Дом Демона

      Если вы свернули не туда, вы возвращаетесь обратно? Скорее всего да. Однако я решила, что все дороги все равно приведут меня в Уолкшир, так что я могу и дальше гнать лошадь мимо полей и редких зарослей деревьев, уж больно резко перетекающих в лес.       Все дело в том, что мои одноклассницы уже давно вернулись в деревню из школы дилижансом, а я, провалив экзамен по французскому, задержалась на два дня, и ждала, пока из дома мне не пригонят лошадь. И вот теперь, я скачу верхом полдня, и кажется, пропустила свою развилку.       — Ладно я, но ты — Кукла, должна знать дорогу домой! — замедляясь, сетовала я на лошадь, которая уже пару часов нуждалась в водоеме.       Уже слышу слова мамы: «Мия, ты должна была грамотно рассчитывать время и дорогу! Ты такая безответственная, Ми-ми»!       Судя по солнцу, к ужину я точно не успею.       Деревья все гуще оплетали дорогу, сужая ее с двух сторон, пока она не превратилась в узкую тропинку, по которой точно не проедет телега. Но я не сворачивала. На обратную дорогу уйдет слишком много времени, а уже начинает темнеть. Одинокой девушке ехать по главной дороге еще страшнее, чем гулять по чащобам и болотам.       Из ниоткуда пришла буря.       Она начиналась с легкого ветерка, унесшего мою шляпку к кронам деревьев, и уже переросла в ураган с мелким дождем.       Кукла окончательно запротестовала и остановилась, не желая идти дальше, взбрыкивая, и ржа, как будто в нее кто-то вселился.       На этом моменте стоило бы испугаться, и наплевав на поздний час, вернуться к знакомой дороге. Но вместо этого я спешилась, и разозлившись, пошла пешком дальше, надеясь, что лошадь пойдет за мной. Но хитрое животное, немного попятившись, развернулось и рысью ускакала без меня. Вот замечательно!       Дождь усиливался. Тонкая ткань летнего ситцевого платья начала намокать, и противно прилипать к телу. Если тут есть дорога, значит, есть и населенный пункт. На ночлег у стариков или в гостевом доме мне хватит денег. Правда, если я опоздаю на сутки, мама и мистер Робертс — мамин муж, все лето не выпустят меня из дома.       Прижимая к груди сумку, не отчаиваясь, я пошла дальше. Тропинка заканчивалась мостом через реку, которая выглядела странно. Вода, словно черная или это просто отражение от пасмурного вечернего неба? Ветер уже пробирал до костей, так что не было времени разглядывать бурный поток. Осторожно перейдя через реку, я внезапно оказалась на поляне, на которой как-то подозрительно располагалось имение.       Небольшой дворец из черного, будто угольного, кирпича с такими же затемненными стеклами в окнах. Казалось, это не жилое помещение, а какой-то очень большой склеп. Но было так темно и холодно, что мне уже стало все равно, кто там живет, лишь бы хоть ненадолго укрыться от беснующейся бури.       Быстро преодолев поляну, хлюпая по ней мокрыми сапогами для верховой езды, я добралась до ворот перед садом. На них не было ни замка, ни стража.       Странное место.       Сад, будто проклятый этой бурей, выглядел устрашающе. Тут и там стояли фигуры страдающих ангелов, пронзенных копьями или с прибитыми к земле крыльями.       Интересно, это всё ещё графство Уолкшир? Если да, то знатный господин, который тут живёт, должен знать нашу семью — мы родственники королевы.       Еще более «гостеприимно» встретили меня врата, черные, с витиеватыми рисунками красных, переплетающихся геральдических роз на толстом железе.       Постучала.       Тишина.       Ни в одном окне не загорелся свет. Я осторожно толкнула врата. Они поддались, и с необычайной легкостью я оказалась внутри просторного, холодного зала. Затворив дверь, я осмотрелась. Неужели хозяева настолько беспечны, что оставляют все открытым? Врата, двери? Ну не может имение быть совсем пустым?!       Ой, как я оказалась права!       В один момент зал озарил свет сотен свечей, будто они по щелчку разом зажглись. Пол был точной копией реки — черный и на вид стеклянный. Стены испещрены, словно скалы, которые год за годом осыпались, создавая ровную поверхность. Ни камина, ни кресел, ничего. Разве что, четыре колонны тоже каменные.       