— Как на улице хо-о-лодно-о! — выйдя из московского аэропорта целой кучкой народа, поёжившись от мерзкого ветра, воскликнул Антон.
— Погода вообще испортилась, — заметил Саня, вытащив пачку сигарет из куртки и засунув одну сигарету в рот. — Осень наступила, товарищи, — он, закрыв сигарету двумя руками, поднёс к ней зажигалку, сделав затяжку и выпустив первую порцию дыма.
Парни решили поддержать идею покурить, повторив действия Сани уже на парковке.
— Дим, ты будешь? — обратился к мужу Поли Дешура, указав взглядом на сигарету в своей руке и улыбнувшись, когда остановился глазами на Билане, что, оставив чемодан на асфальте рядом с собой, обнял блондинку со спины, коснувшись кончиком носа её щеки.
— Дима больше не курит, — ответила за него Пелагея, подняв на мужа глаза, вспомнив тот случай, когда Дима запрещал ей курить, — Да?
— С чего ты решила, что я не курю, м? — мягко улыбнувшись, спросил Билан и примирительно поцеловал её в уголок губ. — Я курю, но не сегодня, — обратился он к музыкантам.
— О-ой, По-о-оля, — по-доброму покачав головой из стороны в сторону и стряхнув пепел, многозначительно протянул Зеленский, — решила мужика в узде держать?
— У меня такой муж, которого в уезде держать не получится, — улыбнулась Поля, поглаживая пальцами руки Димы, которые скрепились в крепкий замок на её животе. — Но о сигаретах мы дома поговорим.
— Ой-ёй-ёй, — иронично протянул Билан, — мне уже страшно.
— Чем заниматься будете? — спросил Цыпкин, посмотрев на нежно обнимающихся супругов очень выразительно, и потушил сигарету, отправив её в первый попавшийся мусорный бак.
— Я спать, — ответил Саша.
— Поддерживаю, — кивнул Антон.
— А вы-ы? — прищурился Паша, посмотрев на чету Билан.
— А мы, — подражая тону молодого человека, произнёс Дима, переглянувшись с Полей, которой не менее было интересно услышать его ответ, — А мы поедем отдыхать в Швейцарию, — буднично сказал он, чувствуя себя максимально комфортно, словно эта поездка была заранее обговорена и запланирована сто пятьсот раз. Пелагея слегка отстранилась от Билана, уставившись на него ошарашенными глазами. — Чего ты на меня так смотришь, Полюш? У нас с тобой медовый месяц был? Не было. Пора восполнять пробелы.
— И со мной обсуждать
это ты не собирался? — нахмурилась девушка. — Просто решил поставить перед фактом?
— Что тебя не устраивает? — вклинился в разговор Дима Зеленский. — Если бы мне сейчас сказали, что я свой заслуженный отпуск проведу где-нибудь в Швейцарии, то скакал бы от радости.
— Зеленский, чему ты удивляешься? Это же наша Поля! Димон, возьми меня с собой, — Савиных усмехнулся. — Медового месяца я тебе не обещаю, но классный отпуск гарантирую! Я, конечно, далеко не симпатичная блондинка, но у меня хотя бы морда не кислая, — после последнего предложения Пелагея несильно стукнула молодого человека по плечу, что тот наигранно больно поморщился, потирая место удара ладонью. — Ай! Чего дерёшься?
— А чё ты у меня вот так нагло мужа уводишь? — грозно спросила Поля, не сопротивляясь рукам Билана, которые перехватили её, удерживая в своих. — Сначала в Швейцарию с ним собрался, а дальше что?..
— Не волнуйся, в Швейцарию я поеду только с тобой, — успокоил её Дима лёгким поцелуем в висок и, почувствовав вибрацию в кармане джинсов, достал телефон, взглянув на экран. — За нами такси приехало, — объявил он, ища глазами машину указанной в сообщении марки и номерами. Блондинка тут же выскользнула из объятий мужа, обняв каждого музыканта на прощание и поцеловав их в щёку, на всякий случай пригрозив Саше кулаком. — Счастливо, — усадив Полю на заднее сиденье такси и обменявшись с парнями рукопожатиями, произнёс Билан, усевшись в машину следом за женой. — В Рассказовку, — напомнил он водителю.
