Three long motherfucking days

Алые глаза со скукой разглядывали неподвижное тело Аоямы. Кацуки знал, что тот дышит, мог физически видеть это, но всё же не мог избавиться от этого проклятого чувства. Он волновался. Он был чертовски обеспокоен и это всё была вина Юги. Конечно же, это не так. Виноват был злодей, с которым Юга столкнулся во время патрулирования вместе с Бест Джинс. Конечно, идеальная стажировка для любителя ебаных блесток*. Но видимо, Бест Джинсу было плевать на своих подчиненных. Будучи уже на третьем курсе, Кацуки может признать, что Юга стал лучше в рукопашном бою. Потому что он тренировался в этом со второго курса. Парень даже смог набрать немного мышечной массы, это несколько удивило Кацуки, когда Юга двигал рукой определённым образом и мышцы там сгибались. И, чёрт возьми, да, Кацуки свободно проверял его каждый раз. Но, тем не менее, он знал, что Юга был не том уровне, на котором были его одноклассники в этом отношении. Именно поэтому Юга проводил большую часть своего времени, пытаясь совершенствовать атаки с большей дальностью и находить способы держать как можно большие расстояние. Было действительно паршиво, что у этого злодея оказалась причуда подобная кроту. Он мог копать под землей, находясь вне досягаемости пупочного лазера Юги. Кацуки не был уверен во всех деталях того, что именно произошло, но было несколько тяжёлых ударов и какая-то чёрная дрянь с рынка. Сыворотка, которая смогла вырубить Югу…на три дня. Три грёбаных дня. Врачи не были уверены, какие эффекты оставит сыворотка, или будут ли они вообще, но они были «почти уверены», что беспокоиться не о чем. Почти уверены. Они упомянули, что это похоже на наркотики, но ведь люди постоянно умирают от наркотиков. Он дышит, идиот! Перестань так думать! Помимо родителей Юги, Кацуки проводил всё своё свободное время в больнице. Он пытался занять себя тренировками, почти волоча Киришиму за его дерьмовые волосы в спортзал, но это не сработало. Он не мог сосредоточиться. Он думал о Юге и смесь гнева и беспокойства пожирала разум. И так было постоянно. Во время сегодняшней тренировки героев он чуть не поджарил одного из студентов до хрустящей корочки. И это только добавило масла в это постоянно растущее пламя эмоций, которое сдерживать не было сил. Как будто его мозг взорвётся или сердце откажет. Чёрт, Деку так же себя чувствовал? Неудивительно, что мелкий ботаник так часто плакал. Кацуки позволил себе заплакать, хотя никому и не показал это. Только один раз. Прошлой ночью, когда его разум бешено колотился и устойчивый звуковой сигнал сердечного монитора становился всё громче и громче. «Проснись… Пожалуйста, только проснись» как заведённый он повторял эту мантру снова и снова. Теперь, несколько часов спустя, он вернулся к своему обычному хмурому виду, брови нахмурились, его алые глаза медленно начали отдалятся от лица Юги и подниматься к окну с видом на город. Несмотря на всё это, Кацуки погрузился в сон. В конце концов, он пробыл там пять часов и уже довольно поздно. Как всегда, он огрызался на медсестёр, которые начинали пилить его по поводу часов посещения. Какую часть фразы «Мне похуй» они не поняли? Разве они не понимают, что он едва мог сомкнуть глаз, независимо от того, спал ли он на этом дерьмовом стуле или в своей постели? Любой звук потряс бы его, но ни один из них не был тем, который хотелось услышать больше всего. «Мистер Бакуго». Мягкий женский голос в конечном счете вывел его в сознание. «Сейчас 10 вечера. Часы посещений закончились». Далее последовал вздох. Она прекрасно понимала, что её слова ничего не значат для этого парня. «Я никуда не собираюсь». Ответ был резким и грубым. Медсестра, однако, казалось, была к такому готова. «Мы уже говорили вам, сэр, что только семья может остаться на ночь.» «Я его чёртов бойфренд.» «Семья, мистер Бакуго». Медсестра уже заметно нервничала, руки всё кружились вокруг буфера обмена, который она прижимала к телу. «Извините, я могу понять ваше беспокойство, но это больничный протокол. Я просто выполняю свою работу…» Её глаза переместились на Югу, ещё один вздох вырвался из окрашенных губ, после чего она вновь посмотрела на Бакуго. «Я уже обещала, что если что-то изменится, то вы будете первым, кого мы позовём. Но сидеть здесь бесполезно. Это не поможет ему, и это не поможет тебе. Он бы хотел, чтобы ты сидел здесь весь день?» Кацуки лишь нахмурился на её вопрос, потому что знал, что Юга этого не захотел бы. Конечно, он играл с огнём, но знал, что Юга расстроится, если узнает, что Кацуки просто сидел и ждал. Ему просто повезло, что причуда матери дала ему почти безупречный цвет лица, иначе бы Юга без конца трещал о том, как