Соперники

— Что же, на носу Рождество, господа и дамы, — сказал профессор Кэл Паркер, заходя в аудиторию. Голоса мгновенно стихли, и студенты, до того праздно бродившие между рядов или собиравшиеся шумными стайками у чужих парт, спешно заняли места. Кэл поставил портфель на стол и повернулся к доске, чтобы написать количество оставшихся до конца семестра дней. — А это означает не только праздник, каникулы и алкогольный разгул… Кто-то, кажется, Бенджи, сдавленно гоготнул. — …но и экзамены. Бенджи издал стон, полный разочарования, уронив голову на парту, и многие, в том числе Кэл, засмеялись. — Ну-ну, мистер Смит, — мягко заметил Кэл, вновь повернувшись лицом к аудитории. Достал из бокового кармана портфеля платок и вытер руки от мела. — Вам не о чем беспокоиться. Еще немного, и вашим средним баллом по биологии можно будет гордиться… Кэл обвел взглядом студентов. Чуть нахмурился, заметив пустые парты и не досчитавшись без малого десяти человек. — Стейтон Хиллз охватила эпидемия, о которой я не знаю? — спросил он, приподняв брови. — Где остальные? Дейзи, одна из лучших студенток Кэла, робко сообщила: — Профессор Паркер… Скоро финальный матч сезона. — Футбол? — уточнил Кэл холодно. Сжал платок в кулаке до побелевших костяшек пальцев. — Да, профессор, — Дейзи опустила взгляд на раскрытый учебник. — Тренер Новак сказал, что усиленные занятия команды перед кубком Стейтона куда важнее, чем головастики… — Дейзи чуть не начала заикаться от волнения, — и прочие… — Я понял, Дейзи, — мягко, насколько позволяло вскипевшее внутри раздражение, прервал ее Кэл. — Не будем тратить время. Чем раньше займемся подготовкой к экзаменам, тем выше будут результаты… А с тренером я сам обсужу назревший вопрос. «И ничего хорошего в ходе обсуждения не вынесу», — подумал Кэл хмуро. В прошлый раз попытка поставить Ларри Новака на место обернулась для Кэла тем, что поставили его самого. Раком. На стол. И, надо признать, не сильно-то он и сопротивлялся. Кэл встряхнул головой, будто прогоняя непрошеное воспоминание, и подхватил со стола учебник. — Начнем с вашего домашнего задания, — Кэл улыбнулся, силясь вернуть первоначальный настрой. Студентов следовало немного встряхнуть перед экзаменами, освежить их память и пройтись по проблемным темам. — Кто готов ответить? Дейзи? Очень хорошо. * * * Дверь в тренерскую оказалась приглашающе приоткрыта. Будто сукин сын Ларри знал, что Кэл принесется устраивать ему разнос, и от души наслаждался предвкушением. — Какого черта? — дверь так оглушительно захлопнулась за Кэлом, что задрожали жалюзи на окне, выходящем в оживленный во время перерыва коридор. Кэл машинально зацепился взглядом за ряд надраенных до блеска кубков в стенной нише позади массивного дубового стола. Затем взглянул осуждающе на Ларри, который расслабленно развалился в кресле, поставив ноги в тяжелых ботинках на стол, и листал спортивный обозреватель. — О, профессор Паркер. Какие люди пожаловали в нашу скромную обитель, — Ларри изобразил вежливое удивление, мельком взглянув на него поверх журнала. Кэл поставил бы сотню баксов на то, что Новак весь перерыв тупо пялился на одну страницу, дожидаясь его. — Чем обязан? — Не прикидывайся, Новак! — огрызнулся Кэл. В этот момент в Ларри бесило все — его светлые, будто искусственно выбеленные длинные волосы, стянутые в хвост, ехидные серые глаза. Спортивная куртка, небрежно наброшенная на плечи. Даже длинные чувственные губы, изогнувшиеся в усмешке. Что Новак творил этими губами, когда с боем добивался разрешения расстегнуть ширинку Кэла. «Притормози, приятель!» — помотал головой Паркер. Похабное зрелище опускающегося на колени Ларри