Пелагея молча отодвинулась к окну и провела кончиком пальца по тонированному автомобильному стеклу, с некоторой грустью отмечая, что на улице начался мелкий дождь. Из-за этого дождя они могут попасть в пробку, в которой простоят не меньше трёх часов. Девушка шумно вздохнула, не заметив, что привлекла внимание Билана, тоже решившего сохранить тишину. Он думал о том, как круто изменились его представления о Поле. Ещё совсем недавно молодой человек считал, что она бессердечная эгоистка, любящая пожалеть себя и поиграть на чувствах других людей. А оказалось-то, что её поведению есть огромные оправдания, что эту милую девушку кучу раз обманывали, ни во что не ставили Полины чувства и вытирали об неё свои грязные ноги. Дима мысленно поражался тому, что Пелагея нашла смелость открыться ему после всего, что делала с ней жизнь, посылая на её путь не тех людей.
Вскоре голова девушки грузно опустилась на грудь Билана, её веки закрылись под натиском усталости после всех концертов и томительных перелётов. Обнимая жену одной рукой, словно закрывая Полю от всего зла в мире, он оставил невесомый поцелуй на блондинистых волосах, давая клятвенное обещание себе и ей, что он больше никогда не посмеет её в чём-либо обвинить, не убедившись в правдивости собственных убеждений.
В пробку они всё-таки попали, простояв в ней почти четыре с половиной часа. Из-за дождя вся Москва встала, дворники машин, что двигались с минимальной скоростью по дорогам, усердно сбивали с лобового стекла крупные капли дождя, усилившегося за последние сорок минут. Где-то вдалеке громыхал гром и сверкала молния. В салоне тихо играла какая-то музыка. Водитель такси, не сводя внимательных глаз с трассы, нервно постукивал пальцами по кожаному рулю. Поля сквозь сон потёрла пальцами закрытые веки, лениво открыла глаза и поморщилась от света фонарных столбов, посмотрев на обнимающего её Билана, попытавшись сфокусировать на нём взгляд.
— Мы приехали? — хрипло спросила она.
— Ещё нет, — приглушённо ответил Дима, посмотрев на жену и поцеловав её в волосы. — Спи.
— Ты тоже можешь поспать, — мысленно прикинув сколько осталось до дома, заметила Пелагея и вернулась обратно на мужскую грудь, в ответ обнимая его одной рукой за торс, погладив его раскрытой ладонью.
— Я не хочу, в самолёте выспался.
— Почему ты решил улететь в Швейцарию, и ничего мне об этом не сказал?
— Потому что не предоставлялся случай, — Билан беспечно пожал плечами. — И решил я свозить тебя в Швейцарию случайно. Вспомнил, что у меня забронирован там домик, составлена программа развлечений во время отдыха, сверил дату отлёта и дату окончания твоих гастролей, а потом подумал: почему бы и нет? В Москве нас сейчас ничего не держит. Или, — он посмотрел на жену, — ты не хочешь ехать?
— Не знаю, — со вздохом ответила Поля.
— Ты самая странная девушка из всех, кого я знаю, — усмехнулся Дима и поцеловал её в волосы. — Любая другая давно бы плясала от радости, предвкушая путешествие, и собирала чемоданы.
— Я не любая, — нахмурилась блондинка, обиженно выпятив нижнюю губу.
«Вот поэтому я и влюбился в тебя, — пронеслось в голове молодого человека, — потому что ты не похожа на всех остальных женщин, которые когда-либо были в моей жизни».
Прошло не больше сорока минут, которые супруги провели в дороге. Они разговаривали о медовом месяце: Пелагея заставила Диму рассказывать о запланированной программе в деталях, с выражением и расстановками, чтобы взвесить все «за» и «против» поездки в Швейцарию. Билан с невероятным восторгом описал места, в которых они будут жить, рассказал о просторах, увиденных на картинках в интернете, когда он выбирал горнолыжный курорт, что у Поли, в глазах которой загорелся неподдельный огонёк желания увидеть всё самой, просто не оставалось шанса отказаться. Специально выдержав интригующую паузу, Пелагея сообщила, что не против улететь из Москвы на несколько недель. Билан был безумно счастлив.
