***
— Лукас, ты очень многое потерял. Моё лицо недовольно скривилось при упоминании такой формы моего имени, а глаза заметили вошедшего Клемана Парисса. — На завтрак сегодня была самая прекрасная рисовая каша в мире, — мой друг уселся в кресло напротив меня и довольно улыбнулся. — Ты же съел мою порцию? — поинтересовался я, прикрывая глаза и расслабляясь. — Естественно, — голос моего соседа прозвучал так, будто я задал ему самый глупый вопрос во вселенной. — Всем хорошо, значит, — сделал вывод я. — У меня тоже был такой прекрасный завтрак… — Уу, Лу, кажется эта девчонка окончательно вскружила тебе голову. — Ты говоришь это не очень радостным тоном… — А есть повод радоваться? Я распахнул глаза и с интересом глянул на Клемана. Он был очень напряжён, а в его глазах мелькало неподдельное волнение и тревога. — Ты так говоришь, будто я влюбился в истребительницу французов, — попытался отшутиться я, но друг не оценил моей шутки. — Она девушка Клэбо, это ещё хуже, — с осторожностью проговорил Парисс, но я только снисходительно улыбнулся ему. — Клеман, да брось. Клэбо эгоистичен, высокомерен и горделив, но не опасен. — Да он псих, Шанава! — он аж вскочил со своего места, а я отметил в его глазах бешеный огонь. — Ещё скажи, что он ночью ворвется в комнату с ножом! — я откровенно издевался над другом, а тот махнул на меня рукой и сел обратно, не реагируя на мой дикий хохот. — Он неадекватный… Дверь в комнату резко открылась и через мгновение я увидел перед собой злое лицо Йоханнеса Клэбо, который тряс меня за плечи. — Я тебя сейчас на тот свет отправлю! — злобно крикнул Йоханнес, замахиваясь кулаком, но Парисс вовремя успел его остановить, оттащив этого придурка от меня и встав между нами. — Хей, только без кулаков, парни! Впереди ещё много гонок, а Люка может дать очень серьезный отпор, я-то знаю. Вам нужны травмы, Йоханнес?! — Клеман бросил взгляд в сторону норвежца, но с его лица не уходила злоба. — Ты в первую очередь спортсмен, слышишь меня? — Ты, чёртов лягушатник, какого хрена ты делал в комнате моей девушки с утра? — продолжал кричать он в мой адрес, и я чувствовал, как ему хочется мне врезать, но мой друг крепко держал его. — У нас уже достаточно хорошие отношения с Юлей, так что я могу выходить от неё с утра, — с дьявольской улыбкой ответил я, прекрасно понимая, что нервы у Клэбо сейчас просто на пределе. — Да я тебя сейчас в порошок сотру! — и он бы действительно это сделал, я уверен, но наш судья по имени Клеман Парисс толкнул его в кресло, на котором сам сидел пару минут назад. — Замолчали оба! Я думаю, что вам обоим нужно выяснить отношения, просто поговорив. — Да этот кретин у меня девушку уводит! — воскликнул Йоханнес, но лицо Клемана оставалось таким же спокойным. — Остыньте, ребят, и поговорите. Йоханнес, — обратился он к моему извечному сопернику, — Люка зайдет к тебе через полчаса и нормально поговорите. Без кулаков. — Если не боишься, — вставил свое слово я, за что был награждён уничтожающим взглядом. — Смотри, сам не сбеги. — Я сделал всё, что мог, но этот придурок очень зол, — произнёс Парисс, как только за нашим гостем закрылась дверь. — Друг, ты нарываешься. — Нее, я ещё даже не начинал, — ответил я, криво улыбаясь. — Аккуратней, он реально неадекватный. — Он не станет меня бить, если не хочет, чтобы Юля обижалась на него из-за избиения её друга, — ответил я, успокоив лыжника. — Да ты хитер, — довольно произнёс он. — В любом случае, аккуратней. Тебе же не нужны проблемы с норвежцами. — Я уже погряз в одной проблеме, имя которой Юля, — вздохнув, ответил я и посмотрел на соседа. — Из-за этой проблемы у тебя будет много неприятностей, — произнёс Клеман, покачав головой. — Не в тех ты девушек влюбляешься. — Парисс, я чувствую, что это моя девушка, мой человек. Она нужна мне, и я ничего не могу с этим поделать. Я люблю её и всегда буду рядом, если она будет в этом нуждаться. Чёрт, да пусть она будет девушкой хоть президента, я всё равно не откажусь от неё, — я закончил свою пламенную речь, а собеседник поджал губы и понимающе кивнул. — Разберись с Йоханнесом Клэбо. Это твоя главная проблема сейчас.***
