Ересь Робаута

Введите основной код доступа: *************************** Проверка … Основной код подтвержден. Введите вторичный код доступа: *************************** Проверка … Вторичный код подтвержден. Доступ разрешен. Добро пожаловать, друг. Если вы прочли эти слова, то вы зарекомендовали себя союзником Альфа-Легиона, который достоин доступа к архиву нашего прошлого. Вокруг Двадцатого Легиона распространено так много слухов и лжи, что даже нам трудно различить, где заканчиваются выдумки людей и начинается реальность. В этом и заключается цель этого архива: рассказать правду об Альфа-Легионе, чтобы мы никогда не теряли из виду, кто мы на самом деле и какова наша цель. Каждое слово на этих страницах правда. Рождённые среди теней, сыновья Гидры, наследники мудрости не одного, а двух Примархов. Хотя судьба их отцов неизвестна даже им, Глаза Императора всегда бдительны в своей долгой войне против врагов Человечества. Мастера диверсий и стратегии в галактическом масштабе, они разрушат любого врага Империума изнутри. Это путь скрытого клинка - но не заблуждайтесь, они всё ещё воины, и когда приходит время проявить себя, они делают это со всей силой Легионов Астартес. Они могут скрывать себя во лжи, но их сердца верны воле Владыки Человечества. Им все равно что их поступки останутся незамеченными. Для них долг - это и есть награда, а слава - иллюзия за которой гоняются лишь дураки. Вдали от глаз Империума они неустанно работают в тени, воплощая великий план Императора на протяжении тысячелетий. Даже для своих братьев они не более чем легенды, но эмблема Гидры известна по всей галактике. Для служителей Империума это символ надежды, верности и непреклонности, а для врагов - источник бесконечных сомнений и паранойи … Происхождение: Двойственные Войны Легенда о Примархах известна повсеместно, но то, что большинство слуг Императора считают полной историей тех событий, является лишь скрупулёзно вычищенным вариантом. Например, простые граждане целых миров не знают о Примархах Предателях. Многовековые мифы повествуют лишь о девяти верных Императору Примархах и безымянных порождениях тьмы, с которой они сражаются и по сей день. Даже те, кто знают о Предателях Астартес и их мерзких прародителях, считают, что существовало только восемнадцать сыновей Повелителя Человечества. Такая загадка возникла в результате как неизбежного разрушения архивов, которое наступает с течением десяти тысяч лет, так и усилий Инквизиции по подавлению правды о Хаосе, чтобы не дестабилизировать Империум. Даже среди Инквизиции, только те, кто имеет доступ к наиболее полной записи, знают о Втором и Одиннадцатом Примархах, чья судьба неизвестна всем по указу Самого Императора. Таким образом, в генных лабораториях Императора было создано двадцать Примархов. Но и это неправда, потому что их было двадцать один. Один из величайших и наиболее тщательно охраняемых секретов Империума заключается в том, что Примарх Двадцатого Легиона на самом деле был парой братьев близнецов: Альфария и Омегона, названных по словам, которые использовались для обозначения «начало» и «конец» на мертвом языке Старой Земли. Божественная сущность Императора, которой был награждён Примарх Альфа-Легиона, была каким-то образом разделена на два сосуда, хотя было ли это случайно или умышленно неизвестно. Император позаботился о том, чтобы никто не знал об этом, даже среди своих исследователей, используя свои психические силы, чтобы изменить память всех тех, кто работал над двадцатой капсулой. Повелитель Человечества уже мог видеть потенциальное преимущество, которое эта двойственность принесет Легиону, который должен был быть выкован по образу близнецов Примархов. Но прежде чем этот потенциал мог быть реализован, Темные Боги сделали свой шаг, чтобы разрушить мечту Императора, и Примархи были украдены и разбросаны по всей галактике. Все они приземлились в мирах, которые были колонизированы человечеством в прошлые века, - все, кроме Альфария и Омегона. Два Примарха были разделены безумием Варпа. Их капсула была разорвана на две части и каждая из двух половин появилась на борту корабля, принадлежащего одной из многочисленных группировок, сформировавшихся с наступлением Века Раздора и крахом первой попытки Человечества захватить галактическое владычество. Хотя точное место прибытия двух Примархов уже давно утрачено из-за их собственного исчезновения в тумане истории, известно, что они появились на окраинах галактики, где звёзды малочисленны, а под их тусклым светом лежат руины древних цивилизаций ксеносов. Теперь мы знаем эту область пространства как Звезды Ореола, куда осмеливаются идти только смелые и безумные. Уже в то время это было место, наиболее враждебное человеческой жизни - ведь десять тысяч лет мало что значат для этих вечных руин и их обитателей. И все же, даже в этом уголке космоса существовала человеческая жизнь, хотя и не совсем такая, как в остальном известном космосе. Местные люди благоразумно избегали древних руин, вместо этого проживая на кораблях, собранных в огромные флоты под началом совета капитанов. Считается, что эти флоты впервые оказались среди Звезд Ореола в качестве исследователей, но оказались отрезаны от остальной цивилизации, когда началась Эпоха Раздора и путешествие по Варпу стало почти невозможным, отрезав их от их родных миров. Используя ресурсы и технологии, которые они принесли, исследовательским флотам удалось выжить и даже процветать, значительно увеличившись в размерах. Тем не менее, ресурсы Звезд Ореола были недостаточны, и вскоре возник конфликт между различными флотами - конфликты, которые еще более усугублялись губительным влиянием некоторых артефактов ксеносов, которые находились на человеческих кораблях. Ко времени прибытия Примархов то, что началось как споры по поводу прав на раскопки полезных ископаемых, переросло в полноценную войну на уничтожение, причем все, кроме двух флотов, на которых и появились Примархи, оказались истребленными или интегрированными в оставшиеся два флота. Тот, где был найден Альфарий, назывался Коалицией, а тот, где жил Омегон, называл себя Федерацией - или, возможно, всё было наоборот, записи неясны. Эти два флота, которые насчитывали миллионы душ, были разделены непримиримой враждой, хотя никто из живущих уже не помнил первопричины. Всякий раз, когда встречались корабли противоборствующих группировок, они сражались до конца, не беря пленных. Обе стороны демонизировали друг друга до такой степени, что выступление против продолжающегося конфликта считалось изменой и основанием для казни. И все же, как доказала история Альфария и Омегона, две стороны этого конфликта были, по правде говоря, почти идентичными. Первые члены экипажа, обнаружившие двух Примархов, были в ужасе от их внезапного появления - оба корабля в то время находились в Варпе, и команда хорошо знала ужасы, которые обычно появлялись при путешествии через Море Душ. К счастью, молодые Примархи были только младенцами, и даже эти закаленные флотоводцы не могли убить спящих детей. Вместо этого они приняли появившихся в свои ряды. Каждая из групп первооткрывателей рассказывала своим начальникам, что они нашли ребенка в глубине корабля, которого, несомненно, оставил какой-то безответственный родитель. Примархи были лишены каких-либо генетических отклонений, которые начали преследовать людей пустоты в течение их поколений путешествий, и поэтому каждый из них считался благословением и символом удачи. Каждый из двух Примархов быстро рос. Они узнали все, что можно было узнать о путешествии в пустоте, о древних механизмах кораблей флота и даже о некоторых секретах самого Варпа, которым их научили мастера навигаторы. Это были не генетически мутировавшие Навигаторы Терры, а мужчины и женщины с железной волей, которые истолковывали потоки Моря Души только с помощью измерительных приборов, столетий проб и ошибок и интуиции. Вскоре они превзошли этих учителей. Потребовалось всего несколько лет, чтобы два вундеркинда достигли совершеннолетия, и они быстро выросли в иерархии своих приемных людей. Каждому из них было присвоено командование небольшим исследовательским кораблём, в задачи которого входило разведывание впереди основного флота в поисках ресурсов. Такая должность была одной из самых важных для Коалиции и Федерации, и исследователи получали значительную свободу действий при выполнении своих обязанностей. Это было неслыханно для того, чтобы корабль был отдан кому-то столь молодому, но эти двое многократно доказали свою силу и ум, и те немногие, кто осмелился подвергнуть решение сомнению, быстро отзывали свои претензии после личного разговора с Примархом. В течение почти всего солнечного года Альфарий и Омегон выполняли свои обязанности. Каждый из них обнаруживал новые ресурсы с почти мистической точностью. Их команде казалось, что капитаны уже знали, куда они идут, не исследуя, а следуя некому пути, который они знали всю свою жизнь. В конечном счете, два экспедиционных флота сошлись на одной планете, как будто притягиваемые к ней Морем Душ. Они вышли из варпа почти в одно и то же время, и как только они обнаружили друг друга, началась битва. Оба капитана имели опыт сражений, не раз вынужденные применять на практике знания своих учителей при столкновении с защитными системами древних цивилизаций и кораблями другого флота. Но когда они повели свои корабли в бой, впервые в жизни Альфарий и Омегон встретились друг с другом. Каждый манёвр, каждая хитрость предугадывались. Две флотилии сражались на равных, пока, наконец, Примархи не были вынуждены приземлиться на единственную планету системы с теми силами, которые оставались в их распоряжении, оставляя позади горящие корабли. Когда-то, бесчисленные миллионы лет назад, планета была миром давно вымершего вида ксеносов. Не осталось никого, кто знал бы об их судьбе, кроме ученых, которые живут в Черной Библиотеке Эльдар. Но Альфарий и Омегон пришли на планету из-за конфликта, который ни один из них по-настоящему не понимал. Они собрали тысячи солдат и членов экипажа, которые пережили спуск, повели их друг на друга, сражаясь среди останков падшей империи. Тем не менее, как и в пустоте, два Примарха были равны на земле. Засады и финты были предсказаны и отражены, вновь и вновь армии сталкивались и отступали не получая и малейшего превосходства. И когда кровь пролилась на древние камни, древние, похороненные глубоко под поверхностью мертвого мира, пробудились. Страх, страдание и смерть, которые всегда сопровождают войну, питали силу Варпа, и, в свою очередь, Варп питал старые механизмы, оставленные предыдущими хозяевами планеты. Земля задрожала, а затем вспыхнула. На землю обрушились тонкие конечности из алого материала, несущие сегментированные тела, в каждое из которых были установлены кристаллы пульсирующие зловещим светом. Монстры выбрались из своих убежищ и под натиском нового противника очередное осторожное столкновение двух Примархов переросло в полный хаос. Молодой гигант увидел как один из монстров только что схватил одного из его людей и разорвал на части в эту же секунду будто увеличившись в размере. Он взревел и прыгнул на искусственного зверя, пробивая своим копьём броню и кристалл твари. Он почувствовал как под его оружием что-то треснуло, а затем его подбросило в воздух многоцветным взрывом обжигающим его глаза даже сквозь линзы шлема. Ему удалось подняться на ноги, и он увидел, что лезвия копья теперь светилось тем же, но каким-то образом другим светом. Будто какую-то важную, даже необходимую часть этого света заменило что-то другое. Трещины разошлись по оружию с двумя лезвиями, сияя бледным холодным светом. Он взмахнул копьём и, несмотря на его видимые повреждения, оно всё ещё могло послужить ему. Он должен будет исследовать это позже … И затем он увидел его, и ход его мыслей остановился, его тело продолжало двигаться и избегать ударов другого механизма исключительно благодаря его сверхъестественным инстинктам. Среди тех, кого он пытался убить несколько минут назад, возвышался воин, орудующий мечом и пистолетом, специально изготовленными под его нестандартные габариты. В тот момент он знал, что другой тоже видел его, и что он думал о том же, о чём и он. Это было похоже на взгляд в зеркало. Узнавание расцвело среди безумия битвы, и когда их глаза наконец оторвались друг от друга, чтобы снова взглянуть на свое окружение, они поняли, что смотрят на мир по-другому. Они больше не видели различий между своими людьми, не тогда, когда им противостояли вырывающиеся из-под земли монстры. Все они были людьми. Эмблемы Федерации и Коалиции были ничем по сравнению с этим. Значит, подумал гигант, вместе. Копьё в его руке, казалось, отреагировало на эту мысль, и когда он вернулся в рукопашную схватку, инопланетное оружие издало ужасающий вой, заставший людей врасплох - и остановивший механизмы, прежде чем они все двинулись к нему. — За Человечество! — он крикнул. — За Человечество! — эхом отозвался другой гигант отбивая смертельный удар предназначавшийся его брату. — За Человечество! — снова раздался крик: один человек, потом десять, потом сто, потом тысяча, а потом и целые армии ответили своим генералам вставая спиной к спине. В этом безымянном мире Альфарий и Омегон встретились впервые с момента их разделения в Варпе и впервые сражались против зла. Их люди, которых всю жизнь учили презирать и убивать друг друга, были втянуты в этот союз, и солдаты ещё недавно убивавшие друг друга встали плечом к плечу, спасая жизни своих недавних заклятых врагов. Объединившись, они уничтожили нападающих. Когда пал последний из ксеносов, наступила напряжённая тишина. Все задавались вопросом, кто будет первым, кто уступит импульсам целой жизни ненависти, подкрепленной многочисленными злодеяниями, причиненными друг другу. Однако прошло уже несколько минут, но никто так и не открыл огонь. Медики вышли из ступора первыми. Они склонились над многими ранеными и умирающими, требуя помощи от ближайших солдат, независимо от их принадлежности. Опять же, некоторые колебались, но два лидера - которых солдаты едва могли различить - приказали помочь медикам, и вскоре две армии снова начали работать вместе, чтобы спасти жизни их раненых товарищей. Несмотря на все их усилия, тысячи умерли от ран, но тысячи оставались на планете без видимого пути к спасению. Альфарий и Омегон привели выживших обратно к местам катастрофы, и в течение нескольких месяцев они работали вместе, используя каждый кусочек гения и знаний, которыми они обладали. Наконец, им удалось вернуть пару кораблей к жизни, и они поднялись с поверхности планеты. Впервые после битвы силы Коалиции и Федерации были разделены. Но не потому что между ними вспыхнула старая вражда - совсем наоборот. Даже когда два Примарха пытались спастись от планеты, они разработали план, чтобы положить конец конфликту между двумя группами - конфликту, который они теперь считали бессмысленным. Они поклялись положить конец вражде между людьми, и их силы согласились помочь им в достижении этой цели. Однако ненависть, идущую сквозь поколения будет тяжело забыть, и оба Примарха знали это. Потребовалось бы что-то радикальное, чтобы изменить взгляды групп друг на друга. Кроме того, с потерей их флотов, престиж Примархов был сильно ослаблен, и они были призваны к ответу за потерю доверенных им кораблей. Благодаря обширной и хитрой подготовке, расследование с обеих сторон подтвердило историю, которую выжившие рассказали своим начальникам: они столкнулись с опасными ксеносами и едва спаслись на единственном оставшемся корабле. Система, в которой Альфарий и Омегон впервые встретились, была отмечена как крайне опасная, и двум Примархам разрешили вернуться к роли исследователей. При очень ограниченных ресурсах, Примархи приступили к работе. Битва против ксеносов показала им обоим, что Человечество отложит свою мелкую вражду только тогда, когда столкнется с внешней угрозой. По их мнению, это была естественная черта, которая развивалась на протяжении тысячелетий - в галактике, наполненной вещами, которые будут охотиться на Человечество, все, кто не стоял вместе, были мертвы. Но в то время как Коалиция и Федерация прекрасно знали об опасностях, скрывающихся в Звёздах Ореола, они также считали себя достаточно сильными, чтобы противостоять им самостоятельно - и до сих пор всё было именно так. Позже в Великом Крестовом походе Альфа-Легион сделает многое, чтобы стереть записи о действиях своих Примархов в последующие годы. Было ли из-за скрытности, которой так кичится Легион, или от стыда, никто не может сказать. Но остается достаточно знаний, чтобы показать, что Альфарий и Омегон использовали все имеющиеся в их распоряжении методы, чтобы положить конец вражде между людьми. Шантаж, саботаж, подкуп и убийства, они использовали весь свой интеллект, чтобы подчинить Коалицию и Федерацию своей воле - но даже этого было бы недостаточно, чтобы по-настоящему изменить мнение своего народа. В течение нескольких лет после возвращения из своей первой экспедиции два Примарха стали официальными лидерами своих фракций, а их агенты находились в высших кругах командования. Снаружи они были просто военными лидерами, хотя и с огромным мастерством и авторитетом. Под их влиянием практически прекратились столкновения между двумя группировками, и тайный обмен информацией позволил предотвратить столкновение флотилий во время разведки. В то же время агенты, рассредоточенные по всему гражданскому населению, начали распространять «предательскую» веру в то, что конфликт не является неизбежным, что мир возможен. В тайне, Альфарий и Омегон договорились, чтобы основные флоты их людей вошли в пару систем, которые были очень близки к третьей звезде. Каждая из систем была соединена с третьим путем Варпа с исключительной стабильностью, что, как полагали агенты Примархов, было преднамеренной работой древней цивилизации ксеносов, которая когда-то претендовала на все три звезды. Когда флот покинул Варп на точках Мандевилля системы и пошел дальше, надеясь дозаправиться у местной звезды, агенты, посланные впереди Примархов, сознательно активировали автоматизированную оборону, жертвуя своими жизнями, чтобы активировать ловушку сомкнувшуюся вокруг их собственных людей. Из сна вышли старые корабли, в которых работали не живые, а вечные отвратительные разумные существа. Эти флоты признали человеческие корабли вторжением в царство своих хозяев и немедленно атаковали. Те, кто не был в курсе, оказались совершенно ошеломлёнными, Примархи смогли смоделировать панику, и оба человеческих флота бежали из системы, в которой они были атакованы, используя устойчивые маршруты Варпа, чтобы приблизиться к третьей звезде, с преследовавшими их автоматическими кораблями на хвосте. В то время как первые две системы были тем местом, где древние ксеносы создавали свои технологии, в третьей размещался только один мертвый мир, где инопланетяне похоронили своих мертвецов и поклонялись их предкам. Насколько Примархи смогли сказать, ксеносы были разрушены Варпом, обрекая себя на медленное вымирание, пока их слуги-роботы осуществляли всю работу, оставляя их исчезать в тихом, роскошном моральном старении. И все же система была далеко не беззащитна, и человеческие флоты начали сражаться за свои жизни, как только они прибыли, почти одновременно. Когда за ними последовали преследователи, ситуация казалась безнадежной - именно так, как планировали Примархи. Через своих агентов Альфарий и Омегон сумели объединить свои флоты и сражались против отвратительных кораблей. Когда капитан Коалиции послал абордажную команду, чтобы помочь отразить атаку на корабль Федерации без вмешательства Примарха, они поняли, что их план превзошел все ожидания. В дерзком набеге на поверхность кладбищенского мира Альфарий активировал механизм самоуничтожения, оставленный на месте создателями живых кораблей, обеспечив победу Человечества в тот день и установив подлинный мир между Федерацией и Коалицией - хотя и рожденный из лжи и скрытых манипуляций. Несмотря на окончательную победу, цена битвы была огромной. Десятки кораблей были потеряны, а также миллионы жизней. Союз, созданный по плану Примархов, был сильнее, чем любая из двух фракций, существовавшая ранее, но количество погибших было ужасающим. Среди хаоса и смерти Альфарий и Омегон открыто захватили контроль и начали работать над восстановлением сил своих людей, а их тайная сеть агентов продолжала работать в тени, формируя общественное мнение для достижения их целей. Под руководством близнецов Примархов новая фракция - просто названная Альянсом Ореола - быстро восстановилась, и вместе люди Звезд Ореола процветали. Объединенные знания позволили сохранить и превзойти технические знания обеих сторон, в то время как объединение древних звездных карт дало союзу наиболее полное знание региона. В течение многих лет Альянс жил в мире, и Альфарий и Омегон неустанно трудились, чтобы защитить его от угроз, которые все еще скрывались в Звездах Ореола. Затем, наконец, был установлен контакт с Империумом, когда Хорус Луперкаль, Примарх Шестнадцатого Легиона, нашел своих младших братьев. В то время Хорус действовал один, вдали от Императора, который отправился в какое-то секретное путешествие не требующее присутствия его сына. Под влиянием той же странной интуиции, которую он демонстрировал ранее, Хорус вывел Шестнадцатый Легион далеко за пределы Империума на галактические окраины. И там, как он надеялся, он найдет последнего Примарха. — Мой господин, — крикнул офицеры связи. — Они пытаются проникнуть через маяк телепортации! Показания, которые я получаю… беспрецедентны. Я думаю, что они могут пройти через наши щиты! — Куда они идут? — спросил Хорус, его голос остановил начавшую распространятся по мостику панику. — Прямо сюда, — ответил человек. Хорус улыбнулся. — Значит, он идёт, — пробормотал он, прежде чем повернуться спиной к экипажу и уставиться на пустое пространство перед укрепленной дверью, ведущей к остальной части корабля. В воздухе начали течь дуги энергии, и появился силуэт, сначала только контур, затем полное физическое присутствие. Это был гуманоид, одетый в обманчиво простую силовую броню, держащую в руках странное копье ксеноского дизайна. Самое главное, что он был почти таким же высоким, как Хорус, возвышаясь над Лунными Волками, которые настороженно направили свои болтеры в его направлении. Жестом Луперкаль приказал опустить оружие - не то, чтобы нарушитель, казалось, заметил. Его внимание было полностью сосредоточено на Хорусе. — Привет, младший брат, — сказал Первый Примарх, приветственно раскинув руки и тепло улыбаясь. — Я Хорус, сын Императора Человечества. Я пришел сюда, чтобы раскрыть тебе твою судьбу. Как тебя зовут? Незваный гость поднял левую руку и снял шлем, обнажив глаза, полные интеллекта, которые ничего не упускали из поля зрения. Лицо, так похожее на Хоруса и ещё раз подтвердившее правильность его интуиции. — Я Альфарий. Подобно многим вещам об Альфа-Легионе, детали первой встречи Хоруса и Альфария для нас потеряны. Неизвестно, встречался ли Хорус с двумя Примархами, или Альфарий и Омегон стремились скрыть свою двойную природу от брата. Несмотря на это, Хорус подружился с Альфарием, восхищаясь работой, которую его младший брат проделал с Альянсом. Первый Примарх не мог поверить, что человечеству удалось выжить в Звездах Ореола, не говоря уже о том, чтобы процветать, как это было под руководством Альфария. Затем Хорус рассказал Альфарию об Империуме, Великом Крестовом Походе и Мечте Императора. Для Альфария Имперская Истина казалась логическим продолжением его собственных действий и убеждений, и он с готовностью согласился отправиться на Терру и встретиться со своим отцом. Тем не менее, он также не хотел покидать Альянс, хотя и заранее подготовил немало способных лидеров себе на замену. Хорус предложил взять с собой весь флот - хотя Альянс был могучим, он все еще был ничтожным по сравнению с масштабами Империума. Люди Альянса сразу же приняли приглашение, стремясь вернуться в дом своих предков, и наконец окончить своё добровольное заключение среди тусклых звёзд. Как только флот достиг Сола, и Альфарий и Омегон встали на колени перед Повелителем Человечества, вернувшимся со Своей собственной секретной