— И во сколько у нас завтра самолёт? — не унималась она даже тогда, когда они переступили порог загородного дома. Пелагея бросила связку ключей на деревянную тумбочку, разулась, прошла в прихожую и выжидательно посмотрела на мужа, закатившего чемодан в коттедж. — Нам нужно сделать много дел: во-первых, я хочу съездить в салон и привести ногти в порядок, а то этот маникюр уже никуда не годится, — она выставила перед Димой свою руку, а затем скрестила руки на груди, упёршись поясницей на дверной проход, ведущий в гостиную, — А во-вторых, нужно разобрать этот чемодан, — указала на него взглядом, — постирать все вещи и собрать его заново.
— Всё успеем, не переживай, — пообещал Дима, поцеловав её в губы. — И на маникюр съездишь, и чемоданы вместе соберём. Ты есть хочешь?
— Хочу, — Поля прошла в гостиную и легла на диван на живот, скрестив ноги в воздухе и подперев голову руками, глядя на молодого человека, что устроился напротив девушки в кресле. — Только готовить ничего не хочу.
— И не надо, сейчас что-нибудь в ресторане закажем, — он достал из кармана телефон. — Что будем?
— Выбирай на свой вкус, — Пелагея перелегла с живота на спину и посмотрела в потолок.
Дима положительно кивнул, набрав номер какого-то ресторанчика и приложив телефон к уху. Пока он заказывал еду то ли на поздний обед, то ли на ужин, Пелагея, пребывая в состоянии пролежать тупо весь день на диване, всё-таки нашла в себе силы подняться на второй этаж, переодеться, взять полотенце и пойти в душ.
Тонкие капли расслабляли и освежали, снимая с тела усталость с дороги. Девушка наконец-то почувствовала себя до-о-ома-а!.. Протерев мокрые волосы полотенцем, стоя у зеркала в ванной уже в Диминой рубашке, Поля подумала о том, что очень скоро она уедет далеко-далеко от Москвы, подальше от всех проблем, проведёт несколько недель в компании идеального мужчины. У них наступит медовый месяц, в конце концов! Как будто всё происходит исключительно по любви: свадьба, медовый месяц, семейная жизнь. Словно и не было всей этой импровизации.
— Можешь идти в душ, ванна свободна, — оказавшись в гостиной, Поля откинула длинные влажные волосы и подошла к молодому человеку, уложив ладони на его плечи. — Позвонил в ресторан?
— Позвонил, — Дима нервно сглотнул, пройдясь по жене голодным взгляде, остановившись на соблазнительной груди, что открывала не до конца застёгнутая рубашка. — В течение часа еду привезут.
— Хорошо, — она кивнула, кокетливо склонив голову к плечу, когда Билан потянулся к её губам, и игриво прищурилась, улыбнувшись, когда он всё-таки накрыл Полины губы поцелуем.
Притянув её поближе к себе и уложив руку на осиную талию, молодой человек с неким трепетом в душе заметил, как Пелагея закрыла глаза, затаила дыхание и ответила на поцелуй, слегка склонив голову на бок. Он тоже прикрыл веки. Сердца обоих застучали быстрее. Руки девушки потянулись к его шее, крепко обнимая, иногда переходя к лицу и выводя непослушными пальцами по щетинистым щекам замысловатые узоры.