— Йоханнес!!! Вопль Дидрика я услышал ещё в коридоре и боялся, что он сейчас зайдет в комнату и оглушит меня. — Что? — оторвавшись от экрана ноутбука, спросил я и глянул на запыхавшегося друга. — Ты как будто марафон пробежал. — Ты бы Большунова обогнал на марафоне, если бы летел с такой скоростью, как я сейчас, — отдышавшись, буркнул Тёнсент. — Давай уже не томи, что там такое, — я кинул ему бутылку воды, которая лежала рядом со мной. — Я сейчас такое видел, — он осушил добрую половину и продолжил. — Видел, как Шанава выходил из номера россиянок сегодня с утра. Весь счастливый, прямо светится. Что он там забыл, интересно? Чтооооо? Я вскочил с кресла, откладывая ноутбук, и прищурил глаза, глядя на своего норвежского товарища. — Да ты врешь! Такое просто немыслимо! — Да я чем хочешь поклянусь! — заверил меня Дидрик. — Йоханнес, спокойно, — я на секунду прикрыл глаза и глубоко вздохнул. — С ними в номере была Наташа, всё в порядке. — Ох, ребята, мы гуляли всю ночь с Наташей! — в комнату зашёл Симен, зевая. — Только разошлись… — Убью! — зло крикнул я, направляясь на выход из комнаты. — Ууу, кажется, у нас в гостинице будет сейчас либо труп россиянки, либо француза, — прокомментировал мои действия Дидрик. — Или два трупа, — быстро уловив суть, поддержал его Крюгер, а я только послал их куда подальше и вылетел из комнаты.
Именно с такого охрененного диалога начался мой день. Через пару минут я уже был в номере француза и в мыслях оставил ему разбитый нос. В действительности мы сидели напротив друг друга и пытались устранить друг друга взглядами. Как же меня раздражала эта самоуверенность в его глазах. Каков чёртов лягушатник! Зубы стал показывать, а раньше был таким пай- мальчиком. Если бы не Парисс, он бы уже ходил с фингалом и разбитым носом. — Кретин, — процедил я сквозь зубы. — Какого хрена ты постоянно трешься рядом с моей девушкой? — Она моя подруга. Я имею право проводить с ней время так же, как и ты, — спокойно ответил мне француз. — Ты сейчас договоришься, и я всеку тебе. — Силёнок хватит? Шанава, да, ты умеешь дерзить, невероятно. Такой спокойный и хладнокровный француз хочет посоревноваться со мной в язвительности? — Сил хватит обойти тебя на финише и оставить на твоей привычной шестой позиции, — неплохой укол ему. — Ну, хоть где-то у тебя должно быть превосходство надо мной, — он развёл руками и улыбнулся. Ах, он же сучонок дерзкий! Где только научился так отвечать? Что ж, не надейся, что всё так просто. Я знаю, куда надо бить. На войне все средства хороши. — А ты не находишь, мой милый друг, что тобой просто пользуются? — я понизил голос, зло улыбаясь, прекрасно понимая, что сейчас мои слова ранили его чистую душу. — Когда ты нужен Юле? Когда рядом нет меня! Ты просто жалкий Клэбо-заменитель. Такова природа женщин — им нужно мужское плечо. Мне даже жалко на тебя смотреть, такой влюблённый идиот. Ты ей не нужен, смирись. — Успокаивай себя такими мыслями и дальше. Даже если так, я прекрасно заменяю тебя. Все познаётся в сравнении, Клэбо. Ещё немного, и Юля поймёт, что ей лучше со мной, а не с тобой. Да гори ты на девятом кругу ада, чёртов француз! Что за непробиваемое спокойствие, как он это делает? Ха, он действительно в это верит? — Она любит меня. И ничего ты с этим не сделаешь. Ты можешь быть сколько угодно рядом, показывать, что ты лучше меня, но с её чувствами ты ничего не сможешь сделать. Давай, признай, что ты проиграл. Ничего ты не можешь сделать, абсолютно ничего. Раздражайся и злись, но Белорукова моя. — Время покажет, Йоханнес. Ты сам все рушишь. — Да это ты вечно вмешиваешься и рушишь всё! — зло зашипел я в его адрес, но Люка только отрицательно покачал головой. — Я никуда не вмешиваюсь. Юля сама тянется ко мне. — Неправда, — со всей дури ударил по подлокотнику, но перестать злиться у меня не