Я все исправлю

***

      Кили был безумно рад, что Торин понял, а главное принял его чувства к Фили. Конечно он понимал, что дальше легче не будет, что их ждет ещё множество испытаний, но ради Фили он готов на всё. Матери будет сложно сказать об их отношениях, её реакцию гном предугадать не мог. Но, прежде чем накручивать себя, Кили для начала решил поговорить с братом и рассказать ему не только разговор с Торином, но и просто узнать его мнение. Фили не пришлось долго искать, он находился в их общих покоях, развалившись на кровати. Его глаза были закрытыми, а дыхание ровным и гном понял, что его любимый спал. Брюнет не стал его будить, он тихо подошёл к кровати и, сняв грязную обувь, лег рядом притягивая к себе теплое тело брата, после чего незаметно провалился в сон.       Спустя несколько часов спокойного и крепкого сна, когда солнце давно скрылось за горизонтом, а ночь вступила в свои права, светловолосый гном наконец-то проснулся и очень удивился наличию рядом младшего брата. Фили уже хотел разбудить Кили, но тот так сладко спал, что гном просто залюбовался. Длинные черные волосы разметались по подушке, смуглая кожа, легкая щетина, Кили всегда бесился, что его борода не растет так быстро, как у других гномов, чем очень смешил их маму и дядю, а Двалин только хлопал своего ученика по плечу, таким образом говоря: «Всему свое время, мелкий». Фили нежно провел рукой по щеке брюнета, по его мягким и таким манящим губам, он уже думал поцеловать Кили, но увидел, как его ресницы задрожали и спустя всего секунду на него смотрели самые красивые в мире глаза. — Привет, — тихо прошептал Кили хриплым от сна голосом. — Привет, — так же тихо ответил Фили, — Как дела? — Все хорошо, если не считать того, что я рассказал Торину о нас, — признался Кили. — Что? — громко воскликнул Фили, в шоке смотря на брата, — Зачем? — Он должен знать правду, — пожал плечами брюнет, но тут в его взгляде появился страх и он с тревогой посмотрел на светловолосого гнома, — Или ты стыдишься того, что между нами и готов отказаться от этого? — Что? Нет, конечно, нет, я люблю тебя, — помотал головой Фили, но, все еще видя страх и неуверенность в глазах любимого, крепко обнял, после чего добавил слегка дрогнувшим голосом, — Но мне страшно. — Мне тоже страшно, но мы вместе, неужели мы не справимся со всем, что нам готовит Махал? — Справимся, — а потом Фили его поцеловал, впервые, сам. И этот поцелуй был прекрасным и таким желанным. Сначала он был нежным и ласковым, но постепенно Кили углублял поцелуй и со стоном полез брату под рубаху, поглаживая его бока и задницу. — Хочу тебя, — простонал младший, и старший в ответ только утвердительно замычал, его руки уже тоже блуждали у брюнета под рубахой, возвращая ласки, — Так давно хочу, мой, только мой. — Кили…. — прошептал Фили сбивающимся голосом.       Запах Кили будоражил, он пах травяным мылом и лесом. Потрясающий запах, будоражащий все внутри. Братья перекатились на покрывалах так, что Фили оказался сверху. Тогда он приподнялся, расшнуровал мелкому рубаху и приник к подключичной ямке, Кили втянул сквозь зубы воздух. Черноволосый гном был прекрасен и Фили было тяжело себя сдерживать. Он прикрыл глаза и стал вылизывать младшему ключицы. Стоило горячему языку пройтись по ним, как Фили тут же услышал довольный стон. Как оказалось ключицы были одной из эрогенных зон младшего гнома. Но на одних ключицах дело не закончилось. Старший ласкал шею, грудь, нежно покусывал розовые соски, проводил языком по впалому животу, обводя каждый кубик пресса, нырял во впадинку пупка. Кили только и оставалось, что стонать от наслаждения. В крови братьев бурлил огонь, желание и страсть. Воздух в покоях становился все гуще и тяжелей, а ночная прохлада лишь добавляла остроту ощущений. Кили хотел, чтобы их первый раз был нежным и медленным, наполненным любовью, но похоже у Фили были совсем другие планы.       