сильно мешало настроиться на серьезность. — Восемь моих студентов сегодня не явились на занятия, — процедил Кэл, остановившись напротив стола, чтобы иметь возможность обличительно взглянуть на Ларри поверх глянцевого журнала. Впрочем, Новаку ничто не мешало делать вид, будто статья чудовищно его увлекла. — Дейзи сказала, всех их вызвали на футбольную тренировку. Когда я составлял учебный план на семестр, я что-то не видел в графике тренировок в это же время. — План поменялся, — скучливо сообщил Ларри, перевернув страницу. — Нас ждет большой матч. Нужно вдвое больше тренироваться. — А учиться, значит, совсем не нужно? — возмутился Кэл. Захотелось вырвать журнал из рук Ларри и хорошенько его им отхлестать. Мысли снова потекли в неправильное русло, что Паркера окончательно вывело из себя. — Такими темпами к концу семестра мяч будет превосходить интеллектом всех твоих игроков вместе взятых! Ларри со вздохом опустил журнал на стол. Насмешливо глянул на покрасневшего от возмущения Кэла — в том, что покраснел, Паркер даже не сомневался. Неприятная особенность лица идти красными пятнами от волнения или раздражения находилась в одном комплекте с мертвенно-бледной кожей. — Хочешь оспорить мое решение? — спросил Ларри вкрадчиво. — Валяй, иди, жалуйся декану. Только припомни, сколько кубков за олимпиады по головастикам принес колледж в прошлые пять лет и сколько — за футбол. Декан молится на спортивные достижения. Учитывая, что доброй половине команды светят престижные гранты за успехи в игре, эти студенты и их родители согласны на минимальные проходные баллы по дисциплинам вроде биологии. Кэл вспыхнул. — Они способные ребята… как ты можешь… — пробормотал он, — ставить в один ряд… науку и… — И что? — вздернул светлые брови Ларри. — Что, думаешь, скажет декан? — Да пошел ты! — выдохнул Кэл. Самоуверенный тон Ларри подсказал, что и разговор с деканом толком ничего не решит. Оставалось лишь смириться с отсутствием ряда студентов на парах. У Кэла от одной этой мысли кровь вскипала в венах. Он двинулся к двери, но Ларри лениво окликнул: — Паркер? — Что? — тот обернулся, уже взявшись за дверную ручку. Посмотрел в нахальные серые глаза, и в животе резко екнуло. — Я могу уступить… немного, — Ларри прищурился, закусил нижнюю губу, окинув Кэла откровенно провокационным взглядом. — Переносить тренировки на другое время. — На каких условиях? — спросил наученный опытом Кэл. — Предлагаю сделку. Я пойду тебе навстречу, а ты… — Ларри улыбнулся, и от этой улыбки Кэл поплыл. В буквальном смысле, неловко навалившись всем телом на дверь. Ничего хорошего таинственная пауза не предвещала, — …пойдешь навстречу мне. Я соскучился по твоей заднице, Паркер. — Это… это шантаж, — пролепетал Кэл, не найдясь с достойным ответом. Просто все осмысленные фразы от одного лишь взгляда Новака вылетели из головы. — Да. Шантаж. Глаза Ларри потемнели, он уже не пытался изобразить полное равнодушие к происходящему. — У меня есть ответное предложение, — прохрипел Кэл, дернув дверную ручку. Шум из коридора немного отрезвил голову, напомнил, где он находился. — Трахни себя сам, Новак!.. Мы же договорились… Оставить эти шутки в стороне. Договорились. После того, как на хэллоуинской вечеринке Кэл перебрал с пуншем и позволил взять себя в закрытом туалете прямо напротив зеркала. Опирался руками о раковину и пялился в отражении на собственные зацелованные до гематом губы и пальцы Новака, вцепившиеся в его темные волосы. — Шутки? — удивился Ларри вполне искренне, откинувшись на спинку кресла. — Если так подмахивать и стонать — это шутка, то ты охуенный юморист, Паркер. Кэл ничего не ответил, только с