миссии, Альянс был распущен, став так называемым Кольцами Гидры. Кольца Гидры В Империуме Вольные Торговцы - легенды, обладающие властью и свободой намного превосходящими таковые обычных граждан Империума. Многие имперские чиновники проклинали их существование на протяжении тысячелетий, рассматривая их как непредсказуемые элементы, которые с большой вероятностью превратятся в изменников или откровенных предателей. Но даже среди тех, найдутся немногие, кто осмелится поставить под сомнение решение Императора о создании такой элитной и изолированной касты Его слуг, - но те, кто всё же решатся на это, могут найти ответы на свои сомнения в отчетах о Великом Крестовом Походе. Когда Эпоха Раздора закончилась, и Император начал Свою работу по завоеванию, Он столкнулся со многими другими, меньшими властителями звёзд - лидерами своих собственных космических армад, которые пережили Эпоху Раздора благодаря хитрости и безжалостности. Эти люди были, по большей части, готовы присоединиться к Империуму - действительно, некоторые из них искали путь назад к Терре в течение нескольких поколений. Но их жестокая независимая полоса и уникальные силы под их командованием (собранные сквозь века странствий по звездам) сделали их непригодными для интеграции в имперскую армию. У многих даже были наемники ксеносов, или они использовали технологии, которые не были освящены техножрецами Марса. В то же время, они были слишком полезны, чтобы просто отказаться. Великому Крестовому Походу нужны были все силы, которые он мог найти, чтобы воплотить в жизнь видение единой галактики. Итак, Владыка Человечества создал Вольных Торговцев - люди, которым поручено исследовать звезды за пределами Империума, предоставили огромную свободу от законов империи, пока они оставались верными Трону. Первые Вольные Торговцы бродили по галактике, как хотели, иногда предоставляя свои силы экспедиционным флотам. Некоторые родословные - поскольку мандат Вольных Торговцев является наследственным, что вызвало довольно интенсивные кризисы преемственности на протяжении многих лет - установили связи с Легионами Астартес в то время, связи, которые часто до сих пор остаются сильными. Так было в случае создания Колец Гидры. Альянс Ореола, который Альфарий привел с собой на Терру, представлял собой огромный флот, превосходящий любую отдельную армаду Великого Крестового Похода, за исключением, возможно, той, которую вел сам Император, когда впервые покинул систему Сол в конце Эры Раздора. Хранение его вместе в границах Империума было бы логистическим кошмаром, и у Альянса также было много технологий, которые он почерпнул во время своего пребывания в Звездах Ореола - технология, которую Механикум хотел бы получить и объявить техноересью. Чтобы решить все эти проблемы, Император объявил, что Альянс будет разделен, и каждая флотилия будет отдана под командование одного человека, чья родословная будет наделена мандатом Вольного Торговца. Все те, кто был выбран, были среди агентов Альфария, как и их наследники, в цепи, которая продолжается и по сей день для выживших кровных линий. Вольные Торговцы, которые принадлежат к Кольцам Гидры не афишируют свою связь с Альфа-Легионом. На деле, они делают все возможное, чтобы сохранить это в тайне, даже от своих собственных слуг. В то время как они выполняют типичные действия Вольного Торговца (исследование, колонизация и коммерция), они также постоянно собирают сведения для Двадцатого Легиона. У каждого Вольного Торговца, принадлежащего к Кольцам, есть обширная сеть информаторов под его командованием, и все, что он узнает, сообщается Легиону. Они больше не передаются сыновьям Альфария: с течением времени родословные развили независимость и упрямство, общие для их ранга. Но клятвы, даваемые их предками, все еще соблюдаются, и отношения взаимовыгодны: у Колец есть доступ к некоторым сведениям из собственной сети Легиона, и они могут призвать Альфа-Легион на помощь в трудных ситуациях. Как правило, они избегают этого настолько, насколько могут, поскольку у Колец появилось нечто вроде соперничества: они стремятся быть наиболее полезными для своих покровителей Легионеров, в то же время стараясь призывать их меньше. Каждая родословная хранит подробные - и сильно зашифрованные - записи о каждом взаимодействии с Альфа-Легионом. В тех редких случаях, когда встречаются два члена Колец, они сравнивают, так сказать, «счет» своих семей, используя расчетную систему долгов и выплат, столь же сложных, как и все остальное, что касается Альфа-Легиона. Похоже, они относятся к этому очень серьезно, к полному недоумению всех Инквизиторов, которые когда-либо узнавали об этом странном обычае. Великий Крестовый Поход: Искупление и Вознесение «Аве Император». По слухам, это была полная речь Альфария перед Альфа-Легионом после принятия командования. Двадцатый легион с самого начала был окутан тайной. Подобно Шестому и Восемнадцатому, его первые члены были изолированы от остальных легионов. В более поздние годы выяснилось, что Император имел определенную цель для каждого из «Трехлистника». Космические Волки должны были стать Его палачами и хорошо выполняли эту роль, пока их гордость и паранойя не довели их до безумия. Саламандры были сформированы, чтобы быть авангардом Его армий, прокладывая путь вперед для остальной части Человечества - но жалкие амбиции Вулкана разрушили эту мечту. Из Трехлистника, только Двадцатый Легион оставался верным Императору, но никто не может быть полностью уверен, что роль, которую они в конечном итоге взяли на себя, была той, которую предназначил для них Повелитель Человечества. Процесс создания Легиона Космического Десанта невероятно сложен и требует ресурсов, которые теперь потеряны для Империума. От генетических образцов Примарха до создания тысяч трансчеловеческих воинов. Однако к тому времени, когда Император и его геноинженеры начали работу над последним из Легионов, процесс был отработан настолько, насколько это было возможно. Двадцатый легион легко прошел через первые этапы испытаний и достиг того, что называется «Альфа-этап», когда небольшое количество легионеров - от одной до двух тысяч - создавалось для испытаний на полях сражений. Теории о Втором и Одиннадцатом Примархах - истинная судьба которых неизвестна даже Альфа-Легиону - предполагают, что именно на этом этапе один из Потерянных Легионов потерпел неудачу и был в последствии очищен. После того, как Легион прошел оценку этапа Альфа, как правило, во время развертывания на одном из фронтов завершающихся Войн Объединения, его набор начинался всерьез. Но в случае с Двадцатым легионом этого не произошло. Легион успешно прошел испытания, но приток новобранцев не направлялся в его генные лаборатории для имплантации, а верфи и кузницы Марса получали только приказы подготовить ресурсы, эквивалентные тому, что понадобится одной роте другого Легиона, прежде чем Двадцатый легион присоединился к Великому Крестовому Походу. ''Буцефал'' приближался к точке Мандевилля. Вокруг титанического корабля, величайший флот, когда-либо собранный человечеством со времён Темного Века Технологий, ждал сигнала, чтобы войти в Варп и начать Великий Крестовый Поход. Наконец, после столетий работы, фракции человечества были объединены. Человек, который был больше, чем человек посмотрел через армированное стекло и в бесконечную черноту за ее пределами. Теперь он был так близко. На его пути было так много препятствий, так много врагов. Но он всё ещё делал это. Первый шаг его плана был завершен. Родной мир человечества был вытащен из тьмы - призрак полного вымирания был почти изгнан. Он подумал, что это было близко, гораздо ближе, чем кто-либо когда-либо знал. Его долгая работа, чуть не превратилось в пыль. Однако за эту победу они заплатили ужасную цену, которую он не мог им вернуть. Они были спасителями его мечты, но их будущее было разрушено теми самыми силами, которые они помешали сжечь человечеству. Но то, что его враги отчаялись настолько, что прибегали к таким средствам, говорило ему, что он на правильном пути. Он найдет своих украденных сыновей. Вместе они построят Империум его видения, и он освободит этот Империум от разложения Эмпирея. — Мы ещё будем свободны, — объявил Император Человечества в безразличную пустоту. Без Примарха это было неизвестно даже верховному командованию Великого Крестового похода, под властью которого Двадцатый Легион действовал на протяжении большей части Крестового похода - слухи приписывали свое командование Хорусу, Малкадору Сигиллиту или Самому Императору - нескольким диковинным и, вероятно, предательский источник даже утверждал, что они работали на первого Примарха, падшего предателя, Льва Эль’Джонсона. Однако остается вопрос о том, какой цели они служили в то время. По всей галактике, появлялось не более чем одного отряда за раз. Однако в собственных архивах Альфа-Легиона более подробно говорится о его назначении в первые дни. Император знал, что, несмотря на то, что Имперская Истина проповедовала о светской и безбожной галактике, силы Варпа все еще работали, чтобы разрушить все, что Он построил. Везде, где их агенты были разбиты, они шептали в уши слабых и испорченных, пытаясь распространить безумие и анархию. Со временем будут созданы специальные силы, такие как Сестры Тишины и Ассасинорум, чтобы справиться с угрозой внутреннего врага, но в начале Великого Крестового Похода таких сил не было. И поэтому Император отвел Двадцатый Легион от линий открытого сражения, на другое, но, возможно, даже более смертоносное поле битвы. Действуя под неоспоримым командованием Императора и Его самого доверенного советника и, Двадцатый Легион бродил по галактике, охотясь на предателей и еретиков, где бы они ни скрывались, от самых глубоких джунглей до самых изысканных дворцов имперской знати. Из-за своего ограниченного числа, скрытного характера своих миссий и отсутствия Примарха, Двадцатый Легион был вынужден адаптироваться и вести скрытую войну которую другие Легионы Астартес никогда не рассматривали. Они стали Легионом диверсантов и убийц. Конечно, были и другие подобные легионы, такие как Повелители Ночи или Гвардия Ворона, но Двадцатый был единственным, кто принял это так полно. Со временем, несмотря на завесу секретности, окружавшую их, тактика, использованная Двадцатым Легионом, стала причиной его славы. Сотни прозвищ наименований начали присваиваться загадочному Двадцатом, некоторые из которых были даны союзниками, другие - врагами. К ним относятся (но ни в коем случае не ограничиваются): Дети Эриды, Призрачный Легион, Рука Тьмы, Альфа Ноль, Безмолвные Сыновья, Повелители скорби и сотни других. Дело дошло до того, количество названий выросло до таких масштабов, что враги Империума подумали, что Императору служило более восемнадцати Легионов Космического Десанта. Двадцатый легион никогда не получал формального имени от Императора, и при этом они не назвались после воссоединения с Примархом. Вместо этого они наслаждались той силой, которую им предоставила их анонимность, и даже маскировались под цвета других легионов, чтобы извлечь выгоду из своей репутации или сохранить в тайне свое участие в конкретном конфликте. Когда Хорус привел Альфария к Терре, менее чем за два десятилетия до начала тридцать первого тысячелетия, самые молодые Примархи - оба они - встретились с Императором и согласились помочь в Его работе. Впервые с тех пор, как они покинули Терру, вся мощь Двадцатого легиона была собрана на одной планете - человеческом мире, населением которого управляла каста тиранов, владеющих археотеком огромной силы, который, несмотря на их разобщенность был в состоянии сдержать все имперские силы, посланные, чтобы привести планету в согласие. Альфарий и Омегон сами отправились на этот мир, Бар’Савор, замаскированные под простых легионеров. И там Легион всего за несколько дней положил многолетней кампании конец, после чего Примархи предстали перед своими сыновьями и приняли командование собранным Легионом. Впервые Двадцатый легион получил собственное имя: Альфа-Легион. Все воины узнали секрет своих Примархов близнецов и поклялись держать его в тайне от врагов и союзников. Под командованием Альфария и Омегона, Альфа-Легион частично вышел из тени, оставив обязанности охоты на предателей и еретиков другим и присоединившись к линии фронта Великого Крестового Похода. Тем не менее, наследие почти двухсот лет, проведенных в темноте, будет храниться легионом, и оно же станет причиной проблем. Считается, что безоговорочный успех плана Примархов по созданию Альянса Ореола был результатом их отношения к жизни и кодексу войны, продемонстрированных Альфа-Легионом в первые годы после их возвращения. Их методы сработали, в конце концов, и создали нечто, что многие сочли бы чудом - положив конец столетиям ожесточенного, ненавистного конфликта. Смерть, которую они сеяли на этом пути, была, на их взгляд, печальной, но необходимой ценой, и намного меньшей, чем требовали бы продолжительные военные действия. Итак, близнецы научили свой Легион тем же методам, поощряя своих сыновей идти по пути высшего прагматизма, которому они уже следовали до воссоединения со своими отцами. В то же время, говорят, что Альфарий и Омегон пострадали от того, что были последними из найденных Примархов. По их мнению, почетные списки их Легиона блекли по сравнению с другими, и они были полны решимости заполнить этот пробел максимально быстро и эффективно. Это было только усугублено оскорбительными комментариями Робаута Жиллимана, Примарха Ультрамаринов. Мстительный Сын пошутил, что Альфа-Легион, присоединившийся к Великому Крестовому Походу так поздно, что никогда не сможет сравниться с рекордом его легиона. Затем, когда он увидел методы, использованные двадцатыми, его юмор превратился в презрение, и он осудил Альфа-Легион как «трусливых убийц, скрывающихся в тени, не желающих противостоять своим врагам на фронте и недостойных Великого Крестового Похода». Сегодня аналитики Альфа-Легиона полагают, что эта реакция была вызвана собственным трагическим прошлым Жиллимана, когда его семья была убита заговорщиками, когда он отсутствовал и не мог их защитить - внушая ему понятное отвращение к более тонким способам войны. Нельзя сказать, что Альфарий и Омегон были безупречны. В первые годы после того, как они приняли командование Альфа-Легионом, кампании, проводимые Двадцатым, были невероятно жестокими и безжалостными: мир за миром подчинялся власти Империума после того как их города тонули в огне, а инфраструктура сравнивалась с землёй. Ни один другой Легион не мог сравняться в скорости присоединения с Альфа-Легионом того периода. Уважение к сыновьям Альфария росло по всему Великому Крестовому Походу, но страх рос гораздо быстрее, и изображение символа альфа, которое Легион носил в качестве своей эмблемы вскоре стал знамением быстрой, беспощадной и не оставляющей после себя ничего победы. Тем не менее, Альфа-Легион был далеко не единственным, кто использовал методы войны, которые другие могли счесть бесчестными. Но затем, на другой стороне Великого Крестового Похода, Конрад Керз, Примарх Повелителей Ночи, получил тревожное сообщение. Это произошло из-за раскаивающегося магоса Ордо Биологис, который просил вмешательства Примарха. Согласно астропатической передаче, магос работал под личным командованием Альфария, чтобы создать вирусную чуму, которая должна была быть использована против особенно порочной породы грибковых ксеносов, питающихся костным мозгом живых людей - Ак’Харет. В этом не было ничего особого - за исключением того, что для того, чтобы использовать биологическое оружие с максимальной эффективностью, Альфа-Легион решил заразить вирусом основную кормовую базу ксеносов - людей. Тысячи людей уже умерли, потому что, хотя болезнь была разработана, чтобы быть смертельной для Ак’Харета, люди не были полностью иммунными носителями. Несмотря на его обширные импланты и отряд, исповедуемый учениками Бога-Машины, Магос был на грани и умолял Керза, известного как одного из самых гуманных из Примархов, остановить своего брата. Именно тогда Спаситель Нострамо решил действовать. Оставив свой Легион в руках своего Первого Капитана, он путешествовал по всей галактике, чтобы найти своих братьев, сражающихся на заключительном этапе их последнего «соблюдения». Долгое время он ничего не говорил. Он не осуждал и не обвинял. Он просто молча смотрел на двух братьев стоящих на вершине горы из трупов, освещённой пламенем, пожирающим город. Тысячи людей погибли в огне, начатом Двадцатым легионом - диверсией, чтобы отвлечь охранников дворца, чтобы отряды убийц могли нанести удар по планетарному лидеру. Его тело лежало на земле среди его личных телохранителей, игнорируемых тремя полубогами, которые стояли в руинах его тронного зала. В конечном счете, его смерть сломает сопротивление в этом мире, и планета достигнет согласия гораздо быстрее и с меньшими жертвами, чем это было бы достигнуто с помощью обычной войны. И всё же, когда они впервые стояли перед своим братом, Альфарий и Омегон чувствовали стыд за их действия. — Это не те, кто вы есть, — сказал наконец Конрад Керз. Голос Примарха Повелителей Ночи был мягким, а тон - нежным, но таким же непреклонным, как движение самих звёзд. — Вы не убийцы невинных. Вы не слепые мясники. Вы лучше этого. — Но… — неуверенно начал Альфарий. Омегон завершил одним прежде таким важным, но теперь кажущимся абсолютно бессмысленном, словом: — победа. Конрад Керз развел руки, указывая на разрушенный город, сумевший выстоять все ужасы Долгой Ночи. Библиотеки, хранящие бесценные знания, были в огне. Памятники прошлого рушились, а могучие стальные столбы, которые держали их, таяли от жара. Звуки криков эхом раздавались среди руин - крики боли и печали. Холодный ужас и стыд пронзили сердца Альфария и Омегона, когда они вспомнили, сколько раз они слышали один и тот же хор страданий. Что-то в присутствии Спасителя Нострамо пробило их доспехи отречённости, которые они построили вокруг своей души чувство эмпатии, которое, как они думали, они отбросили давным-давно, вернулось. — Ни одна победа не стоит такой цены, братья. Эта первая встреча с Конрадом Керзом навсегда изменила Примархов близнецов и их Легион. Прошло их холодное пренебрежение к жертвам среди мирного населения, их безжалостность в погоне за победой и славой. В последующие годы близнецы усердно работали над тем, чтобы изменить способ, которым их Легион вёл войну, превратив террористические удары и повсеместные разрушения в шпионаж, манипулирование информацией и весьма специфические убийства. Они также стали мастерами пропаганды, работая во вражеских тылах, чтобы убедить угнетенное население восстать против своих повелителей, отказывающихся от Согласия. Сыновья Альфария все еще были жестокой силой завоевания и господства - они были, в конце концов, Легионом Астартес - но количество их жертв резко сократилось. Имперские силы, которые ранее не хотели сражаться вместе с Двадцатым, опасаясь быть пойманными в их разрушительных схемах, пришли к пониманию огромного преимущества, которое давал Альфа-Легион по сбору разведывательной информации. Чтобы символизировать это перерождение, Альфа-Легион облачил себя в чешую, которая украшает их доспехи и по сей день, символизируя способность змея сбросить свою кожу и продолжать жить без ошибок своего прошлого. В то же время их эмблема сменилась с непритязательного символа Альфа на многоголовую гидру из древнего мифа. Темная репутация, присущая этому легендарному зверю, как из-за его роли врага героев в рассказах, так и из-за его связи со змеей, может удивить, что Легион примет его в качестве своего символа. Но Альфарий и Омегон хотели, чтобы оба представляли индивидуальность, одобренную их Легионом - каждый Астартес, способный приспосабливаться к любым обстоятельствам и достигать своих собственных целей - и отдавать дань уважения брату, который принес им ясность цели. Тем не менее, даже после того, как Конрад убедил своих братьев изменить их путь войны, они не могли - или не хотели - менять свою природу. Даже среди Примархов Альфарий и Омегон были нетрадиционными стратегами и главными планировщиками, граничащими с параноиком. Несмотря на бесчисленные победы Великого Крестового Похода, Империум всё ещё имел много могущественных врагов, не превосходящих тех, которые жили на другой стороне завесы. Хотя испорченные империи Звезд Ореола давно умерли, невозможно было сказать, какие другие испорченные виды ксеносов могут скрываться в неисследованных участках галактики, ожидая, когда малейшее открытие вызовет неописуемые ужасы для Человечества. Примархи близнецы знали, что у их отца был план защитить Человечество от Хаоса, но они также знали, что планы имеют тенденцию проваливаться, и, несмотря на то, что они любили и уважали Императора, они также знали, что Он не был непогрешимым или всесильным, Тот факт, что Он не смог предотвратить кражу Примархов, а также других, даже более секретных событий, доказал им это. По их мнению, подготовка к худшему была их обязанностью, для чего они были созданы - и так они и сделали. Воспользовавшись тем, что они могут обладать властью Примарха в двух местах одновременно, они упорно трудились, чтобы увеличить размер и активы их легиона. Были заключены пакты с мирами-кузницами, чтобы построить огромные флоты кораблей и предоставить оружие и доспехи, в то время как вербовка проводилась на многих мирах, куда приносили десятину молодежи многих миров и превращали их в легионеров. Все это было скрыто в тайне, записи были сфальсифицированы или полностью уничтожены. Альфа-Легион не был достаточно наивен, чтобы верить, что они единственные, кто способен вести секретные войны, и они верили, что лучший способ защитить Империум - это если бы никто не знал об их способностях. К сожалению, эта паранойя в конце концов оказалась оправданной. Примархи близнецы послали посланников к Железным Воинам, чтобы научиться искусству осады и строительства крепостей у мастеров Четвертого легиона. Они послали своих самых одаренных библиариев в Просперо с просьбой поделиться накопленной мудростью Тысячи Сынов. Те, кого послали к Повелителям Ночи, усовершенствовали свою скрытность и психологическую тактику и многому научились у гуманного вероучения сыновей Нострамо. И так было с каждым Легионом, за исключением Ультрамаринов, поскольку Альфарий и Омегон хорошо помнили презрение Жиллимана, и слова Конрада не могли успокоить их тихий гнев на их брата. Для себя и своих сыновей они утверждали, что это потому, что Легиону Жиллимана нечему было их научить - материально-техническое обеспечение и государственное управление, которыми славился Тринадцатый, были бесполезны для Легиона, сражающегося в тени. Ни один из этих учеников не превзошел своих мастеров, но к тому времени, как они ушли и вернулись в свой собственный Легион, все они считались великими и достигли совершенства в своих дисциплинах, чтобы поделиться тем, что они узнали. Все легионы, с которыми состоялся этот обмен, были рады приветствовать сыновей Альфария и поделиться тем, что они знали, — все они гордились своими уникальными способностями, и посланники старались не злить их. Созданные тогда узы оказались наиболее ценными в последующие годы и стали основой секретных каналов между воинами, отмеченными Гидрой, и их кузенами. Однако не все эти узы сохранились до возникновения Ереси. Имперские Кулаки поначалу приветствовали в своих рядах посланников Альфария, оценивая беспощадность Альфа-Легиона в преследовании его войн против угрозы ксеносов, даже если они считали, что другая тактика, применяемая Двадцатым, была сомнительной. В своей гордости сыновья Дорна считали своим долгом научить самый молодой Легион вести правильную войну. Они поделились своей тактикой нападения и своими навыками с клинком, и когда посланники вернулись в свой собственный Легион, сам Дорн руководил турниром, в котором сыновья Альфария выступили очень достойно. Затем последовало Покорение Авалорна, где Имперские Кулаки, Альфа-Легион и Лунные Волки были собраны под собственным руководством Императора. К этому моменту, уроки, преподанные Конрадом Керзом, распространились на весь Двадцатый легион, и их подход к войне кардинально изменился. Альфа-Легион