Уже через секунду поцелуй стал жадным, словно они не виделись несколько недель, а то и лет. Пальцы Димы зарывались в блондинистых мокрых волосах, утопая в них и всплывая вновь, а вторая рука изучающе блуждала по телу девушки, проникая под лёгкую ткань рубашки. Его дрожь, что отдавалась и в кончиках пальцах, передавалась и нежной коже блондинки, которая мгновенно покрывалась приятными волнительными мурашками. Через несколько минут Дима и Поля, задыхаясь, оторвались друг от друга и соприкоснулись разгорячёнными лбами. Как и прежде, они вели диалог без слов, чувствуя себя абсолютно спокойно и умиротворённо от наступившей тишины и столь близкого контакта. Заключив его лицо в свои слегка подрагивающие ладони, Пелагея, взглянув на мужа сквозь ресницы, облизала горящие после поцелуя губы и улыбнулась, прислонившись щекой к его щеке.
Чуть позже Билан опустился с поцелуями на шею жены, и Поля едва слышно сладко простонала. А у него от этого стона на миг перехватило дыхание. Девушка откинула голову назад, и молодой человек продолжил покрывать её шею жадными поцелуями. Она запустила пальцы в его волосы, а затем Дима почувствовал, как её руки снова обвили его плечи, привычным движением снимая его футболку… Он подхватил Пелагею на руки — она и не думала протестовать, расслабленная и лёгкая в его объятиях, когда он понёс её в спальню и бережно опустил на заправленную покрывалом постель, сам устроившись рядом.
— Послушай, — с придыханием произнесла Поля и в блаженстве прикрыла глаза, когда тот нежно убрал упавшие волосы с её лица, — я очень хочу быть твоей полностью, но сейчас… — с её губ слетел сладкий стон; Дима, расстегнув несколько пуговиц на своей же рубашке, что была надета на Поле, коснулся губами груди, накрыв её ладонью, — Сейчас я не готова к такому шагу, — молодой человек посмотрел на жену недоумённым взглядом. — Не обижайся, Дим, пожалуйста, я просто хочу быть честна с тобой…
— «Не обижайся, Дим» — повторил Полины слова он, приподнявшись на локте. Глубокий, тяжёлый вздох вырвался из его груди. — «Я тебя просто заведу и продинамлю».
— А сейчас ты утрируешь, — Поля покачала головой, застёгивая пуговицы, приподнимаясь и укладывая ладонь на его плечо. Она склонила голову к плечу и лукаво улыбнулась. — У нас обязательно всё с тобой будет, слышишь? — улеглась вместе с Биланом на подушки и обняла его за руку, прижавшись к ней щекой, словно боясь, что он сейчас встанет и уйдёт. — Просто я пока не готова.
— Я на тебя и не давлю, — негромко проговорил Дима и усмехнулся, покосившись на неё. — Я очень рад, что ты, Поль, начала разговаривать со мной, а не держать всё в себе. Так я хотя бы знаю, что происходит у тебя на душе, и не поддаюсь собственным догадкам. Будь всегда со мной честна.
— Хорошо, — улыбнувшись, она поцеловала его в уголок губ, — Тогда у меня встречная просьба: я тоже хочу, чтобы ты был честен со мной.
— Без проблем.
— Если без проблем, значит, расскажи мне: о чём ты сейчас думаешь?
— О нас, — просто ответил Билан.
— И что ты думаешь о нас? — с тихой надеждой спросила Поля, до этого не решаясь завести разговор на данную тему, и протянула к нему руку. Дима не отклонился и позволил ей касаться своего лица. Глаза его сияли. — Как думаешь, у
нас есть будущее? — уточнила она, и в её голосе прозвучала несвойственная ей до этого интонация, напоминавшая робость.
— Не знаю, — он отвёл взгляд.
В действительности Дима нисколько не сомневался в своих чувствах. Он влюбился в неё! Хочет провести с ней всю оставшуюся жизнь. Но сказать ей… нет, он не мог это сделать. Нет, не из гордости. Просто молодой человек знал, что ничего хорошего из этого не выйдет. Поля ещё не готова к подобным признаниям. Сначала она должна отпустить Рому, открыть для Димы своё сердце, и уже тогда… Да, Пелагея сказала, что хочет полюбить его, но одних слов мало. Ей нужно время, а он был готов его предоставить.
Пелагея поняла, что он сомневается. Она ласково провела ладонью по его лбу, слегка взъерошив волосы — такой родной жест, от которого у Димы защемило в груди.
