужчина, поглощённый разговором, пока я носом втягивала аромат аппетитных панкейков. — Да забудь о ней! Выкинь из головы! Ни она первая, ни она последняя! В удивлении приподняла брови, догадываясь, о чём толкуют братья, и неодобрительно поцокала языком. Наверное, пренебрежение, с которым Томас уверял брата в ненужности моей очаровательной персоны, должно было задеть. Но, чёрт возьми, единственное, что было важно в этот момент — золотистые панкейки и душистый мёд, в котором умудрилась испачкаться. Леди во мне издыхает на раз. — Давай встретимся завтра и переговорим? — облизнула липкие пальцы и с нескрываемым наслаждением зачерпнула панкейком пчелиную сладость. — Сейчас я занят. Скрыла улыбку и медленно обвела языком контур своих губ, кончиком ощущая приятный вкус. Кожа покрылась мурашками от одного взгляда Мудака, которым он наградил меня, откладывая телефон на край стола. Я тонула. Я, в прямом смысле, захлёбывалась на дне пленительного взгляда и не думала сопротивляться. Мне нравилось волнение, отдающееся покалыванием в кончиках пальцев, и то, как невинная трапеза, заставила желать мужчину каждой частичкой тела. Чёрт возьми, душа желала Мудака. — Привет, — старательно спародировала немецкий акцент и наблюдала, как манящие губы медленно растянулись в плотоядной улыбке. Сдержанность — вот, чему мне следует научиться, и я обязательно научусь. Но как-нибудь потом. А сейчас отодвинула тарелку с пенкейками в сторону и забралась на стол, чтобы в ту же секунду оказаться на коленях Томаса и крепче скрестить ноги за его спиной. Как же сильно соскучилась по сильным рукам, обнимающим мою спину, по требовательным губам, исследующим каждый миллиметр моих губ, и умелому языку, с легкостью завладевшим моим ртом. До одури хотелось зарываться пятернёй в смольные волосы, болезненно сжать в отместку за двухнедельное отсутствие, но испачканные мёдом пальцы не позволили такой роскоши. Оторвалась от мужчины и сделала лихорадочный глоток воздуха. Лучшее утро в моей жизни! — Такая сладкая, — хриплым голосом пробормотал Томас, прижавшись своим лбом к моему. — Хочу облить всё твоё тело мёдом и облизать языком. Прикрыла глаза, чувствуя, как резко сокращались мышцы внизу живота, и прижала большой палец к мужским губам. Он всего лишь говорил, а я уже испытывала оргазм от всплывшей в моём подсознании картины. Обвела пальцем контур его губ и слизала сладость языком, позволяя Майеру углубить поцелуй. К чёрту кислород, могла вечность прожить его дыханием! Томас поднялся со стула и переместил меня на стол, руками сметая всё ненужное с его поверхности. Застёжка на платье, с который мучилась несколько минут, легко поддалась мужчине, давая возможность спустить лиф к моей талии и обжечь взглядом вызывающе торчащие соски. Моя грудь ходила табуном, а из горла то и дело вырывались хриплые стоны, когда мужчина казался на удивление сдержанным. Казался бы, если не лихорадочно заходившая жилка на его шее, потемневшие глаза и характерно натянутая ширинка брюк, о которую я в нетерпении потёрлась своей промежностью. — Ни-и-и-и-к! — прошипел мужчина и прижал спиной к холодной поверхности стола, вызывая рой мурашек по телу и заставляя соски сильнее затвердеть. — Ты же скучала по мне? Ну, чего он спрашивал, когда ответ очевиден? Всё же кивнула, неотрывно наблюдая, как два его пальцы погрузились в вазочку для мёда и зачерпнулись тягучую смесь. — Знаешь, насколько сильно я скучал? — Нет, — прошептала и призывно выгнула спину, когда измазанные в мёде пальцы обозначили диаметр моих сосков. — Покажи, как сильно скучал. Большой и указательный пальцы в ту же секунду скрутили горошинки и в приятной боли потянули вверх, побуждая и меня приподняться к лицу Мудака, чтобы запечатлеть влажный поцелуй на губах. — Я трахну твою грудь, — предупредил, стягивая с себя тёмно-зелёную водолазку, и быстро разделался с ремнём на брюках. Биение ошалевшего сердца отдавалось в висках и, казалось, оно остановится, когда мужчина отбросил лишнюю одежду. Откинулась на поверхность стола и громко застонала, ощущая длинные пальцы на своих грудях. — Да-а-а! Трахни, Томас! Его смех саднящей волной обдал вершинки моих сосков, заставляя в нетерпении задёргаться. — Какая же ты шлюшка… Очередной стон вырвался из грудной клетки, стоило губам охватить сосок одной груди, а вторую грудь отдать на растерзание умелым пальцам. Игра контрастов: холодный мёд и горячий язык, — безумный коктейль, доводящий до хрипоты, до дурмана. Обхватила голову мужчины и теснее прижала к груди, лишь бы он не оставлял без внимания изнывающие горошины. — С ума сойти, — прохрипел Томас, языком слизывая медовую дорожку между моими грудями. — Ты слаще мёда, Ник. Сладостная пытка обрушилась на вторую грудь, не давая мне шансов опомниться и прийти в себя. Этого и не хотелось. Чувствовать, как зубы легонько сжимали сосок, заманивая в плен на растерзание шершавого языка, — вот, о чём могла желать, о чём могла думать и криками молить о повторе. Тугой узел внизу живота неожиданно резко развязался, заставляя, свети колени в попытке унять судороги от часто сокращающихся мышц. Язык Томаса — мой персональный рай, и я готова была исповедоваться за все свои