Порочное создание

*** Я ему надоела. Наскучила. Стала безразлична. Чёрт возьми, я стала слишком навязчивой и это его отпугнуло. Отбросила телефон на противоположную сторону кровати, наплевав, когда он перелетел предполагаемое место назначение и встретился с полом. Так и надо технике, которая не выполняет своих главных функций как средства связи. Нет желанной связи — очередной игнор от мистера Майера на моё «Соскучилась», на откровенную фотографию, уже не казавшейся сексуальной, и на моё «Ты скоро?» получила ожидаемый игнор. Я ему наскучила! Перевела взгляд на настенные часы и зависла, наблюдая, как минутная стрелка только что показывала без десяти восемь, а стоило моргнуть — пять минут девятого. Глухо застонала и спрятала лицо в коленях, подавляя в себе желание позвонить Мудаку. «Нельзя быть навязчивой! — твердила себе, покосившись на телефон.- Нельзя!» Ну, вот где носило Томаса? Мы же договорились поужинать в центре Манхеттена, обсудить насущные проблемы, в особенности мой утренний звонок отцу. Без сил откинулась спиной на кровать, вспоминая ободряющую улыбку мужчины, нежные поглаживания большого пальца по моим покрытым цепками костяшкам, и уверенный взгляд, не оставляющий сомнений — телефонному разговору быть. — Никки? Как я рад тебя слышать! — воскликнул тогда отец, заставляя меня поморщиться и с мольбой посмотреть на Томаса: «Можно сбросить вызов?» Категорическое «нет» было мне ответом, после которого была вынуждена выслушать отцовскую похвалу и желание встретиться на Рождество. То есть завтра. То есть омрачить светлый праздник. Томас покачал головой, и я тут же сообщила отцу, что на Рождество свои планы и теснее прижалась к груди мужчины. — Ты разве не в Лондоне? — удивился отец. — Насколько мне известно, Чарльз на праздники решил обосноваться в… — Без меня отправился в Лондон, — перебила и не с первой попытки заставила себя высказаться. — Я не вернусь в Лондон, пап. — Конечно-конечно, знаю, Чарльз живёт… — И с Чарльзом я не общаюсь! — вновь перебила, не желая слушать что-либо о бородаче. — Мы никогда не были вместе и никогда не будем! Тишина на другом конце телефона напрягла, но объятие крепких рук помогли пережить последующий за гнетущим молчанием поток брани: — Что, значит, никогда не будем вместе? Никки, ты в своём уме? Да ты Бога должна благодарить, что такой мужчина, как Чарльз, обратил внимание на такую безмозглую курицу! Сбросила вызов и упёрлась взглядом в стену, переживая в груди нервозное щекотание гнева. Вот и поговорили! — Пошёл он нахуй, — прошептал мне в затылок Томас, заставляя оторваться от испепеления ни в чём неповинной стены, и покоситься на мужчину: — А ты можешь кое-что сделать для меня? Улыбнулась, вспоминая озорной взгляд Мудака, и зажмурила глаза. — Можешь уничтожить новый проект отца? Брови мужчины в удивлении приподнялись: — Ты действительно хочешь этого? Опустила взгляд на наши переплетённые пальцы и покачала головой: — Нет… Ещё утром всё было хорошо: Томас улыбался, одаривал страстными поцелуями, не жалел нежных взглядов, — но всё это кануло в лета, заставляя поднять с пола телефон и набрать знакомый номер. Чёрт подери, я не разговаривала с Эмили с тех пор, как она увидела наш с Томасом поцелуй. Радовалась возможности оттянуть «серьёзный» разговор на время праздников, чтобы набраться сил и стойко перетерпеть поражённые возгласы впечатлительной натуры девушки. — С наступающим Рождеством! — неожиданный громкий голос заставил отнять телефон от уха и в удивлении уставиться на него. Никак не могла ожидать столь бурной реакции на свой звонок. — Как рада, что ты позвонила, Никки! — Да-да, я тоже очень рада слышать тебя, — напустила в голос притворной радости и поморщилась от слишком весёлого настроя Эмили. Мне было не до веселья — обида, чёртова ревность изъедали внутренности и причиняли