Торопливо он начал срывать с брата одежду, а когда Кили был полностью обнажен, светловолосый гном немного грубо перевернул его на живот. Фили замер, любуясь открывшейся картиной: кожа с бисеринками пота и просто потрясающая задница, которая манила к себе своими идеальными формами. В следующий миг Кили слегка прогнулся в пояснице, сильнее отставляя зад. Старший тихонько всхлипнул. Сил не осталось, сознание, словно плавало в сладком тумане и Фили, наклонившись, поцеловал брата. Брюнет ответил мгновенно, приоткрыл губы, впустил в рот гибкий язык и довольно вздохнул. Поцелуй длился и длился, пока легкие не начали гореть от нехватки кислорода. Глаза обоих лихорадочно блестели, дыхание было тяжелым. Не теряя времени Фили начал легонько целовать спину, спускаясь все ниже, а потом сжал, разводя в стороны ягодицы. От открывшегося вида гном едва не кончил, задышал тяжелее и мягко провел пальцами по ложбинке, надавил. Мышцы поддавались с трудом и у Фили все скручивалось внутри от мысли, как ему будет, когда он окажется внутри. — Есть какое-то масло? — Н-нет… — Тогда придется по старинке, — Фили быстро стянул с себя одежду, после чего плюнув на руку, приступил к растяжке брата. Это было тяжело. Это было сложно и чертовски долго. Кили был очень узким, а слюна не лучшее средство в такой ситуации. Но постепенно мышцы поддавались и вот спустя какое-то время в младшего гнома входили три пальца. — Фи, хватит, я больше не могу, — прохрипел Кили, он был весь мокрый, член стоял колом, а желание наконец-то почувствовать брата внутри было слишком велико. — Потерпи, родной, — тяжело прохрипел в ответ светловолосый принц, ещё раз сплюнул на руку, смазал член, развел в стороны упругие ягодицы и, не удержавшись, опять погладил растянутые мышцы, получив в ответ сладкий стон, после чего приставил член к разработанному отверстию. Он входил медленно и постепенно, боясь причинить брату боль. Но, к сожалению, не смотря на всю осторожность старшего, Кили всё равно было чертовски больно, слезы брызнули из его глаз, а вскрик все же сорвался с искусанных губ. — Кили, прости, я не могу остановиться. — Ничего, дай мне привыкнуть, — спустя несколько долгих и томительных минут Кили качнул бедрами, показывая, что он готов. Первые толчки были очень осторожными, но постепенно контроль Фили полетел к черту и вот миг, и он уже вколачивается в Кили сильными мощными толчками, а тот только и может, что кричать от удовольствия. Никто из них не мог сказать, сколько длилось это безумие. Весь мир перестал для них существовать, были только они и эта ночь.       Кили было так хорошо, он всем телом встречал каждый толчок, кусал губы, стискивая в пальцах простыни, пытался двигаться в ответ и кричал, стонал, не сдерживаясь, что ещё сильнее заводило Фили. Он двигался в горячем нежном теле размеренно и четко, чувствовал, как пульсируют, сжимаются вокруг члена тугие мышцы, чувствовал, что не сможет продержаться долго, поэтому начал двигаться ещё быстрее, попадая точно по простате. Младший брат дышал тяжело, уже больше со всхлипами, a потом просунул руку под себя, туда, где все горело и пульсировало и принялся остервенело водить по своему изнывающему члену. — Ещё немного, — совсем тихо шептал он. — Фили… ещё… И Фили, ощущая как внизу живота становится все горячее, принялся двигаться сильнее. Он быстро вбивался в распростертое под ним тело, целовал любимого и, кажется, что-то говорил, что-то обещал, сам не слыша. Кили жмурился и стонал в такт толчкам, a потом всхлипнул, напрягся всем телом, и задрожал, выплескиваясь на простыни. Семени было так много, что постель сразу же стала мокрой, смешиваясь с потом, и именно ощущение, того как кончил Кили, выбросило Фили за грань, вырвав из его груди громкий крик. Повалившись на брата, он пытался восстановить тяжелое дыхание.       Несколько долгих минут в комнате было слышно только их смешанное дыхание, но как только силы более-менее вернулись к ним, Фили осторожно вышел из брюнета, Кили на это немного протестующе застонал, но возражать сильно не стал. Из его растянутого тела тоненькой струйкой вытекало семя. Старший гном улыбнулся, потянулся вперед и коснулся пальцем раскрытого отверстия. Брюнет вздрогнул, сжался, но тут же расслабился и белесая жидкость снова лениво вытекла из его тела. Фили замычал от новой волны желания, он представил, как было бы здорово снова сейчас войти внутрь, снова двигаться, вырывая из горла любимого жалобные стоны, но он сдержался и отстранился, понимая, что для первого раза им хватит. Оглядевшись, он встал, намочил тряпицу в кувшине с водой и вернулся к брату, который всё никак не мог прийти в себя, осторожно провел мягкой тканью между его ягодиц, стирая все следы. Потом привел в порядок себя, после чего убрал все лишнее и лег в кровать. Кили сразу же подкатился к старшему брату под бок. — Торин сказал, что матери мы должны рассказать сами, — спустя несколько минут нарушил уютную тишину Кили. — Главное, чтобы рядом не было Двалина, а то вдвоем эта парочка нас прибьет, — хмыкнул Фили, но, почувствовав, как вздрогнул брат, видать, представив, что с ними может сделать Дис в паре с суровым гномом, поспешил добавить, — Успокойся, всё будет хорошо, главное быть готовыми дать деру в любой момент. — Я уже говорил, что люблю тебя? — спросил Кили, с восхищением и огромной любовью смотря на Фили. — Сегодня еще нет, — усмехнулся Фили. — Я очень сильно тебя люблю, — серьезно сказал брюнет, целуя любимого, который сразу же ответил. Впервые за долгое время они действительно были счастливы. Они были живы и вместе, а больше им ничего не нужно.       