получалось. — Это ты вечно превращаешь ваши отношения в далеко не дружеские. Ты обещал мне не лезть к ней, — напомнил я ему. — Ты ослеплён ревностью, — да что ты говоришь, а я не понял. — Ты думаешь, что только я проявляю какую-то инициативу, но это не так. Нам с Юлей хорошо вместе, поэтому неудивительно, что она часто сама проявляет желание оказаться рядом. Например, сегодня утром. — Ты темнишь, Шанава. Ты не мог просто так взять и принести ей завтрак! — Как видишь, мог, — его губы растянулись в наглой ухмылке. — Да я убью тебя, — мне стоило больших усилий сдержать порыв злости и просто гневно сжать кулаки. — Уверен, что нет, если хочешь сохранить хоть какие-то отношения с Юлей. — Я скажу, что тебя случайно убили в подворотне за твой длинный язык, — с иронией ответил я. — Смешно, Клэбо. Что ж, если тебе сказать больше нечего, то я, наверное, пойду, — он встал и направился к выходу, но я не мог закончить этот диалог его «победой». — Стоять! Я ещё не закончил и не прояснил ситуации. Я был готов покляться, что Шанава возвел глаза к небу, но развернулся ко мне, вопрошающе смотря и скрестив руки на груди. — Неужели ты действительно думаешь, что сможешь заменить меня? Что она полюбит тебя так, как меня? Ты же умный парень, должен понимать, что ничего тебе не светит. Она моя и всегда будет моей. На секунду в глазах Люки пробежала плохо скрываемая обида, но он смог совладать с собой и равнодушно ответить мне. — Тебе нужно чаще читать классиков. Тогда бы ты знал, что «ничто не вечно под луной». Какой поэтичный, ты глянь на него. Как таких херовых ангелов Земля носит? До тошноты скучные. — Даже, если и так, она не будет с тобой. Ты вечный друг, смирись. Я вот одержим ревностью, а ты своей невзаимной любовью, — я знал, что он не железный, он сдастся и признает, что он мне не конкурент, но пока ещё держался, придурок. — Ради бога, думай так, если тебе так легче. Но я вновь повторюсь, что нас рассудит только время, — он поднял руки вверх, и я всем нутром почувствовал, как он хотел уйти отсюда. Не так быстро. — Неужели ты настолько влюблен в мою девушку? Она, пусть неосознанно, но причиняет тебе сильнейшую боль, встречаясь со мной. Как ты только терпишь такую боль? Я бы не смог, честно. Сделал бы всё, лишь бы забыть такую любовь. — Если любовь настоящая, ты готов на все ради человека. Пока она сама не захочет быть со мной, я не буду навязывать ей свои чувства. Поэтому я готов ждать. Сколько нужно, — твёрдо ответил мне собеседник, а я даже прыснул. — Господи, ты слишком правильный, аж тошнит. Да Юля, по сравнению с тобой, сатана. Мой тебе совет: включи эгоизм и живи для себя. — Такой уж я, ничего с этим не сделаешь, — и опять это спокойствие, бесит. — Она не будет счастлива с тобой. Клэбо, аргументы закончились? — Посмотрим. — Не обманывай себя. Она всегда выберет меня. Спасайся, пока не поздно. Твоё сердце почти разбито. Неужели я даю тебе глупый совет? — пользуйся, Шанава, моей добротой. — Мы вольны следовать или не следовать чужим советам. Так что прости, но я воздержусь от твоего. Сукин сын. — Ты такой спокойный, как ты это делаешь, парень? Я же чувствую, что ты хочешь врезать мне хорошенько. Хотя бы за то, что я порой обижаю Юлю. — У меня было время, чтобы этому научиться. — Я же знаю, что ты люто ненавидишь меня, — я засмеялся, как сумасшедший, а затем зло продолжил. — Я забираю у тебя всё: прекрасную спортивную карьеру, ибо задаю такой темп на дистанции, что ты не выдерживаешь и остаёшься без медали, которую, несомненно, заслужил, любимую девушку, а самое главное — возможность быть с этой девушкой. Я похитил её сердце, её любовь, заботу, ласку и не собираюсь отдавать. Ты ненавидишь меня, признай. — Нет, Клэбо, это не так. Как к лыжнику, я испытываю к тебе лишь уважение и спортивную злость. Как парню Юли, я тебе не доверяю, так как уверен, что ты можешь причинить ей боль. Но ненавидеть — нет. Это слишком сильное чувство. — Но ты порвёшь меня на куски, если хоть раз она