же Бакуго плохо выглядит. Чёрт, хотел бы он, чтобы ему сейчас читали лекции. «Тц» вырвалось, когда он медленно начал подниматься с места, пытаясь не закатывать глаза на то, как медсестра с облегчением улыбнулась ему. «Вы не обязаны меня провожать. Я сам уйду». Она промолчала, кивнула, в последний раз посмотрела на Аояму и вышла из комнаты. Кацуки пересёк небольшое расстояние между ним и Югой, засунул руки в карманы и какое-то время изучал мягкие черты лица Юги. «Тебе бы лучше поскорей проснуться, ёбаный ты блеск*». Он наклонился так, что его губы едва касались лба Юги. «Ты нужен мне» — тихо произнёс Кацуки и нежно поцеловал лоб Аоямы. Выпрямившись, он развернулся чтобы уйти до того, как мозг подаст навязчивую идею попытаться остаться здесь на ночь. Будь он сейчас первогодкой да со своим прежним характером, то, скорее всего, разнёс бы комнату к чертям. Но сейчас он лучше справлялся со своими эмоциями…по большей части. Натянув куртку, он уже собирался подойти к двери. Может быть, если мистер Дерьмовые Волосы не будет спать по его возвращению, они могли бы что-нибудь замутить. Может, собрать трёх других идиотов вместе и они бы, наконец, могли бы сыграть в Mario Kart, о чём Киришима его просил всю последнюю неделю. Хотя он был уверен, что это привлечёт внимание других, и он не хотел бы иметь дело со всем классом. «К-Кацуки?». Парня словно прошибло током, когда он услышал этот голос. Если бы в комнате не было так тихо, то Кацуки и не услышал бы. Голос был слабый, хриплый и мягкий. Но, что было важнее всего, это был голос Юги. Едва не свернув себе шею, Кацуки обернулся и встретился с полузакрытыми лавандовыми глазами, смотрящими прямо на него. Он смотрел, как тот пытается принять сидячие положение, лицо скрутило на мгновение, и он был поражён осознанием того, как же сильно болело его собственное тело. Кацуки умолял об этом в течение трёх дней, а сейчас его ноги отказываются двигаться! Не говоря уже о том, что его сердце колотилось как бешеное, заставляя чувствовать головокружение. «Mon Dieu …»* простонал Юга, глаза его заморгали, пытаясь привыкнуть к яркому освещению, после он взглянул на Кацуки. «Где я? Вот же ж, mon amour*, что случилось?» слова Юги были прерваны внезапным и очень быстрым движением Кацуки, разрывающим расстояние между ними. Руки обхватили лицо Юги, а губы слились в страстном поцелуе. На удивление, Юга довольно быстро стал отвечать. От одного лишь поцелуя океан эмоций мгновенно захлестнул Бакуго, заполняя собой те прорехи, которые образовались в нём за эти три долгих дня. Он так сильно надавил, что был уверен в том, что у них останутся синяки или покраснения, но сейчас было всё равно. Они продолжали целоваться, пока оба не стали задыхаться и даже тогда, отстраняясь, он напоследок провёл языком по губам Аоямы. Полное отсутствие пресловутого веса на плечах и груди ощущалось почти так же всепоглощающе, как и все беспокойство, и Кацуки в очередной раз столкнулся с мыслью о том, как вообще можно справиться со всеми этими эмоциями сразу. Когда он, наконец, отстранился от Юги, то свалился на кровать, его руки и голова покоились на жестком больничном матрасе, ещё он чувствовал как Аояма мягко перебирает его волосы. Заглушённый собственной рукой и одеялом, Кацуки выдохнул: «Спасибо, блять, что соизволил наконец проснуться». Он поднял голову ровно настолько, чтобы было видно только половину лица, улыбка облегчения коснулась его губ. «Никогда меня так больше не пугай, блестяшка*.» «Как долго я был в отключке? Недели?» спросил Юга, с паникой в глазах дотрагиваясь до своих волос. «Конечно, это первое, что будет его заботить» без злости подумал Бакуго. «Три дня прошло». Он поднял голову ещё раз."Ты помнишь, что произошло?» Руки Юги соскользнули с волос и остановились на животе, когда он попытался вспомнить. «Я помню, что был в патруле. Потом столкнулся с тем мерзким человеком, trop dégoûtant*. Он увернулся от моей атаки, а затем я почувствовал боль в ноге и жжение по всему телу, полагаю, потом я отключился.» Рука Кацуки сжалась на мгновенье. Если он когда-нибудь узнает, кем был тот подонок, он лично надерёт ему задницу. Буркнув в ответ что-то неразборчивое, Кацуки посмотрел в сторону двери. Он должен позвать медсестру; чёрт возьми, он удивлён, что она ещё не вернулась сюда проверить действительно ли ушёл он. Бакуго внимательно разглядывал чудесное и живое лицо Аоямы, прежде чем ещё раз поцеловать того в лоб. «Je t'aime.»* прошептал Юга, обвивая пальцами запястья Кацуки. Щёки вспыхнули почти мгновенно, они вместе уже целый год, а фраза «я люблю тебя» до сих пор вгоняет Кацуки в краску. -Я тоже люблю тебя, Юу.-произнёс он так же тихо.