дико заколотившимся сердцем бросился прочь из тренерской. Ларри рассмеялся, но его не остановил. * * * Весь остаток недели Новак успешно его игнорировал. Пересекаясь с ним в коридоре, кивал мимоходом и сухо ронял: — Профессор Паркер. Шел дальше, даже не притормаживая, даже мельком на него не глядя, как если бы не случилось недавнего разговора. Кэл же чуть не шарахался в сторону, будто Ларри грозился вот-вот наброситься на него, впечатать в стенку и схватить за яйца до помутнения рассудка. Горячо шепнуть на ухо: — Попался, Паркер… Но Ларри шел мимо. Останавливался у стенда с информацией, цеплял кнопками новые объявления о тренировках, которые — все как одна — совпадали по времени только с парами Кэла. Паркер скрипел зубами от злости, каждое утро заглядывал к декану на разговор, но получал виноватый взгляд из-под массивных квадратных очков и деланно бодрое: — Ну, что же вы, Кэлвин! Это спорт. Вы же знаете, как важно колледжу участие в городских соревнованиях… Кэл знал. Декан Гринглз чуть ли не дрочил на все эти кубки и грамоты. — Поговорите с Новаком, — увещевал декан. — Найдите компромисс. Уверен, он войдет в ваше положение. Кэл кивал, а сам кисло думал, что если Ларри куда и войдет добровольно, то только в его зад, и никак иначе. На парах студенты из футбольной команды по-прежнему не появлялись. Ловко избегали встреч с Кэлом в коридорах и в столовой в обеденное время, а когда попадались, то в ответ на угрозы и уговоры пожимали плечами, отводили глаза и просили лично обсуждать проблему с тренером Новаком. Апогея злость Кэла достигла в день предварительных тестов, когда прямо в начале пары за окном класса биологии пробежала футбольная команда в полном составе. — Не отвлекаемся, — строго велел Кэл, заметив, что взгляды студентов с тоской обратились на припорошенное снегом поле. И вздумалось же Новаку задействовать под тренировку старый стадион! Не для него ли в прошлом году на щедро выделенный бюджет сделали огромный полигон на заднем дворе? Но нет же, гонять команду кругами надо именно перед носом у Кэла. — У вас всего сорок пять минут, господа и дамы. Сосредоточьтесь на тесте. Студенты послушно уткнулись носами в бланки с заданиями. Даже бестолочь Бенджи со вздохом вернулся мыслями к биологии. Кэл сел за стол, но слух то и дело дразнили отдаленные свистки и приглушенные расстоянием и оконным стеклом резкие оклики. Взвинченный до предела, Кэл вздрогнул от неожиданности, когда пиликнуло уведомление. Достал телефон и прочитал сообщение от Новака. «Как твои головастики?» «Не играй на моих нервах, Новак!» — набрал Кэл, едва попадая пальцами по буквам. Отключил звук у телефона и осторожно оглянулся — студенты, впрочем, не отвлеклись, даже когда под Паркером протяжно скрипнуло кресло. «Не то что?» «Ублюдок!» Подумав немного, Кэл сжал губы и добавил: «Быстро отправь хотя бы Донована и Кейси ко мне! Им надо написать чертов тест». «И что мне за это будет?» Кэл шумно выдохнул сквозь зубы, потревожив задумавшуюся за первой партой Дейзи и заставив ее вздрогнуть. Тут же себя одернул и замер, силясь не нарушать тишину в кабинете, прерываемую лишь далекими звуками тренировки на поле и щелканьем стрелок настенных часов. Он оглянулся, скользнув взглядом по корешкам учебников на полках, уставился на макет человеческого скелета в углу. Казалось, даже скелет изгалялся над ним широкой зубастой ухмылкой. Секунда, и на Кэла снизошло озарение. Гениальная в своем безумии мысль. — Помним про камеры, — предостерег Кэл, вставая. — Не списываем. Я на пару минут. Он вышел из-за стола и направился к лаборантской. Зашел, плотно притворив за собой дверь, свернул за стеллажи с