дикую боль: — Извини, если отвлекаю… — Нисколько! Я сама хотела позвонить и пригласить тебя на завтрашний праздник. Мы со Свеном устраиваем рождественскую вечеринку и будем рады видеть тебя и… ну, тебя с Томасом. Пальцы непроизвольно сжались в кулак. Главное дышать, глубоко дышать и хвататься за остатки спокойствия. — Спасибо за приглашение! — искренне поблагодарила и решилась перейти к волнующему вопросу. — Эмили, ты не в курсе сегодняшней встречи Томаса и Свена? Их посиделки что-то запозднились… — А Свен уже давно дома. Прикрыла глаза и до боли закусила нижнюю губу. Чёрт! — Да? Ну, значит, и Томас скоро подъедет. Спасибо и пока… — Никки, подожди! Мысленно выругалась, но разговор не прервала, пытаясь уловить смысл в быстром щебетании девушки: — Около часа назад Свену звонил Эйтон и приглашал присоединиться к нему в клубе. Насколько поняла, он не один, а в компании Томаса. Перед глазами тут же предстал образ кобелиной натуры Эйтона, с иголочки одетого в костюм от Армани и вылизанной причёской. Сукин сын! — Что за клуб? — «Аквариум». Они любят проводить там время, — внезапно громкий голос девушки понизился до шёпота. — Ник, когда я начала встречаться со Свеном, так сразу же всеми способами ограничила его походы в этот притон. Советую и тебе переговорить с Томасом. — Спасибо за информацию! До завтра! Быстро свернула разговор и открыла диалоговое окно с Майером. Он, чёрт бы побрал, читал мои сообщения, но старательно не отвечал. Почему? Руки слишком заняты тисканьем шлюхи? Бросила телефон в сумку и рванула к выходу, по дороге набрасывая пальто на кружевной тёмно-синий топ, своей цветовой гаммой сочетающийся с юбкой завышенной талии. Вызвала такси и местом назначения назвала клуб «Аквариум», понятия не имея, где это находилось и что из себя представляло. Однако на сто процентов была уверена — клуб ещё то адово место, которое кишит дорогими шлюхами и ходячими банковскими ячейками. Откинулась на спинку кресла, будучи в такси, и решилась обмозговать свой необдуманный порыв. Зачем направлялась в злосчастный клуб? Неужели я настолько мазохист, что захотелось увидеть Томаса в компании полуобнажённых девиц? Единственное, чего хотелось — прийти в клуб и застать отдыхающего Мудака в компании Эйтона. Ни одной живой души вокруг них, в особенности, не одной особи женского пола. Пусть будет так, и я закрою глаза на не отвеченные сообщения! Водитель остановил автомобиль напротив кирпичного здания с неприметной дверью и заверил меня, что это тот самый «Аквариум» — один из лучших ночных клубов не только в Нью-Йорке, но и во всём мире. Очень сомневалась, особенно, когда не застала огромной очереди, да хоть какого-то намёка на завсегдатаев заведения. Может, водила обманул и с лихвой поимел с меня сотню долларов? Уставилась на кирпичную стену, на которой баллончиком размашистыми буквами было выведено название ночного заведения. Это шутка? Готова была расхохотаться и снести грёбанную дверь к чёрту, но на своё счастье она с лёгкостью открылась для меня. Из здания вышел молодой человек и что-то громко говорил в динамик телефона. Заглянула в дверной проём и испуганно вскрикнула, когда передо мной предстал грозных размеров мужчина — вышибала, с кровожадной усмешкой захлопывая дверь. Урод! — Согласен! Могли и посимпатичнее вышибалу найти! Я умудрилась ляпнуть мысли вслух? Обернулась на посмеивающегося молодого человека и одарила не самым приветливым взглядом, на его слишком откровенный осмотр моего тела. — Не пускает? Оно и понятно, красавица. Это закрытый клуб, только для своих. Усмехнулась, скрещивая руки на груди: — А ты, значит, свой? Мужчина согласно закивал и задумчиво прищурил свои по-азиатски посаженные глаза: — Могу провести внутрь, если хочешь. Моя ухмылка с каждой секундой увеличивалась в размерах, что не скрылось от взгляда