— А я верю, что у нас всё получится, — уверенно заявила девушка, подняв подбородок. — Наше будущее находится исключительно в наших руках, и если мы его не отпустим, то обязательно получим желаемое. Наша семья нужна мне, и я никому не позволю разрушить наше семейное благополучие.
Наше… От одного короткого слова сердце забилось чаще.
— Ты только своё прошлое отпусти, Поль, — мягко произнёс Дима и обнял её, выдохнув в её волосы: — И тогда нам действительно никто не помешает, — он заметил, как Пелагея вытерла с щёк брызнувшие из глаз слёзы.
— Я отпущу
его, — пообещала она, по-прежнему обнимая мужа за руку. — Отпущу.
***
Утро следующего дня началось сумбурно: сначала Поля пыталась разбудить Диму, который спал непробудным сном, отмахиваясь от жены, как от назойливой мухи. На него не действовали слова о том, что времени у них максимально мало, а нужно чемоданы собрать, что Поле нужно ехать на маникюр, и если Билан сейчас же не поднимется, то они рискуют остаться в дождливой Москве, а не полетят в снежную Швейцарию. Также девушка пригрозила облить его водой, не придумав ничего лучше. Потом, когда Дима всё-таки соизволил подняться с кровати, они поругались на кухне из-за пролитого на Полину блузку кофе; и блондинку больше расстроил не тот факт, что вещь испорчена, ежели тот, что ей снова придётся переодеваться, когда надо бы уже как полчаса быть в пути к салону красоты. Так или иначе, с горем пополам Пелагея выехала из Рассказовки, а Дима, спокойно попивая свежеприготовленный кофе на кухне, по карте посмотрел место проживания Ромы. Ещё ночью он решил, что навестит бывшего жениха своей жены и объяснит, что не надо приближаться к его женщине, разговаривать с ней, а уж тем более оскорблять. Когда Поля спала, Дима нашёл номер этого типа с помощью её телефона, а через общих знакомых узнал его адрес.
Стоя около двери нужной квартиры, Билан в сотый раз взвесил все «за» и «против» его решения. Сейчас так некстати вспомнилось обещание, данное им Пелагее в гримёрке, что он не тронет Рому. Вспомнились её заплаканные глаза, тело, дрожащее из-за рыданий, в его объятиях. Кулаки сжались сами с собой. Как Рома вообще посмел обидеть Полю? Как ему вообще хватило наглости подходить к ней после всего, что он натворил?..
Со всей силы постучав в дверь, Дима услышал, как по ту сторону послышались шаги, а следом раздался звук открывающегося замка.
— Кого принесло ещё с утра пораньше? — голос Ромы прозвучал сонно. Он, по всей видимости, только проснулся. Спустя несколько секунд его лохматая голова показалась из-за двери. — Билан? — глаза ошарашенно округлились, — Что ты здесь забыл?
— Пришёл поговорить о нашей общей знакомой, — толкнув Рому в плечи, впихивая обратно в квартиру, Дима хлопнул за собой входной дверью, чтобы, не дай Бог, не потревожить разборками соседей.
— Оу, муженёк этой сучки лично почтил нас своим прису… — иронично начал Рома, но не успел договорить, как почувствовал сильный кулак, щедро проехавшийся по его челюсти. Вытерев ладонью кровь и сплюнув её, молодой человек рассмеялся, демонстрируя всем своим видом то, что он думает о сложившейся ситуации.
— Давай-ка ты рот свой закроешь и перестанешь оскорблять мою жену, — интонационно выделив «мою», твёрдо произнёс Дима, грозно возвышаясь над бывшим Поли и разминая кулак после удара. — Какого хера ты продолжаешь доставать её? Чего тебе спокойно не живётся?