несколько раз вмешивался, чтобы не дать Имперским Кулакам поставить под угрозу жизнь их союзников по Имперской Армии, а также помешать сыновьям Дорна совершить массовое убийство населения Авалорна, когда их цитадели были окончательно разрушены. «Если мы хотим выжить, нас должно объединить нечто большее, чем наша ненависть. Иначе, когда все звезды будут нашими и все наши враги будут убиты, мы станем монстрами хуже, чем все, с чем мы сражались». Приписывается Примарху Альфарию во время жаркой дискуссии с Рогалом Дорном, которая в конечном итоге потребовала личного вмешательства Императора, чтобы избежать кровопролития, во время покорения Авалорна. Когда Хорус стал Воителем, Альфа-Легион приветствовал это решение. Альфарий сам тайно отправился в Улланор и поклялся в верности своему брату. Так как многие его братья были недовольны решением Императора, включая Жиллимана, Луперкаль радовался поддержке Альфа-Легиона. Тем не менее он пообещал, что не будет пытаться «сковывать» двадцатых в их методах, зная, что у них свой путь войны и что даже ему будет трудно интегрировать их в свои планы. Другой случай, когда Альфа-Легион отошел от одного из Легионов, были Космические Волки. Когда Император призвал Совет в Никее, Альфарий публично поддержал продолжение Библиариума, утверждая, что псайкеры были необходимы для борьбы с некоторыми из инопланетных пород, которые угрожали Человечеству. Он заявил, что Сестер Тишины было недостаточно, чтобы взять на себя эту обязанность - и учитывая редкость гена Парии, вряд ли их будет достаточно. Что действительно разрушило любые узы братства, которые могли существовать между Руссом и его братом, так это то, что посланники, которых Король Волков приветствовал в своем Легионе, сняли кадры, снятые их камерами шлема во время битвы вместе с Шестым Легионом. На кадрах ясно видно, что рунические жрецы сами используют психические силы, несмотря на отрицание Волками очевидной истины. Все претензии рунных жрецов о «благословениях Фенриса» были бесполезны против таких доказательств, и Русс проклял Альфария, обвиняя его в предательстве своего доверия. «Ложь самому себе станет твоим уничтожением, брат». Приписывается Примарху Альфарию, сказанным Примарху Леман Руссу, во время Совета в Никее. Когда Русс покинул Совет, когда советник Магнуса был ранен до смерти, Альфарий беспокоился о том, по какому пути пойдет его брат. Хотя Император уже приказал, чтобы группа Его Кустодес сопровождала Короля Волков, чтобы обеспечить его соблюдение Указа, Альфарий также тайно послал небольшую группу своих собственных воинов, которым поручили следить за Шестым Легионом и сообщать об их действиях. Однако от них не было получено ни слова, и их судьба до сих пор неизвестна. Вполне вероятно, что они были каким-то образом обнаружены, возможно, с использованием технологии ксеносов, которую Волки нашли во время Падения, а затем были убиты. Но у Альфария и Омегона были другие опасения, чем Русс в то время. Великий Крестовый Поход продолжался, и Легион выбрал новый мир для Империума: человеческий мир Нурта. Два Примарха узнали все, что можно было узнать об этом мире, их привычка - однако, даже они не могли предсказать, что произойдет на планете или как она определит будущее всего Легиона. Битва при Нурте: Правда и Обман Кабал Долгая война, в которой Империум противостоит Легионам Предателям и другим слугам Темных Богов, - это всего лишь последняя фаза конфликта, который бушует десятки миллионов лет. С тех пор, как Война в Небесах между Древними и Некронтир вывела Эмпиреи из равновесия, Боги Хаоса жаждут всех душ в галактике. Вскоре после того, как Война на Небесах закончилась исчезновением Древних, разрушением К’тан и Некронов, попавших в стазис по приказу их верховного правителя, Эльдар распространились и покорили всю галактику. С помощью своих психических сил они создали духовные конструкции, которые защищали их души от разложения, загрязняющего эмпирей - пантеон богов Эльдар. Через это, любимые дети Древних - как они тогда себя представляли - были в безопасности от голода Изначального Уничтожителя и могли даже легко вернуться из смерти. Однако не все виды были так защищены, и хотя Изначальный Уничтожитель желал уничтожения Эльдар больше всего из-за их психической силы, они обратили свой взор на другие, более уязвимые виды. Последовала серия ужасных геноцидов, так как из-за голодного Хаоса их поглотили разные виды, их люди были извращены изнутри до того, как вторжения демонов стерли с лица земли целые миры. Со временем организация была основана группой влиятельных лидеров ксеносов. Называя себя Кабал, они включали представителей самых экзотических видов, включая формы жизни, полностью газообразные или даже на основе энергии. Объединив свои технологии, они смогли на самом деле бороться с вездесущим прикосновением Хаоса. Агенты были отправлены через миры своих людей, нацеленные на отродья Хаоса, в то время как псайкеры объединились, чтобы создать меньшие конструкции Варпа, которые сдерживали наихудшие из демонических вторжений. В течение миллионов лет они сражались, иногда им помогали представители эльдарской расы, которые сожалели о бедственном положении этих молодых рас. И все же каждая победа была пирровой, потому что со временем Темные Боги объединились из-за разложения, открывая лица различным аспектам Изначального Уничтожителя. Как Кхорн, Тзинч и Нургл были «рождены» как истинные Боги Хаоса, неизвестно - создание Слаанеш же хорошо задокументировано в других местах в архивах Легиона, но какие виды, если таковые имеются, кристаллизовали эмоции, которые питают трех других Богов Хаоса, является тайной. Независимо от причины, их появление ознаменовало начало конца для Кабала. Один за другим они были уничтожены, пока не осталась только сами Кабал, вынужденные вести кочевой образ жизни, чтобы не быть пойманными слугами Губительных Сил. За многие века Кабал приобрел великую силу и знания. Вершиной было устройство Зоркое Око, которое комбинировало методы предсказания от дюжины видов, чтобы получить идеальное представление о будущем. Используя его, Кабал предвидел возвышение человечества в галактике и тот факт, что судьба нашего вида будет связана с судьбой самого Хаоса. В логове Кабал был разработан план, чтобы раз и навсегда покончить с Изначальным Уничтожителем - или, по крайней мере, именно так он начал свое существование… Нурт был пустынным миром, обнаруженным 670-м экспедиционным флотом. Его население, которому едва удалось сохранить минимальные промышленные возможности к тому времени, когда Великий Крестовый Поход достиг мира, яростно выступало против интеграции в Империум. Они давно забыли свое происхождение и их легенды предупреждали о том, что приход посторонних в их мир станет знамением того, что древнее зло нашло их и не остановиться пока не уничтожит их. Несмотря на низкий уровень технологий, население умело сдерживало наступление Империума в течение нескольких месяцев, используя сочетание партизанской тактики, саботажа и использования песчаных бурь планеты. Но настоящая угроза Империуму - причина, по которой даже после нескольких месяцев кровавой кампании, единственное, о чём мог доложить лорд-командующий Тен Наматджир, была группа уничтоженных Титанов и слишком много трупов имперских солдат, - у Нурта были колдуны. Население Нурта было развращено Хаосом во время Долгой ночи, принося жертвы, чтобы получить силу, необходимую им для выживания. Колдуны Нурта овладели способностью вызывать грозы среди ясного неба. Воздушной поддержке было отказано сухопутным войскам, и любая очевидная цель, такая как тяжелая колонна, была уничтожена в течение нескольких часов после обнаружения противником. Нуртены были также превосходными воинами, фанатично преданными сохранению своей культуры против Империума. Во многих отношениях это сделало Нурт идеальным полем битвы для Альфа-Легиона, вероятно, причиной, по которой Альфарий и Омегон выбрали его в качестве своего следующего завоевания. Развернутые в Нурте вооруженные силы, конечно же, не знали о существовании Хаоса. Верховное командование подозревало, что странная «воздушная магия», которой обладали местные жители, была связана с псайкерством, но псайкеры «Гено-пять-два Хилиада» - Имперского полка, которому было поручено завоевание, боевая единица, почтенная история которой восходит к Войнам Объединения, - были слишком слабы, чтобы бороться с этим. Библиарии Альфа-Легиона, однако, обнаружили это сразу. Но благодаря человеческим жертвоприношениям, приносимым в их храмах, священники нуртены имели в своем распоряжении более грубую психическую силу, чем легионеры, и простое нападение под прикрытием библиариев не сработало бы. К каждому из городов Нурта нужно было приблизиться, его колдуны должны были убиты, так что их эзотерическая защита бы нарушилась и начался более обычный штурм. Даже это было бы трудно, поскольку у Нурта было множество воинов, и все они были хорошо обучены противостоять проникновениям и диверсиям. Это означало, что нуртенцов нужно было отвлечь. И чтобы достичь этого, у Альфария и Омегона не было иного выбора, кроме как использовать Имперскую армию в качестве приманки, преднамеренно изменяя приказы, чтобы патрули могли быть пойманы за пределами их укрепленных лагерей после наступления темноты, снова и снова. Сначала нуртены были удивлены и не нанесли удар. Затем они заглотили наживку, и первый город пал от болтеров и цепных мечей, хотя не без сотен имперских солдат, погибших в ночных засадах, убитых клинками нуртенов или сожженных в пепел волшебной молнией. Первым городом, павшим таким образом, был Тель-Утан, и Омегон сам возглавил ударную группу, которая проникла в его храм и подожгла его после того, как сожгла жрецов в их же собственных жертвенных кострах. Тель-Утан пал, но его население сражалось до смерти с таким фанатизмом, что ни один из них не сдался в плен. Омегон покинул город, взяв с собой свой отряд. Но, возвращаясь на одну из многочисленных баз Альфа-Легиона на Нурте, он встретил одинокого человека, который бродил по пылающей пустыне практически без снаряжения, необходимого для такого опасного путешествия. Этим человеком был Джон Грамматик — могущественный псайкер, когда-то солдат Войн Объединения, а теперь бывший агент заговора ксеносов, известного как Кабал, бегущий от своих бывших хозяев. Когда, подумал Джон Грамматик, все пошло не так? Несколько месяцев назад он был агентом заговора, направленного на спасение галактики от космических существ, питающихся страданиями, путем организации насильственного вымирания его собственного вида. Он не желал людям такой участи, но остальные варианты были ещё хуже. Он может быть молод для вечного, но даже он понимал, что смерть может быть милостью. И все же он бежал от своих бывших хозяев, прекрасно зная, что они смогут найти его, как бы далеко он ни бежал. Видения, решил он. С них всё и началось. Каким-то образом Изначальный Уничтожитель получил предсказательные способности Кабалы и сумел исказить то, что показали видения, чтобы служить своим собственным замыслам. Сначала он верил в видения, но потом что-то начало складываться в его голове. Некоторые подробности о видениях, которые ему показали - мелкие вещи, которые подхватило только его подсознание. Он начал сомневаться, что план вообще может быть успешным, - сомневался, что смерть Человечества действительно приведет Хаос к забвению. Фактически, он даже начал сомневаться в том, что Жиллиман действительно поступит так, как продемонстрировали предсказания, и уничтожит Человечество, если он победит в грядущей гражданской войне. Он читал доклады тех, кому поручено наблюдать за Мстящим Сыном, и что-то не складывалось. Он шпионил за своими хозяевами, ища знак того, что они знают о происходящем, что его держали в неведении об изменении планов по причинам, которые они непременно объяснят однажды - с их типичным невыносимым самодовольством. Но это было не так. Вместо этого он видел, как некоторые из лидеров Кабала, сущности, которые тысячи лет вели борьбу с Изначальным Уничтожителем, встречались с рабами того же Изначального Уничтожителя. Он не узнал их - они были не похожи ни на одного инопланетянина, которого он когда-либо видел - но не было никакой ошибки в ауре, окружающей их. Они излучали насилие, жестокость и хитрость - и их язык обжигал мозг Джона, с каждым произнесённым словом. Потом они нашли его, и все пошло к черту. В конце концов, он проделал весь путь, перебираясь с корабля на корабль, пока не достиг этого проклятого песчаного шарика. Последнее, что он смог извлечь из видений, прежде чем все превратилось в кошмар, это то, что, как бы ни изменилось все остальное, Альфа-Легион всё ещё был ключом к исходу войны. Он понятия не имел что он собирался сделать сейчас. Он едва избежал «несчастного случая» в звездном порту, и его машина заглохла несколько часов назад, посреди этой проклятой пустыни. Он был совершенно уверен, что уже дважды умер от жажды, и не ждал третьего. У него не было никакого плана, никакого способа добраться до Примарха, не говоря уже о том, чтобы убедить его, что он не сумасшедший со странной способностью возвращаться из мертвых. Всё, что у него было, - это знание, что он должен что-то сделать, иначе все будет потеряно. Он видел наихудший сценарий - тот самый проклятый дар, в котором он не сомневался. Губительные Силы не упустили бы возможность заставить кого-то выполнять свою работу за них, показав ему то, во что он поверит, что произойдет, если он не сделает то, что они от него хотят, только чтобы это произошло в любом случае… Фрак. Голова болела, как и всякий раз, когда он вспоминал ужасы, которые ему показали, что Хаос приготовил для Человечества. Если это всё же произойдёт, то он лучше прыгнет в ближайшую черную дыру и будет надеяться, что этого хватит чтобы его убить. Что-то появилось впереди - тень среди адского солнца. Джон моргнул и посмотрел вверх …и он увидел бронированную фигуру, возвышающуюся над ним, словно сотворенную из воздуха. Джон снова моргнул, его жаждущий мозг пытался понять, что происходит. Несколько секунд он стоял неподвижно, изо всех сил пытаясь удержаться на ногах, а затем ему удалось открыть рот и сказать: — Я… должен поговорить… с Альфарием. Затем он упал, тьма и смерть снова забрали его. Грамматик бродил в неумолимой жаре пустыни Нурта в течение нескольких дней, когда Омегон нашел его, и через несколько секунд после встречи он скончался от обезвоживания. Однако, к удивлению, Примарха, его тело внезапно вернулось к жизни, несмотря на то, что он не выпил ни одной капли жидкости. Заинтригованный этим странным явлением и последними словами странника перед его смертью, Омегон привел его в свой лагерь и приказал апотекариям помочь — конечно, под строгим наблюдением. Этот человек не был похож на агента Нурта, но его кажущееся бессмертие было крайне подозрительным и заслуживало дальнейшего изучения. Грамматику потребовалось всего несколько часов, чтобы прийти в себя до такой степени, что Альфа-Легион мог допросить его. Его первые слова для Омегона были предупреждением — он прибыл на Нурт, чтобы встретиться с Альфа-Легионом, чтобы донести до них известие об ужасной угрозе для Империума, но агенты этой угрозы взяли его след, пытаясь заставить его замолчать. Что-то в его поведении убедило Омегона, что он говорит правду, и Примарх приказал подготовиться к переходу в более безопасное место. Однако, как только Грамматик наконец-то сказал, о чем его предупреждение, база подверглась нападению. Внезапно появилось множество странных существ ксеносов, вооруженных оружием, с которым Альфа-Легион никогда не сталкивался ранее. Всё шло на удивление хорошо - что, конечно, означало, что его старое начальство обязано было всё испортить. — Кабал был обманут! — крикнул он, отчаянно уклоняясь от другого удара. — Вы должны помочь мне остановить их! — У меня есть только твоё слово, — прорычал Деймон Пританис. Другой Вечный был таким же холодным и решительным, каким он был с тех пор, как Грамматик узнал его впервые тысячу лет назад, когда его завербовали на службу в Кабал. — Кому бы ты поверил на моём месте? Тебе, мон-кею? Или тем, кто целую вечность боролся с Изначальным Уничтожителем? — Если слова твоего друга недостаточно, — объявил новый голос, — то я надеюсь, что моего будет. Два Вечных повернулись, чтобы посмотреть на голос. Там стояли два новоприбывших, за ними закручивались огоньки портала Паутины. Оба они были Эльдар, но они были такими разными, как только могли. Один из них был молодым, поскольку такие вещи измерялись среди детей Иши, и носил одежду и посох Видящего. А другой… — Азурмен, — выдохнул Джон, широко раскрыв глаза при виде первого и величайшего из Лордов Феникса. После отражения атаки ксеносов Омегон вернулся в укрытие, готовый эвакуировать Грамматика. Но человеческий псайкер был не одинок. Вместо этого рядом с ним стоял другой человек - тот, кто выглядел мрачным и убийственным, как и два Эльдара. Первым рефлексом Омегона было убить их, но Грамматику удалось убедить его послушать их. Эти двое, утверждали, что они бессмертные, было больше деталей об угрозе, ради которой они прибыли в Нурт, чтобы предупредить Примарха. Эльдар представился как Эльдрад Ультран, Видящий из Искусственного Мира Ультве, и Азурмен, Лорд Феникс. В то время как Видящий был неизвестен Омегону, Азурмен не был, и Омегон чуть не разрубил гостя, когда он узнал ксеноса, который убил приемную мать его брата Конрада. Только когда Азурмен выразил сожаление по поводу смерти Терезы, ярость Примарха ослабла, и он смог выслушать послание пришельцев. Эльдрад говорил о том, как Ультве предвидел великую войну среди Империума, Примархов, поддавшихся разложению Варпа. Круг Провидцев смог идентифицировать двух из Примархов, которые подвергались наибольшему риску падения: Конрад Керз и Ангрон, и пытались уничтожить их, пока они не стали слишком сильными. Но они были обмануты. Эльдрад отправился в Нуцерию, возглавляя команду охотников, которой было поручено уничтожить младенца Ангрона. Но когда он увидел ребенка Примарха, идущего по горам, Видящий увидел, как его и его расу обманули. Он видел, как попытка убить Ангрона потерпит неудачу, и вместо этого направил его на путь, который в конечном итоге приведет к его падению. И он отменил попытку и ушел из Нуцерии, рассказав своей расе о том, что он понял. В то же время Азурмен провёл атаку на Нострамо. В своих видениях провидцы Ультве были свидетелями разрушения их Искусственного Мира руками армии под предводительством Ночного Призрака. Тем не менее, когда Азурмен столкнулся с Ночным Призраком, он увидел, что у Примарха есть нечто большее, чем безумие, рожденное от безжалостных казней и кровавых обязанностей. В жизни Конрада Керза был свет, свет, который Лорд Феникс едва не погасил. После того, как его тело было сломано руками Короля Ночи, Азурмен снова воскрес из-за непрекращающейся силы, и он понял, что Темные Боги манипулировали им, чтобы помочь обратить дитя Императора человечества к их службе. И всё же, их план провалился. Два отдельных инцидента убедили и Видящего, и Лорда Феникса не только в том, что Человечество могло противостоять разложению Хаоса, если ему была предоставлена такая возможность, но также и в том, что даже видения Эльдарских Видящих, которые должны были быть самыми ясными из всех, был изменены врагом. И, исследуя пути, которые могут привести к такой великой победе над Изначальным Уничтожителем, они обнаружили порчу, которая укоренилась в Кабале, когда-то величайшем враге Хаоса. Они не смогли раскрыть его источник, но правда заключалась в том, что это не имело значения. Через Грамматика они уже знали, каков план Кабал. Они знали, что Жиллиман пал и что он собрал на своей стороне тех своих братьев, которые оказались подвержены его лжи. Восстание против Императора приближалось. Первоначальный план Кабала состоял в том, чтобы позволить Жиллиману победить, в надежде, что он тогда уничтожит все Человечество и заберет с собой Изначальный Уничтожитель - в забвение - но с искаженными видениями не было никаких шансов, что это будет то, что случится, если Мстящий Сын победит Императора. И всё же это была лишь часть предупреждения, которое Грамматик прибыл, чтобы доставить. Кабал знал, что Альфа-Легион никогда не встанет на сторону Жиллимана в грядущей войне. Хозяева марионеток ксеносов знали, что, даже если вражды, существовавшей между Тринадцатым и Двадцатым легионами, было недостаточно, знания двух Примархов об Изначальном Уничтожителе были ограничены, но достаточны, чтобы они увидели признаки порчи в своем брате. Они также знали, что Альфа-Легион может стать очень опасной силой в грядущей войне. Итак, они манипулировали событиями, чтобы два Примарха и важная часть их Легиона пришли в Нурт. Недавняя победа Империума над местными жителями также была частью их плана. Нуртены отчаялись и собирались выпустить свое самое опасное оружие - Чёрный Куб, один из пяти таких инструментов уничтожения планет, созданный в прошлые века видом ксеносов, которых поглотил Изначальный Уничтожитель. Команда убийц, посланная за Грамматиком, потерпела неудачу, а это означало, что у них было всего несколько часов, прежде чем все на Нурте будет уничтожено силой Черного Куба. Омегон использовал свою власть в качестве Примарха, чтобы отдать приказ об эвакуации всех имперских сил на Нурте, отвергнув протесты командиров. Альфарий сам потребовал, чтобы его брат объяснил свое решение, и Омегон пообещал, что он сделает это в ближайшее время. Грамматик, Деймон, Эльдрад и Азурмен были тайно доставлены на борт ''Беты'', одной из боевых барж Легиона, даже несмотря на то, что продолжалась эвакуация, а над столицей Нурта начали появляться сильные штормы из черных облаков. Тысячи имперских солдат не успели эвакуироваться и погибли ужасной смертью, потому что бешеные, неестественные ветры, вызванные Чёрным Кубом ценой миллионов человеческих жертв, поглотили их заживо. И когда разрушение Нурта разыгралось под Имперским флотом, два Примарха приняли истинность предупреждения Грамматика, став свидетелем силы, о которой они едва ли слышали. В смертельных муках Нурта они видели лица Темных Богов, воющих на них с разрушенной планеты. С тяжёлым сердцем они поняли, что угроза пришла изнутри. — И что нам делать? — спросил Альфарий. — Как мы можем бороться с этой угрозой? — Хорус позовет тебя, — объявил Эльдрад. — Воитель был спасен из лап Хаоса, и его гнев в связи с предстоящим предательством будет достаточно велик, чтобы я мог чувствовать его отголоски через Паутину Судьбы здесь и сейчас. Начнется война, которая разорвет ваш Империум на части, Альфарий Омегон. Некоторые из них будут сражаться под открытым небом, поскольку пешки Варпа соберут свои армии и двинутся к Терре. Остальные будут сражаться в тени, где вы и ваш легион пригодится. Но это будет жестокая война, подобной которой галактика не видела долгое время. А если вы проиграете, Человечество будет обречено, как и все виды галактики. — Тогда, — спросил Омегон, — что нам делать? Мрачная улыбка появилась на лице молодого Видящего. — Всё просто, сын Императора. Выиграть. Независимо от цены, независимо от того, что нам придётся сделать. В этой войне даже самые горькие победы предпочтительнее поражения. Ересь: Нерушимая Война «Это время великого смятения и ужасных раздоров. Кажется, что безумие захватило наших братьев, отбросив их от просветления, принесенного Императором, в когти старых, более темных сил, питающихся беспорядками и насилием. Те из наших братьев, которые остаются верными Трону, не понимают, почему это так - они не могут этого понять, чтобы правда не обожгла их собственные души тьмой. Но мы из Гидры хорошо привыкли к неприятным откровениям. Мы давно планировали такую возможность, как гражданская война, хотя никогда не думали, что она будет такого масштаба. Хорус призвал нас отправиться на Истваан и принести правосудие Императора Жиллиману и его коварным союзникам. Мы ответим на этот призыв, ибо поступить иначе было бы изменой. Но мы должны помнить, что Жиллиман, несмотря на его презрение к более тонким аспектам войны, не дурак. Должно быть, он знал, каким будет ответ Хоруса на его предательство, и он должен был подготовиться к этому. Когда