незнакомца: — Вот удача! Ты, типа, добряк? Незнакомец пожал плечами и открыл дверь, галантным жестом пропуская меня вперёд: — Ты идёшь или нет? Покосилась на вышибалу и не найдя признаков его недоброжелательства, быстро проскочила в тесный, тёмный коридор. Коридор стремительно вёл в самое сердце клубной жизни — к танцполу, вокруг которого подсвеченные бревенчатые стены переходили в комфортабельные диваны. Народу немного для заведения, носящего статус ночного клуба, но вспоминая слова мужчины о приватности вечеринки, с любопытством обвела присутствующих взглядом. Около двухсот человек были поглощены музыкой, отдаваясь ей на танцполе, или же предпочитая наслаждаться уединением на втором уровне здания. Именно за лестницу, ведущую на второй уровень, зацепилась взглядом, из собственного опыта зная — этажи выше предназначались для приватной обстановки и лобызаний на мягких диванчиках. — Не хочешь отблагодарить меня? Не успела сделать и шагу к заветной лестнице, как мужские руки обвили мою талию и тяжёлыми ладонями сдавили рёбра. Вот и проявилась мудачья натура незнакомца. — Хочу-у-у, — сладко протянула, изгибаясь в неприятных объятиях, и повернулась к нему лицом. Прожекторы, преимущественно синих и красных цветов, осветили лицо незнакомца в страшных красках, заставляя внутренне содрогнуться. Однако это не остановило меня: смачно чмокнула свою ладонь и залепила ею звонкую пощёчину по гладковыбритым щекам. Вырвалась из хватки неприятного типа и, не дожидаясь пока он разотрёт горящее лицо, побежала вверх по ступенькам. Наверху, в мезонине, меньше всего людей, каждый из которых не был мне знаком, поэтому поднялась ещё выше, где располагался отдельный бар, полностью обделанный мозаикой. В этой части клуба гостей вечеринки было значительно больше, преимущественно расположившись за эркерными кожаными диванами, в центре которых стояло большое железное ведро с различными сортами выпивки. Медленно двинулась вдоль диванов, руками придерживаясь за поручни балкона, позволяющего наблюдать за безумием на танцполе. Но мне было не до танцев, я даже не вслушивалась в знакомые мотивы грохочущей музыки, сосредоточившись на поисках знакомого лица. Как назло попадались в поле зрения тюнингованные красотки и вызывали желание убивать. Медленно, мучительно и каждую девицу на высочайшей шпильке, в коротких платьях и с заискивающим взглядом. Они ловили на себе заинтересованные взгляды прожигателей жизни, у которых за пазухой торчала «зелень», и старательно набивали цену напускной задумчивостью о великом. Поймала на себе несколько скользких взглядов и мысленно чертыхнулась. Уж слишком я походила на одну из здешних «хищниц», но высматривала не кошелька богаче, а конкретного Мудака. В груди зародилась надежда, что его здесь нет и не было. Может, он уже дома, злится из-за моего отсутствия? Бросила взгляд на ещё один лестничный пролёт вверх и замешкалась, не решаясь продолжать свои поиски. Достала из сумки телефон и проверила ноль пропущенных вызовов и ноль полученных сообщений, несмотря на то, что Томас был «в сети». На верхних этажах клубные биты отдавались по стенам с меньшей интенсивностью, позволяя гостям расслабленно переговариваться и не перекрикивать друг друга. Нажала кнопку вызова и поднесла динамик к уху, дожидаясь соединения, но неожиданно взглядом поймала знакомый силуэт. Быстро сбросила вызов и медленно двинулась по направлению к дивану, с каждым шагом узнавая песочные волосы, по-модному оформленные гелем, и задорный смех в ключицу девицы с ярко-красной помадой на губах. Эйтон. Ещё на дне рождения запомнила белоснежную улыбку и хитрые серые глазища, с которыми он приветствовал гостей. «С ним лучше держать ухо востро», — что-то подобное говорила про него Лина, заставляя невзлюбить за притворные улыбочки и слишком наглый взгляд. И как Томас