— Скучно, — с вызовом посмотрел на соперника Рома, вновь вытерев кровь с лица. Ревность закипала в жилах, и он, недолго думая, резко ударил Билана коленом в живот, снисходительно наблюдая за тем, как Дима согнулся. — Эта тварь заслужила всё, что с ней происходит! — и ещё один удар. Зрачки Билана расширились от боли, а все слова Ромы злостью били по вискам, заставляя его найти силы разогнуться. — Вот только ты какого хуя здесь нарисовался? — он вновь попытался ударить Диму, однако тот, быстро сориентировавшись, впечатал Рому в стену, ловко перехватывая его руки, что так и желали дать ему ответный удар.
— Ты щенок! — зло процедил ему в лицо Билан, наваливаясь на парня всем корпусом, — Ты перетрахал эту шлюху чуть ли не в вашей же постели, а теперь продолжаешь издеваться над Пелагеей? — он безжалостно ударил его в район солнечного сплетения, тут же поднимая Рому зашкварник, прижимая его обратно к стене. — Чтобы я тебя больше рядом с Полей не видел, понял? Если я ещё хоть раз услышу, что ты моей жене прохода не даёшь, то я тебя закопаю, с собаками не найдут!
— Ты не знаешь, какая редкостная тварь твоя жена, а ещё защищаешь её, — сгибаясь от боли, простонал Рома. — Это наше с ней дело, а ты не лезь, — переборов боль, он что есть силы заехал Билану по лицу.
***
— Дима, я дома, — громко крикнула Поля, закрыв за собой дверь, бросив ключи на тумбочку и сняв с плеча сумочку, поставив её на пуфик. Ответом послужила тишина. — Надеюсь, ты очень сильно занят сбором чемоданов, поэтому молчишь, — заправив упавший локон за ухо и сняв с ног кроссовки, пробурчала она, проходя в гостиную, направляясь к лестнице. — Билан, если ты ничего не сделал из того, что я тебя просила, то я тебя пришибу!
Поднявшись на второй этаж и войдя в спальню, Поля нахмурилась. На заправленной кровати как лежал раскрытый чемодан с несколькими положенными перед выходом девушкой вещами, так и лежал. Никто к нему даже не прикасался, а Билана и след простыл.
— Я его убью, — шумно выдохнула Поля, зачесав распущенные волосы пальцами назад, и спустилась опять на первый этаж. Достав из сумочки телефон и набрав номер супруга, девушка нервно облизала губы, мысленно представляя, что сделает с этим бессмертным. — Ты ещё и трубку не берёшь? — раздражённо воскликнула она, услышав только гудки. — Как вот можно тебе что-то доверить?! У нас самолёт через пять часов, а ещё ничего не собрано!..
***
Через сорок минут все чемоданы были собраны, а Димы так и не было. Пелагея грешным делом успела подумать о том, что Дима всего-навсего сбежал, бросив её напроизвол судьбы. Нет, ну о чём ещё можно подумать? Мужа нет, на телефонные звонки и сообщения не отвечает. Девушка знала, что такие случаи бывают: ушёл мужчина в магазин за хлебом и не вернулся, а потом выяснилось, что этот самый мужчина имеет где-то на стороне жену и трёх детей.
Ещё минут через десять Поля услышала, что на первом этаже хлопнула входная дверь. Она облегчённо выдохнула и, поднявшись с кровати, направилась в прихожую.
— Ну наконец-то! — остановившись в проходе, недовольно воскликнула Поля, посмотрев на разувающегося Билана. Чувствовал он себя, честно говоря, не очень: ноги его были ватными, рёбра беспощадно ныли, лицо горело от ударов. Ему пришлось держаться за косяк, чтобы, не дай Бог, не потерять равновесие, — Ты где был?
— По делам ездил, — сухо бросил он, не поднимая головы, чтобы жена не увидела масштабы проблемы.
— По каким делам ты ездил?
— Тебе не надоело меня отчитывать, как мальчишку, а, Поль? — упрямо пряча от неё лицо, возмутимо спросил Дима. — Всё нормально, я же приехал, — он боковым зрением заметил, что к нему подлетела Поля и попыталась заставить его посмотреть на неё. — Что ты делаешь?
— Хочу посмотреть на то, что ты прячешь, — строго сказала она. — Посмотри на меня.
— Поль, — Дима отдёрнулся.