заплачет из-за меня? Да она будет плакать, биться в истериках, но все равно будет принадлежать мне. Только я могу обнимать ее, целовать и вообще прикасаться к ней. Только я. — Ты прав. Но думаю, ты сам сделаешь это прежде меня. — И как же? — удивился я. — Не придирайся к словам. Я просто к тому, что ты и сам не простишь себе, если заставишь Юлю плакать… — Ну, не надо делать из меня уж такого плохого. Ссоры бывают у всех, так что… Вы тоже ругались, и она переживала, — от этого пятна на его безупречной репутации он не отмоется. — Это так. Я ошибся тогда, но больше этого не случится. Я сделаю все, чтобы ни одна слезинка не упала из ее глаз по моей вине. — И ты будешь спокойно воспринимать факт наших отношений? Не будешь лезть? — усомнился я, но его тон был абсолютно твёрд. — Я уже говорил, что не буду. Только если Юля сама того захочет. — Звучит, как обещание, Шанава, — ухмыльнулся я. — В отличие от тебя, я не нарушаю обещаний. — Как любишь говорить ты: посмотрим. Он одарил меня пренебрежительным взглядом и покинул мою комнату. Ударю этого кретина, если хоть ещё раз он переступит границу дозволенного.***
— Уже столько времени, а ты всё ещё в номере?! — в номер, без стука и приглашения, вошёл Йоханнес, а я кинула на него недовольный взгляд. — Во-первых, — строгим тоном начала говорить я, смотря на него в отражение зеркала, — невежливо врываться в комнату, вдруг я бы тут голая стояла… — Что я там не видел? — Клэбо! — воскликнула я, а Йося состроил серьёзное выражение лица и сделал вид, что очень виноват. — Во-вторых, у меня законные часы отдыха. В-третьих… — А, в-третьих, ты очень рада меня видеть, — он так быстро подкрался ко мне, что я совершенно не заметила этого, и обнял меня за талию, нежно поцеловав шею и положив подбородок мне на плечо. — Ты такая у меня красивая. Самая прекрасная. Нечасто он баловал меня комплиментами, сейчас было чертовски приятно это слышать. — Знаешь, — он повернул меня к себе и переплёл наши пальцы, — пусть мы и ругаемся, но ты нужна мне. Я очень люблю тебя. Я улыбнулась, но в душе всё равно напряглась. Интересно, что вызвало в нем такой приступ сентиментальности? — И я люблю тебя, — ответила я, понимая, что пауза затянулась. Норвежец улыбнулся и поцеловал меня. Как же я уже привыкла к его поцелуям, именно к его. Мне был очень нужен мой мальчик, который проник в моё сердце. Именно ради таких моментов стоит верить в любовь. Несмотря на ссоры, мы всё равно вместе. И оба знаем, что очень нужны друг другу. Он разорвал наш поцелуй и прижал меня к себе, не оставляя между нами ни миллиметра, и зарылся в мои волосы. — Моя принцесса, — прошептал он мне на ухо. — Пойдём на обед? — Я плотно позавтракала, не хочу есть, — призналась я, а он отпрянул, удивлённо глядя на меня. — Но тебя не было на завтраке… — Только не злись! Люка проиграл мне спор и приносил завтрак в комнату… — осторожно рассказала ему и уже ожидала бурной реакции, но на лице Клэбо ничего не поменялось. — Хоть вкусно покормил? — с улыбкой спросил он, а я расслабилась, чмокнув его в щеку. — Да, я не голодна. — Тогда… — протянул он заговорщическим тоном и хитро прищурил глаза, — будем валяться! Он перекинул меня на своё плечо, вызывая дикий хохот, а уже через мгновение мы вместе лежали на кровати. Моя нога расположилась на нем, а его рука обнимала мою талию. — Я очень рад, что ты у меня есть, — он подарил мне поцелуй в нос и прикрыл глаза. Мои губы тронула улыбка, и я прижалась к нему ещё сильнее. Ставлю этот момент на паузу.***