мог дружить с плейбоем, который умудрился страстно поцеловать спутницу и проследить взглядом за проходившей мимо девушкой? Было страшно думать, что Майер где-то поблизости подобным образом обжимался со шлюхой. Господи, я же совершу двойное убийство и проведу остаток жизни, перестукиваясь с братом через стенку! Эйтон узнал меня сразу же, стоило подойти ближе к оккупированному им столику. Серые глаза в ужасе расширились, даже смазанный алой помадой рот приоткрылся. Да, плейбой, я умела производить неизгладимое впечатление. — Ничего не перепутала, куколка? — тут же взъелась его спутница, видя во мне достойного соперника в борьбе за сердце мужчины. Боже упаси, тратить своё время на золотоволосого кобеля. Чёрт подери, я тратила драгоценный минуты жизни на поиски Мудака. Одарила девушку испепеляющим взглядом и перевела его на удивлённого мужчину: — Привет, Эйтон. Не подскажешь, где мне найти Томаса? Мужчина непонимающе свёл брови: — Томаса? А где Томас? — издевательски завертелся на месте, заглядывая под стол, и спросил у своей спутницы. — Малыш, ты не видела Томаса? Поднялась на ступеньку, отделяющую диван от произвольно образовавшегося прохода между столиками, и чуть было не нависла над посмеивающимся плейбоем: — Ты, что, клоун на вольных хлебах? Серые глаза неприятно сощурились: — Спокойнее, девочка, я всего лишь пошутил. — А мне не до смеха. Где Томас? Эйтон выпустил из объятий спутницу и поднялся с дивана, чтобы с улыбкой кретина предстать во всей своей глянцевой красоте: — Томаса здесь нет, — произвольно взмахнул руками, будто его дружок растворился в воздухе. — Был недавно, но уехал. Напряглась, с подозрением оглядывая мужчину. Даже если он поклянётся на крови, я навряд ли поверю ему на сто процентов. — Куда? — Домой, наверное. Что за допрос? Он у тебя, что, под каблуком? Не обратила внимания на язвительный комментарий Эйтона, пытаясь распознать ложь в его словах. Неужели не лгал, и мы с Томасом разомкнулись? — Ладно-о-о, — протянула и сделала шаг назад, поднимая руки в знак отступления. — Хорошего вечера! Собиралась вызвать такси и на крыльях облегчения поспешить в квартиру Майера, но глаза упали на стол, на котором помимо всевозможной выпивки и сигар, лежал знакомый мобильный телефон. Телефон Мудака. — Домой уехал, говоришь? — прошипела и схватила со стола телефон. — Ты, блядь, за дуру меня держишь? Эйтон похлопал глазами и неожиданно расхохотался, вальяжно падая на мягкий диван: — Мне кажется, после встречи с тобой я начну молиться. Сжала пальцы на корпусе мобильника, чувствуя разъедающую сердце злость. Ощущала, как глаза метали искры и, судя по кривой улыбке Эйтона, он тоже заметил моё нешуточное состояние. — Я не нанимался следить за Томасом! Красногубая девица, с нескрываемой потехой наблюдавшая за нашим разговором, внезапно подала свой писклявый голосок, указательным пальчиком указывая наверх: — Темноволосый красавчик ублажает мою подружку язычком в приват-комнате, — поймав мой потухший взгляд, пожала плечами. — Не благодари, куколка. — Ну, кто тянул тебя за чёртов язык? Шлюха чмокнула насупившегося Эйтона в щёку: — А я думала, тебе нравится мой язычок… Не слушала дальнейший флирт парочки, отдаляясь от них по направлению к лестнице. Я не верила суке. Она, чёрт подери, назло сказала неправду, наслаждаясь моим нервозным состоянием. Пока поднималась вверх по лестнице, считала собственные шаги и старательно заглушала намёки на прорывающуюся боль. Рано. Я не верила суке. Я, чёрт подери, не поверю, не убедившись собственными глазами. Столкнулась с незнакомцем на последнем этаже, на котором громкая музыка с танцпола отдавалась глухим эхом. Территория этажа слишком маленькая, всего лишь восемь плотно закрытых дверей. Возможно, за одной из них творилась вакханалия с участием Томаса. Посмотрела на его телефон в