микроскопами в слепую зону камер и включил камеру на телефоне, не сдержав торжествующей улыбки. «Посмотрим, хватит ли тебе выдержки закончить тренировку». Кэл расстегнул ремень и ширинку, спустил брюки до колен. Оттянул резинку боксеров и взял в руку вялый еще член. Задрал голову, посмотрев на сеть трещин на потолке, лениво воскресил в памяти не столь давние воспоминания. Сильные грубые ладони, скользившие вниз по его животу, жадные прикосновения к холодной коже. Серые глаза в отражении зеркала, колко усмехающиеся губы. Кэл ни за что бы в других условиях не стал дрочить на Ларри, но предвкушение расправы над соперником на корню убило моральную сторону вопроса. Цель ведь оправдывает средства. Рука заскользила вверх-вниз увереннее, Кэл закусил губу, почувствовав, как жарко стало от набравшего силу возбуждения. Он помассировал легонько открывшуюся головку, размазав по ней капли выступившей смазки. Дрожащей рукой поднял телефон и пару раз сфотографировал стояк. «До чего ты докатился, Кэлвин», — прорезалась смутная мысль на краю захлестнутого желанием сознания. Паркер отправил Новаку обе фотографии, отложил телефон. Замявшись лишь на долю секунды борьбы совести с потребностями тела, навалился поясницей на стеллаж и вновь опустил руку на член, в несколько сильных грубых движений закончив дело. Сперма брызнула в подставленный кулак, и воспаленный мозг подкинул совсем другую картинку. Как Ларри ловит белесые капли ртом, размазывает языком по припухшим губам, смотрит на него снизу вверх. Загорелся экран телефона. Кэл открыл новое сообщение и усмехнулся. «Блядь…» И следом: «Паркер. Твою. Мать». Кэл, подстегнутый более чем красноречивой реакцией, щелкнул испачканную в сперме руку, сопроводив снимок коротким и издевательским: «Хочешь так же?» «ПАРКЕР». Кэл нащупал пачку свежих салфеток на полке. Вытерся, натянул трусы и брюки и подошел к окну, чуть оттянув пальцем плашку жалюзи. Обзор из лаборантской открывался не лучший, но Паркер увидел, как напряженно замер на скамье Ларри. Его низко опущенную голову, соскользнувший на плечо хвост светлых волос. Судя по всему, Новак что-то быстро и нервно печатал. Кэл закусил губу, предвкушая победу, но Ларри на том конце поля вдруг поднял голову и посмотрел прямо в его сторону. Усмехнулся. Пришло новое сообщение. «Думаешь, так легко отделаешься, Паркер? Я не открывал фотки. Полюбуюсь после тренировки». Кэл чуть не застонал от досады. Какого черта Новак так резво соображал? «Представлял меня, малыш? Мне приятно». «Так уж и быть, в качестве аванса отправлю тебе Донована и Кейси». Кэл закрыл глаза, прислонившись спиной к стене. В висках пульсировало. Гребаный Ларри Новак. * * * — Хочешь получить Арчера и Джонса? Кэл чуть не выронил поднос, на котором и так безбожно шатались и скатывались по скользкой поверхности от края к краю плошка с супом и пакетик томатного сока. В последнее время паранойя в его голове так часто говорила вкрадчивым хриплым голосом Новака, что Кэл бы не удивился, случись с ним прямо посреди шумного обеденного перерыва яркая слуховая галлюцинация. Но Ларри, реальный Ларри, действительно затесался рядом в очередь и внимательно изучал ассортимент салатов, кривя губы в едва заметной усмешке. Говорил негромко, чтобы слышал только Кэл, и — будь неладен — притирался пахом прямо к его заднице. Толпа у витрин с едой собралась такая, что никто не заметил ничего подозрительного. Все чуть друг у друга на головах не стояли. — Что? — переспросил Паркер, испуганно оглянувшись. Никому не было дела. Никто даже не видел в жуткой толкотне, что творилось ниже его пояса, но Кэлу мерещилось, будто каждая компания за столиками