— Не унывай. Могло быть и хуже. Я бросила расстроенный взгляд в сторону Саши, который хотел поддержать меня после неудачного спринта. — Я тоже не прошёл. Мир не рухнет от этого, Юлька, — друг обнял меня за плечи и поцеловал в макушку. На душе стало в разы легче. Очень прозаично, что лидеры общего зачёта сейчас стояли и наблюдали за событиями на трассе. — Так, Белорукова, не вешаем нос! — рядом с нами оказалась Стина и положила руку на плечо. — Впереди ещё очень много гонок. — Не дождётесь, мы ещё всех победим! — ответил ей на это Большунов, и мы даже слегка посмеялись. — Смотри, сейчас любимый твой за тебя всех порвёт, — усмехнулась Стина, и мы перевели взгляд на экран. Мужской полуфинал уже был в самом разгаре. Такой уверенный в себе Йоханнес спокойно контролировал ситуацию, полностью полагаясь на свой взрывной финиш. Я всегда восхищалась им, даже когда мы не были так близко знакомы. У него был феноменальный дар спринтера. — Вот же кретин! — громкий возглас Стины в сторону собственного сокомадника. А на экране Йоханнес, ломающий палку о трассу от собственного гнева. Не знаю, специально или нет, но Калле Хальварссон наехал на палку норвежцу. И это лишило его шанса бороться за что-то большее. — Не везёт ему, конечно, — протянул Саша, а я рванула в сторону финиша. Уж я знала, в каком состоянии может быть Йоханнес. Ему нужна сейчас моя поддержка, в этом я была уверена наверняка. Вокруг было слишком много людей, я не могла поймать его. Пошли вы все к черту, мне нужно к нему. И вот я вижу Йоханнеса, который плохо скрывал свою злобу. Сколько же проблем за такое короткое время! Растолкав людей, я оказалась рядом с ним и крепко обняла его. Йось, чувствуй мою поддержку, я рядом. — Юль, это отвратительно, — я слышала, что его голос был просто убитым, и он попытался отстранить меня, но я не дала ему этого сделать. — Не вырывайся. Просто слушай меня. Ты обязательно победишь еще много раз в этом сезоне. Ты непобедим, просто сейчас чёрная полоса. Ты все переживаешь, слышишь меня?! — Мы, мы всё переживем, — вздохнул он и, кажется, немного расслабился. Все будет хорошо, если мы верим в это.***
— Дорогу серебряным призёрам! На встречу нёсся Иверсен с Нильссон на плече, и они оба смеялись, как настоящие придурки. Я отошёл к стене, лишь бы меня не убили. Господи, как же небезопасно ходить по этому отелю. Благо, мой путь был уже закончен, и я открыл дверь нужного мне номера, заходя внутрь. Девушка была одна. Она сидела на кровати и слушала музыку, даже не заметив меня. Какое хамство. Ее тёмные волосы были распущены и спадали на плечи, а короткие шорты открывали вид на стройные и смуглые ноги. Не сидела бы ты так, моя хорошая. Поняв, что на неё уже долго кто-то смотрит, она открыла глаза и посмотрела на вход. — Дидрик, ты меня напугал! — воскликнула она, сняв наушники. — Нельзя так врываться в номер девушки. — Это норвежская фишка, — усмехнулся я и присел к ней на кровать, кладя ее ноги к себе на колени для удобства. — Пришёл поздравить тебя с первым финалом спринта. — Ты доволен мной? — спросила она, улыбнувшись. — Это было неплохо, — ответил я, за что был награждён обиженным взглядом. — Ой, Кристин, ладно-ладно. Ты правда молодец. — Честно? — совсем по-детски произнесла она, и я рассмеялся, кивнув. — Тогда ты должен завтра превзойти мой результат. — Легко, — с долей высокомерия сказал я ей, а она снисходительно улыбнулась. — Зато твой ненаглядный провалился сегодня. — Он свое возьмёт, — заявила мне Скистад и встала с кровати, подойдя к тумбочке, на которой что-то лежало. Она явно разозлилась на меня за то, что я упомянул в разговоре ее неразделенную любовь, но не мог я отказать себе в удовольствие. А она, даже обиженная на меня, выглядела очень красиво. Куда смотрят парни, или я тут один не слепой? Тёнсет, тебе нравится подруга, которая влюблена в твоего друга. Санта-Барбара в лыжных гонках. — Как там Фрида? — решил разрядить обстановку я, поинтересовавшись ее лучшей подругой. — Хорошо, — протянула она и посмотрела на меня своими прекрасными глазами. — Пока ещё не в основе, но скоро появится. — И всех порвёт. — Именно, — согласилась со мной Крис. — Дидрик, я хочу сходить в душ… — Могу сходить с тобой, — усмехнулся я, а она залилась румянцем. — Лучше просто иди к себе, — она взяла полотенце и скрылась в ванной комнате. Отлично, опять нормально с ней не поговорил. Чёрт, дерьмо, конечно. Ладно, надо залезать на подиум, тогда точно поговорим.