И лестница, по которой медленно спускался черный силуэт.       Я не сразу разглядела в нем молодого мужчину. Он плавно, словно растягивая удовольствие спускался вниз, странно ухмыляясь.       Сразу вспомнилось, как старший двоюродный брат взял меня на охоту, и загнав волчицу в угол, медленно подходил к ней с ружьем, все оттягивая наслаждение от убийства. Может, под дождем было не так уж и плохо? — промелькнула запоздалая мысль.       Но развернуться и убежать я не смогла. Железная дверь защелкнулась. Я дернула, но она так и не открылась. Вот бедствие.       — Здравствуйте, сэр, — начала я бодро, и склонилась в реверансе, надеясь, что хоть раз вежливость спасет мне жизнь, — я заблудилась, моя лошадь убежала, и ваш дом — единственное место, которое мне встретилось. Если я вам мешаю, то могу уйти.       Теперь он был ближе, я могла разглядеть темный костюм и белую рубашку, расстегнутую на несколько верхних пуговиц. Его волосы были цвета его дома, и вообще всё, что окружало меня здесь — безупречно чёрное. Кожа, немного светлее, чем у англичанина в разгаре лета, а на довольно красивом лице, чуть грубоватом, подчеркнутом острыми скулами, сверкали почти хищные, зеленые глаза.       — Зачем же уходить, — голос хозяина отразился от стен, и оттого сердце забилось в груди как воробей в клетке. — Мы рады гостям, вы как раз к ужину.       Я буквально вжалась в металлические двери, надеясь волшебным образом просочиться в крохотную щель. Этого не происходило.       Сожалеть о повороте было уже поздно, и я просто надеялась, что мне не будет больно.       Зажмурилась. Ничего не случилось.       Боли не было.       Я осторожно открыла глаза, заметив, что хозяин изучающе смотрит на меня сверху вниз. Улыбка исчезла с его лица. Будто он сам испугался. Просто стоял и смотрел на меня, как на загадочное существо.       — Сэр? — снова прорезался голос у меня, но далее я не смогла ничего сказать.       Он схватил меня за плечи, и повалил прямо на стеклянный пол. Резкая боль обожгла затылок, но я забыла о ней, когда мужчина крепко сжав мои запястья, прижал всем телом к гладкой поверхности, и впился в мои губы.       Стыд и страх, родившиеся в моем и без того напуганном сердце, тут же сменились чем-то другим. Легким, плавным, почти приятным. Это были не мои чувства, мне их навязали, влили в кровь. Я перестала биться под его телом, расслабилась, и ждала, чем же все это закончится.       Кажется, я даже увидела сон, как иду по знакомой поляне, и держу за руку мальчика, темненького, как вороненок, с отрешенным, и полным грусти пустым взглядом. Что-то я говорю ему, но он не слышит, продолжая смотреть вперед. Пока я не позвала его по имени.       «Лиан».       Имя тут же, будто его вырезали ножом, отпечаталось на сердце. Мучитель отскочил от меня так же резко, как и повалил на пол, а вот я, даже осознавая свое незавидное положение, не смогла пошевелить рукой. Всю силу будто высосали из меня. Я даже знала кто.       Воспаленный мозг осознавал, что это невозможно. Нельзя через поцелуй высасывать жизнь. Правда от понимания легче не становилось.       — Кто ты? — нависая сверху, как коршун, спросил меня хозяин дома. — Как ты мне это показала?!       Но я не понимала ничего.       — Отвечай мне, кто ты?! — заорал он, оглушая.       «Вот сейчас он меня точно убьет! Пожалуйста, побыстрее»!       — Хозяин, она не может.       Незнакомый голос был прав. А обладателем нежного сопрано оказалась белая собака, с двумя нормальными глазами, и третьим — на лбу, горящим желтым светом.       Я очень сильно ударилась головой. Из последних сил я держалась в сознании, чтобы не лежать без чувств в этом странном доме, со странными существами. Даже на страх не было сил.       — Вы забрали у нее слишком много сил, сами того не осознавая, — продолжала собака, немного похожая на Шелти, даже не открывая длинную пасть.       Сказав это, она будто троекратно усилила мою слабость и, глаза закрылись сами собой.       Я слабо чувствовала, как холодный пол сменился невесомостью. Стало тепло, даже немного жарко, а потом, меня почти с головой кто-то укрыл прохладным одеялом.