— Посмотри на ме-ня, — грозно повторила Поля.
Вздохнув и выдохнув, он неуверенно поднял голову и посмотрел на Пелагею, наблюдая за тем, с какой скоростью меняется её злое выражение лица на шокированное. Она закрыла рот ладонью и покачала головой, абсолютно не представляя, куда вляпался её драгоценный муженёк. А затем, осёкшись, скорым шагом двинулась на кухню.
— Поль, подожди, — ринулся следом за ней Билан.
— У тебя губа разбита, — констатировала девушка, захлопнув дверь морозильника, — На, курицу приложи, — подала ему замороженную курицу и направилась в ванную за аптечкой. — Где только угораздило такое разукрашенное лицо заработать?..
Слыша возмущения жены, Дима сел за кухонный стол и поморщился, поднеся курицу к губе. Он ни о чём не жалел, теперь прекрасно зная, что история с Ромой подошла к развязке. Теперь он к Поле даже на пушичный выстрел не подойдёт, в этом Билан был уверен. А то, что у него всё лицо и рёбра болят, — ничего, раны заживут.
— Давай, — вернувшись на кухню с аптечкой, Пелагея положила курицу на стол и села перед молодым человеком на колени, открывая перекись водорода и наливая жидкость на ватку. — Сейчас больно немного будет, потерпи.
Сначала сильно зажмурившись от неприятных ощущений, Дима замахал на себя руками.
— А что ты думал? — вдруг начала свою шарманку Поля, — Что никаких последствий от твоего боевого окраса не останется? — она образно нарисовала пальцем в воздухе круг, а Билан приложил ране ватку. — Где ты вообще был?
— Морду твоему бывшему бил, — просто ответил он.
— Что-о? — серо-зелёные глаза округлились от изумления.
— Бил твоему бывшему морду.
— Да ты головой рехнулся что ли? — Пелагея чуть не задохнулась от возмущения, подскачив на ноги. — Я же тебя просила к нему не ездить! Ты же мне обещал!
— Успокойся, Поль, — Дима взял блондинку за руку, однако та её отдёрнула. — Ничего же страшного не произошло, — он отнял от раны окровавленную ватку и, посмотрев на неё, отложил на стол, — мы просто поговорили с ним, как мужчина с мужчиной...
— И подрались вы тоже просто, — возмущённо перебила его Поля, открыв тумбочку, отправив ватку в мусорное ведро и с характерным звуком закрыв эту тумбочку. — Ты вообще чем думал, когда к нему поехал? — она опёрлась двумя ладонями на столешницу стола и хмуро посмотрела на молодого человека. — То, что для тебя мои просьбы пустой звук, это я уже поняла, но зачем ты полез в драку? Тебе головной боли в жизни мало? Ещё одну проблему решил себе создать?
— Полюш, — Дима мягко улыбнулся, но больная губа мигом о себе напомнила, поэтому он быстро сменил выражение лица, словно съел только что очень кислый лимон, — эта проблема решена, слышишь? Рома к тебе и близко больше не подойдёт.
— Да плевать я на него хотела! Ты не должен был ездить и разбираться с ним! — волнение за мужа набирало обороты, отдаваясь крупной дрожью в коленях. В голове чаще и чаще всплывали вопросы на тот счёт, а вдруг Рома бы что-то сделал с Димой? Что было бы тогда? Почему сам Билан об этом не подумал?.. — У тебя болит что-то?
— Ничего не болит, — убедительно соврал он. — И прекрати наводить панику, — его голос прозвучал жёстко. — Я никому не позволю оскорблять свою женщину, слышишь?
— Ты идиот, Дима, — чуть ли не расплакалась Поля то ли от беспокойства, то ли от того, что он наплевал на собственное обещание. Она закатила глаза в надежде, что все набежавшие слёзы закатятся обратно. — Ты вообще ничего не понимаешь! — девушка выбежала из кухни, позволяя слезам вырваться наружу.
А Дима остался на кухне один, в глубине души понимая, что всё это выступление Поли является доказательством того, что ей на него не всё равно.