обсуждала руку Ларри, которая по-хозяйски огладила его зад. Даже коллеги с преподавательской половины столовой. — Убери руки… — прошипел Кэл. К счастью, очередь продвинулась дальше, и Ларри отстранился. — Хочешь Арчера и Джонса в коллекцию к головастикам? — повторил Новак настойчивее, ткнув в витрину и показав работнице столовой, какой хочет салат. — Они на скамье запасных, так что могу отпустить с двух-трех тренировок. — Торгуешь студентами? — язвительно отозвался Кэл. — Расплачиваешься провокационными фотками? — не остался в долгу Ларри. Забрал салат и глянул на зардевшегося Паркера с широкой усмешкой. — Я оценил… — он скользнул языком по нижней губе, и Кэл почувствовал, залипнув на этом зрелище, как член больно уперся в брючный шов. Только этого не хватало, — пару раз. — Новак… — предупреждающе начал Кэл, хотя у самого слова застряли в глотке, стоило только вспомнить, как хорошо ему стало от фантазий. — Арчер и Джонс, — подразнил Ларри, когда очередь снова сдвинулась. — Подумай. Дверь тренерской всегда открыта… Новак пропустил какую-то студентку в очереди, выбирая напиток, а Кэл все-таки уронил с подноса сок. * * * Кэл зашел к нему в кабинет в бодрой, нарочито равнодушной манере. Захлопнул дверь, повернув ключ в замочной скважине, медленно шагнул к столу. Ларри отложил табель учета, так же спокойно взглянув на него в ответ. Сдержанно улыбнулся, хотя в глубине серых глаз мелькнуло нечто жадное, нетерпеливое. — Соскучился, малыш? — спросил он, убрав ноги со стола. Кэл велел себе не смотреть, как футболка натянулась, облепив его широкие плечи, когда Ларри выпрямился. Но все же завис на пару секунд, прежде чем подошел ближе и положил прямо поверх табеля небольшое металлическое колечко. — Арчер, Джонс и Кайл, — потребовал Кэл ровно. На секунду закралось сомнение, будто Ларри не купится. Рассмеется ему в лицо и вновь обернет счет в свою пользу. Но Новак медленно опустил взгляд на колечко и судорожно, так что дернулся кадык в горловине футболки, сглотнул. Кэл достаточно хорошо изучил слабые места Ларри и теперь внутренне возликовал, поняв, что попал в самое яблочко. — Откуда? — хрипло спросил Новак. — Арчер, Джонс и Кайл, — повторил Кэл, усмехнувшись, и сложил руки на груди. — На две следующие пары. И чтобы были без опозданий. — Кэл… — чуть не рыкнул Ларри. Оперся костяшками пальцев о столешницу, приподнялся, вскинув на него полный похоти взгляд. — Это то, о чем я думаю? Паркер почувствовал, как кровь горячей волной хлынула вниз. Когда Новак смотрел так, игра принимала совсем нешуточный оборот. И хотелось не расправы. Точнее, не только ее. Хотелось, чтобы Ларри схватил, опрокинул до выбитого из легких воздуха на стол. Чтобы сорвал с него лишнюю одежду. И сладко, с оттяжкой… — Паркер! — Ларри изменился в лице, чуть не умолял одними только сомкнутыми нервно губами. — Хочешь знать, откуда оно? — уточнил Кэл, потянувшись к воротнику рубашки. Взгляд Ларри намертво прикипел к его пальцам, что расстегнули три верхние пуговицы рубашки и замерли. — Тогда Арчер… — Да, — выплюнул Ларри. — Будет тебе и тот, и другой, и третий. Кэл удовлетворенно кивнул, хотя его и потрясывало от волнения. Не каждый день на него смотрели так жадно, будто от скорости, с которой пуговицы выскальзывали из петель, зависело все. Паркер расстегнул рубашку. Неторопливо развел ее полы в стороны, подобрал колечко со стола, открыл застежку и осторожно продел украшение в затвердевший от холода сосок. Чуть поморщился от мимолетной тянущей боли — удовольствие носить пирсинг требовало определенных жертв. Особенно при такой чувствительности. — Когда ты его проколол? — Ларри едва дышал. Во