Клятва

      Добро не есть истинно хорошо. Зло не есть истинно плохо. Это просто есть. С этим необходимо научиться жить, если не хочешь в какой-то миг осознать, что стоишь на выжженной земле, а твоё сердце выжжено точно так же, как и она.        Всем нам есть что терять. Каждый знает, за что ему бороться, поэтому необходимо как можно быстрее выбирать, на чьей ты стороне.        Дамблдор не хотел выбирать. Он хотел достойного противника. Хотел человека, который понимал бы его. Был бы равным ему по знаниям, по силе. Именно поэтому Альбуса раздражало, когда мракоборцы из Министерства магии обещали ему золотые горы, лишь в обмен на то, что заручатся его поддержкой. А заручась — убьют того, кто портит кровь всей магической, да и немагической Европе.        Дамблдор нашел равного. Нашел человека, с которым можно общаться в привычном стиле, не разъясняя каждое слово. Нашел того, дуэль с кем была предрешена на ничью, но оттого была лишь прекраснее. Это лишь игра на острие ножа, и каждый из них — тогда еще подростков — знал, что вскоре придется выбирать: мир, или любовь.        Их дружба была отравлена ядом чужой ненависти. Их дружба была чем-то большим, чем-то, что в это понятие вкладывают другие люди. Ах, понятийность мышления всегда столь субъективна, что даже при слове «стол» в головах людей будут совершенно разные образы: начиная кухонным столом, и заканчивая тем, чего так боится Ньют Скамандер.        Давным-давно, только поняв, что прямая вражда сулит обоим смерть, они оба — два величайших волшебника в мире — Альбус Дамблдор и Геллерт Гриндельвальд — поклялись на крови. Можете считать это неким актом о ненападении, а можете — гораздо большим, тем, что заставляет людей идти на любые жертвы ради друг друга.        Именно поэтому два юноши стоят на пыльном чердаке, вдыхая запах старинной книги обрядов, на одной из страниц которой значилось, как навеки связать людей незримыми узами.       — Ты всегда будешь моим, — шепчет юный Альбус, сжимая свою ладонь, из которой всё еще струится кровь.       — А ты — моим. — шепчет Геллерт, аккуратно касаясь руки волшебника, стараясь унять его боль.