грехи, лишь бы иметь доступ к незабываемому наслаждению. Чувствовала крепкие руки на своих ягодицах, фиксирующих в одном положении на столе, и дрожала всем телом в желанных объятьях. Потребовалось несколько минут, прежде чем смогла проморгать расплывчатые образы перед глазами и, наконец-таки, задышать полной грудью, а не отрывистыми глотками. Как только дрожь покинула ослабевшее тело, Томас подхватил меня со стола и опустил на пол, напоминая о своём предупреждении. Легонько поцеловала его пупок, пальцами подцепляя резинку боксеров, и медленно потянула вниз. Судорожно глотнула кислород, наблюдая, как твёрдый, полностью готовый для меня член оказался на свободе и призывно манил вздутой венкой, капелькой на головке. Языком зачерпнула влагу и улыбнулась под аккомпанементы учащённого дыхания мужчины. Новые потуги внизу живота вышибли из лёгких весь воздух, стоило Томасу обхватить свой член ладонью и его головкой обрисовать вершинки моих сосков. Чёрт! Этот член был создан, чтобы доводить меня до безумия, а член в руках Майера вырисовывал такие картины в подсознании, что я вновь оказалась близка к состоянию эйфории. Встретилась взглядом с мужчиной и сжала груди ладонями максимально близко друг к другу, предвкушая новую череду сумасшествий. — Нравится, когда тебя трахают? — процедил сквозь зубы и медленно направил член в узкое отверстие между грудей. Задрожала, кожей ощущая влажный и горячий орган, задавший неспешную игру «назад-вперёд». — Нравится, когда ты трахаешь, Томас, — ответила и, уловив момент приближения головки к подбородку, лизнула её. Тут же длинные пальцы сцепились в моих волосах и оттянули голову назад, заставляя поднять глаза на мужчину и глухо застонать. Видеть его потемневший от страсти взгляд, чуть приоткрытые губы от прорывающихся хрипов, взлохмаченные волосы, спадающие на лоб и безумно сексуальные вздутые вены на предплечьях, — вот это действовала безотказно, действовало сродни оргазму. Придвинулась ближе и теснее сжала грудь, когда «проникновения» стремительно набрали темп, а мужчина сильнее навязал мои волосы на кулак. Болезненный захват не мог заставить оторвать взгляд от предельно набухшего члена, от его потемневшей головки, измазавшей мою грудную клетку влагой. — Ни-и-к, — отрывисто прохрипел Томас, стоило мне подключиться к процессу и корпусом подхватить быстрые движения. Ну, давай, мистер Майер! Белая жидкость окрасила мои соски, и член размазал семя по груди, испуская излишки желания до победного. Томас запрокинул голову назад и пару раз прошёлся ладонью по массивному органу, восстанавливая сбившееся дыхание и бешеное сердцебиение. Или же это моё грохотало в квартире, соревнуясь наравне со стонами и несдержанными криками? — А я ведь хотела спросить, как здесь оказалась, — тихонько посмеялась, с помощью Томаса поднявшись на ноги. Он опередил мои действия: схватил со стола бумажное полотенце и вытер семя с моей груди, заставляя сосками ощутить приятное покалывание. — Неужто забыла свой звонок? — с издёвкой поинтересовался мужчина и развернул спиной к себе в намерение застегнуть платье, но передумал. — Забыла, как послала меня на хуй? Закатила глаза и не сдержала улыбки, прижимаясь спиной к твёрдой груди, влажной от пережитого безумства. — Это всё алкоголь, — нашлась в оправдании и, развернувшись лицом к кареглазому, обхватила его торс руками. — Ты не отвечал на мои сообщения, и я разозлилась. — Хотел ответить лично, при встрече, но в номере тебе не застал. Пиздец, как разозлился! Посмеялась и пальцами очертила контур ухмылки, игриво подначивая: — Настолько сильно соскучился? Влажные губы медленно исследовали мою шею, проделывая путь выше к скулам, медленно продвигаясь к ушку и языком играясь с мочкой. — До одури изголодался по твоему телу. Не одну девушку так долго не хотел, как хочу тебя. Улыбка неестественно замерла на лице, и, когда сказанное Мудаком обработалось в мозгу, точно сложная задачка, на меня будто ушат холодной воды вылили. Прямо на голову, отчего ледяные капли мучительно стекали по коже, и не было конца неожиданному потопу. — Значит ли это, что скоро ты уйдёшь? Томас непонимающе нахмурился: — С чего вдруг? — Насытишься мной и уйдёшь к другой. Представлял ли он, какую боль причинил своими словами? Господи, да выхвати он нож из столешницы и, пырнув меня в самое сердце, я была менее несчастным человеком, чем в этот самый момент. Рана кровоточила, и мне не было известно, как заглушить боль. — К чему ты это говоришь? — отстранился Томас, отчего зябко поёжилась. — Я без понятия, что будет в следующую минуту. Так, может, не будем гадать, а насладимся моментом? Ты полностью устраиваешь меня, как женщина, я удовлетворён сексом с тобой. Думаю, это взаимно… — Да, — еле слышно ответила на вопрос, который и не требовал столь поспешного ответа. -… поэтому не стоит усложнять ни мне, ни себе жизнь. Нам хорошо — это главное. Я не прав, Ник? Мне срочно нужно сбежать от внимания чёрных глаз. Мне срочно нужно исчезнуть и проглотить ком в горле, пока это не привело к необратимым последствиям. — Ты прав, — отошла от мужчины и в неуверенности потопталась на месте. — Я могу принять душ? И… отвези меня домой, пожалуйста.