всем его теле чувствовалось дикое напряжение, как и в побелевших костяшках дрогнувших пальцев. — Не твое собачье дело. Кэл развернулся. Подошел к двери, на ходу пытаясь застегнуть рубашку, но Ларри вдруг резко обогнул стол и схватил его за руку. — Не так быстро, — он дернул Кэла к краю стола, заставил сесть и встал между его разведенных бедер. Посмотрел в глаза, оказавшись так близко, что его дыхание жаром коснулось удивленно приоткрывшихся губ Паркера. Влип. Как же, блядь, он влип, когда вздумал играть с фетишами Ларри Новака. — Куда-то собрался, малыш? Забыл, кто выставляет условия? — Да пошел ты… — Кэл попытался вырваться, но куда ему с тщедушным телосложением против раззадоренного сильного зверя? Ларри наклонился, боднул его лбом в ключицу, поцеловал чуть выше соска, кончиком языка медленно скользнул по бледно-розовой ареоле, лишь едва задев колечко и чувствительную вершинку. — Новак… — выдохнул Кэл, застигнутый врасплох. По всему телу будто разряд электрического тока прошелся от влажного следа, меткой разгоревшегося на чувствительной коже. Кэла и от прикосновений рук вело чуть не до темных пятен перед глазами и скорого обморока. А тут язык, который вылизал все вокруг соска, подергал колечко в дразнящей манере вверх-вниз. Паркер выгнулся, уязвимо вздрогнул. — Новак, не надо… — прохныкал он, попытавшись за светлые длинные патлы оттянуть его голову от собственной высоко вздымавшейся груди. Ларри ничего не ответил. Губами обхватил сосок вместе с украшением. Пососав, втянул в рот, гоняя колечко языком. Поигрался с ним, закрыв от удовольствия глаза и упоенно простонав. Вибрация этого низкого надсадного звука заставила Кэла вскрикнуть, запрокинув голову. Перед глазами все помутнело, кровь оглушительно застучала в висках. Ларри сдернул рубашку с его плеч, так что рукава собрались складками у локтей. Зубами прихватил колечко и потянул, заставив Кэла взвиться от смеси боли и яркого удовольствия. — Какая же ты блядь, Паркер, — прорычал Ларри едва слышно, положив ладонь на его пах и сжав стояк сквозь ткань брюк. Кэл толкнулся в его руку, чуть не съехав задницей со стола. Застонал недовольно, когда Ларри отстранился, чтобы приспустить свои штаны. Новак быстро и беспокойно разобрался с его ширинкой, шагнул ближе, обхватив головки их членов, столкнув, понежив в широкой ладони. — Ларри! — вскрикнул Кэл, оперевшись лбом о его твердое плечо и тяжело дыша. Посмотрел вниз, где Ларри умело ласкал их члены, грубо дразнил движениями собственной влажной от выступившего предсемени головки по его стволу. Кэл поднялся на подкосившихся ногах, вжался пахом в его пах. Почувствовал, как охрененно тесно и хорошо член обхватило между их телами. Обнял Ларри за плечи и уткнулся губами в его шею. — Боже, — выдавил Кэл еле слышно. — Новак… Ларри от его жаркого шепота сладко передернуло. Вырвало из него полный довольства стон. Он протиснул ладонь между их животами, вновь принялся ласкать то свой член, то Кэла. Его хриплые низкие выдохи заставляли мурашки бежать по коже Паркера и поджиматься пальцы на ногах. Ларри терзал его, облизывая губы, упивался его неосознанными всхлипами и прошептанными в полубреду просьбами не останавливаться, не мучить. Двигал рукой все быстрее, сильнее, по капле выжимая из Кэла терпение и самоконтроль. Заставляя забываться, толкаться в руку просительно, на грани с безоговорочным подчинением. По телу прошлась слабая, приятная судорога. Кэл застонал, заскреб ногтями по его плечам. Содрогнулся, обмякнув в подхвативших его сильных руках, и кончил Ларри на живот. Тот отстранился, грубо сжав собственный член в кулаке и, продолжая свободной рукой поддерживать