возмездие Империума прибудет в Истваан, у него будет план. Мы должны быть готовы. Мы не должны быть обмануты. Мы должны быть готовы. Мы не должны позволять горящему желанию мести, праведному гневу преданного ослепить нас перед реальностью на наших глазах. Мы Альфа-Легион, и мы всегда смотрим в даль. Приписывается Примарху Омегону во время путешествия в систему Истваан. Когда пришло сообщение от Воителя, спустя всего несколько недель после жестокого покорения Нурта, оно подтвердило все, что сказали Эльдрад и Грамматик. Жиллиман повернулся против Империума, испорченный темными силами, скрывающимися в Варпе. Хуже того, к нему присоединились Сангвиний, Дорн и Феррус Манус, очистив свои Легионы от всех тех, кто не последует за ними в предательстве. Как только они расшифровали астропатическое послание, Альфарий и Омегон поняли, что должны действовать. Их «гости», люди и Эльдар, все еще находились на борту ''Беты'' - относились хорошо и вежливо, но все еще в тюрьме. Это должно было закончиться. Война против Жиллимана и его когорт была лишь частью грядущего конфликта. Примархи будут сражаться с другими Примархами - это было неизбежно. Но Кабал действовал в тени, пытаясь направить к победе предателей, и Империум был плохо подготовлен для борьбы с ним. Это был вид битвы, для которой был создан Альфа-Легион, и у Эльдрада и Грамматика была информация, которая позволила бы ему эффективно сражаться. И все же к приказу Хоруса нужно было прислушаться. Альфа-Легион должен вступить в борьбу с Легионами Предателями, чтобы он не стал предателем. И вот, Альфарий и Омегон решили разделить свои силы. Один из Примархов пойдет на Истваан и будет сражаться против Легионов Предателей. Другой пойдет вместе с Эльдрадом и Грамматиком и будет вести войну против Кабал. Эта война никогда не будет записана, никогда не будет известна более широкому Империуму - но с ней нужно было бороться. Итак, Альфарий и Омегон расстались. Говорят, что Альфарий отправился на Истваан, а Омегон последовал за Грамматиком к царству Ультрамара, чтобы выполнить первое, что нужно было сделать, чтобы предотвратить победу Жиллимана, в то время как Альфарий отправился на Истваан, чтобы присоединиться к флоту возмездия. Но, возможно, все было наоборот. Два Примарха всегда любили меняться, и даже их ближайшие сыновья не могли понять разницу. Некоторые хранители знаний Альфа-Легиона теоретизируют, что они действительно были одним разумом в двух телах, и что любые различия, которые они притворялись, существовали лишь для того, чтобы скрыть правду от тех, кто считает ее неестественной. Независимо от правды, Примарх, по имени Альфарий, прибыл в Истваан с флотом и тридцатью тысячами Космических Десантников, готовых присоединиться к битве за Истваан V, где Жиллиман и его сообщники отправились на планету после убийства их собственных сыновей на Истваане III. Повелители Ночи уже были там, хотя только в очень ограниченном количестве. По требованию своего брата Альфарий встретился с Керзом на борту ''Беты'' перед встречей лоялистов Примархов для обсуждения, чье точное содержание было утрачено веками. Всё, что известно, это то, что Керз передал еще одно страшное предупреждение Альфарию и что Альфарий почувствовал гибель, которая парила над его братом. — А ты собрал неплохой флот, — сказал Конрад. — Наши братья наверняка найдут это очень впечатляющим для столь юного Легиона. Должно быть, это было настоящим подвигом дипломатии, чтобы заручиться достаточной поддержкой Механикум. Альфарий ничего не ответил. — Итак, — спросил Король Ночи, что-то вроде усмешки блеснуло в его глазах, — сколько еще ты спрятал? — Альфарий до сих пор ничего не сказал. Но что-то в языке его тела должно было передало его шок, потому что Керз слегка улыбнулся. — Как я узнал? Я не знал, но теперь я знаю. — Выражение его лица окаменело. — Послушай меня, брат. Будь осторожен, используй своих двойников, не иди как Примарх. — Почему? — спросил Альфарий - первое слово, которое он произнёс, так как они оба были одни. Тень упала на лицо Конрада, как будто он нес груз знаний, которых он предпочел бы не знать. — Поскольку битва скоро начнется, я знаю одно: война не закончится на Истваане V. Прислушиваясь к совету своего брата, Альфарий попросил одного из своих самых сильных и преданных сыновей, Кела Силония, действовать в качестве его двойника во время следующего военного совета, а затем на самих черных песках. Сам Примарх переоделся в простого легионера, сражаясь вместе со своими сыновьями против Ультрамаринов. Затем последовало второе, разрушительное предательство, когда Темные Ангелы, Саламандры и Гвардия Ворона проявили себя в союзе с Жиллиманом. Силоний умер в считанные секунды после того, как Первый Легион открыл огонь, разорванный на части мерзким колдовством, развязанным Темными Ангелами. Возможно, сыновья Льва рассчитывали разрушить боевой дух Альфа-Легиона этим трусливым ударом, но они оказались неправы, поскольку воины Гидры все знали о хитрости, примененной их отцом, и единственной вещью, совершенной смертью Силония, было наполнение их холодным, мстительным гневом. Некоторое время Альфарий оставался скрыт среди своих сыновей, тайно направляя их против формирований предателей. Затем Король Ночи и Владыка Смерти собрались во главе остальной армии лоялистов, и Альфарий больше не мог прятаться. Отказавшись не только от совета своего брата, но и от своих собственных учений, Альфарий проявил себя, проявив всю свою мощь как Примарх, и занял свое место рядом с двумя своими братьями. Хотя Альфарий был близок к Конраду, он едва знал Мортариона - но в тот момент все трое были едины, и никто не мог противостоять им. Ряды Легионов Предателей разрывались на части, и ничто не могло остановить лоялистов. Но затем, когда лоялисты приблизились к своим транспортам, Керз повернул назад, приказав своим братьям идти без него, в то время как он сдержит нападение предателей. Сердце Альфария болело, когда ушел его брат, но он знал, что кто-то должен их задержать. И все же, когда Примарх Повелителей Ночи высвободил свою долго сдерживаемую силу против сил Легиона Предателя во главе с Вулканом, появился еще один Примарх Предатель, который бросил вызов лоялистам. Там, перед Альфарием, стоял Феррус Манус, страдающий из-за разложения Варпа, с кузнечны молотом, который он держал чистыми серебряными руками. И вот, в первый - но не в последний раз - Альфарий сражался против другого Примарха. Не было места для слов. Альфарий всегда думал, что будет. В темные часы, когда он и Омегон обдумывали возможность сражения Примарха с Примархом задолго до того, как Жиллиман нарушил свою клятву Империуму, Альфарий был убежден, что братья не смогут сражаться в тишине. Конечно, он думал, что они попытаются поговорить друг с другом, чтобы помочь другим преодолеть разногласия, который привел к их противостоянию. Но это была наивная мысль, подходящая только для нормальной вселенной. Но Человечество не живет в нормальной вселенной. Монстров, которых выпустили Ультрамарины, были тому доказательством. И вот Альфарий и Феррус Манус сражались без слов, без оскорблений, без оправданий. Они оба сражались в тишине. Бледное Копье столкнулось с Разрушителем Наковален, молотом, созданным Фениксийцем для Мануса десятилетия назад, на заре их дружбы. Подобно двум легендам, вытащенным в реальность властью Императора, Гидра и Горгон бились на черных песках, в то время как их сыновья гибли сотнями. Оружие Альфария уже открыло дюжину ран через броню Ферруса, из-за чего броню Примарха Железных Рук украшали подтёки гноя, но он этого даже не заметил. Доспехи Ферруса уже носили следы, оставленные его кратким противостоянием с Конрадом, и, глядя на раны, нанесенные ему Королем Ночи, Феррус Манус должен был давно умереть. Но злобные энергии объединились вокруг него, не позволяя новой марионетке так просто отойти в мир иной. Это и была та самая порча, которую пытался описать Грамматик. Вид его испорченного брата был еще более шокирующим для Альфария, чем разрушение Нурта. Это было более личным - более отвратительным. И всё же… серебряные руки Мануса всё ещё не изменились. Как и оружие, которое он держал. Никто точно не знал, как руки Ферруса стали тем, чем они были сегодня. Может ли быть так, что то, что покрывало его руки, было невосприимчиво к болезни, охватившей его душу? С рыком Альфарий послал ментальный приказ своему копью. Древнее оружие ксеносов раскололось, обломки клинков разлетелись в водовороте, который разрезал несколько Железных Рук на куски. Когда осколки проникли сквозь его плоть, даже Феррус, отреагировал, впервые с начала бойни. Он пошатнулся, и Альфарий ударил снова. Его плечо ударило Горгона в грудь с достаточной силой, чтобы перевернуть Лендрейдер, и Примарх Железных Рук пал на спину, обронив свой молот. Альфарий взял вновь сформировавшееся копьё и с некоторым трудом поднял молот второй - вещь оказалась тяжелее, чем он ожидал. — Больше он тебе не принадлежит, — плюнул он Феррусу, проходя мимо своего падшего брата. — Ты потерял все права на него, когда предал нас. Это были первые слова, которые Альфарий произнес Примарху Железных Рук. И они будут последними. Хотя Альфарий не мог убить Мануса - как обнаружил Конрад, Примарх Железных Рук стал почти неуязвимым в результате своей нечестивой трансформации - ему удалось временно его уложить. Вскоре оставшиеся в живых лоялисты бежали из Истваана V, оставляя десятки тысяч легионеров мертвыми на черных песках. Хуже того, Конрад Керз, Примарх Восьмого Легиона и Спаситель Нострамо, пал, жертвуя своей жизнью, чтобы выиграть время, необходимое его братьям. Эти Альфа-Легионеры написали, что те, кто были в транспорте вместе с Примархом, впервые с тех пор, как кто-либо из них узнал его, они увидели, как Альфарий плачет о его погибшем брате. Но хотя его печаль была бесконечной, Примарх сокрушил ее, закрыв её за стенами, выкованными из долга и дисциплины. Потому что война была далека от завершения. Вскоре флот лоялистов распался. Повелители Ночи отправились в Нострамо, чтобы похоронить своего отца, в их родном мире. Затем Альфарий ушел от Мортариона. По его приказу оставшиеся в живых тридцать тысяч легионеров, которых он привел с собой на Истваан, рассеялись, прячась в человеческих мирах, лежащих на пути Легионов Предателей к Терре. Альфарий сам использовал свое знание навигации по Варпу, чтобы найти путь через бурное Море Душ. Он не просил Мортариона сопровождать его, потому что знал, что ему понадобятся все его навыки, чтобы получить только один корабль - ''Бету''. К месту назначения, флот, пытающийся совершить такое же путешествие, будет в лучшем случае брошен на произвол судьбы, а в худшем - уничтожен. Даже с талантом Владыки Гидры, в конце концов, только благодаря вмешательству Эльдар, посланному Эльдрадом в последнюю минуту, ''Бета'' смогла добраться до системы Сол, используя длинный скрытый путь Паутины, сеть, которая находилась в непосредственной близости от родной системы человечества. На Терре Альфарий доложил Хорусу и передал Воителю оружие Ферруса Мануса во время их противостояния на Истваане V. Позже, Луперкаль передаст оружие, которое Фулгрим сделал для Горгона, Пертурабо, и Повелитель Железа будет использовать его для разрушительного эффекта во время Осады Терры. Затем двадцатый Примарх отправился в глубины Императорского Дворца в поисках аудиенции у своего отца. Альфарий полагал, что Император должен быть проинформирован о том, что он узнал на Нурте, и хотел знать, что планировал Император. Но Императора нигде не было, потому что Он боролся в Паутине, вместе с Магнусом против орд Нерожденных, идущих через печати, разбитые попыткой Шестого Легиона убить Алого Короля. Только с помощью Малкадора Сигиллита Альфарий смог войти в психическое общение со своим отцом. Отец и сын встречаются в памяти. Вокруг них первобытные жилища первенцев Человечества поднимаются из засушливой почвы, построенной из глины и дерева. Вдалеке они слышат звуки деревенских жителей, которые трудятся на полях, в долине, которая была плодородна близлежащей рекой. Здесь мирно, так мирно, что сыну неловко. Сын стоит в памяти так же, как и в реальности. Он высокий, выше любого человека, выше любого из своих детей, но меньше своих братьев - за исключением одного. Его доспехи выглядят нетронутыми, покрыты сине-зелеными чешуйками. Символ бесконечности изображён на его правом плече, в то время как пергамент, покрытый почти микроскопическим подчерком, свисает с его левого плеча. Имена всех, чью смерть он запечатлел во время бойни. В этой памяти у сына нет оружия, и его благородное лицо открыто, его шлем отсутствует. И все же нельзя отрицать его природу. Он воин, солдат, генерал - существо, созданное для насилия. Ему не место здесь, в этой мирной деревне исконного человечества, и он это знает. Напротив, отец выглядит как ребенок, одетый в одежду людей, которые жили в этой деревне десятки тысячелетий назад. Его кожа коричневая, как и у всех людей в те самые ранние дни, до того, как вид распространился по миру своего рождения и претерпел мельчайшие генетические изменения, которые создали бы так много разных лиц для человечества. — Здесь всё и началось? — спрашивает сын на языке, который не будет изобретен более двухсот тысяч лет. Отец какое-то время молча оглядывается, словно пытаясь вспомнить такую древнюю жизнь, что она почти исчезла из его памяти. — Да, — наконец говорит он. — Это самое первое, что я помню. — Я видел такие места в галактике, — продолжает сын после того, как его отец замолкает. — Где люди жили в мире и простоте. Каждый раз я горевал, что должен был привести их в нашу вселенную войны и бесконечных опасностей. — Нет, — отвечает отец, несмотря на детское тело словно возвышаяясь над своим сыном. — Ты помнишь невежество, потомков звездных путешественников, живущих в руинах своего забытого наследия. Это… это память о невинности, Альфарий. До того как враг нас заметил. До… Его голос слабеет. Альфарий, Примарх Двадцатого Легиона Космического Десанта - видит, что-то очень похожее на его лицо. — Отец? — он взывает. Ребенок — аватар Императора, Повелитель Человечества и Владыки Терры — дрожит. — Ничего, — говорит ребенок, и Альфарий знает, что его отец лжет ему. — Как… как Хорус? Пертурабо? — Злы, — отвечает Альфарий. — Они… они тяжело пережили смерть Конрада. Они делают всё возможное, чтобы скрыть это, но я чувствую их боль… и их ярость. Жиллиман не имеет ни малейшего представления, что сделал Вулкан, когда убил его. Отец поворачивается и снова смотрит в глаза своему сыну. Странно, несмотря на то, что один ребенок, а другой - Примарх, отцу не нужно поднимать голову, чтобы быть на уровне глаз. — Тебе есть, что сказать мне, — заявляет отец. — Это связано с тем, почему твоего брата нет рядом с тобой? — Да, — признается Альфарий. — Омегон и я, мы… мы заключили договор. Союз. С… ксеносами. — Эльдар, — говорит Аватар Императора. — Я знаю. Будь осторожен, Альфарий. Даже те, кто противостоят Изначальному Уничтожителю, всегда будут ставить свой собственный вид на первое место. — Я буду осторожен — обещает Примарх. — Отец … — нерешительно спрашивает он. — Что нам теперь делать? Каков план? Долгое время отец молчит. Затем он говорит: — Туннели Паутины перекликаются со звуками войны. Даже сейчас Магнус борется изо всех сил, пока я сражаюсь с нашими врагами, чтобы они не утопили этот мир в безумии. Твой брат силён, сильнее, чем я думал, но недостаточно сильный. — Значит, это правда, — шепчет Альфарий, холодный страх захватывает его сердца. — Темные Боги нападают на Терру. — Да. До тех пор, пока открыты Ворота Паутины, кто-то должен сидеть на троне, чтобы не дать им поглотить всю планету. — Тогда … — Альфарий колеблется. Смеет ли он это сказать? Он скажет. — Тогда почему бы не закрыть Ворота? Впервые Альфарий видит сомнения на лице своего отца. Хуже: он видит страх. Неопределенность. — Потому что как только я закрою их, — говорит он, каждое слово, эхом отзывается в сознании Альфария, подобно звону похоронного колокола, звенящего по всему человечеству, — Их уже нельзя будет открыть снова. А без этого я не знаю, что делать, чтобы в конце концов победить Хаос. Мы будем бороться - мы больше ничего не можем сделать - но… этого будет недостаточно. В конце концов Изначальный Уничтожитель станет слишком сильным, а мы - слишком слабыми. Альфарий… мой сын… Причина, по которой я держу Ворота Паутины, заключается в том, что я не знаю, что ещё делать. Следующие слова Император произносит одними губами: — Я не знаю, что ещё делать … После встречи Альфарий вышел из глубины Императорского Дворца, горящий решимостью не дать предателям добраться до Терры. Он отказался подчиниться требованию Хоруса, остаться на Терре и помочь готовиться к пришествию Жиллимана. Вместо этого Альфарий утверждал, что сила его Легиона будет лучше использоваться в партизанской войне против Легионов Предателей, замедляя их и истощая их силу тысячами ран. Хотя Воитель не хотел рисковать, подвергая одного из своих немногих оставшихся братьев, в верности которого он был уверен, еще большей опасности, Хорус в конце концов принял рассуждения Альфария, и Гидра бросилась в Теневую Войну. Под его руководством рассеянные силы Двадцатого Легиона стали кошмаром для Легионеров Предателей и отступников, сражаясь вместе с лоялисткими силами по всей галактике. Они всегда стремились защитить тех, кто остался верным Императору — но в мирах, которые полностью обратились к службе Хаоса, они были невероятно безжалостны и беспощадны. Некоторые воины Легиона использовали методы, которые были даже хуже методов Лорда Воронов и Черного Дракона, и когда Ересь закончилась и началось восстановление, многие миры были найдены совершенно лишенными жизни, очищенными гневом Гидры. Тем временем на другой стороне галактики Омегон сражался с Кабалом и его слугами. Об этом конфликте, сражавшемся в тени Ереси и известном Альфа-Легиону как Война Без Воспоминаний, даже наши летописи мало что говорят — но все же больше, чем некоторые другие конфликты, которые велись в темноте, разыгравшиеся в галактике из-за предательства Жиллимана, в течение этого времени сражались некоторые силы, которые были слишком ужасны для того, чтобы даже Двадцатый Легион не знал о них. Например, согласно фрагментированным записям, именно во время Ереси Гидра боролась против существа, известного как Мучитель, уничтожила его и провозгласила его именем одной из своих любимых тактик на поле битвы. Половина Легиона под предводительством Омегона была под его собственным командованием, каждый из которых возглавлял один из его самых надежных сыновей и выполнял определенную цель. Грамматик расстался там с Омегоном, получив свою собственную миссию от Эльдрада Ультрана - встретиться с сыновьями Керза и помочь им в их преследовании мести Черному Дракону Вулкану. У других групп были свои цели, характер которых будет обсуждаться далее в этой хронике. Эльдрад Ультран исследовал судьбу Третьего Легиона и обнаружил заговор, по которому Слаанеш передал Детей Императора в руки Темных Эльдар. С помощью Альфа-Легиона было отправлено сообщение Севатару, Владыке Легиона Повелителей Ночи, чтобы они могли спасти Фениксийца и его выживших сыновей. Другие миссии, о которых другие Легионы никогда не слышали, также выполнялись в Войне Без Воспоминаний с переменными результатами. Иерофанты Эзиртина были убиты, прежде чем они смогли пожертвовать триллионными душ планеты и стать Князьями Демонов огромной силы, а культ Белого Змея на Молехе был осторожно очищен, прежде чем они смогли подчинить Имперских Рыцарей, которым поручено защищать скрытый секрет планеты. Но в то же время убийство Ульраха Брантана, не удалось. Война с Ю’ват закончилась полным провалом, когда население целого Сектора было брошено в рабство под властью жестоких испорченных Варпом ксеносов, где оно будет оставаться в течение тысяч лет. И в глубине города-улья Вермунград три целые роты были потеряны из-за того, что культисты создали там, их генетическое семя испортилось до неузнаваемости из-за распространяющейся порчи. Корабль был мертв. Он плыл в пустоте, его двигатели молчали, его палубы были открыты для холодной пустоты пространства. Когда-то он принадлежал имперскому флоту; тогда на него претендовали последователи Тринадцатого легиона; затем он был очищен и восстановлен тем, чье имя вызвало дрожь страха и ненависти по всему позвоночнику любого коварного сына Жиллимана. Он не передавал никаких идентификационных кодов, но название, которое он носил до своей смерти, было ''Неповиновением''. Со стороны было очевидно, как погиб корабль. Огромные пробоины были видны по бокам, оставленные интенсивным огнем. Повреждения, где выпущенные торпеды прорвались внутрь, были также видны тому, кто знал, что искать. Но, как ни странно, все торпеды все еще были на месте, несмотря на то, что, по крайней мере, половина из них, похоже, подлежала восстановлению. На мостике ''Неповиновения'', пять легионеров прошли через трупы более двадцати своих кузенов-предателей. Все носили броню Ультрамаринов, их доспехи были покрыты нечестивыми символами, которые указывали на их адскую верность. Они умерли разными способами - клинки и болты были самыми заметными, но были и другие, более творческие манеры смерти. Один, казалось, был разрезан пополам мономолекулярным клинком, в то время как у другого было идеально круглое отверстие в груди, а третий, похоже, не пострадал вообще. Просто чтобы быть уверенным, один из легионеров выпустив в шлем болт, разбрасывая высушенный, застывший мозг по полу. На троне командного мостика сидел еще один Ультрамарин, но этот был другим. Его броня была лишена знаков мертвых предателей - вместо этого она была покрыта мелкими письменами, тысячами и тысячами маленьких параграфов, каждый из которых описывал определенную тактику или трюк на поле боя. Еще одним отличием был шлем - в отличие от павших сыновей Жиллимана, он был окрашен в ярко-красный цвет. Они нашли его. Они нашли Эонида Тиля - но они опоздали. Он был уже мёртв. Поколебавшись, один из Альфа-Легионеров хотел прикоснуться к телу… — Стоп! — пришёл вызов от другого легионера. Первый Астартес застыл, затем повернул шлем, чтобы посмотреть, куда указывает его брат - на гранату, почти полностью спрятанную за ногами воина на троне. Шевеление тела может привести к их детонации, убив любого, кто потревожил труп. Надежда снова вспыхнула в груди Легионера. Аккуратно, чтобы не потревожить гранату, он потянулся к шлему и с почтением поднял его … … лишь затем, чтобы посмотреть в пустоту. Доспехи, сидевшие на командном троне, были пусты. — Перед тем как уйти, он заминировал собственные доспехи, — сказал Космический Десантник с восхищением в голосе. — Если в этих гравюрах содержится даже доля его мудрости, то даже доспехи - это приз, достойный Примарха. — Может быть. Но если он поставил эту ловушку, то где он? — спросил его сержант. На это ни у кого не было ответа. Воин, который держал в руках красный шлем Эонида Тиля, знал, что поиск будет продолжен. Эонид Тиль, один из немногих оставшихся в живых после жестокости Истваана, лоялист Ультрамарин и проклятие предателей, был слишком ценным, слишком важным, чтобы позволить исчезнуть в безвестности. Но у него было чувство, не способное объяснить, почему, что Владыка Красного Знака никогда не будет найден. Но действия Омегона более задокументированы. Разделив свой флот, он взял с собой только один корабль в Королевство Ультрамар, в Пять Сотен Миров, где слуги Архипредателя построили великие крепости и распространили свои нечестивые убеждения среди населения, которое когда-то было примером подчинения и верности Империуму. Примарх не прибыл в Ультрамар по силе, так как сомневался, что даже полная мощь Двадцатого сможет сломить оборону, построенную Жиллиманом. Это была миссия, призывающая к скрытности и тонкости, двум отличительным признакам Альфа-Легиона. Руководствуясь словами Джона Грамматика, Примарх стремился извлечь потенциального союзника из Ультрамара до того, как темный заговор, приведенный в движение Жиллиманом, достиг своей цели и поглотил весь регион пространства в Варпе. Используя технологию камуфляжа, извлеченную из руин мира-кузницы, сожженного гражданской войной во время