Пока братья наслаждались уединением, а Торин занимался своими королевскими делами, Смауг и его спутники улетали от Эробора все дальше и дальше, туда, где зло медленно набирало силы. — Как думаешь, как скоро мы туда доберемся? — спросил эльф, хотя скорей кричал, так как из-за ветра было тяжело не то, что собеседника услышать, но даже свой собственный голос. — Не знаю, я никогда не летал на драконе и так сразу ответить не могу, — громко прокричал в ответ хоббит, стараясь не смотреть вниз. Потому, что они летели слишком высоко, и падать, если что-то случится, будет очень больно, а точнее смертельно, — На пони или даже на лошадях мы бы шли не один и даже не два месяца.       Дальше они не стали продолжать разговор, так как орать, чтобы услышать собеседника не очень приятно. Первые два дня, дракон летел без перерыва, но на третий день Смауг устал, да и хоббит с эльфом не отказались бы от нормального сна и теплой еды, а не холодного пайка, поэтому небольшая компания единогласно решила устроить привал. Они не стали особо раскладывать вещи, так, развели костер, приготовили сытный овощной суп, дракон поймал себе упитанного кабанчика и съел его в один присест, несколько часов сна и вот они снова в небе. Так продолжалось следующие несколько дней, пару раз они натыкались на небольшие отряды орков, но достаточно быстро справлялись с ними. Два опытных бойца в паре с огнедышащим драконом это опасные противники. Поэтому не было ничего удивительного в том, что они убивали любую тварь, которая вставала на их пути.       Спустя пять дней они наконец-то добрались до Роковой Горы. Это было темное и мрачное место. Земля кричала в агонии от той злобы и ненависти, которые своим существованием отравляли саму суть мира. Это словно болезнь, что заразой распространяется, но лекарство есть только одно. Бильбо видел, что Мордор еще слаб и только начал набирать силы, огромного Ока, о котором ему рассказывал Фродо, ещё не было. Вообще, на удивление, орков и гоблинов было очень мало, все они копошились и что-то строили. Компания решили не привлекать к себе слишком много внимания. Дождавшись ночи, дракон как можно осторожней приземлились у входа в гору, чтобы иметь возможность как можно скорей улететь. — Пойдем все вместе или кто-то один? — лениво спросил Смауг, превратившись в человека, чтобы не привлекать лишнего внимание. — Я пойду один, — отрезал Бильбо, и, махнув, не давая Леголасу и рта раскрыть, — Я благодарен вам за помощь друзья, но уничтожить кольцо — это моя судьба! — Будь осторожен, — всё же сказал эльф, хоббит только кивнул и наконец-то вошел в гору.       Внутри Роковой Горы было ужасно жарко, дышать было тяжело из-за вулканических паров, которые забивали легкие, земля была горячей и Бильбо было больно идти по мосту к самому краю, туда, где открывался потрясающий вид на яркую, до рези в глазах, обжигающую все вокруг магму. Достав кольцо из кармана, он несколько долгих минут смотрел на него, после чего без жалости и какого-либо сожаления бросил в жерло вулкана. Сначала ничего не происходило, но спустя миг, как только кольцо полностью расплавилась, вулкан забурлил, земля затряслась и все вокруг начало разрушаться, хоббит не теряя времени, побежал на выход, где его ждал Смауг вновь обратившийся в дракона. Он ловко запрыгнул ящеру на спину, не без помощи эльфа, конечно, и они взлетели. Находясь уже достаточно высоко в небе, они со странной смесью шока, удивления и некого страха, пополам с восхищением наблюдали за тем, как земля разверзлась и стала как будто пожирать всю тьму и нечисть, что осквернили её свои существованием. — Неужели это конец? — Леголас до конца не верил в то, что тьма окончательно проиграла, да и как в такое поверишь, когда воевал с темными тварями с тех самых пор, как научился держать в руке меч и стрелять из лука. — Это не конец, Леголас, это только начало, — с усталой, но счастливой улыбкой ответил Бильбо, — Начало новой эры! — Надеюсь, новая эра будет лучше предыдущих, — прорычал дракон, тоже наблюдая за тем как орки, гоблины, несколько троллей падают в глубокие ущелья. — А это, мой друг, зависит только от нас самих, — мудро ответил Бильбо, — А теперь в путь, нам пора домой!