разморенного оргазмом Кэла, жадно вглядываясь в его лицо, довел до пика и себя, забрызгав пальцы спермой. Кэл отшатнулся, прислонившись в бессилии к столу. Дрожащими пальцами подтянул брюки и застегнул молнию, избегая смотреть Ларри в глаза, принялся медленно, будто в медитации, застегивать пуговицы измявшейся рубашки. — Ты проколол его для меня? — вопрос Ларри ворвался в воцарившуюся тишину резко, без предупреждения. Вспомнилась неделя перед Хэллоуином, ленивые разговоры в теплой после секса кровати, дерзкая просьба и последовавшая за ней смешливая перебранка. Счастливая, беззаботная неделя. Еще до того, как Паркер запретил им обоим смешивать рабочие и внештатные отношения. — Мечтай, — фыркнул Кэл слабо. Пригладил растрепавшиеся волосы, тронул сквозь ткань рубашки раздразненный саднящий сосок. Двинулся к двери, благословляя закончившийся перерыв. Хотя бы будет возможность дойти до туалета без лишних свидетелей и привести себя в порядок. Во всем теле еще чувствовался отголосок недавнего удовольствия. Удовольствия, которого оказалось так ничтожно мало, что под сердцем досадливо заныло. — Малыш, ты уверен, что у тебя ко мне не осталось чувств? — усмехнулся Ларри. Внешне бравируя, он показался на секунду — всего на одну, но этого хватило, чтобы Кэл заметил — неуверенным, уязвимым и отчаянно жаждущим честного ответа. — Так отдаваться за присутствие студентов на парах… — Я чертовски люблю свое дело, понятно? — огрызнулся Кэл, плевав на то, как патетически это прозвучало в контексте их соперничества, и повернул ключ. Вышел в коридор и хлопнул напоследок дверью, переборов себя и не оглянувшись. Правда, дрожь в руках, когда он направился в сторону туалетов, оправдать не получилось даже мысленно. Ларри Новак. Гребаная мания. * * * — Рождество все ближе, господа… — Кэл оторвался от благоговейного наблюдения за снегопадом, разразившимся за окном. Холода давно уже обосновались в городе, ветер крепчал с каждым днем, и знаменитые на весь штат озера Стейтен Хиллз покрылись твердой коркой льда. А снег, снег пошел только сегодня утром, напомнив о грядущем Рождестве и наконец дополнив вид украшенных к празднику улиц. Кэл обвел взглядом аудиторию, попутно пересчитав студентов по головам. Довольно кивнул и повторился: — Господа. Коль скоро нас покинула на время занятия Дейзи. Удивительно. Лучшая его студентка, не отпросившись и не предупредив даже по электронной почте, отсутствовала на паре, а футболисты, за редким исключением в виде сломавшего руку Арчера, сидели уже со звонком на местах и теперь внимали его речам. Так пытливо и жадно, глазами отслеживая каждое телодвижение Кэла, как если бы обнаружили в себе нешуточный интерес к изучению биологии. Даже Бенджи косился на них с подозрением. Паркеру же грешным делом подумалось, что Ларри настращал их сидеть и слушать так, будто от этого зависело, вылетят они из команды со свистом или нет. — На очереди хордовые, — произнес Кэл, записав тему на доске и отряхнув руки от мела. Вновь обвел взглядом аудиторию, но почему-то, наблюдая в сборе почти всю группу, не испытал ни облегчения, ни должного самодовольства. Похоже, он все-таки сумел надавить на Ларри и сыграть на его нервах, обернув соперничество в свою пользу. Но мысль эта не отзывалась внутри ничем приятным. Даже чертово преддверие Рождества не подкрепило вкуса победы — та по-прежнему отдавала горечью. — Кто готов порадовать меня познаниями? О, Бенджи. Похвально. Слушаю очень внимательно. * * * — И все? — Кэл уже привычным жестом повернул ключ в захлопнувшейся двери. — Никакого больше шантажа? Так просто? Ларри даже не шелохнулся, все еще скрываясь за раскрытым