Долгой Ночи, Примарх проник в царство Жиллимана, а Омегон и его отряд Эффритов ступили на сам Калт, мир, который позже станет краеугольным камнем Гибельного Шторма, с ними пришел Деймон Пританис, старый коллега Грамматика в Кабале и Вечный, старше Грамматика, его разум был поражен всем, что он увидел и сделал в служении заговору ксеносов. Его сердце горело желанием мести и искупления, когда он привел их к тому, кого они спасли, прежде чем он стал жертвой Изначального Уничтожителя. Об ужасах, которые они нашли на Калте, Примарх не написал никаких рассказов. Но он написал о том, кого они пришли спасти - о человеке, который был стар, когда Эпоха Раздора разразилась по всей галактике, о человеке, который видел все, что человечество могло предложить вселенной, хорошее или плохое. Человек, который был старше любого другого, кроме самого Императора. Вечный, чьё знание об Изначальном Уничтожителе соответствовало только его презрению к нему и его отвращению ко всем тем, кто добровольно и сознательно предложит себя его развращению. Человек, который носил много имен на протяжении тысячелетий - и который теперь был известен как Олланий Персон, отставной солдат Имперской Армии и фермер на Калте. Культисты выкрикивали свои проклятия в предсмертной агонии. Их было двенадцать, а он один, но они не были солдатами. Всё, что у них было, это их безумие, дающее им силу и способность игнорировать боль. Против Оллания этого было недостаточно. Он привык бороться с безумцами - это было одним из немногих, что оставалось неизменным на протяжении его сорока тысяч лет жизни. Независимо от того, сколько времени прошло, не было большой разницы между этими культистами и людьми, которого он убил в окопах Вердена, в войне, даже более бессмысленной, чем та, которая вскоре загорится по всей галактике. Придя в Калт, он подумал, что наконец-то сможет отдохнуть, отдохнуть от всего этого. Разве он не выполнил свой долг? Разве он не сделал достаточно? Но казалось, что судьба была настроена доказать ему обратное. Он почувствовал что-то не то, когда флот Ультрамаринов вернулся на планету, но в то время он не знал почему. Тогда культы начали появляться. Люди начали пропадать ночью. Если бы он знал, что случится, он бы покинул планету прямо тогда. Но он этого не сделал: вместо этого он исследовал и вскоре выяснил, что Тринадцатый Легион привез с собой из своих путешествий по звездам. Он не мог убежать сейчас. Вся планета была взаперти - только Легион использовал транспорты на орбиту, в то время как население утонуло в собственном безумии. Группы безумцев и сумасшедших бродили по улицам и сельской местности, сжигая и убивая все, с чем они сталкивались - включая друг друга, когда встречались две группы. С каждым днем завеса становилась все тоньше, но демонов не было - пока не было. Что-то сдерживало их, позволяя давлению накапливаться, возможно, для того, чтобы оно выплеснулось в одну секунду. Олланий определенно не хотел быть на Калте, когда это произойдет, и нигде в Пятистах Мирах. Проблема была в том, что он не мог. Он и на километр не подойдёт к космодрому прежде чем о нём узнают колдуны Ультрамаринов. Он был совершенно уверен, что единственной причиной, по которой ему удалось ускользнуть от них, было то, что они не знали, что он здесь. Возможно, он не самая важная фигура на доске - эта сомнительная честь принадлежала Императору, а после него - рождённым для войны великанам, которых он создал в качестве своих сыновей, - но он всё ещё не был тем, кому Враг позволил бы свободно перемещаться. Он отошел от трупов, снова в заросшие поля. Никто не собирал ничего на Калте годами. Вскоре запасы продовольствия иссякнут, и он боялся думать о том, что будет дальше. Он видел это раньше, так много раз, даже на Земле, когда… Что-то двигалось на расстоянии. Олланий обратился в слух. Сначала, когда он увидел несколько бронированных фигур, его сердце пропустило удар - тогда он увидел эмблему на их плечах, что лишь немного его успокоило. Затем он увидел человека среди гигантов. — Деймон Пританис, — сказал он с недоверием в голосе. — С легионерами. Что Кабал хочет сделать на этот раз? — Я больше не работаю на Кабал, — ответил убийца. — Джон убедил меня, что они сошли с ума. — Джон, — повторил Олланий, вспоминая младшего Вечного. — А где он? — Он хотел увидеть тебя лично, — пожал плечами Деймон. — Но он занят чем-то другим. Команде Эффрита едва удалось сбежать с Олланием, но их преследователи были на хвосте, и они были вынуждены прибегнуть к отчаянным мерам. Чтобы спастись от обманутых культистов и их испорченных владык Астартес, Персон использовал реликтовое лезвие - атам - украденное у его потенциальных похитителей и прорезал саму реальность. Они прошли сквозь разрыв в пространстве и времени, оставив врагов в страхе, когда за ними закрылся портал. Спустя всего несколько часов флот Несущих Слово и Пожирателей Миров достиг системы, и началась Битва за Калт, в то время как где-то еще в галактике происходила Резня в зоне высадки. Так началась одиссея, которая привела Омегона и его союзников ко всем, местам и временам - от истерзанных войной адских пейзажей Старой Земли в эпоху Раздора до райских миров Эльдар во времена их вознесения. Своими собственными глазами Омегон видел силу, которой обладало Человечество во время Темного Века Технологий, и то, как безудержный Изуверский Интеллект почти уничтожил виды в тысячелетиях прошлого. Большинство из этих мест были в высшей степени опасными, и группа задержалась лишь настолько, чтобы Персон смог найти другое место, где он мог бы использовать атам, и приблизить их к месту назначения - Терре, во времена Ереси. Но на каждом шагу их путешествия на них охотился Изначальный Уничтожитель. Время ничего не значит для Темных Богов, и те же силы, которые использовал Олланий, были не чужды Тёмным Силам. Сначала демоны преследовали их, призраки следовали по следам их душ, захватывая тела тех, кому не посчастливилось встретиться с беглецами. Когда их изгнали Примарх, Легионеры и Вечные, Хаос послал других агентов: своих обманутых пешек в Кабале, ксеносов форм и сил, которых Империум никогда раньше не встречал. Это были древние существа, которые обладали тем же древним знанием, которое Персон использовал, чтобы вести группу по скрытым путям во времени и пространстве. Все те, кто сражался в группе, верили лжи, жертвой которой стала Кабал, - что, помогая победе Жиллимана, они в конечном итоге обеспечили разрушение самого Хаоса. Тем не менее, они тоже потерпели поражение. Предатели Астартес тоже были посланы - но они тоже пали, неспособные противостоять могуществу Примарха. Затем Темные Боги рассердились или, возможно, испугались. Странники избежали их достаточно долго, а их агенты - и смертные, и бессмертные - слишком много раз подводили их. Наступил час отчаянных мер, потому что Губительные Силы не могли позволить Олланию добраться до Терры. Даже они не знали, как Вечный может изменить ход всей галактической войны, но они не хотели рисковать. Слишком долго Олланий и его бессмертные друзья выступали против Изначального Уничтожителя, и после того, как их попытки утонченно подчинить Деймона Пританиса не увенчались успехом, Темные Боги перестали удивляться бесплодной борьбе бессмертных против них. Возможно, с помощью единственного другого Бессмертного, чей возраст был даже в том же масштабе, что и Его собственный, Император нашел бы способ восстановить Проект Паутины, или найти другой путь, чтобы освободить Человечество от Хаоса. Итак, Губительные Силы объединились и освободили одного из своих самых опасных слуг из своей тюрьмы, где он был изгнан в прошлые эпохи, чтобы помешать ему уничтожить всю галактику и лишить богов душ, в которых они нуждались, чтобы выжить. Этим слугой был Этаос'Рау'Кирис, когда-то Владыка Перемен Тзинча, хотя эта классификация совершенно не в состоянии охватить всю сферу его власти. Этот демон был одним из первых в своем роде, созданным во время Войны в Небесах в результате злоупотребления знаниями с обеих сторон, которые почти разрушили галактику. Этаос'Рау'Кирис был даже старше, чем бог, с которым он в конце концов стал ассоциироваться, был совершенно безумным, даже по сравнению с другими Нерожденными. Он не желал ничего, кроме полного уничтожения всех вещей во вселенной, и обладал силой и колдовством, подобными которым никто еще не видел. Те немногие несчастные ученые, которые узнали о его существовании по ужасным рисункам убитых видов, назвали его Убийцей Душ, Властелином Воинства, Исказителем Миров и многими другими названиями, все из которых не смогли описать его настоящий ужас. Даже Эльдар на пике своей силы боялись Убийцы Душ, и это было все, что могли сделать их новорожденные боги, чтобы удержать его от своих миров и в царствах меньших видов. Когда Тзинч появился в Эмпиреях, Этаос'Рау'Кирис был его главным конкурентом в овладении магией и тайным, запрещенным знанием. Тем не менее, даже Изменяющий Пути не смог взять его под контроль. Этаос'Рау'Кирис был воплощением неправильно использованного знания и превратился в инструмент войны и разрушения, и его нельзя было подчинить, и при этом он не был способен согнуть колени перед Богом Перемен. В конце концов, вместо того, чтобы позволить ему продолжать неистовствовать по всей галактике, Тзинч боролся против Этаос'Рау'Кириса призвав на помощь своих темных братьев в первом подобном нечестивом завете. Демонические легионы столкнулись, в то время как сами Темные Боги сражались с Повелителем Воинств, и в конечном итоге Этаос'Рау'Кирис потерпел поражение, утащенный глубоко в Хрустальный Лабиринт, и запечатан вдали от Материума и Имматерия, с такими сильными узами, что даже его мысли не могли протянуть руку и повлиять на мысли смертных. И там он оставался в течение десятков миллионов лет, почти забытый галактикой и даже богами, которые ее разрушили. Но теперь только Этаос'Рау'Кирис обладал способностью уничтожать Омегона и его союзников, а также знаниями, необходимыми для выслеживания их во времени и пространстве. Другие слуги Темных Богов могли бы сделать это, но все они были вовлечены в свои собственные сюжеты и войны, и их хозяева не желали рисковать потерять преимущество в Великой Игре, даже чтобы предотвратить разрушение их более крупного плана - ибо такова эгоистичная природа Хаоса. Тем не менее, Темные Боги не осмеливались выпустить изначального демона с его полной силой. Тзинч связал Этаос'Рау'Кириса тысячей и одним договором, связавшим его власть, которая заставляла его подчиняться тем, кто знает его цепи. Привязки также имели непредвиденный эффект наложения чего-то вроде здравомыслия на разрушенную психику демона. Олланий сразу почувствовал нового преследователя, и его старое сердце наполнилось страхом. Он знал об Этаос'Рау'Кирисе и знал, что, если демон найдет их, они мало что смогут сделать против его удивительной силы, прикованной цепью. Этаос'Рау'Кирис был больше похож на изначальную силу мысли и души, чем демон, ближе к Темным Богам, чем на любое другое существо Варпа. И поэтому странники бежали, быстрее и менее осторожно, чем раньше, так как за ними Убийца Душ оставил след руин во времени и пространстве. Наконец, он догнал их в мире, разрушенном войной между человечеством и его собственными разумными созданиями. Странники были пойманы в ловушку там схемой Этаос'Рау'Кириса. Был только один возможный выход из этого места, которое не привело к тому же месту, откуда они пришли, - пространство чистой черноты, где само понятие реальности было разрушено энергиями, возникшими в результате конфликта. Но яма была далеко от того места, куда пришли странники, и Этаос'Рау'Кирис был прямо за ними. Итак, Омегон сделал тот же выбор, что и его брат Конрад, до него, и решил остаться и выиграть время для побега своих союзников. Впервые за все время существования изначального демона, существо из плоти и крови стояло перед ним. И пока Омегон сражался с Этаос'Рау'Кирисом, Олланий нашел путь через пропасть без космоса, и остальные странники сбежали из разрушенного мира - оставив Примарха наедине с Убийцей Душ. То, что Персон назвал Этаос'Рау'Кирисом возвышалось над Омегоном. Он был покрыт таким количеством серебряных цепей, что было почти невозможно увидеть хоть кусок его тела в Материуме. И всё же в зазорах можно было заметить грязные перья и множество глаз. Когтистые руки были связаны тяжелыми наручниками, каждая полоса неестественного металла была такой же широкой, как плечи Омегона. Тем не менее, несмотря на все эти препятствия, демон все еще побеждал Омегона. Пылающее пламя и кинетические импульсы заставили его лететь в груды щебня, которые были почти повсюду в этом разрушенном мире. И всё же, каждый раз, когда его сбивали, Омегон поднимался. Теперь он стоял на коленях, и Этаос'Рау'Кирис нависал над ним, что-то вроде любопытства мерцало в его постоянно меняющихся глазах. Когда Олланий и остальные сбежали, он был в ярости, и Омегон заплатил цену этого гнева - но теперь, казалось, эмоция прошла, сменившись чувством удивления, которое заставило Примарха почувствовать себя муравьем под увеличительным стеклом. — Ты окружен ложью и обманом, — сказал демон, и каждое слово было ударом боли, словно стекло, вонзившееся в мозг Омегона. — Каждый твой шаг только уводит вас во тьму. И все же, несмотря на это, ты продолжаешь. Зачем?! Теперь ты знаешь правду! Ты видел истинное лицо вселенной! Ты знаешь о Хаосе, ты знаешь, что всё, что ваш отец говорил человечеству, - ложь! Так почему ты упорствуешь? Почему ты все еще цепляешься за свой жалкий вид, свои жалкие мечты?! Это всё ложь, так почему бы тебе не сдохнуть! Омегон стоял, кровь свободно текла сквозь трещины его доспехов. Он посмотрел вверх, глядя прямо в глаза своему мучителю, и среди ужасной агонии и отчаяния от того, чем стала галактика, была сила, непреклонная и незапятнанная. На протяжении долгих кровопролитных веков человечества тираны всех мастей видели этот взгляд на тех, кого они будут склонять к своей воле. Они видели это в глазах своих умирающих врагов, когда они умирали на пыточных инструментах, отказываясь ломаться. Они видели это у солдат, матерей и детей, которые бросали им вызов, даже если знали, что не могут надеяться на победу. Они видели то, что не могли - не могли - понять, что-то, что они изгнали из своей души в тот день, когда начали идти по пути к славе. И когда они это видели, глубоко в своих черных сердцах они чувствовали страх. Как и Этаос'Рау'Кирис, когда Примарх сделал один тяжёлый шаг в его направлении, слова из его рта были слабыми, но способны изгибать миры: — Потому что я не ложь! Хотя в конечном итоге он одержал победу и изгнал Этаос'Рау'Кириса Омегон был тяжело ранен и отделен от Персона и остальной части его отряда Эффрита. Извергнутый сквозь время и пространство волшебством демона, Примарх бродил вечность, видя многие вещи, которые он предпочел бы забыть. Без атама Омегон оказался во власти жестоких прихотей Варпа, и он никогда не оставался в одном месте надолго, пока его не оторвали и не отправили в новое, всегда более опасное место. Затем, наконец, его освободили от странствий и вернули в галактику. Ты не торопился. Приписывается Примарху Омегону, когда Джон Грамматик спас его от странствий. Грамматик, вернувшийся из-за своей неспособности убить Вулкана, использовал секреты, которые он узнал в то время как агент Кабал, чтобы найти Омегона и вернуть его с собой. Только благодаря предупреждениям Эльдрада Вечный узнал о судьбе Омегона, и только следуя указаниям самого Азурмена, он смог найти Примарха. Единственная запись указывает, что Омегон был найден в мире бесконечных кристаллических равнин, преследуемых техно-призраками вида, который уничтожил себя там в неудавшейся борьбе за бессмертие. О судьбе Этаос'Рау'Кириса мы ничего не знаем: демон никогда не возвращался, чтобы терроризировать Империум. Привело ли его поражение от рук Примарха к полному развоплощению или же его снова заковали в цепи, - это то, что даже провидцы Тысячи Сынов не могут сказать. По мере того как шли годы Ереси, Легионы Предатели все время продвигались вперед, сокрушая всех, кто встал на их пути к Терре. Несмотря на разделение, Жиллиману удалось удержать Ультрамаринов и Железных Рук вместе, и Десятый и Тринадцатый Легионы были более чем способны сломить ослабленные силы Империума, расположенные перед ними. Силы Альфа-Легиона были рассеяны, сражаясь в тысяче миров против слуг Хаоса. В течение многих лет Альфарий направлял их из тени, поражая каждую слабость, которую армада предателя показывала его опытным глазам. Но этого просто было недостаточно, и судьба, которую предсказывали Эльдрад и Грамматик, преследовала его. Образ его отца, запертого в механизмах Золотого Трона, кричащего в агонии всю оставшуюся вечность, мучил его каждую секунду. И поэтому, несмотря на предупреждения его союзников, Альфарий спланировал последний отчаянный заговор, чтобы остановить Жиллимана. Примарх Альфа-Легиона сделал так чтобы Жиллиман услышал о крепости, которую Гидра построила в мире Эскрадор, рядом с Гибельным Штормом. Что еще более важно, он убедился, организовав захват нескольких его сыновей, которые подверглись умственным очисткам, чтобы это была единственная полезная информация, которую они могли извлечь из них, - так что Жиллиман знал, что Альфарий был там. Это был вызов и угроза для Гибельного Шторма, которую Архипредатель не мог игнорировать, и Жиллиман оставил руководство наступлением на Терре Манусу, взяв с собой элиту своего Легиона, чтобы уничтожить Гидру - Жиллиман до сих пор даже тогда считал, что после всего, что Теневая Война научили его об Альфа-Легионе, убийство Примарха Двадцатого устранит угрозу, которую они представляют для его планов. Эскрадор был захвачен Двадцатым легионом во время Великого Крестового Похода и превратился в форпост, чтобы следить за Пятью Сотнями Миров - паранойя Альфария и личная неприязнь к Жиллиману заставили его опасаться королевства Мстящего Сына задолго до того, как первые признаки предательства были когда-либо обнаружены. Элита Тринадцатого Легиона была встречена мощной защитой, но ничто не могло помешать Жиллиману совершить захват планеты. Это, однако, всегда было планом Альфария, и он втянул Архипредателя в пустые горы мира, в смертоносный трехмерный лабиринт, по которому только разум Примарха мог перемещаться без посторонней помощи, не теряясь навсегда. Путем насмешек и хитрых маневров Альфарий изолировал Жиллимана от своих воинов. Затем Гидра наконец открылась Архипредателю. — Ты - ничто, — закричал Жиллиман, прорываясь сквозь пещеру, его перчатки разбивали массивные каменные столбы, словно ветки. — Ты слышишь меня, маленькая змея? НИЧТО! Он возвышался над Альфарием. Тёмная сила волнами исходила от него. На земле, истекая кровью, Примарх Альфа-Легиона посмотрел в безумие, которое горело в глазах его брата. Жиллиман не надел шлем - признак его высокомерия, который он хранил задолго до Ереси. Его лицо, когда-то столь благородное, стало гордым и ненавидящим, даже изможденным - но в то же время оно было испорчено нечестивой жизненной силой, черными венами, текущими с полными энергиями. Это было лицо смерти и проклятия, тирании и преднамеренного объятия Варпа. Это был просто образ всего того, что Великий Крестовый Поход стремился изгнать из галактики. Собственный шлем Альфария был сломан ударом по касательной, осколки разбросаны по помещению, пока два Примарха сражались. Вот почему, когда Робаут поднял свои перчатки, чтобы нанести последний удар, он смог увидеть, что Альфарий улыбается ему. — Я тот, кто победил тебя, — сказал Альфарий сквозь сломанные зубы и нажал на спусковой крючок детонатора, удерживаемый в левой руке. Гораздо выше сражающихся братьев, взрывчатка, установленная за несколько недель до прибытия Тринадцатого легиона в Эскрадор, взорвалась. Жиллиман закричал, когда обрушилась поверхность пещеры, похоронив обоих Примархов под тысячами тонн камня… … и Альфарий продолжал улыбаться до самого конца. Так умер Альфарий, Примарх Альфа-Легиона. Через несколько часов после обрушения горы Жиллиман вырвался из-под обломков, взбешенный до невозможности и излучающий хаотическую силу. В течение нескольких дней слуги Архипредателя искали тело Альфария, надеясь осквернить его, чтобы еще больше оскорбить Альфа-Легион и деморализовать Империум. Но, несмотря на все их усилия, они не смогли его найти, и в итоге Примарх Ультрамаринов прекратил поиски. Со смертью Альфария Жиллиман полагал, что угроза Альфа-Легиона была прекращена, и теперь он мог сосредоточить всю свою злую волю на завоевании Терры и получении Золотого Трона. И вот, когда Темный Повелитель Хаоса вернулся на передовую для окончательного рывка к Сол, он послал вызов всем своим братьям в предательстве. По одному, те, кто остался, оставили свои собственные занятия, и Легионы Предателей сошлись на Терре. Там будет решена судьба Империума, Человечества, всей галактики. И вопреки тому, во что верил Жиллиман, Альфа-Легион будет там. Ибо, хотя она потеряла одну из своих главных голов, Гидра была все так же сильна, как и прежде, и семена, которые она тайно посеяла во время Ереси, скоро расцветут и приведут к падению Архипредателя. Осада Терры: Спасение Скрытыми Путями 'Мы тут.' Маркировка, обнаруженная на ''Чести Макрейджа'' во время первой фазы Осады Терры, под символом гидры Грамматик привёл Омегона на Терру, до прибытия Легионов Предателей оставалось всего несколько недель. Вечный не сопровождал Омегона до его пункта назначения - у него были другие планы, и он ссылался на другую обязанность, которую он должен выполнить. Как только его тело появилось в Тронном Мире, вдали от искажений, через которые он провел то, что казалось ему вечностью, Омегон рухнул на месте, его многочисленные раны наконец-то дали о себе знать. В течение нескольких дней он оставался между жизнью и смертью, пока группа имперских воинов не нашла его и в панике вызвала апотекариев Легиона, которые поспешили туда и сделали все возможное, чтобы исцелить его. Когда Омегон проснулся, он сразу понял, что его брат-близнец мертв, связь, которая всегда существовала между ними, оборвалась навсегда. В течение нескольких часов Омегон оставался неподвижным в глубине Дворца, не в силах справиться с отсутствием его второй половины - пока, наконец, глубоко внизу Император не закрыл Врата. Громовой звук распространился по всему Императорскому дворцу и выдернул Омегона из его траура. Освободившись от бремени Золотого Трона, изнуренный разум Императора обратился к Его сыновьям на Терре. Каждый получил различное сообщение - например, Мортариону рассказали о судьбе Хана и приказали выследить его и уничтожить его, как только война прибыла на Терру. Омегону Император предложил утешение для потери Альфария, а затем сделал страшное предупреждение. Он сказал Примарху, что без Ворот Паутины его планов на будущее Человечества больше не будет. Повелитель Человечества также чувствовал приближение Своей гибели, и хотя он доверил руководство Империумом любимому Хорусу, Он знал, что у Воителя нет умений, которые необходимы для ведения скрытой войны против Хаоса в будущем. Хорус будет сражаться с врагами Человечества на каждом поле битвы, но он не понимал более тонких аспектов войны с врагом. Альфа-Легион может найти способ избавить вид от разъедающего прикосновения Хаоса - теперь у Повелителя Человечества больше не было идей, когда его план длиной в эоны превратился в пепел. Поднявшись от горя, Омегон поклялся чтить память своего брата, защищая будущее Человечества от всех тех, кто погубит его. Он вышел из глубин, шокируя своих братьев своим внезапным появлением, и начал готовиться. К ужасу Примарха, Олланий Персон и другие странники ещё не прибыли. Он знал, что, учитывая их способ передвижения, они могут прибыть в любую секунду или через десять тысяч лет - но если бы они не смогли добраться до Терры до конца, то миссия Примарха была бы полным провалом и значительной тратой времени. Всё, что он мог сделать, это надеяться, что Оланий найдет путь к Терре до назначенного часа и сделает все, что в его силах, чтобы отложить этот час как можно больше. Через давно подготовленные каналы он связался с остальной частью своего легиона и узнал подробности гибели