Эта жажда будет вечной

      Следующие несколько дней прошли для Роджера странно. Он гонял на машине, разбил бампер и заработал ещё один штраф. Он отправился с Филлис в клуб, где занялся с ней сексом прямо в женском туалете, а к утру разругался с бывшей пассией вдрызг. Он курил на крыше, чуть не упал и опять напился. Он смотрел видеозаписи своей группы, рыдал, а потом, принимая ванну, мечтал о Фредди, и в итоге пришлось самому себя избавлять от стояка вручную.       И если бы всё обошлось только этим… Ночью ударнику приснилось, что Фредди берёт его — неудержимо, глубоко и страстно. Очнувшись от горячечных грёз, испытывая дикую жажду их осуществления, он, притащив растительное масло с кухни, намазал свои пальцы и так глубоко сунул их в себя, что от непривычной боли на глаза навернулись слёзы. Дав себе привыкнуть, Роджер вновь представил Фредди, вставлял в себя пальцы и терзал собственный член до тех пор, пока не достиг удовлетворения. Издав тяжёлый стон, он раскинулся на кровати. Фредди, о, Фредди, мать его, Меркьюри! Ты — неутолимая жажда путника в пустыне. Когда и как ты стал моей вечной жаждой?.. Роджер Тейлор этого не знал, как не знал и того, куда себя деть и как жить дальше.       Однако и хорошее случилось за эти дни: он помирился с Брайаном. Гитарист сам вышел на связь. Они сходили в кино, покурили за углом кинотеатра, прогулялись по городу, вспомнили прежние времена, когда зажигали на студенческих вечеринках в составе «Smile».       — Ты серьёзно решил уйти из группы? - спросил Мэй с опаской.       — Знаешь, Брай, во время той ужасной репетиции, - замялся Тейлор. - Да, я готов был без колебаний уйти, послать всё к чертям.       — Но сейчас ты не уверен.       — Ты прав, я не уверен. Если бы Фредди не вёл себя, как говнюк, я бы остался без разговоров. И этого гада Прентера желательно куда-нибудь убрать.       — Что-то я тебя не пойму, - хитро улыбнулся Брайан. - Ты то с ума сходишь, что Фред ходит в гей-клуб, то пытаешься расквасить ему нос и говоришь, что он говнюк. Признавайся, что между вами происходит.       — В том-то и дело, что ничего!       — Эээ, друг, я, похоже, понимаю, где тут собака зарыта!       — Брайан, не надо!       — Нет, молчи, ничего не говори мне сейчас. Только запомни: значение имеет лишь только то, на что ты готов решиться и на что готов решиться он.       — Ему насрать на мои чувства, он только вечно надо мной насмехается, - Родж выбил сигарету из пачки, протянул пачку Мэю.       В надвигающейся на город темноте засветились два оранжевых огонька. Дым от двух сигарет плавно таял в прохладном воздухе. Начали зажигаться фонари. С дороги раздавались автомобильные гудки.       Роджер жадно затянулся, выпустил дым. Брайан поднёс сигарету ко рту. Один вдох, плавный выдох. Дым струился из ноздрей, и, как про себя отметил Тейлор, вид у его товарища сделался каким-то таинственным.       — Значит, ты думаешь, что Фредди ты безразличен?       — Если не брать в расчёт мою работу в группе и то, что я его бешу, то да, уверен.       — А я вот думаю, что это совершенно не так.       — Что? Почему ты так говоришь? Что ты знаешь, Брайан?       — Ничего. Он не открывал передо мною душу в этом вопросе. Отбрось эмоции и ругань, Родж, и понаблюдай за ним, вот мой совет. А дальше, как я уже говорил, важно лишь то, на что вы оба готовы решиться. Когда сегодня вернёшься домой, просто подумай, повспоминай, а потом выспись, пойди и помирись с Фредди.       — Что-то он сам не торопится мириться со мной.       — Кто-то должен сделать первый шаг.       — Почему я?       — А почему бы не ты? Давай, действуй. Я беру на себя разговор с Дики.       — Он что тоже с вами повздорил?       — Точно. После того, как ты убежал, мы услышали о себе много интересного от нашего дорогого Джона. Думаю, он уже жалеет, как и я жалею, что тогда вспылил.       — Если всё окажется, как ты говоришь, можешь подрабатывать ясновидением! Всесильный оракул и крутой гитарист Брайан Мэй!       — Да ну! - гитарист одним щелчком ловко отправил окурок в урну. - Вы просто очень дороги мне. Сил нет видеть то, что происходит. И, неужели ты думал, что великих «Queen» ждёт такой тупой финал?!       — Ни за что!       Друзья со смехом обнялись, потрепав друг друга по волосам, и в отличнейшем настроении продолжили прогулку. Придя домой, Роджер постарался сделать всё, как посоветовал Брайан. Меряя шагами комнату, он вспоминал, вспоминал. О, как много четвёрка друзей пережила бок о бок! А Фредди… Да, он, конечно, истеричная королева, когда ходит по сцене, переливаясь, словно ёлка под Рождество, в обтягивающем комбинезоне, с накрашенными глянцевым чёрным лаком ногтями, подведёнными глазами и кучей бижутерии на шее, пальцах и запястьях. Но он может быть милым, добрым, заботливым и таким тёплым, что хочется прижать Меркьюри к себе, связаться с ним миллионом невидимых тонких и прочных золотых ниточек и не разрывать этих ниточек никогда. А те взгляды Фредди, что иной раз замечал в свою сторону Роджер… ты хочешь меня, мистер Меркьюри?       Ударник решил завтра же помириться и честно признаться в чувствах. Брайан прав. Он, Роджер, уже всё для себя решил, теперь пусть и Фредди решает. И если только он ответит на его чувства, падут все преграды. Что это будет? Обоюдное единовременное утоление жажды, а после — они вновь коллеги по группе, вокалист и барабанщик? Или любовь до гроба, если только она возможна между двумя парнями? А вдруг Фредди не ответит? Вдруг не захочет его?       — Что бы это ни было, чем бы ни оказалось в будущем, но он должен знать, он обязательно должен знать, что я его люблю и хочу, так, как никогда никого ещё не хотел, - вслух произнёс Тейлор.       Сказав это, он, спокойный и почти счастливый лёг спать.       Наутро Роджер, трезвый, чистый и стильно одетый, сел за руль и отправился колесить по городу. Он оплатил все штрафы, являя образец вежливости и благопристойности, выпил кофе в кафе, прошёлся по парку, наблюдая сквозь коричневые стёкла тёмных очков, как с деревьев тихо падают жёлтые листья. День выдался яркий и солнечный. Ветер осени развевал светлые, тщательно вымытые и уложенные волосы Тейлора. Его улыбка сияла. Роджер выглядел почти как ангел, сошедший на землю.       Прогулявшись, он поехал к дому Меркьюри. Перед дверью помедлил, выравнивая дыхание. Сейчас он стоял у двери возлюбленного, желая открыться и просить взаимности. Родж нажал на кнопку звонка. Тихо. Ещё раз — никого. Он жал на кнопку ещё и ещё раз, но всё с тем же результатом. Вот ведь чёрт, Фредди нет дома! Мгновенно отлегло от сердца.       — Хватит звонить, мистер, - перед ударником стояла соседка Фредди, немолодая леди интеллигентного вида. - Если вам нужен Фред, то он вышел совсем недавно. Вы разминулись всего на пару минут.       — Вот как, - поник Родж. - Вы случайно не видели, в какую сторону он пошёл?       Получив информацию от этой наблюдательной дамы, которая призналась также, что ей очень нравятся белые брюки Роджера, и будет обидно, если опять пойдёт дождь, и они запачкаются в луже, ударник поблагодарил её и отправился догонять того, кого жаждал видеть всем сердцем.       Меркьюри не успел далеко уйти. Вот он сворачивает за угол. Тейлор прибавил ходу, он уже почти бежал, но… Рядом с Фредди внезапно оказался тот самый парень, его школьный товарищ из Индии. Фаранга Родж помнил плохо, но, нет, это, определённо, был он. Друзья сложили ладони в жесте намасте, а после вдвоём пошли вверх по улице.       Сердце бедного Роджера упало в пятки. Так значит, Фаранг? Вот, кто твой любовник, Фред! Стараясь не делать поспешных выводов, он пошёл по пятам, стараясь не привлекать к себе внимание. Они дошли до здания с загадочной вывеской «Сила духа». Странное название для гей-клуба, как, кстати, и для отеля.       