своих руках и попыталась разблокировать экран, однако ничего не вышло. Сканер пальца верно защитил информацию от посторонних глаз, не позволяя увидеть хоть частичку скрытого от меня мира Мудака. Медленно двинулась по коридору, прислушиваясь к звукам, доносившихся из-за закрытых дверей. Чёрт бы побрал, ответную тишину, которая явно не соответствовала реальности. От безысходности топнула ногой и внезапно услышала громкий смех, доносившийся из комнаты. Сердце ускорило темп, когда подошла к источникам смеха и прислушалась, различая женские стоны вперемешку с глухими шлепками влажных тел. Сука солгала. Томас не мог трахать шлюху в приват-комнате, не после того, как я искренне поделилась своими чувствами. Раскрылась для Мудака и позволила надежде о взаимных чувствах обосноваться в груди. Прикрыла глаза, прислоняясь лбом к холодной дверной поверхности, и подавила в себе разочарование. Всё Томас мог. Мог трахать сук. Мог послать меня нахуй. Он мне, чёрт дери, ничем не обязан, как бы не хотелось верить в обратное. — Не останавливайся-я-я-я! Да-да-да! Вот так хорошо! Ещё-ё-ё! Поморщилась и сдержалась, чтобы со всей накопленной злостью не шибануть кулаком о дверь. — Тома-а-а-с! Ещё-ё-ё! В ужасе отшатнулась от двери и почувствовала, как сердце стремительно ухнуло вниз. Вдребезги разбившееся сердце на мгновение оглушило. Точно в замедленной съёмке наблюдала за движениями дрожащих пальцев, вцепившихся в дверную ручку. Ещё минуту назад была уверена, что увидеть воочию грязную шлюху под Мудаком ничего не стоило. Однако сейчас, внутренняя слабость не позволяла повернуть ручку и прибить к чёрту трахальщиков. Отступила от двери и вытерла ладонями влажные щёки, проклиная свою беспомощность. Сделала шаг назад, потом ещё один и ещё, затем вовсе перешла на бег, чуть было ногами не запутавшись на ступеньках крутого пролёта. Я заблудилась. Стояла в пучине диких танцев, весёлого смеха, страстных поцелуев и не могла сориентироваться. Диджей, точно потешаясь надо мной, оглушил полюбившейся музыкой «I Know You Care», впервые услышанной в автомобиле Мудака. Интересно, в своей машине тоже трахал шлюх? Ну, конечно, иначе, зачем столь просторный салон со всеми удобствами, так и кричащими «время для секса». Закатила глаза вверх, стараясь подавить неугомонный поток слёз. Казалось, всё выплакано, но стоило представить, как чужие пальцы зарывались в жгучие волосы Томаса, ласкали его рельефное тело; а крикливая шлюха извивалась под ним, так потоп с новый силой обрушился по моим щекам. Проморгала слёзы, не обращая внимания на толчки танцующих парочек, и перестала дышать, взглядом замирая на мезонине второго уровня. Мудак стоял, согнувшись над перилами, предварительно опершись о них локтями, и вертел в пальцах стакан алкоголя. Как? Как он так быстро расправился со шлюхой, спустился на второй этаж и запасся крепким напитком? Он умел телепортироваться? Растерянно завертелась на месте, боясь вновь поднять взгляд на балкон. Вдруг померещилось? Не померещилось. Томас всё так же стоял, делая долгий глоток напитка, и повернул голову в сторону. С кем-то разговаривал, но для меня не имело значение, кто этот незнакомец. Важно, что Томас не в злополучной приват-комнате. Сердце вновь было способно биться, давая возможность почувствовать себя живой, а не поломанным человеком, незнающим, кому предложить свою любовь. Неожиданно заметила две тоненькие руки, обхватывающие торс Мудака, и ощутила, насколько сильно ногти впились в ладонь. Мудак, кажется, был не в духе, оборачиваясь в сторону обладательницы двух палок, чтобы заполучить глубокий поцелуй. Блядь! Томас отвернулся от настойчивых губ, но мне было плевать. Пусть хоть скинет суку со второго этажа, не желая обмениваться с ней слюной, я глазом не моргну. Резко сорвалась с места и направилась сквозь гущу танцующих.