журналом, хотя Кэл готов был поставить сотню — сидел так весь перерыв, тупо пялясь в одну страницу. В терпеливом ожидании, точно зная, что Паркера занесет нелегкая в тренерскую. — Ты сдался, Новак? — Кэл через силу усмехнулся, подойдя к столу. Утром сам декан соизволил заглянуть к Паркеру в кабинет, чтобы отдать обновленное расписание, в котором тренировки футбольной команды ни разу не пересекались с парами биологии. — На тебя так магнетически подействовал проколотый сосок?.. Ларри перевернул страницу, даже не подняв взгляда. Туго стянутый на затылке хвост светлых волос лишь едва качнулся из стороны в сторону — Новак сделал вид, будто бегло изучил все картинки на развороте. А может быть, и не сделал. Кэл не хотел признавать, но его пугало то, что легкость, с которой Новак отказался от соперничества, послужила лишь естественным следствием игры. Что Ларри осознал бесполезность попыток вернуть его, напомнить, как хорошо им было вместе, и принял решение оставить Кэла в покое. «Разве не этого ты добивался?» — подсказал ехидный голосок в голове, но Паркер проигнорировал его, раздраженно выплюнув: — Чего ты молчишь, Новак? Сдался? Больше не скучаешь? Больше не хочешь интимных фоток от «малыша»? Как глупо это прозвучало, Кэл понял лишь в тот момент, когда Ларри опустил журнал, и его широкая довольная ухмылка все расставила по своим местам. — А что, у тебя есть? — уточнил Новак с любопытством. Сердце ухнуло куда-то вниз. Влип. В тот самый момент влип, когда познакомился с новым тренером колледжа Стейтен Хиллз. В тот самый момент, когда заглянул в гребаные серые глаза, полные нескрываемого интереса. — Ларри, я… — Кэл сделал машинальный шаг назад. — Ты? — передразнил Ларри. Поднялся, обошел стол и присел на его край, сунув руки в карманы спортивных штанов. — Я слушаю, — произнес вкрадчиво, продолжая смотреть Кэлу в глаза. — Можешь пропустить ту часть, где я не скучаю и сдался. Сразу переходи к песне про то, что у тебя нет ко мне больше чувств, раз ты принесся сюда сразу же, как увидел у себя весь коллекционный набор головастиков на паре. — Так ты… — Кэл не нашелся со словами. — Это что, была ловушка?.. Ларри тихо рассмеялся. — Господи, Паркер, иногда у меня крыша едет от твоей наивности, — покачал головой он. Несколько непослушных прядей выбились из хвоста и упали Новаку на лицо. — Едет и не тормозит. Кэл насупился. Хотя почему-то, против всех доводов здравого смысла, хотелось улыбнуться. Не огрызаться, не пытаться ответить нападками. Он устал убегать от собственных желаний, прятаться за оправданиями. И Кэл улыбнулся, почувствовав, как от этого простого мимического жеста полегчало на сердце. Ведь можно просто подойти. Обнять. Сказать, как сильно, черт подери, скучал. — Чего ты улыбаешься, Паркер? — удивился Ларри. — Я же сказал, не все так просто. — Что ты имеешь в виду? — Кэл подошел, встав рядом. Почти касаясь мысками туго зашнурованных ботинок расхлябанных кроссовок Ларри. — Это была разовая акция, — осклабился Новак. — Думаешь, моя команда каждую твою пару будет зубрить биологию в полном составе? Бесплатно? — Чего ты хочешь? — фыркнул, закатив глаза, Кэл. Мысль о продолжении соперничества не возмущала, нет. Проходилась по нервным окончаниям, будоражила и слегка возбуждала, но не возмущала. Мысль о том, что Ларри вцепился в него намертво и не собирался отпускать, отзывалась теплом в грудной клетке. — За всю команду на следующей паре? Хороший минет и отодрать тебя на этом столе, — даже не моргнув, отозвался Ларри. В глубине его серых глаз промелькнул огонек лукавства. — Можно в обратной последовательности. — Новак. — М? — Это же шантаж. — Несомненно.