Cursed

С давних времен Орден Гу Су Лань был проклят. Однако в отличие от обычных типичных проклятий, когда всегда есть тот, кто это самое проклятие накладывает, есть причина, почему это происходит (месть, зависть, злоба и пр.), есть разнообразные силы, которые приводят это проклятие в действие и так далее, и тому подобное, то это проклятие было уникальным. Оно было в гораздо меньшей степени физическим, скорее нечто призрачное, эфемерное. Чувственное. Проклятием Ордена Гу Су Лань была любовь с первого взгляда. Лань Чжань узнал об этом, когда ему исполнилось двенадцать. В тот день за закрытыми дверями и тщательно занавешенными окнами Си Чэнь шепотом рассказал ему о том, что знали лишь единицы. Безусловно, Ван Цзи знал историю клана, поэтому наглядные примеры, как доказательства этого, тут же всплыли в памяти: Лань Ань — основатель Ордена, который влюбился и всю свою жизнь посвятил одной единственной женщине; их с Лань Хуанем родители, которые пусть и вынуждены были находиться в постоянной изоляции и не иметь никакой возможности увидеться вновь, но все равно очень сильно любившие друг друга. В большинстве своем люди влюбляются постепенно. Увлечение может возникнуть внезапно, но также быстро и сойти на нет, в то время как любви — настоящей любви — требуется время. В течение жизни привязанность человека к кому-либо другому может измениться не единожды. То, что когда-то казалось любовью с первого взгляда, по факту может оказаться ничем иным, как всего лишь кратковременной симпатией, которая запросто может исчезнуть через год, два, десять лет. То, что когда-то казалось ненавистью, на деле может обернуться крепкой дружбой или острой тоской по человеку. Любовь с первого взгляда очень редкая и недоступна для большинства людей. Для большинства, но не для них. Кровные потомки Ордена Гу Су Лань слишком хорошо умели читать в людских сердцах, поэтому неудивительно, что многие из них предпочитали не влюбляться вовсе. Но когда подобное все-таки случалось, независимо от их воли и желания, то все происходило очень быстро, и с этим уже ничего нельзя было поделать. — Посмотри на это с другой стороны — мы хотя бы об этом знаем, а это уже не мало, — Си Чэнь мягко улыбнулся, смотря на брата. Какой бы плохой и ужасной не выглядела бы ситуация, он во всем пытался находить положительные моменты. — Мы можем влюбиться только в того, с кем наша судьба связана красной нитью, но при этом мы также можем никогда и не найти его за всю свою жизнь. И если рассматривать их положение с такой точки зрения, то все это определенно было не так уж и плохо. Ван Цзи даже невольно словил себя на мысли, что надеется никогда не встретить предназначенного ему человека. Лучше уже так, чем любить кого-то безответно. Проходили годы, но в Гу Су по-прежнему все было тихо и спокойно. Ни его дядя, ни брат за это время так и не повстречали тех, кто предназначался им судьбой, а Ван Цзи все свое свободное время отдавал учебе. И если подобное уединение и в чем-то даже одиночество являлось платой за его душевное спокойствие и внутреннее умиротворение, то он был готов ее заплатить. Он не влюбится. Никогда. Ни за что. Ни в кого. Он сможет избежать проклятия. Вот только у Судьбы на этот счет были совершенно другие планы. С озорной улыбкой на красивом юношеском лице, проклятие настигло его неожиданно после комендантского часа, с двумя кувшинами вина в руках. Стоило только взглянуть на него, в голове Ван Цзи громадными буквами замерцало слово «Нарушитель!», но вот… сердце пропустило удар, чтобы учащенно забиться после, словно наверстывая упущенное мгновение. Лань Чжань застывает на месте. Потому что он знает, что это такое. Понимает. И как бы он ни хотел, не может отрицать очевидное — проклятие нашло свою цель. Он почти готов к тому, чтобы развернуться, уйти и сделать вид, что ничего не было. Что никто не запрыгивал на крышу и не вторгался в его сердце. Но тут же на смену этому порыву приходит раздражение. На себя, что несмотря на все свои старания и надежды, так и не смог избежать этой глупой, нелепой, дурацкой участи. На этого мальчишку, так не кстати оказавшегося на крыше именно в это время. И что это оказался именно юноша, а не девушка! Последнее и вовсе оказалось огромной неожиданностью даже для самого Ван Цзи. Но хуже всего было то, что его опасения подтвердились. Он действительно влюбился в этого парня. С первого взгляда. Быстро и безвозвратно. Он проиграл. «Нет. Я обязательно найду способ, как разорвать этот порочный круг. Я должен», — и хотя внешне он оставался холодно-спокоен, внутри едва ли не клокотал от ярости, смотря на того, кто одним только своим появлением разрушил все его планы. Но из данной ситуации было только два выхода: либо Ван Цзи находит способ, как избавиться от проклятия самому и заодно спасти от этого весь клан, либо… забирает этого парня себе, втянув его в эту круговерть.