Меркьюри и его спутник, переговариваясь, вошли во внутрь. Как только двери закрылись, Тейлор как можно тише последовал за ними. В холле пусто, даже администратор куда-то отлучился от стойки. Следуя по полутёмному коридору за Фредди и Фарангом, Роджер понял, что попал совсем не в гей-бар или отель. Он заглянул в одну из дверей по пути. Здесь раздавались команды тренера, несколько крепких мужчин поднимали штанги. В другом зале девушки поднимали ноги и махали руками под ритмичную музыку. Заведение «Сила духа» являлось спортивным клубом. Пройдя по коридору дальше, он оказался возле двери ещё одного зала. На удачу, она была закрыта не полностью. Ударник заглянул в щель. Зал небольшой, с зеркалами на две стены, светлый деревянный пол, персиковые стены, пластиковые коврики, спортивные снаряды в углу. Ну, Меркьюри, ну, извращенец! Негодование лишь подстёгивало любопытство. А тем временем в зале…       — У тебя всё хорошо? - участливо спросил Фаранг Ирани. -  Мне показалось, тебя что-то беспокоит.       — Ничего страшного, - улыбнулся Фредди. - Сейчас все на нервах с новым альбомом, бывают срывы. Я просто немного устал.       — Ты напряжён, - Ирани зашёл за спину товарища, положил руки на его плечи и сжал их. - Даже под курткой чувствуется. Поверь, все невзгоды проходят, как хмурые дни сменяются ясными. Гармония духа, гармония тела, помнишь?       — Помню. Фаранг, ты сейчас мне напомнил отца с его благими мыслями, благими делами и… Впрочем, неважно.       — Тогда давай разденемся и постараемся расслабиться. Эта практика эксклюзивная, специально для тебя. Сделаем то, что нам нравилось в юности.       Роджер чуть не вскрикнул, рискуя обнаружить себя. Что значит расслабиться? Это как, позвольте спросить?! И что ещё за эксклюзивчик для мистера Меркьюри?! И что это за подозрительные увлечения юности?! Он едва сдерживался, чтобы не вломится в зал, видя, как они раздеваются.       — Лучше снять носки, а то будешь скользить, - заметил Ирани.       — Здесь есть коврики, а в Панчгани мы занимались этим прямо на каменном полу.       — Если хочешь, можем и на полу.       — Нет-нет, я не против подстелить коврик. Отвык, знаешь ли. А помнишь, как мы сбежали с вечернего практикума по литературе, а потом вернулись через наш потайной ход, и мистер Джозеф поймал нас в саду?       — Хорошо хотя бы не понял, каким путём мы покидаем школу. Да, да, из нас воспитывали английских джентльменов: бокс, бег, крикет, а мы посещали мастера йоги.       — Нас бы точно лишили третьего блюда.       — И как-то раз лишили, если не помнишь.       — Я думаю, старина Джозеф всё-таки нас раскусил.       — Если так, то почему не сдал директору?       — А кто бы играл на танцах?       — Точно! Танцы, танцы… Мы пользовались успехом у девочек.       — Любопытно, как там сейчас мистер Джозеф? Он жив?       — Жив, здоров и всё такой же безупречный. Видел его в Бомбее, прогуливающегося по рынку пряностей. Ладно, хватит болтать! Сурья Намаскар. Помнишь?       — Ты мне подсказывай, если собьюсь.       — Руки перед грудью. Намасте.       — Намасте.       Роджер следил за действом в зале, приоткрыв рот. Вот Фредди, на котором из одежды только белые лосины, обтягивающие стройные ноги, словно вторая кожа, складывает руки перед грудью пальцами вверх, поднимает их в потолок, делаясь похожим на тонкую стрелу, вытягивает руки назад, прогибается, возвращается, чуть сгибает колени. Затем плавно опускается вниз, касаясь кончиками пальцев рук пола, ставит руки на голени, вытягивает спину вперёд, смотрит на своё отражение, ставит руки на пол, ловко отшагивает двумя ногами сразу, держится над полом на руках.       — Планка, - говорит Фаранг. - Теперь аштанга и поза кобры. И шванасана — собака мордой вниз.       Фредди толкается руками, ногами, прогибается в лопатках, тянет копчик высоко к потолку. От этого зрелища во рту у Тейлора делается сухо. Он жаждет подойти сзади, встать между раздвинутых ног Меркьюри, огладить руками его поднятые ягодицы, такие упругие под белой тканью. Как он прекрасен, невыносимо прекрасен!       — Вирабхадрасана, - говорит Ирани. - Шагай правой ногой широко вперёд, руки над головой намасте. Хорошо. Отшагивай. Так, планка и всё тоже самое по кругу.       Соблазнительные движение повторяются и повторяются, как в сплошном круговороте. Наконец, оба йога поднимаются на ноги.       — Ну, как оно? - интересуется Фаранг.       — Супер, - Фредди глубоко вдыхает и выдыхает, вытирает лоб. - Тело расправилось, как по струнке.       — Солнце мы приветствовали. Продолжим чем-то несложным. Тадасана?       — Вертикальный напряг? Давай.       Они встали лицом к зеркалу. Меркьюри поправил свои растрепавшиеся длинные волосы. Роджер за дверью почувствовал, что всё происходящее не просто вызывает любопытство, оно возбуждает. Сильно возбуждает.       — Тянем лопатки к пяткам, макушку в потолок, шея расправленная, - продолжил Фаранг.       Сперва Роджеру казалось, что ничего не происходит. Он был неправ. Стройное тело Фредди напряглось. Лопатки затрепетали под оливковой кожей, ещё миг — и из них раскроются сверкающие чёрные крылья. Шея сделалась ещё длиннее. Черноволосая голова держалась на ней так изящно, что Тейлору захотелось вновь подойти сзади и покрыть поцелуями его затылок, шею, плечи, и, конечно, чудесные лопатки. Сердце колотилось, как молот, дыхание участилось, и в прекрасных белых брюках сделалось невероятно тесно. Ударник расстегнул ремень. Нет, нет, это просто безумие! Вдруг сюда подойдёт кто-то из тренеров или клиентов клуба, или Фарангу взбредёт в голову пойти прикрыть дверь? Если его застигнут в такой пикантной ситуации, скандал неминуем. И Фредди его может не простить. Да запросто! Застегни обратно, извращенец несчастный!       — Триконасана, - невозмутимо объявил Фаранг. - Ноги широко…       Роджер, сгорая от желания, приспустил брюки, трусы. Так, отлично. Твёрдый, будто камень, его причиндал, казалось, вырвался наружу самостоятельно. Вжавшись спиной в стену, но не отрывая взгляда от заветной дверной щели, Тейлор взял член в кулак, принялся ласкать себя быстро, даже грубо. А в зале…       — Правую стопу внутрь, левую наружу. Доверни ягодицы вперёд, руки за спиной намасте. Отлично, а теперь наклонись к левой ноге. Держи.       — Я сейчас упаду.       — Больше опоры на правую ногу. И не забывай дышать. Прекрасно. Левую руку на пол, правую — в потолок.       — Аааааах!       Его глубокий наклон. Его стон. Боже мой, боже мой… Лоб Роджера покрылся испариной. Одной рукой он зажал себе рот, чтобы не застонать, а другая рука уверенно продолжала своё занятие.       — Что с тобой, Фредди? - забеспокоился Ирани.       — Фаранг, мне тааак хорошо…       — Бедро не сводит?       — Нет.       — А вот зад уехал, сейчас поправлю.       Роджер поперхнулся собственным возмущением, глядя, как этот нахал подошёл к Фредди и двумя руками взял его за задницу, поправляя её, видно, по своему вкусу. Подлец! Как он смеет так нагло, с такой уверенностью лапать его возлюбленного?! Это он, Роджер Тейлор, должен держать за задницу Фредди Меркьюри!       К слову сказать, возлюбленный барабанщика, ничего не ведая о своём новом статусе, расслаблялся и получал удовольствие, отличное от того, что накрыло Роджера в тот момент, когда Фредди вытянул себя вверх и принялся делать триконасану для другой стороны тела.       Кончив на дверь, Тейлор обмяк. Он всё ещё наблюдал за объектом своей страсти. Нет, если индус ещё раз пощупает Фредди, он войдёт в зал и скрутит Фаранга в позу узла! В коридоре послышались шаги. В панике Родж натянул трусы, больно защемив резинкой расслабленный орган. Он уже почти привёл себя в пристойный вид, как вдруг попался.       — Мистер, вы что-то ищите? - перед ним стояла девушка-администратор.       — Нет, нет, мисс, я ошибся дверью и уже ухожу.       — Вы опоздали на тренировку?       — Спасибо, мисс, спасибо! Вы мне очень помогли! Всего доброго и приятного дня!       На ходу застёгивая ширинку и расталкивая выходивших из соседнего зала людей, Родж припустил прочь из «Силы духа». Забежав за угол, он понял, что никакой погони нет. Он вне опасности. Тяжело вздохнув, ударник бесцельно поплёлся по бульвару. Ветер гнал по мостовой красивые золотые листья. Солнечный свет играл на стёклах магазинов, кафе и пабов. В клубе «Сила духа» его бесценный Меркьюри продолжал выделывать странные упражнения, вставая в позы, одна соблазнительнее другой. Шикарно, блин, ты объяснился в любви, приятель. Слов нет!