***

      Сквозь пелену сна я слышала неясные звуки: тихое шуршание и гудение, топот, голоса. Силы возвращались медленно, и чтобы разлепить веки потребовалось минут пятнадцать.       А увидев перед собой белый потолок, я резко подскочила.       Ведь у меня дома над кроватью сиреневый балдахин!       Я, обнаженная по пояс, лежала, укрытая одеялом до подбородка, а вокруг пустая комната. Нет, есть стул, на котором стоит стакан воды и мое платье, чистое и выглаженное. Его что, гладила собака?       Медленно, со скрипом, я вспоминала вчерашние события, и тут же ощутила тупую боль в затылке. Значит, все это было правдой? Я столкнулась с существом, способным высасывать из меня жизнь, одним только прикосновением губ, и сейчас я проснулась в его доме, без одежды, без защиты и шанса сбежать!       Прежде чем впадать в отчаяние, и рассчитывать план бегства через окно, я решила одеться. По крайней мере так можно чувствовать себя увереннее. Открыв окно и прикинув, что оно находится на втором этаже, я решила связать свои простыни, как делается во всех приключенческих романах, и просто соскользнуть вниз, снова пересекая сад и, вон отсюда!       Однако другая часть моего сознания понимала, что, во-первых, просто так я от этого человека не уйду, если нужна ему, а во-вторых, я до сих пор жива, значит, вред мне причинять никто не собирается.       Дверь в мою комнату открылась.       Почти сразу я резко развернулась и приготовилась бежать, опасаясь моего вчерашнего мучителя или совсем не милую трехглазую Шелти.       Но в комнату, осторожно, одна за одной вошли девочки лет двенадцати, одетые как мои детские куклы, в голубые пышные платья и белоснежные фартучки. На ножках красовались белые гольфы и черные ботиночки. Их личики, нежно-персикового цвета, с розовыми щечками, алыми губками и голубыми глазами, обрамленные длинными черными ресницами, вызывали умиление и ужас одновременно. А волосы, закрученные в мелкие кудряшки и собранные в два голубых, как платья, банта, точно напоминали кукольные. Отличались они только ленточками на шее, у одной белая, у другой черная.       — Юная мисс, — начала говорить одна из девочек, улыбаясь, с белым платком, вполне человеческим голосом. — Возможно, проще будет покинуть наше поместье через двери на первом этаже. Так же, перед тем как отправить вас домой, хозяин хочет угостить вас завтраком, дабы загладить вчерашнее недоразумение.       — Недоразумение?! — голос у меня почти сошел на писк. — Я вчера чуть не умерла, не хочу никакого завтрака.       — Верно, — голос девочки с черной лентой был чуть ниже, и рада она была куда меньше первой. — Но вы сами пришли в наш дом. Хозяин сделал то, что велела ему его сущность, но вы до сих пор живы.       Не знаю, какая сущность ему велела меня убить, но этот дом мне хотелось покинуть как можно скорее.       Девочки, как полагается опытным служанкам, помогли мне одеться, ловко завязав бант на летнем платье, и пока одна разглаживала складки руками, другая уже расчесала мои волосы, и заплела в две пышные косы до груди.       — Прошу вас в умывальную, леди, завтрак в девять, хозяин не любит опозданий.       Я последовала за ними из своей комнаты, по длинным коридорам особняка, разглядывая картины и цветы в горшках, которые стояли на каждом углу.       Странно, что тут цветы растут, а в саду запустение.       — Позвольте спросить, как вас зовут? — решила я пойти на мировую, ведь эти дети ничего плохого мне не сделали. Пока что.       — Вивьен, — поклонилась на ходу девочка с белым бантиком на шее, тряхнув кудряшками, — но все зовут меня Виви.       — Белл, — кажется, эта, с темной повязкой, была более недоверчивой и строгой, чем ее сестра-близнец. — Еще у нас живет Шелл — белая собака, Лестор — наш дворецкий, его ты встретишь за завтраком, еще садовник — Кристофер, но его сейчас нет.       