своего брата. Даже без какого-либо из своих Примархов, которые могли бы их возглавить, Альфа-Легионеры, сражавшиеся в Теневой Войне, были привлечены к Осаде так же, как и Легионы Предатели, и сражались с каждым трюком, которому научились, чтобы усложнить жизнь отступникам. Корабли саботировались, лидеры убиты, сомнения и страх проникали в сердцах, которые были слишком готовы принять их. В конце концов, армада Жиллимана была коалицией неверных, неблагодарных предателей и перебежчиков, и Альфа-Легион стал опытным противником. Когда Легионы Предатели совершили нападение на планету, сыновья Гидры были разбросаны по всему миру. Они сражались в тылу врага, перерезая линии пополнения запасов и устраивая засаду подкреплений и вырезая стаи безумных культистов. Сегодня на Терре и за ее пределами существуют миллиарды людей, чьи предки выжили в Осаде только благодаря вмешательству Альфа-Легиона. Часто эти легионеры носили цвета других легионов. Иногда они носили других верных легионов, которые еще не прибыли на Осаду - Повелителей Ночи, Детей Императора, Пожирателей Миров и Несущих Слово - чтобы посеять смятение и страх среди предателей. В других случаях они маскировались под самих предателей, неся на себе унижение неверующих эмблем, так что недоверие между Легионами Предателей возрастало. Сам Омегон сражался среди своих сыновей, как он это делал во время Великого Крестового Похода. Когда Хорус был повержен, Примарх Альфа-Легиона находился по другую сторону Дворца, убивая техножрецов-ренегатов, которым поручено восстановить боевую группу Титанов. Он скорбел о смерти Воителя, но его сердце уже оцепенело, стало холодным и бесчувственным из-за тяжести смерти его близнеца и ужасной ответственности, которая лежала на его плечах. За несколько часов до конца Ереси, когда силы Жиллимана, наконец, прорвались в Кавеа Феррум, Олланий и материализованные остатки отряда Эффрит в нескольких шагах от святилища Императора. Если бы не Омегон, предупреждающий Стражей Императора о своем прибытии, их бы застрелили на месте. Вместо этого воины отряда Эффрита и Деймон Пританис присоединились к последней линии обороны вокруг святилища Императора и сражались, чтобы сдержать силы Архипредателя. Они пали, хотя судьба Деймона Пританиса неизвестна. Затем, когда Жиллиман подошел к своему отцу, он обнаружил, что Олланий Персон стоит на его пути. — Ты не можешь надеяться выступить против меня и выжить, — заявил Жиллиман. — Ты — не что иное, как случайность судьбы, а я избранный Варпа, Темный Владыка Хаоса. Твоё бессмертие ничего не значит передо мной. Ты думаешь, что силы, которой я обладаю, недостаточно, чтобы уничтожить тебя полностью? Когда я планировал убить такого, как мой отец? — Ты более чем способен убить меня навсегда, — признал Олланий. — И всё же, я стою здесь. Сколько миллиардов восстали против тебя на пути в это помещение? Разве они не знали, что ты можешь их убить? И всё же они противостояли тебе, даже когда их сердца наполнялись страхом. Почему как ты думаешь? — Они были невежественными дураками, — усмехнулся Тринадцатый Примарх. — Наивные и обманутые. — Нет, — тихо сказал Вечный. — Они смотрели на тебя и твоих союзников, и они знали, что смотрят на зло, с которым нужно бороться. Они выступили против вас, потому что они должны были, потому что их сердца не позволили бы им поступить иначе. Даже без надежды они бросили тебе вызов — и ты убил их. Ты убил стольких… Олланий сделал один шаг вперед, и, несмотря ни на что, Жиллиман едва удержался от того, чтобы отступить. — Стоило ли оно того? — сказал старик, и впервые был гнев в его голосе. — Скажи мне, проклятый ублюдок. Стоило ли оно того?! — Да! — взревел Жиллиман в ответ, достаточно громко, чтобы слабый смертный был поражен громкостью его голоса. — Как только я свергну своего отца, я переделаю Человечество по своему образу, благословленный силой Варпа! Никто не сможет нас победить! Робаут поднял испорченные перчатки Ультрамара, и извергся черный варп-огонь, поглотив силуэт Оллания. В течение доли секунды форма старого Вечного была видна среди ада — затем он исчез, и пламя угасло. Архипредатель посмотрел на свои руки, затем на кучу пепла. Сначала выражение его лица было недоверчивым — затем гулкий безумный смех покинул его губы. Блеф — все это был блеф. У старого бессмертного не было ничего, что могло бы повредить Жиллиману. Он ни о чем не беспокоился — только последняя жалкая попытка союзников его отца задержать неизбежное … Высоко над Императорским дворцом на борту ''Андроники'' Фулгрим, Примарх Детей Императора, бросился к телепортарию своего корабля, молясь любым силам в галактике, чтобы он успел помочь отцу в финальном противостоянии. Несмотря на секретность, связанную с деятельностью Альфа-Легиона во время Ереси, история Оллания Персона каким-то образом распространилась среди населения Терры, а затем и всего Империума. Конечно, многие детали были неверны - они неправильно поняли его имя, увековечив его как Оллания Пия, а в некоторых отчетах даже говорится, что он был солдатом Имперской Гвардии, что невозможно, поскольку организации не существовало в тот момент. Но суть осталась прежней: простой смертный, святой Олланий встал на пути Архипредателя и отдал свою жизнь за Императора Человечества. Он был вознесён Экклезиархией вскоре после ее основания, и его памяти молятся по всему Империуму, в то время как Орден Святого Оллания является высшей честью в Империуме. Жертва Оллания задержала Жиллимана на достаточно долгое время, так что, когда Предатель собирался нанести удар по Императору, Фулгрим телепортировался позади него и нанес удар. Вместе Фениксийец и Повелитель Человечества убили Мстящего Сына, заставив Легионы Предателей в беспорядке бежать с Терры. Хотя Император был ранен почти до смерти, победа принадлежала Империуму - хотя Омегон чувствовал горечь, как и Эльдрад, предупредив его, что так и будет. После Ереси: В Тени Легенд «Я один. Связь разрушена, другая половина моей души исчезла. Мой брат мертв. Я чувствую, что тону, все глубже и глубже погружаюсь в темноту. Но … Нет. Я отказываюсь принять это. Он мертв, да, принесенный в жертву в битве с врагом, которого я теперь знаю, никогда не может быть по-настоящему побежден смертными руками и волей. Но его жертва была не напрасной. Теперь я это понимаю. И теперь я также понимаю, когда я смотрю вверх от этого пергамента к воинам, стоящим вокруг меня, охраняющим меня своей жизнью… Они не мои сыновья. Уже нет. Не после всего, через что они прошли. Они и те люди, которые стоят с нами, которые посвящают свою жизнь идеалам и целям Альфа-Легиона, являются больше, чем мои воины, больше, чем мои агенты. Теперь они мои братья и сестры, и с этим знанием приходит другое откровение: я не одинок. Я никогда не буду одинок, пока хоть одна душа будет противостоять Хаосу. Из сочинений Омегона, Примарха Альфа-Легиона Хотя Ересь закончилась, незапамятная война всё ещё продолжалась. В то время как другие верные Легионы бросились в Чистку, выслеживая Легионы Предатели и загоняя их в Око Ужаса и Шторм, Альфа-Легион сосредоточился на уничтожении Кабала. После провала Жиллимана ложь видений свела с ума выживших, убедив, что окончательная победа Хаоса теперь неизбежна. Многие покончили с собой от отчаяния, в то время как другие стремились уничтожить Человечество в отчаянном стремлении предотвратить восстание Изначального Уничтожителя. Последние наблюдения Джона Грамматика датируются этим периодом, когда Альфа-Легион убил последних агентов Кабала. Один за другим были уничтожены лорды Кабала и стёрты все их агенты. Организация, которая в течение миллионов лет выступала против Темных Богов, умерла после того, как была развращена изнутри и превратилась в невольный инструмент той самой силы, которую они стремились победить. Это тот урок, который Альфа-Легион принял близко к сердцу - ничего, ничто, действительно не застраховано от Губительных Сил. Однако, хотя уничтожение Кабал было завершено в течение ста лет после окончания Осады, была ещё одна проблема. Таинственный вид, который Грамматик видел во время встречи с лидерами Кабал все эти годы назад - те зараженные Хаосом инопланетяне, присутствие которых заставило его покинуть заговор, - так и не были опознаны. Благодаря многочисленным исследованиям и исследованиям Альфа-Легион смог выдвинуть теорию, что именно они были ответственны за уничтожение Интерекс, мирной и могущественной цивилизации, которую Хорус обнаружил незадолго до Ереси. Все, что можно было собрать из руин Интерекс, до сих пор хранится в архивах Легиона, а Гидра всегда бдительна в отношении любых признаков этой скрытой угрозы. С окончанием Войны Без Остатка и смерти последнего лорда Кабала Альфа-Легион наконец смог взглянуть на будущее Империума, как приказал Император Омегону. Примарх снова встретился с Эльдрадом, на этот раз на борту Искусственного Мира Ультве, корабля Эльдар, который находится ближе всего к Оку Ужаса. Там был заключен договор между Альфа-Легионом и Советом Видящих, союз против Изначального Уничтожителя. Между Империумом и Эльдар не будет мира — ни один из присутствующих не имел полномочий давать такие обещания. Действительно, в последующие тысячелетия Империум часто сталкивался с силами других Искусственных Миров, особенно тех, с Биель-Тан. Но Альфа-Легион обеспечит молчание тех из людей, которые призывали к систематическому истреблению детей Иши, и Видящие приложат все усилия, чтобы обуздать тех, кто жаждет возвращения в свои увядшие дни славы, где вся галактика принадлежала им. Весть об этом союзе была послана Пертурабо с предельной секретностью, Владыкой Железной Клетки, чтобы избежать того, чтобы он тратил свои ресурсы на борьбу с Ультве, когда у них обоих был общий враг в Великом Оке. В последующие годы эльдары Ультве стали случайным союзником Железных Воинов в их борьбе против Легионов Предателей. И все же этот союз был лишь самой открытой частью договора, заключенного на Ультве. Вторая часть является одним из величайших секретов Альфа-Легиона, и та, которая может принести гибель, если он когда-либо будет раскрыт. Пакт о ненападении с Ультве можно объяснить прагматизмом, и случайный союз с ними едва ли можно услышать в Империуме. Но в тайне Омегон, Эльдрад и Азурмен создали альянс, направленный не на сохранение своего народа, а на лучшее будущее для обеих рас. В глазах Эльдрада Эльдар были обречены на медленное вымирание, и существование в виде своих теней в Дворце Принца. И Омегон знал, что Император боялся подобной судьбы для Человечества, поскольку вид эволюционировал в сторону психической расы и, таким образом, становился все более и более уязвимым для развращения Хаоса. Все вместе, Примарх, Видящий и Лорд Феникс разработали план, который охватит тысячелетия, но в конце которого Эльдрад мог увидеть свет надежды. Дорога была бы долгой и трудной, чреватой смертельными опасностями, которые могли положить этой надежде конец - но это был единственный путь. Первая из этих опасностей проявилась через тысячу лет после окончания Ереси и с тех пор приблизила Империум к разрушению сильнее, чем что-либо еще. Опасность исходила не от рабов Варпа, а от источника, который Империум считал исчезнувшим навсегда: Орков. Мы знаем этот период как Войну Зверя, и он напомнил Человечеству о мощи зеленокожих. Через тысячу лет после Ереси Империум переживал период мира и процветания, которого человечество никогда не знало раньше в своей долгой, запачканной кровью истории. Легионы - вместе с большей частью имперской боевой машины - сражались на границах, требуя новой территории для поселения обнадеживающих колонистов. В течение этого периода десятки мелких видов ксеносов были истреблены, и Империум стал гордым и уверенным, что ничто не может угрожать его мощи. Вполне вероятно, что Орки восприняли это как вызов. К тому времени Омегон уже исчез из виду, и Альфа-Легионеры даже не притворялись им. Воины Двадцатого верили, как и сейчас, что их отец не умер и не погиб, а стал истинной частью Легиона, сражаясь на стороне своих сыновей как простой боевой брат. Конечно, в архивах Легиона зарегистрировано много случаев, когда боевой брат демонстрировал выносливость, силу и умение, превосходящие Астартес, когда его братья находятся в отчаянном положении. Но независимо от судьбы своего Примарха, Альфа-Легион был застигнут врасплох Войной Зверя так же, как и все остальные. Они были так сосредоточены на потенциальных угрозах Хаоса, что Орки были забыты, и, как полагают, были разбиты поражением, нанесенным им Императором и Хорусом на Улланоре. Даже провидцы Ультве и оракулы Тысячи Сынов не знали о восстании Зверя, поскольку психическое отражение Орков в Варпе скрывало их рост ото всех. Возможно, Магнус мог бы почувствовать это - однако, Багровый Король впал в кому более двухсот лет назад до этого момента. Застигнутый врасплох, сильно растянувший свои силы, Империум был опустошен первой волной атак. Используя новые гравитационные технологии, способные согнуть даже пространство и время под свою волю, орки телепортировали массивные «атакующие луны» - огромные космические станции, грубо вылепленные по образу лица орка, - на десятки полей сражений по всей галактике. Так началась Война Зверя - сокрушительным ударом, мастерски нанесенным человечеству. Хронология Войны Зверя 108.544M32: Первая волна атак. Несчастные жертвы, когда зеленокожие прибывают в нескольких непрекращающихся битвах, а их атакующие луны уничтожают флоты и верфи. Количество смертей оценивается в триллионах. Легионы отворачиваются от границы, чтобы помочь защитить имперские миры, но они отрезаны друг от друга и сражаются изолированно, или героически сражаются против зеленокожих. 242.544M32: Пока Верховные Лорды в смятении, не способны принять решение о лидерстве во время этого беспрецедентного кризиса, на орбите Терры появляется Луна орков. Имперский флот и крестовый поход начаты из-за ужаса и отчаяния и уничтожены до последнего. Отчаяние захватывает Терру, десятки культов выходят на улицу, сжигая предполагаемых «грешников» в надежде заставить Императора вмешаться. Как ни странно, орки не нападают на Терру, несмотря на то, что стены Императорского дворца сильно пострадали. 355.544M32: Ангрон возвращается на Терру с частью Легиона. Его ярость из-за неудач Верховных Лордов и осквернения луны атакой орков на небе Терры ужасна, но, как всегда, сдержанна. 042.545M32: На Терре, по рекомендации Инквизиции, Ангрон основывает Караул Смерти, объединяя силы Астартес, которым удалось достичь Тронного мира в ответ на призыв Ангрона. Надеемся, что, объединив свои силы и опыт борьбы с ксеносами, они смогут противостоять бесконечным армиям орков хитростью и точностью, а не грубой силой. 060.545M32: С помощью Караула Смерти Ангрон начинает атаку на орочью Луну, вращающуюся вокруг Терры. Ненавистная постройка разрушена, хотя поверхность Терры разорена последующим дождем обломков. После этого успеха Караул Смерти развернут по всей галактике, им поручено сражаться с Орками всеми возможными способами. Тем не менее, беспорядки в Варпе, вызванные орками, мешают эффективному сбору сил. 129.545 M32: Сыны Хоруса обнаружили, что убийство орков-псайкеров также приводит к гибели ближайших зеленокожих. Механикус и Инквизиция погружаются в изучение этого явления, надеясь использовать его в своих целях. 255.545M32: Тысяча Сынов возвращают Сестер Тишины из изгнания для борьбы с неестественным психическим влиянием Зверя, который достаточно силен, чтобы свести с ума дикой, безумной яростью сыновей Магнуса и других библиариев. 327.545M32: Гвардия Смерти возвращается из своих войн за пределами Империума, привлекая к ним огромную часть сил Орков. Астропатическое сообщение от Владыки Легиона Ангрону предупреждает Повелителя Красных Песков, что, если он не убьёт Зверя и не разрушит структуру командования ксеносов, к тому времени, когда Четырнадцатый решит проблему по-своему, будет немного драгоценных миров, оставленных Империуму. 026.546M32: Посредством анализа закономерностей атак Орков, их центр действия находится: Улланор, где Император разрушил последнюю Империю Орков. 133.546M32: Используя все доступные ресурсы, включая развертывание отрядов убийств новой Гвардии Смерти (доказано в битве при разрушении атакующей луны), Ангрон прорывает оборону Зверя и противостоит ему. С помощью великих воинов из других преданных Легионов, конструкций Механикус, Сестер Тишины и поддержки Инквизиции ему удаётся одержать победу. 200.546M32: Чтобы предотвратить повторное попадание Империума в неведение о такой угрозе, Инквизиция разделяется на Ордо Ксенос и Ордо Маллеус, каждый из которых сосредоточен на определенном виде угрозы для Человечества. 333.546M32: Предупреждение от Эльдрада достигает Альфа-Легиона: силы Хаоса почувствовали ослабление Империума, и они собирают свои силы, чтобы воспользоваться им. Оперативники отправляются в Око Ужаса и Гибельный Шторм, чтобы проникнуть в собирающиеся Черные Крестовые Походы. Убедившись, что Легионы Предатели знают о другом Черном Крестовом Походе, Альфа-Легион гарантирует, что предатели Ока уничтожат себя против предателей Гибельного Шторма в Нерожденном Крестовом Походе. Это, однако, требует усилий большинства их разрушенных сетей, что делает их неспособными предотвратить погружение в безумие Вангорича, Великого Магистра Ассасинов. 001.547M32: Происходит Обезглавливание, и Ангрон сразу же возвращается к Терре. Он противостоит Великому Магистру Ассасинов и убивает его в сердце храма Ассасинорум. В конце концов, Империум пережил Войну Зверя, и Нерожденный Крестовый Поход расправился с слугами Хаоса, которые сражались, чтобы воспользоваться слабостью Империума. Но раны от этих событий останутся надолго. Обезглавливание - убийство всех остальных Верховных Лордов Терры Драканом Вангоричем, Великим Магистром Ассасинов - ещё больше привело Империум в смятение. Мотивы Вангорича неизвестны даже Альфа-Легиону или Инквизиции - всё, что Ангрон сказал, когда он вышел из храма с кровью Великого Магистра на руках, было то, что «он думал, что выполняет работу Императора». Война Зверя напомнила Человечеству, что существует множество угроз его существованию, и что не все из них исходят изнутри. Альфа-Легион начал искать угрозы, исходящие от видов ксеносов, которые не обязательно были затронуты Хаосом - грандиозный план Омегона ничего бы не значил, если бы Империум был уничтожен инопланетянами до того, как он достигнет своей цели. Ордо Ксенос был основан - создав первую дивизию в рядах Инквизиторов, которые прежде были в равной степени ответственны за подавление всех угроз - и Гвардия Смерти назначена его боевой силой. Почти сразу же появились первые радикалы Ордо Ксенос: Бестиам Домиторес. Бестиам Домиторес Эта радикальная фракция Ордо Ксенос, более известная как Повелители Зверей, по самозваному имени в Высшем Готике, была основана после Войны Зверя. Во время этого ужасного конфликта многое узнали о физиологии орков. Благодаря изучению исключительно мощных орков-псайкеров, появившихся во время войны, Магос Биологис смогли понять больше о психической связи, существующей между всеми зеленокожими. Те, у кого были достаточно высокие полномочия, чтобы знать, как Орки пришли к пониманию того, что это, вероятно, было намеренно спроектировано их создателями Древними, как средство для оптимизации их эффективности в войне против Некронтир - и, возможно, как средство контроля. Повелители Зверей стремятся использовать эту связь, для того, чтобы взять под контроль огромные армии Орков - чтобы держать их подальше от миров Империума или использовать их против наших врагов в качестве оружия. Многие из Бестиам Домиторес утверждают, что такой акт будет возвращением к естественному состоянию орков, и что даже орки выиграют от этого, так как они наконец вернуться к исполнению своего истинного предназначения. Конечно, другие члены фракции просто ищут средства, чтобы совершить чистку всей галактики от ксеносов. Повелители Зверей и их помощники часто используют различные виды ксенофауны, контролируемые через прототипы устройств, с помощью которых Инквизитор надеется выполнить план фракции. Они используют все виды аколитов хотя немногие происходят из религиозного происхождения. В основном, свита Повелителя Зверей состоит из охотников, специализирующихся на том, чтобы брать своих целей в живых для изучения, и магосов, способных помочь проектам Инквизитора. Псайкеры также очень распространены как средство изучения связи между зеленокожими. Иногда в качестве союзников у них даже есть наемники-ксеносы, в том числе орки, хотя зеленокожим не говорят, что истинная цель их работы - изучить их и в конечном итоге разделить их. Фракция переживала тысячелетия, в основном используя убийства и манипуляции на территории орков, чтобы помешать мощным Варбоссам объединить зеленокожих и начать Вааагх! но некоторые все еще преследуют свою первичную цель, и у них даже был некоторый успех, используя древний ксенотех сомнительного происхождения. Принимая во внимание происхождение Орков, которые были созданы как живое оружие Древними в их войне против Некронтир и К’тан, возможно, что они действительно достигли своей цели и поработили Орков. Однако другие опасаются, что фракция может быть обращена к Темным Богам в их стремлении к запрещенному знанию. Альфа-Легион особенно осторожен, поскольку их союзники Эльдары предупреждают, что попытка подражать действиям Древних может закончиться очень плохо. Однако, благодаря Гамбиту Криптмана, влияние фракции возросло, так как многие надеются, что их методы позволят Империуму противостоять тому, что появится из безрассудства падшего Инквизитора. С этой целью некоторые члены фракции сосредоточили свои усилия на ульях Тиранидов, надеясь понять связь синапсов между существами, чтобы взять их под контроль. Однако недавние открытия выявили нечто тревожное: хотя связь синапсов между тиранидами гораздо сильнее, чем между орками, исследователи считают, что существует слишком много сходств, чтобы все они были совпадениями. После Войны Зверя архивы Инквизиции указывают на значение Гидры - имени, которое с исчезновением Альфария и Омегона, вскоре стало использоваться, чтобы описать весь Легион - почти во всех человеческих начинаниях в галактическом масштабе. И хотя некоторые из них являются лишь слепым предположением и ошибочной теорией, видя закономерности там, где их нет, верно, что Альфа-Легион участвовал в большей части истории Империума, стремясь поддержать мандат Императора и направить вид к будущему, свободному от Хаоса. По всему Империуму говорят, что Альфа-Легион - это скрытая рука Императора, действующая по Его воле, даже когда Он молча восседает на Золотом Троне. В тридцать пятом тысячелетии усиливалась новая угроза продолжающемуся господству человечества. Темные Эльдар, испорченные родственники Эльдар Искусственного Мира, выросли в высокомерии и силе, поскольку собственная мощь Империума была распространена против тысячи врагов. Благородные Дома Коморрага свободно бродили по всей галактике, злоупотребляя, чтобы напасть на беззащитные миры и забрать миллиарды рабов обратно в Темный Город для их развращенного развлечения. Через нечестивое искусство гомункулов, население Коморрага выросло до такой степени, что их жажду души было почти невозможно удовлетворить. Для того, чтобы ограничить их, Эльдрад Ультран обратился к Арлекинам, ученикам Смеющегося Бога Цегораха. Прислушиваясь к его просьбе, Арлекины доставили в Альфа-Легион карту через Паутину, которая приведет флот в Темный Город. После Ереси Альфа-Легион стал настолько рассеянным по всей галактике, что ему стало трудно вести свои собственные битвы, особенно такие важные, как вторжение в Коморраг. Вместо этого сыновья Альфария отдали карту Детям Императора, которые испытывали ужасную злобу на Темных Эльдар после Кровопролитной Войны во время Ереси. Фулгрим призвал своего брата Ангрона, и вместе Третий и Двенадцатый легионы едва не сожгли Коморраг. Однако, прежде чем они смогли завершить чистку и полностью уничтожить Темный Город, имперцы были вынуждены отступить. Хотя население тёмных значительно сократили, Фулгрим был потерян в результате атаки. С того дня Темные Эльдар каким-то образом узнал об участии Эльдрада в Сожжение