Пражское кладбище (месса)

Над Прагою ночь. В руке у меня свеча. Больная луна василиском скользит по кровле. – А в Йозефов мне зачем? – Там живёт сейчас Иов, по ночам изучающий пепел хроник: «Молчит Моисей, и снова ослеп Товит, на царских коронах – отметины той же драмы: мудрец Соломон и псалмопевец Давид идут к праотцам. Это всё по вине Адама». «Счастливчик-Адам! знал Бога, не знал жены. Всему, что вокруг, он сумел приготовить имя», – слова обветшали, и стали ему смешны: «Что мной рождено, то трактуют теперь другие». А годы идут – он видеть похуже стал, ведёт не «рукою», а пальцем по бледным буквам, что знал наизусть, читает теперь с листа – касаются книг белоснежные нити буклей. С четвёртою стражей – в город пора. Иов оставит пергамент, у входа – мезузу тронет, потушит свечу, уйдёт в лабиринт домов, а улицы – шагом своим уподобит струнам. Спокоен и прям, он лишь придыханье, «шва», несомое ветром восточным в ладони Влтавы, он всё отпустил, и короткое слово «шма» утратило форму и с губ его не слетало. Поклон Сальватору, Башне, поклон Кресту – под ноги Иову покорно ложится Карлов. «Не хватит на пять – зажечь бы одну звезду, к устам прикоснуться, которые не солгали». Один постамент – всегда остаётся пуст. «Каков Агасфер! Правда, весит не меньше тонны», – смеётся Иов, но знает – как труден путь, когда отгоняют, не дав прислониться к дому. – Суровый обет… – Ну что же, таков удел: в дороге к одним – распрощаешься с башмаками, и стоит того. Но чаще – иных людей встречаешь. Мягки, но сердца их – подобны камню. – И сколько таких – в домах, в этот ранний час… Душа тяжела – вместе с ней тяжелеет тело, – мой спутник грустит: – Хоть топать, кричать, стучать, ударить в набат – никого не поднять с постели. И трубы молчат, и ангельский хор затих. – Ну как возвестить им Того, Кто назвался Сущим? – Смеётся Иов: «Не надо будить живых. Израиль не глух. Но Израиль не станет слушать». «Столетья прошли – лишился земель, корон, и плен пережил, и восстание Макавеев, но – снова бренчат – горшечнику – тридцать крон, но каждую пятницу – в воздухе маком веет» – За маками – смерть? – Мне жаль, но таков закон. Уходит Иов, уступает дорогу юным; его похоронят – он прорастёт цветком, плоды приносящим шестнадцатого июня. – Задача поэта – определять слова, в сердца их проникнуть. Последуй пути Иова. Любовь – вот с неё начни, ведь она жива, покуда алмазами слов украшают слово. 11.X.2020