Довольно пустынный дом для такого количества людей.       — А меня Мия, приятно познакомиться.       Компания вырисовывается забавная. Во главе всего этого мракобесия, еще их хозяин, не особо гостеприимный.       Умывальня оказалась весьма милой, с белыми раковинами, множеством зеркал и мягких пуфов, где можно было ждать, пока наберется и согреется ванна в купальне. После, близняшки повели меня по винтовой лестнице вниз, в столовую, как было не сложно догадаться.       Сам особняк выглядел очень живым и человеческим, будто обитатели изо всех сил старались поддерживать видимость нормальной жизни. Мягкие ковры, гобелены, картины с пейзажами, много света, отражающегося на белых стенах, через окна, и большое количество мягкой мебели и комнатных цветов.       Даже столовая, в которую мы зашли, была залита солнцем. Длинный, белоснежный стол уже украшал заварочный чайник, два чайных набора и две тарелки с десертными ложками. Рядом со столом, в черном костюме дворецкого, с полотенцем на руке и подносом, стоял, еще неизвестный мне дворецкий — Лестор.       Ничего особенного в нем не было — мужчина средних лет, с начинающейся лысиной и белыми подпалинами седины у висков, смирным, покорным приятным лицом, и прямой осанкой, из-за которой казался выше.       Вся обстановка так контрастировала со вчерашним событием, что я уже подумала, будто этот поцелуй мне показался, пока вслед за нами не вошел он.       Единственный, кто напоминал явление ада по-настоящему. Все, как и вчера. Хмурое лицо, обрамленное выпавшими из низкого хвоста прядями, неестественно привлекательное лицо, и фигура, будто он всю жизнь возделывал землю, и оттого стал крепким и чуть грубоватым.       Он прошел мимо, сел во главе стола и наконец поднял взгляд на меня. Я вздрогнула от неожиданности. Как глупо.       Это вызвало у хозяина улыбку, но ненадолго.       — Леди, ваше место рядом, — Виви взяла меня за руку и помогла сесть по левую руку от хозяина, как раз рядом со вторым набором столовых приборов.       Девочки, поклонившись, удалились, остался только Лестор и Шелти, которую я заметила случайно, подняв край скатерти. Она дремала в ногах у моего вчерашнего мучителя под столом.       — Мое имя Лестор, леди, я — дворецкий, и по любым вопросам вы можете обращаться ко мне.       — Думаю, этого не потребуется, — его голос контрастировал на фоне всех остальных, и теперь я точно смогу отличить его в толпе. Грузный и тяжелый — единственная вещь, которая отталкивала. — Юная гостья задержится у нас на завтрак, а затем отправится домой. Родные наверняка ее потеряли.       Эти новости меня очень обрадовали, даже если меня всего лишь хотят выгнать.       Лестор налил мне чаю, и положил на тарелку кусочек пирога, тоже самое проделал и с хозяином.       — Но прежде, мы должны разъясниться кое в чем, — продолжал хозяин, отпив немного из кружки. — То ведение, которое вы мне показали, вам оно правда неизвестно?       — Я думала это сон, сэр. Позвольте мне задать встречный вопрос, если уж мы прощаемся. Что вы со мной сделали, и кто вы такие?       Тишина в столовой повисла слишком оглушительная. Лестор прочистил горло, а хозяин, собиравшийся отрезать пирог, убрал вилку подальше.       — Что ж, вы в праве знать правду. Вчера я питался вашей жизненной силой, и слегка… потерял контроль, поэтому вы упали без чувств. Но жизненная сила людей восстанавливается, стоит им отдохнуть. Кто — мы такие, я думал, вы догадаетесь сами.       Он снова улыбнулся и впился в меня зелеными глазами, которые, всего на секунду, стали оранжевыми, с вертикальными как у змеи зрачками. Стоило ему моргнуть, как они снова стали зелеными.       — Мы — демоны.