Коморрага. Аздрубаэль Вект поклялся наказать Видящего, и Эльдрад был вынужден вести кочевой образ жизни вдали от Ультве, чтобы он не привел туда убийц. Теперь он бродит по галактике во главе небольшой армии последователей. Его недавняя деятельность все чаще и чаще заставляла его сражаться со слугами Хаоса, и агенты Инквизиции предполагают, что теперь он пытается разбудить Дремлющего Бога Эльдар Иннеяда, чтобы победить Слаанеш и спасти души его людей из хватки Той-Кто-Жаждет. В последний раз его видели в Порте-Демесне, но в сообщениях также говорится о преследователях, одетых в красные доспехи Кровавых Ангелов. Через тысячу лет после Сожжения Комморрага, Империум вступил в темный век, поскольку множество угроз осаждали человечество одновременно. Слишком занятый борьбой против сил Хаоса, Альфа-Легион не смог предвидеть и предотвратить приход к власти Гога Вандира - что, как некоторые подозревают, намекает на тот ужасный факт, что Тиран ни в коей мере не был испорчен Хаосом. Тем не менее, Альфа-Легион был связан с одним из тех, кто закончил Эпоху Отступничества: Себастьяном Тором. Примечательно, что во время первой встречи Тора и Несущих Слово вернулись на Терру, чтобы наказать Вандира, посланник Альфа-Легиона на собрании помешал сыновьям Лоргара казнить священника на месте. Это значение в судьбе Тора далеко не уникально. По причинам, не имеющим отношения к посторонним, Альфа-Легион всегда наблюдал за теми, кто проявляет близость со светом Императора, особенно за теми, кто со временем стал Живыми Святыми. Среди Инквизиции и Эклизиархии ходят слухи, что Альфа-Легион заранее знает, кто является потенциальным Живым Святым, и организует события, чтобы облегчить воплощение раздробленной воли Императора в этих смертных воинствах. Живые Святые В течение многих веков существование существ, известных Империуму как Живые Святые, приводило в замешательство и бешенство Инквизицию. Тысячи лет исследований принесли очень мало достоверных знаний, и существуют сотни совершенно разных теорий относительно их происхождения, природы и цели. Некоторые полагают, что Живые Святые являются самозванцами, жестоким трюком Темных Богов, чтобы обмануть верующих, в то время как другие считают их колдунами, которые обманывают всех окружающих - и, возможно, даже самих себя, - думая, что они слуги Императора. Но основная теория, единственная, которую Инквизиторы уважают за принципы Имперского вероучения, заключается в том, что Живые Святые являются аватарами силы Императора. Согласно этой теории, Император был превращен в бога, когда Он взошел на Золотой Трон, потому что Он стал центром охватывающей галактику веры триллионов душ. Каждая эмоция отражается в Море Душ, как и в случае молитв бесчисленных миллиардов, которые посвящают свои ежедневные молитвы Повелителю Человечества. Это создает огромный запас психической энергии, которая по своей природе является анафемой для Темных Богов и их приспешников. Большая часть этой энергии направляется через галактику к Золотому Трону, где она помогает питать силу Астрономикона. Псайкеры, стоящие на святой земле Терры или даже входящие в Систему Сол, могут ощутить сокрушительное присутствие Бога-Императора, и немногие, кто не связан с Ним душой, могут выдержать это, даже если они не запятнаны Губительными Силами. Но даже незапятнанная энергия Варпа остается дикой и непредсказуемой, и иногда, будь то по случайности или по неописуемому замыслу Владыки Человечества, часть этой силы вместо этого воплощается в человеческом существе. Момент преображения из смертного в Живого Святого никогда не бывает одинаковым - некоторые поражаются разрядом божественной молнии, стоя на коленях в церкви, в то время как другие воскресают из мертвых на поле битвы. Сила Живого Святого огромна, и его сила может сравниться только с силой Демон-Принца или другого божественного чемпиона. Их настоящие способности сильно различаются - некоторые из них излучают свет, который исцеляет всех верных Трону, а другие - воодушевляют воинов или направляют очищающий огонь гнева Императора. Но независимо от того, как проявляется их мощь, поле битвы определяется их присутствием. Моральный дух имперских сил повышается, когда Живой Святой выходит на поле, в то время как только самые фанатичные слуги Хаоса или самые безрассудные ксеносы смогут удержаться от побега. Вне битвы Живые Святые - повелители Империума, не принадлежащие никому - но у них нет смертных амбиций, и вместо этого ими руководят видения Императора и Его непостижимых целей. Целые святыни посвящены их поклонению, и вера этих преданных укрепляет их, наполняя психическую энергию, которая дает им их силу. Хотя они верны Империуму, не все Живые Святые доброжелательны. В то время как многие наделены милостью и состраданием Императора, другие являются вместилищами Его гнева. За ними следят их собственные союзники на поле битвы, особенно когда обстоятельства заставляют Легион развернуть рядом с ними столь вопиющую фигуру поклонения. Эти безжалостные аватары ярости несут суровое наказание своим последователям, когда обычные люди не могут оправдать необоснованные ожидания Живого Святого. Кроме того, Святые не непобедимы. Их можно убить, хотя позже они могут вернуться к жизни, хотя иногда только спустя столетия или даже тысячелетия, в зависимости от обстоятельств их гибели. Чемпионы Темных Богов притягиваются к ним как мотыльки к огню, стремясь получить славу убийцы аватара Бога-Императора. И они невероятно редки - на протяжении всей истории Империума существовало не более ста Живых Святых, причем редко когда в галактике одновременно были активны более двух или трех. Тем не менее, в последние годы 41-го тысячелетия количество Живых Святых возросло по всему Империуму. Большинство из них все еще сомнительны и находятся под следствием, но уже некоторые в Инквизиции задаются вопросом, что это может предвещать. Одна из самых недавних и заметных неудач Альфа-Легиона - судьба, постигшая Имперский Мир Танит. В 765.M41 году крестовый поход Саббат встретил силы Хаоса, используя разведданные, предоставленные агентами Двадцатого легиона. Но части флота сбежали, и, прежде чем Империум успел среагировать, он атаковал Танит, сжег его до основания. Флот был во главе с Имперским Кулаком, чей первый поступок после прибытия в систему состоял в том, чтобы отдать приказ уничтожить корабли, находящиеся вокруг планеты, и уничтожить три полка Имперской Гвардии, которые только что были основаны на мире. Восстановленные сообщения показывают, что они сражались до смерти против захватчиков Хаоса, нанося тяжёлый урон своим врагам под руководством комиссара Ибрама Гаунта, который предположительно потерпел поражение в битве, сражаясь с Имперским Кулаком сам - хотя его тело так и не было найдено, и его не видели как трофей. Альфа-Легион решил выследить военачальника и казнить его, одновременно оказывая полную поддержку продолжению Крестового Похода Саббат, чтобы гибель Танита не была напрасной. Теперь, когда сорок первое тысячелетие подходит к концу и наступает Конец Времён, Альфа-Легион активен как никогда. Повсюду появляются враги Человечества, и мощь Империума значительно уменьшилась из-за десяти тысяч лет беспощадного конфликта. Многое было потеряно, и его невозможно восстановить, а невежество и фанатизм стали единственной защитой от разрушения Хаоса в слишком многих имперских мирах. Тем не менее, Альфа-Легион продолжает свою работу, даже несмотря на то, что недоверие к его агентам в Империуме растет. Отношения между Гидрой и другими ветвями имперской военной машины всегда были сложными - в то время как одни наслаждаются помощью Альфа-Легиона, многие смотрят свысока на методы получения такой информации. Если правда о союзе между Двадцатым и Искусственным Миром Ультве когда-либо обнаружится, результаты будут катастрофическими, так как половина Империума осудит Альфа-Легионеров как предателей, в то время как другая половина либо потребует дальнейшего расследования, либо присоединится к их гонению. Мы не можем этого допустить. Наши планы должны продолжаться. Мечта Императора станет реальностью. — Нет выхода, — прорычал демон. — Нет мира. Ваш Император мертв, маленькая змея. Его свет исчез. Есть только тьма… Сейчас и навсегда. Он игнорировал слова, продолжая сражаться. Его клинок танцевал вокруг, поражая слуг демона — все больше и больше прибывших, извлеченных из адского царства темной волей их хозяина. — Твоя борьба напрасна, — продолжило существо. — Надежда, которую ты лелеешь, - ложь. Бой не имеет смысла! — У всего есть цель. — Нет! — закричало оно. — Ты противостоишь неизбежному, растрачивая свою жизнь ради тех, кто никогда не поблагодарит тебя за твою жертву. Какова цель такой смерти? Ты один, сын Гидры. Один… и скоро умрешь. Удар разбил его линзы, и он сбросил шлем, обнажив своё лицо впервые за … десятилетия? Века? Ему нужно было так много знать, так много, что он должен был всегда помнить, чтобы сохранить планы, начатые тысячелетия назад, что он полностью забыл о последнем снятии своего шлема. Но демон все равно узнал его, и на его чудовищном облике появился шок - быстро сменившийся страхом. Они всегда боялись, когда видели его, когда понимали, с кем они столкнулись. — Я Альфарий, — спокойно сказал Омегон, его лезвие вонзалось прямо в череп еще одного адского слуги. — Я иду по скрытому пути до конца славы, и я никогда не одинок! Организация Бледное Копье У Альфа-Легиона мало реликвий и еще меньше таких, чье существование известно за его пределами. Но среди тех, кто знает о сыновьях Гидры, Бледное Копье является легендарным артефактом. Говорят Примарх нашел оружие в мире ксеносов за годы до того, как его нашли. Сначала Альфарий воспринимал его только как трофей, и потому что это было одно из редких видов оружия, подходящих для его размера. Однако во время битвы, когда два Примарха Альфа-Легиона были воссоединены, истинная сила копья была раскрыта, когда оно использовалось для уничтожения одной из подпитанных Варпом конструкций. По ментальному распоряжению его владельца, два лезвия копья могут разбиться, образуя град острых, как бритва, осколков, которые вращаются вокруг владельца, способного прорываться даже сквозь керамит, прежде чем вновь собраться в лезвия. Кроме того, Бледное Копье является анафемой для существ Варпа - хотя ученые Инквизиции не уверены, является ли это естественным свойством оружия или чем-то, что оно приобрело позже, после того, как его так много раз использовали против Нерожденных. Даже псайкерам неудобно рядом со спектральным светом, который исходит от линий излома лезвий, говоря о «древнем, безымянном присутствии, пробужденном из забвения вечными амбициями». Копье считалось потерянным, когда Альфарий пал против Жиллимана на Эскрадоре, но после окончания Ереси Альфа-Легион вернулся на планету и раскопал всю гору, где их Примарх погиб во время его дуэли с Архипредателем. Они искали тело своего отца, но, хотя они не нашли останков Альфария, они нашли фрагменты Бледного Копья. Говорят, что сто тысяч слуг работали не покладая рук в течение ста лет, прежде чем каждый фрагмент был найден, и Бледное Копье было перековано - хотя процесс просто включал в себя сборку каждого куска и предоставление остальным способностям оружия всего остального. Теперь Бледным Копьем владеют только чемпионы Легиона. В последние годы, с пробуждением династий Некронов, многие из тех, кто знает о Бледном Копье, размышляли о том, что это оружие как-то связано с древними ксеносами. Альфа-Легион, однако, яростно опровергает эту теорию, что, конечно, только вызвало дальнейшие подозрения - либо сыновья Альфария пытаются помешать Некронам узнать о Бледном Копье и прийти к нему, либо они знают его истинный источник и оскорблены ассоциацией реликвии их Примарха с бессмертными ксеносами. Двадцатый из всех лояльных Легионов обладает самой причудливой структурой командования. В самом деле, можно утверждать, что у Альфа-Легиона просто нет такой вещи, по крайней мере, в масштабе других Легионов. Там нет Магистра Легиона - верховным главнокомандующим Легиона по-прежнему является Омегон, хотя он не появлялся почти десять тысяч лет. Репутация Альфа-Легиона такова, что любой сын Альфария, раскрывающий себя Имперским силам, будет быстро доставлен к высокопоставленному офицеру, чтобы он мог узнать, что Альфа-Легион должен сказать ему. Конечно, меры предосторожности все еще предпринимаются - хотя многие из тех, с кем связались таким образом, знают секретные протоколы и пароли для подтверждения подлинности сообщения, всегда есть те, с кем связываются в первый раз, и должен убедиться, что Легионер не замаскированный убийца. Альфа-Легион понимает и одобряет эту осторожность; фактически они были ответственны за многие меры безопасности, развернутые вокруг них в первую очередь. Тем не менее, на протяжении тысячелетий Альфа-Легион развивал свою сеть контактов между всеми ветвями Империума, от Администратума до Имперской Гвардии и Инквизиции. Эти люди не обязаны какой-либо особой верности Двадцатому легиону - действительно, их строгое соблюдение своих клятв в собственной организации является одной из причин, по которой к ним обращаются. Только люди исключительного мастерства и преданности Империуму выбираются в качестве голосов Гидры, и в результате они часто поднимаются высоко в рядах своей организации. Даже когда обстоятельства заставляют Легион собираться в большом количестве, его воины не носят никаких знаков отличия, указывающих на их звание. Это уловка, которую они выучили во время Ереси - некоторые говорят, что она была впервые написана на доспехах Эонида Тиля - и использовалась для того, чтобы сбить с толку вражеских снайперов и отряды убийц, лишив их какой-либо очевидной цели. В таких операциях, какими бы редкими они ни были, цепочка командования ясна, хотя фактические названия званий меняются между каждым развертыванием, чтобы еще больше запутать противника. Единственный ранг, который Альфа-Легион использует с чем-либо приближающимся к регулярности, - это ранг Владыки Фокрон, ранг, который уже использовался во время Великого Крестового Похода. В зоне боевых действий, где задействован Альфа-Легион, Владыка является одним из командующих всеми активами Двадцатого Легиона. Поскольку они - те, кто смешивается с военными советами Имперских сил, такие люди - единственные Альфа-Легионеры, которые известны остальной части Империума по имени, хотя весьма маловероятно, что любой из них является их истинным. Они - выдающиеся стратеги, способные молниеносно реагировать на изменения поля битвы. Владыка Фокрон, Безликий Лорд Есть несколько имен, которые внушают страх в сердца предателей, так эффективно как Владыка Фокрон. В последнее тысячелетие Империум тоже узнал это имя, но для Легионов Предателей и их слуг Фокрон был мифом в течение последних десяти тысяч лет. Еще во время Ереси именно Фокрон сражался с агентами Тернового Венца на самой Терре и сорвал их заговор с целью отравить население Африки. Когда началась Осада Терры, именно Фокрон возглавил команду, которая убила одержимых культистов, посланных Темными Ангелами, чтобы взорвать плазменные реакторы европейских ульев. И так продолжалось до сих пор. Фокрон никогда не снимал свой шлем, что принесло ему титул Безликого Лорда. Фокрон - это больше, чем личность, поскольку многие легионеры носили это имя на протяжении многих лет. Он - легенда, специально созданная Альфа-Легионом, миф, которому Легион придал форму, чтобы вооружить свою собственную репутацию. Для тех, кто знает о его присутствии на поле битвы, он похож на призрака, который может быть где угодно в любое время и всегда, кажется, знает все, что они пытаются скрыть. Имя Фокрона присуждается только лучшим офицерам Альфа-Легиона, тем, в которых хитрый интеллект Примархов проявляется сильнее всего. В любой момент времени несколько Альфа-Легионеров по всей галактике могли использовать это имя, что не едва ли помогало попыткам других ветвей Империума узнать его истинную личность. Никто не знает, сколько сыновей Альфария живет сегодня. Принимая во внимание отсутствие командования всего Легиона, возможно, что даже офицеры Легиона не знают о полном объеме своих операций. Во время Ереси целые боевые группы были отрезаны от остальной части Легиона, изолированы Варп-Штормами и вынуждены полагаться только на себя. Эти группы использовали имеющиеся ресурсы для продолжения борьбы с Легионами Предателями, их коды распознавания и шифрования развивались с течением времени, пока их протоколы больше не были совместимы с протоколами основного Легиона. Хотя самые большие из этих ответвлений были реинтегрированы в годы Чистки, все еще существуют небольшие группы Альфа-Легионеров, которые действуют самостоятельно, будучи отделенными от Легиона в течение тысячелетий, с новыми претендентами, превращенными в Космодесантников Апотекариями, которые никогда не были частью большего Легиона. Эти группы по-прежнему действуют по приказу на десять тысяч лет, не ставя под сомнение цели, заложенные в них во время их Вознесения. Некоторые из этих групп были даже испорчены Хаосом став невольными пешками Темных Богов. С тех пор, как ужасные события Вракса и зверства, совершенные Аркосом Безбожником, Альфа-Легион выделил значительные ресурсы для идентификации и реинтеграции всех таких групп, но такую задачу по самой своей природе никогда нельзя объявить выполненной. — Кайафас Каин, — сказал великан, возвышаясь надо мной. — Кому ты служишь? Ну, на этот вопрос был лишь один правильный ответ, не так ли? — Я служу Императору, — ответил я, пытаясь походить на Героя Империума. Или, по крайней мере, походить на мои представления о Героях Империума. Не то, чтобы я знал как они выглядят - в конце концов я никогда такого не встречал. Конечно, если бы я знал, во сколько неприятностей это простое - и даже честное, несмотря на то что вы уже вычитали в моих мемуарах, заявление - втянуло бы меня, я бы сказал что-нибудь еще, что-то, что, вероятно, привело бы к моей скорой кончине, которой я бы был вполне рад. Из архива Каина Боевая Доктрина «Вероломные. Ненадежные. Трусливые. Все эти и еще сто оскорблений были брошены в нас за наш подход к войне. Большую часть времени наши враги проклинают наше имя, борясь за свою жизнь, когда их планы рушатся. Но иногда даже те, кто якобы являются нашими союзниками, испытывают отвращение к тому, как мы ведем Долгую войну против врагов Человечества. Не обижайтесь на них за это: им нужны атрибуты чести, потому что без них человеческий разум восстает против ужаса войны, а без силы вести войну человечество обречено. Но мы, Двадцатые, знаем лучше, и благодаря дарам нашего генетического отца мы достаточно сильны, чтобы не нуждаться в утешении истиной. Вот почему первым шагом на пути Гидры является понимание того, что в войне нет такой вещи, как слава. Убиваете ли вы своего врага в дуэли под пристальным взглядом тысяч солдат или в десяти километрах из снайперской винтовки, это не имеет значения - враг мёртв. И не имеет значения, будет ли ваше имя выгравировано на тысяче статуй или никогда не упоминается в учебниках истории. Служба Императору - уже награда. От постоянно меняющихся тактических уроков Альфа-Легиона до его Посвященных, которые легионеры и оперативники иногда в шутку называют «Кодекс Гидры» Хотя большинство операций Альфа-Легиона направлены на сбор разведывательных данных, которые затем передаются другим, более многочисленным имперским силам, сыновья Альфария по-прежнему остаются Адептус Астартес. Через диверсии и убийства они разрушают сплоченность вражеских сил. Они особенно одарены игрой на природе Хаоса, обращая членов и без того хрупких союзов друг против друга. Десятки Черных Крестовых Походов были предотвращены сыновьями Альфария, отправившими одну вокс-передачу в правильное время, похитив что-то ценное у военачальника и доставив его в хранилище одного из его союзников или любого другого из бесчисленных средств создания Хаоса. Повелители предают друг друга. Они также используют аналогичные методы против Орков, но сама биология зеленокожих делает практически невозможным по-настоящему предотвратить Вааагх! На поле битвы Альфа-Легион ценит обе дисциплины - поскольку Легион должен действовать как единое целое, чтобы его схемы достигли своей цели - и индивидуальную адаптивность. Этот очевидный парадокс объясняется тем, что сын Альфария довольно часто оказывается отделенным от своего брата либо из-за шансов на войн, либо из-за того, что является частью нынешнего плана. Но хотя один Альфа-Легионер все еще опасный противник, когда Легион действует как группа, они разрушительны. Их основная тактика известна как Мучение, и состоит из первой фазы, во время которой Альфа-Легион создает замешательство среди врагов, заставляя его наносить удары по теням и нападать друг на друга, поскольку он теряет большую часть своего боевого потенциала. Затем, когда мораль находится на самом низком уровне, легионеры наносят удар сразу из ста направлений, следуя непредсказуемым схемам атаки, которые пресекают линии снабжения и обезглавливают цепи командования. Эта тактика использовалась гораздо чаще во время Великого Крестового Похода и использовалась всего несколько раз начиная с Ереси Робаута - но враги Человечества дрожат вспоминая о каждом таком случае. Альфа-Легион также широко использует свой Библиариум. Основная обязанность психических сыновей Альфария - защищать мысли своих братьев от обнаружения любыми способами. Они специально обучены в соответствующих психических искусствах, и их знание телепатии, как говорят, конкурирует даже со знанием культа Тысячи Сынов. Вокруг одного из пси-сыновей Гидры ни один секрет не является по-настоящему сохранны, поскольку они исключительно талантливы в том, чтобы вскрыть даже самые сильные умы - однако по-настоящему впечатляющим является то, что они могут делать это, не привлекая внимания жертвы и не оставляя негативных последствий. Оперативники Альфа-Легиона Те, кто стал агентами Двадцатого легиона, происходят из разных слоев общества, хотя многие из них являются членами семей, которые служили Гидре на протяжении поколений. В отличие от смертных, которые непосредственно служат Легиону, обслуживая снаряжение, разбирая корабли и управляя транспортом, эти оперативники рассредоточены по всему остальному населению Империума - и, в случае нескольких человек, за его пределами. У каждого оперативника есть прикрытие, которое может быть полностью аутентичным, особенно в случае новобранцев первого поколения, или созданным другими агентами Легиона. Целые сети оперативников поддерживаются по всей галактике, большую часть времени нанимаемые другими оперативниками выше по иерархии. Тем не менее, любой новый призывник предстает перед Легионером. Это укрепляет лояльность оперативника, а также подтверждает ему, что его тайный работодатель действительно является агентом Легиона, а не еретиком, стремящимся манипулировать им в его гнусных целях. Получив клятву новобранца, Легионер будет использовать специальное оборудование - компактное гипно-обучающее устройство - чтобы быстро внедрить знания правильных шифров и техник и процедур общения в сознание нового агента. Наряду с этими дарами есть убедительное предположение, что, если оперативник будет схвачен и подвергнут пыткам, гипно-обработка помешает ему раскрыть какие-либо секреты достаточно долго, чтобы Альфа-Легион мог организовать спасательную операцию, или, если такая операция не может быть запущена в течение определенного периода времени, вызвать сердечный приступ, который убьет оперативника. Сердечный приступ также вызван психическим вторжением, достаточно мощным, чтобы обойти гипнотические барьеры, которые также являются частью пакета информации. Обязанности оперативника, помимо поддержания его или ее прикрытия, сильно различаются. Некоторым просто поручено обследовать свое сообщество и сообщать обо всем, что, по их мнению, может представлять интерес для их хозяев, один раз в месяц или даже один раз в год. Легион обеспечивает их жизненно необходимыми вещами, но оперативники не делают то, что они делают за деньги - хотя Гидра нанимает наемников которым не доверяют секреты Легиона. Другие оперативники используются в качестве активных шпионов, отправляются для проникновения в преступные организации и даже культы. Те, кто оказываются способными, получают большее обучение, если они того желают, - многие предпочитают продолжать свою жизнь, служа Императору скромным, но важным образом, не добиваясь дальнейшего развития. Но у некоторых нет такого выбора - они подвергаются воздействию врагов Легиона и рискуют смертью для них и их знакомых, если они останутся там, где они есть. Альфа-Легион имеет большой опыт в извлечении скомпрометированных агентов и дает им новые личности в других местах, но для некоторых эта первая кисть со смертельной опасностью только усиливает их преданность Гидре. Оперативники, готовые по-настоящему отдать себя Легиону, переделаны телом и разумом. Апотекарии Альфа-Легиона перековывают их на генетическом уровне, делая их сильнее, быстрее и устойчивее. Их умы заполнены искаженным знанием поколений боевиков до них - они могут мгновенно исчезнуть в толпе, владеть почти любым видом оружия, известным человечеству, и проникнуть в любые слои имперского общества. Все же все эти дары не приходят без цены, и большинство из них не могут вспомнить большую часть своей жизни до того, как они превратились в то, что многие называют «Истинными Оперативниками». Они также требуют регулярного мониторинга для предотвращения психотических расстройств, так как их разум борется под тяжестью всех знаний и воспоминаний, которые не принадлежат им. На протяжении тысячелетий Альфа-Легион очень хорошо справился с этими проблемами, но даже тогда немногие Истинные Оперативники живут долго - хотя служба, которую они оказывают Империуму, неоценима. Из-за менее строгого процесса отбора, через который они проходят, они не столь смертоносны, как агенты Официо Ассасинорум - что было вне всякого сомнения во время Войн Мщения, когда тысячи бойцов были потеряны из-за лезвий, пистолетов, ядов и других смертоносных орудий ренегатов-убийц. Альфа-Легион имеет гораздо меньше Астартес, чем предполагает его влияние на галактические события. У каждого Легиона есть огромное количество человеческих слуг - экипаж их кораблей, их оружейники и так далее - но Альфа-Легион поднимает его на совершенно новый уровень. Инквизиция, как правило, полагает, что на каждого сына Альфария приходится тысяча человеческих агентов, действующих под прикрытием по всей галактике. Некоторые из них будут интегрированы в гвардию, служить и умирать, даже не увидев одного из своих владык Астартес. У агентов нет никакой опознавательной маркировки - татуировка с символом Легиона была упомянута в начале организации, но быстро отклонена как слишком рискованная и слишком легкая для нахождения. Вместо этого агенты Гидры открываются друг другу посредством парольных фраз, цифр и языка тела. Это требует большей подготовки. Также благодаря использованию этих устройств в Легион проникли агенты среди самих Легионов Предателей, как людей, так и Легионеров. Эти шпионы рискуют своей душой, подвергая себя темноте, чтобы собрать информацию о передвижениях отрядов, в которые они проникают. Перед развертыванием их умы очищают от любых секретов Легиона, которые они знают, оставляя лишь знания, необходимые для связи со своими начальниками, чтобы передать оставленные им сообщения, и тщательно продуманным фальшивым личностям имплантируют их мозги, чтобы обмануть читающих мысли колдунов. За этими ментальными масками остается изначальная личность, которая наблюдает за всем, что делает маска, учится и ждет. Такие задания крайне опасны, и Альфа-Легион всегда очень осторожен в отношении прикрытия своих агентов. Они изображают из себя пиратов, капитанов ренегатов и других «второсортных» еретиков, поскольку подделать истинное разложение души невозможно - по крайней мере, не прибегая к методам, которые Альфа-Легион отказывается использовать, чтобы не стать тем, с кем он сражается. Несмотря на эти меры предосторожности, такой агент может быть поглощен гибельными силами: маска становится слишком сильной, и истинная личность оказывается в ловушке внутри, вынуждена наблюдать, как ее прежняя прикрывающая личность совершает невыразимые злодеяния, используя его тело. Такой судьбы, называемой «поглощение Маской Предателя» в Легионе, очень боятся как космодесантники, так и их оперативники. Благодаря многим, казалось бы, невозможным подвигам, которые сыновья Альфария совершали на протяжении веков, Легион имеет репутацию среди слуг Хаоса. Слуги Темного Бога, Тзинча, живут в страхе и ненависти к Гидре, в то время как любой Повелитель Хаоса, который еще не полностью поддался безумию, все же настороженно относится к любым признакам присутствия Двадцатого. Для Альфа-Легионеров эта репутация является еще одним оружием в их арсенале, инструментом, с помощью которого они могут сеять паранойю и недоверие в рядах врага. Однако, как много раз доказывалось в истории Империума, Альфа-Легион не является непогрешимым. Схемы могут потерпеть неудачу, агенты могут ошибаться и т. д. С тех пор, как первый военный стратег разработал план действий, возникли сложности, которые привели к его разрушению. И из-за зависимости Альфа-Легиона от работы в тени, когда их планы проваливаются, они проваливаются с серьёзными последствиями. В тех редких случаях, когда сыновья Альфария были перехвачены их врагами - чаще всего трижды проклятыми Темными Ангелами и их адскими пророками - миры горели в огне Хаоса, их народ навсегда погибал от проклятия. Говорят, что Альфа-Легион мрачно хранит эти неудачи, каждая из них тщательно изучается, чтобы понять, каким именно образом был побежден Легион - и как предотвратить повторение. Альфа-Легион одержим идеей учиться на своих ошибках так же, как и изучением секретов своих врагов. Эффрит Те сыновья Альфария, которые выбраны стать Эффритами, несут тяжелое бремя. Названный в честь отряда Эффрита, группы избранных боевых братьев Омегона (которая сама была названа в честь древнего, мифического духа разрушения Старой Земли), они навсегда отделены от своего собственного Легиона. В то время как остальная часть Гидры работает в полном сотрудничестве, создавая схемы в галактическом масштабе, Эффриты сражаются в одиночку, глубоко в тылу врага, используя только набор параметров миссии для руководства своими действиями. В течение многих лет Эффрит останется полностью отрезанным от остальной части Легиона, без какого-либо контакта. Затем он будет скрыт среди врагов, чтобы распространять растерянность и анархию, используя любые необходимые средства. Большую часть времени Эффриты развертываются среди людей-отступников и предателей, но они также развернуты на территории ксеносов, когда ситуация требует этого. Уровень выживаемости Эффрит чрезвычайно низок - но так же, как и уровень их провалов. Ни один Легионер не хочет стать Эффритом. Это звание, присуждаемое - или, скорее, навязываемое - подходящим воинам библиариями Легиона, единственными, кто может увидеть в душе своих братьев потенциал стать этим самым опасным видом воина. Процесс становления Эффритом включает в себя ритуальное отделение от Гидры в целом, и многие считают, что это глубоко меняет Легионера на духовном уровне. Это сопровождается обширной умственной обусловленностью, переписывая ум Легионера так, чтобы его тактика была приспособлена к его новой функции. Не имея ничего, кроме своего долга перед Империумом, большинство Эффритов становятся наполненными горечью существами, которые извращенно наслаждаются болью и страданиями врагов Империума. По словам библиариев, это тоже необходимо, потому что яд в душе Эффрита может нанести большой вред тем, против кого они сражаются. Тем не менее, многим в Легионе не нравится эта практика, и они требуют, чтобы она прекратилась. Эффриты направляются Магистром Легиона и отсылаются как оружие, которым они стали, чтобы задерживать или уничтожать предвиденные угрозы. Перед тем как отправиться на свое задание, Эффрит тщательно изучает свою целевую группу и готовит все, что ему может понадобиться для выполнения миссии, имея полный доступ к хранилищам Альфа-Легиона. Как следствие, нет никакого способа узнать, какое снаряжение у Эффрита есть с ним на поле - у них есть доступ ко всем видам технологий, некоторые из которых полностью запрещены Адептус Механикус. Те Эффриты, которые завершают свою миссию - обычно путём полного уничтожения фракции, в которую они были отправлены на проникновение - награждаются другой миссией, обычно сразу же после их возвращения, у Легиона слишком много врагов и слишком мало людей. Родной мир Альфа-Легион не имеет единого мира, который служит базой для операций или вербовки. Вместо этого по всему Империуму разбросаны сотни, а возможно, и тысячи аванпостов. Эти скрытые логовища чаще всего пусты, вместо этого они служат складом снабжения и убежищем для многих агентов Легиона. Они также используются в качестве связующих звеньев для передачи разведданных, собранных легионерами и оперативниками, и в качестве хранилищ, где наиболее опасное оружие, захваченное или, в некоторых случаях, построенное Альфа-Легионом, может безопасно храниться до тех пор, пока оно не потребуется. Такие аванпосты можно быстро покинуть, а новые постоянно создаются там, где операции Легиона берут своих воинов. Спустя десять тысяч лет эта сеть настолько сложна, что, пока он действует на имперской территории (и часто, даже если нет), агент Альфа-Легиона никогда не бывает более чем в нескольких днях пути от аванпоста. Однако то, знает ли он местонахождение форпоста и его коды доступа, - это другой вопрос, и преждевременные смерти привели к тому, что целые участки сети поддержки Легиона были полностью забыты. Однако тот факт, что у Альфа-Легиона нет родного мира, не помешал его членам распространять слухи, утверждающие обратное. Эти рассказы говорят о планете, где собраны знания о Легионе, и спрятаны их реликвии и хранилища геносемени. Ничего подобного не существует, но враги Легиона потратили значительные ресурсы, пытаясь найти его, руководствуясь тщательно выложенными ложными намеками. Целые операции были организованы Альфа-Легионом, единственная цель которого состоит в том, чтобы сохранить обман, создавая конвои, которые, как предполагается, отправляются в таинственный родной мир, а затем пропуская свой путь к врагам Легиона, чтобы они могли атаковать и попытаться захватить навигационные данные конвоя. Чтобы обмануть даже читателей разума Легионов Предателей, некоторые Легионеры обмануты, думая, что их родной мир действительно существует - обман, который неудобно встречается с теми, кто знает правду, но природа Долгой войны делает это необходимостью. Убеждения «Одна жизнь - любая жизнь - это свет во тьме, если ему дано истинное, праведное предназначение. Он перестает быть призывом к демонам за завесой и становится маяком, поднятым вопреки теням, которые ютятся на краю вселенной. Становится криком, что, несмотря на все, несмотря на жестоких богов, которые скрываются в Варпе и жаждут наши души, несмотря на монстров, которые бороздят черноту между звездами, мы все еще имеем значение. Через десять тысяч лет мы все умрем, наши тела превратятся в пыль, и эта пыль рассеется по бесконечному пространству вселенной. Но здесь… здесь и сейчас, мы живы. И мы не будем прятаться! Мы не отступим! Мы не встанем на колени и не сломаемся! МЫ ЧЕЛОВЕЧЕСТВО! ХВАТИТ ПРЯТАТЬСЯ В СВОИХ ЖАЛКИХ МЕТАЛЛИЧЕСКИХ КОРОБКАХ! ВСТРЕТЬТЕСЬ С НАМИ ЛИЦОМ К ЛИЦУ! Фираевус Карон, Капитан Альфа-Легиона, в финальной битве за Кауравскую кампанию По положению в Имперском боевом аппарате Альфа-Легионеры знают больше о текущей ситуации, чем любая другая сила, за исключением, возможно, самых высокопоставленных Инквизиторов, Верховных Лордов Терры и величайших провидцев Тысячи Сыновей и Серых Рыцарей. Большинство душ были бы сокрушены отчаянием, увидев бесчисленные угрозы Человечеству и медленное вырождение Империума. И все же сыновья Альфария отказываются сдаваться. В то время как другие Легионы борются за сохранение территории или в надежде отложить падение Империума еще на один день, Альфа-Легион борется за создание будущего для Человечества в такой темной галактике. Они бесконечно стремятся уничтожить заговоры врагов Человечества, сражаясь, зная, что они могут умереть в одиночестве и не вспомнить никого, кроме своих братьев - если им повезет. Они знают, что в войне нет славы, только ее холодная необходимость в галактике, наполненной опасностями - положение, очень похожее на положение Железных Воинов. Для них долг - это своя собственная награда: никто никогда не узнает, что Альфа-Легионер пожертвовал своей жизнью, чтобы чума ксеносов не разорила мир улей, не убила миллиарды и не нанесла вред экономике целого Сектора - но он будет знать, что умер не зря. И этого им достаточно. Возможно, неудивительно, что Альфа-Легион - один из немногих Легионов, которые верят в божественность Императора. Тем не менее, эта вера подпитывается не слепой верой или невежеством, а вполне реальным пониманием метафизических проблем, стоящих за существованием Варпа, а также знанием природы несуществующих Эльдарских Богов. В глазах Альфа-Легиона, Император уже стал богом, после того как сел на Золотой Трон. Раньше он не был богом - «просто» псайкером невероятной силы, обладающим уникальными способностями, - но молитвы триллионов душ сделали его таким. С тех пор, он, и те, кто отказывается принять это, цепляются за Его идеалы таким образом, который, хотя и заслуживает похвалы, в конечном итоге бесполезен. Тем не менее, Эльдарские Боги формировались в течение сотен тысяч лет, прежде чем они были покинуты своим народом, когда Эльдары пали. Поэтому Альфа-Легион верит, что Бог-Император ещё не достиг Своей полной силы, и ищет способ ускорить этот процесс с конца Ереси. Сыновья Альфария скрывают свою веру от своих братьев, которые, вероятно, отреагируют на нее испугом, поскольку вечно прагматичный и рациональный Двадцатый, казалось бы, поддался суевериям и лжи Экклезиархии. Но как это ни парадоксально, большинство Альфа-Легионеров презирают первосвященников Имперского Символа веры, считая их узурпаторами слов Императора, которые используют их только для своих собственных целей. Священники низкого уровня, работающие в ульях или среди Имперской Гвардии, имеют гораздо больше шансов заслужить расположение Гидры. Точно так же Альфа-Легион не возносит молитвы Императору - вместо этого они выполняют Его работу на скрытых полях сражений галактики, действуя вне поля зрения, чтобы спасти жизни Его народа. «Наши братья восстали против нас, потому что верили, что наш отец предал нас всех и стремился стать богом. Конечно, это неправда - ложь, созданная Темными Богами, чтобы проникнуть в душу наших братьев и заразить их отвратительным разложением Хаоса. Император никогда не хотел, чтобы с ним обращались как с богом - он хотел уничтожить каждого бога и освободить человечество от их тирании навсегда. Самая большая ирония заключается в том, что для того, чтобы спасти Человечество и положить конец славе, мы должны сделать эту ложь реальностью». Из архивов Альфа-Легиона Вербовка и Геносемя «Имя мне Легион, ибо нас много». С Древней Терры В геносемени Альфа-Легиона нет недостатка, как можно было бы ожидать от последнего легиона, который будет создан. Все имплантированные органы работают до совершенства, и степень совместимости геносемени Двадцатого легиона является одной из самых высоких. Тем не менее, есть небольшое отклонение от нормы. Во всех Легионах превращение в Астартес изменяет черты лица человека, изменяя их, чтобы отразить что-то из собственного облика их Примарха. Но в Альфа-Легионе это доведено до крайности. Почти каждый Альфа-Легионер является изображением их давно потерянных Примархов, и смертным, не являющимся слугами Легиона, почти невозможно различить двух из них. Большинство легионеров, чья генетика предотвращает это, решают пройти операцию по восстановлению лица, чтобы стать более похожими на своих отцов. Альфа-Легион набирает рекрутов с огромного количества планет, и население не знает об этом ни на одной из них. Чтобы избежать проникновения, Легион случайным образом переключается с одного вербовочного мира на другой, никогда не беря больше, чем горстку претендентов, и не возвращаясь в определенный мир на протяжении веков за один раз. Кроме того, из-за малейшего намека на то, что население планеты подверглось риску, вся деятельность по набору персонала будет прекращена - возможно, навсегда. Это создало бы трудности для Альфа Легиона в плане если бы не огромные размеры Империума. В отличие от других Легионов, Гидра не отбирает индивидуумов для индукции в свои ряды, а вместо этого нацеливается на целые группы детей, у которых уже есть групповая динамика. Будь то уличные банды в ульях или сироты, объединяющиеся для безопасности в трущобах средневековой столицы, Альфа-Легион предлагает им шанс на Вознесение в целом. Женщины таких групп, которые не могут стать Астартес, вместо этого обучаются в рядах Оперативников и чаще всего назначаются в отряд своих друзей детства. Это укрепляет связи между легионерами и оперативниками, не давая сыновьям Альфария видеть в своих агентах простые инструменты: вместо этого они - семья. Из-за важности, которую Легион придает командной работе, кандидаты, прошедшие предварительные тесты на совместимость, либо преуспевают в группе, либо терпят неудачу вместе. Гипно-тренировка и обусловленность привносят в каждого легионера чувство цели и преданности большому целому, а также тактические навыки, необходимые для борьбы за Легион. И все же сыновья Альфария больше не теряют своих прежних жизней, как и другие в этом процессе - на самом деле они часто теряют меньше благодаря тому, что вокруг них подтверждают присутствие своих друзей. Со временем, по мере того, как каждый легионер приобретает опыт и приобретает новые навыки, воспоминания о его времени как о человеке неизбежно исчезают, заменяясь более свежими и интенсивными воспоминаниями о Космическом Десантнике. Каждая «партия» новобранцев обычно насчитывает от трех до пяти человек, которые затем назначаются ветерану Легиона и развертываются. Обучение, однако, никогда не заканчивается, и сын Альфария должен постоянно совершенствовать свои навыки и приобретать новые. Все легионеры проводят большую часть своего обучения в свободное время, но у Альфа-Легиона есть целые программы, предназначенные исключительно для обучения навыкам максимально быстро и эффективно. Что касается отряда, то каждый воин знает обо всех навыках своих спутников, так что каждый может разработать план, используя все активы отряда при любых обстоятельствах. Два исключения из этого процесса найма - это Библиарии Легиона и Технодесантники. В то время как большинство псайкеров подбираются Черными Кораблями, тех, чьи таланты обнаруживаются во время их обучения, забирают из их группы для особой тщательной подготовки. Другие библиарии, а также слуги-псайкеры и оперативники учат стремящихся овладеть своим даром. Их часто возвращают в свою группу после завершения Вознесения, но в большинстве случаев их новые способности навсегда отличают их от их друзей. Из-за характера операций Гидры они, однако, являются жизненно важной частью Легиона, и те, кто сражается вместе с ними, знают, что они ценят чужую жизнь больше, чем свою. Отряд Альфа-Легиона может адаптировать свой подход к смерти любого из его членов. Что касается Технодесантников, миры-кузницы, связанные с Альфа-Легионом, посылают своих самых ярких совместимых юношей на службу Гидре. После Вознесения они отправляются на Марс, чтобы завершить свое обучение. Из-за своего наследия они часто входят в число технодесантников, наиболее преданных Богу-Машине во всех лояльных легионах, но их лояльность, прежде всего, принадлежит Альфа-Легиону и Империуму. Вернувшись с Марса, они получают секретные технологические знания Двадцатого - знание, которое техножрецы никогда не позволят обладать легиону. Боевой клич В то время как Альфа-Легион проводит большую часть своих сражений, скрываясь в тени, сыновья Альфария унаследовали некоторую меру гордости своего генетического отца. Когда все на месте, когда нет шансов на провал, и они наносят смертельный удар, они удостоверяются, что враг знает, кто несет ответственность. На протяжении тысячелетий последними словами, которые когда-либо слышали многие Повелители Хаоса, было простое объявление «За Императора», за которым следовал выстрел из болт-пистолет. В редких случаях, когда Альфа-Легион был вынужден вступить в открытый бой, их объединяющий крик - «Я Альфарий», кричали в то же время каждый вовлеченный воин. Посредством этого боевого клича легионеры чтят память о своем потерянном Примархе и питают страх врага, что они действительно могут столкнуться с одним из сыновей Императора - то, чего боится даже самый безумный слуга Губительных Сил. Ультрамаринов этот крик доводит до безумия, поскольку он является прямым оскорблением предполагаемой победы Жиллимана над Альфарием на Эскрадоре. Легион специально учит своих членов использовать их в качестве своих последних слов, когда окружен противником, с целью разозлить вражеского лидера, заставить его совершать ошибки - или, в случае с каким-либо Лордом Хаоса, вводить его в такую ярость, что он убьет следующего подчиненного, приближающегося к нему, и позволит Легионеру взять с собой ещё одного врага. У человеческих слуг Легиона, однако, есть ещё одна фраза, о которой они говорят, только когда умирают, взорвав свое укрытие, чтобы служить интересам Легиона. Независимо от того, сколько боли или страха они могут испытать в эти последние минуты, их последние слова всегда одинаковы: «До конца славы». Когда их мучают за информацию, эти слова - всё, что они говорят снова и снова, пока они не убегут или не умрут. Что означают слова, неизвестно даже Инквизиции. Предполагается, что это может быть намеком на бесконечные войны, в которые вовлечено Человечество, и на какой-то грандиозный всеобъемлющий план по окончательному установлению мира в Империуме. Речь также может идти о том, как эти мужчины и женщины отказались от погони за личным авторитетом и властью, пожертвовав своей жизнью ради служения Императору - так же, как сам Альфа-Легион на протяжении всей истории. Обе эти теории ошибочны. И мы позаботимся о том, чтобы никто не узнал правду, пока мы не будем готовы. Воин умер храбро, но не очень хорошо. Его убийцы не торопились, пока его не убили, и сделали это только потому, что почувствовали приближение злоумышленников к своей кровавой работе. Они сбежали так быстро, что оставили тела двух своих братьев, что воину удалось убить до того, как их схватили. На расстоянии можно было считать, что трое мертвых были братьями - все они были одинакового размера и носили доспехи того же лесного зеленого цвета. Но как только кто-то приблизился, различия стали очевидными. Часть брони воина была снята с его тела, так что мучители могли получить доступ к его плоти и заставить его страдать. Но то, что осталось от его доспехов и тела, было незапятнанным, в то время как на трупах похитителей были следы пуль. Их шлемы были украшены витыми рогами, а доспехи - рунами, которые сияли падшей магией даже после смерти владельца. Их оружия не было видно - единственное, что их братья взяли с собой, грабя их с трупов, прежде чем бежать. Единственным видимым оружием был расколотый цепной меч, с которым воин сражался и убивал тех, кого он когда-то называл братьями. Один из помеченных гидрой гигантов подошел к Падшему Ангелу и протянул руку в перчатке, чтобы закрыть глаза - который даже после смерти вызывающе смотрел вперед, осмеливаясь бросить вызов, если они думали, что могут заставить его закричать. То, что было на его лице, было отмечено агонией, но не возрастом. Это появилось совсем недавно, самое большее несколько десятилетий или столетие. Но он не смог сделать много, пока слуги Льва не нашли его. В течение десяти тысяч лет Темные Ангелы охотились на тех, кто стоял с Лютером на давно умершем Калибане, таща их в цепях к их Примарху, чтобы он мог сломать и уничтожить их. Десять тысяч лет непрерывной охоты, когда Падшие всегда борются за то, чтобы оставаться на шаг впереди… но не более. — Мы должны предупредить Сайфера, — сказал один из Альфа-Легионеров. — Теперь он последний.