***

Лань Чжань сидел в своей комнате, держа гуцинь на коленях. Однако в этот раз игра не приносила ему должного спокойствия и никак не помогала разложить творящийся в голове хаос по полочкам. Пальцы болели от долгой, но безуспешной игры, и хотя все до единой ноты каждый раз были сыграны с идеальной чистотой и точностью, Ван Цзи считал иначе. Ему казалось, что он играет неправильно, хотя за столько лет тренировок и практики мелодии уже просто ни коим образом не могли бы звучать фальшиво. Ему даже не обязательно было находиться мыслями «где-то здесь», чтобы правильно играть — пальцы все помнили сами, не требуя непосредственно участия сознания в этом процессе. Так было всегда. Но все изменилось, когда Вэй Ин внезапно пропал. У Лань Чжаня было слишком много вопросов, но ни на один из них он не мог получить ответа. И это незнание давящим грузом ложилось на плечи. Тяжело, медленно выдохнул, прикрыв глаза и подавляя рвущееся наружу отчаяние. Гуцинь жалобно скрипнул, когда Ван Цзи резким движением задел струну, недовольный подобным обращением. Он ведь был не виноват. Спустя мгновение Лань Чжань открывает глаза. Ничего из того, что было секунду назад. Он опять собран, спокоен и в какой-то степени отстраненно-непоколебим. Внешне. И почти внутри. На пару секунд взгляд задерживается на горе, у подножия которой он нашел поясной колокольчик Вэй Ина. Рано или поздно Ван Цзи найдет и У Сяня. Пальцы вновь касаются струн, и он продолжает играть.

***

— Вэй Ин, вернись со мной в Гу Су. — Вернуться в Гу Су..? Точно. Ведь вы в своем Ордене Гу Су Лань больше всего ненавидите отступников вроде меня. — Я зову тебя не для того, чтобы привлечь к суду. — Но тогда зачем?! Чтобы я совершенствовал свое тело и дух? Или чтобы подавить всю мою силу? Кем ты себя возомнил? Кем себя возомнили ты и весь твой Орден?! Лань Ван Цзи проклят, но он готов жить с этим. Более того — с радостью примет свою участь, если это будет означать, что таким образом он сможет оградить Вэй Ина от опасностей Темного Пути, который тот выбрал. Сотни тысяч проклятий, бесконечное количество ударов, все, что угодно, лишь бы только… Лишь бы только… «Пожалуйста, Вэй Ин…» — с затаенным отчаянием во взгляде он смотрит на заклинателя. С отчаянием, за которым проглядывает надежда. Но вот Цзян Чэн выходит вперед, частично закрывая собой Вэй У Сяня от него. И Лань Чжань понимает, что опоздал. Он так долго закрывал на все глаза, игнорируя и избегая всех этих несуразных ситуаций, в которые Вэй Ин старательно его втягивал, что теперь, когда настал решающий момент, У Сянь ему не верит. Не хочет верить. Сердце Цзян Чэна полно ненависти и жажды мести. Отражение этих же чувств Ван Цзи видит и в глазах Вэй Ина. И у них обоих есть на это право. Им есть за что мстить клану Вэнь. Но в этой своей мести они объединились. Двое против одного.

***

— Отличные новости! Вэй У Сянь мертв! — Старейшина И Лин мертв? Но кто смог убить его? — А кто же, по-твоему, это мог быть? Его шиди, глава клана Цзян, Цзян Чэн, конечно же! Собственноручно убил своего некогда друга и брата во имя всеобщего блага… Много дней подряд до боли в пальцах Лань Чжань играл на гуцине «Расспрос», но все было тщетно. Невольно он поймал себя на том, что вспоминает детство. Те времена, когда он так же безрезультатно сидел перед закрытой дверью. Когда ушла мама. «Вэй Ин…»

***

Ему было достаточно услышать первые звуки флейты, донесшиеся с горы Дафань, чтобы узнать исполнителя. Звучание было ужасным, но… это была их песня. Ван Цзи с недоверием смотрит на тощего — словно болезненного — паренька. Несмотря на исполнение, темная энергия гармонично вплетается в мелодию. Немногим ранее Хань Гуан Цзюн уже видел этого юношу сегодня, но в тот раз он не так сильно заинтересовал младшего Нефрита, нежели сейчас. Взгляд становится тяжелым, более пристальным. Изучающим. Этот парень с размалеванным лицом совершенно точно не Вэй Ин: даже по прошествии стольких лет Лань Чжань ни за что бы не спутал его ни с кем другим, узнав даже из тысячи тысяч других. Но эту песню знали только двое. В голову закрадывается подозрение, которое отдается глухим ударом в сердце. Ван Цзи в замешательстве. Тринадцать лет он не ощущал ничего подобного. Эмоции разноцветным калейдоскопом сменяют друг друга: страх, желание, недоверие. Надежда. «Ты…» Вэй Ин делает еще один шаг назад, уводя за собой Призрачного Генерала, но внезапно упирается спиной в неожиданное препятствие. Младший Нефрит хватает Вэй У Сяня за запястье, оттягивая его руку от флейты. Опасно. Слишком. Лань Чжань опасается, что если Вэй Ин продолжит играть, то его настоящую личность обязательно раскроет кто-нибудь еще. Он не может так рисковать им. На лице У Сяня отражается удивление подобным поступком Ван Цзи, но это секундное замешательством плохо сказывается на Вэнь Нине: как только исчезли звуки флейты, его вновь начали переполнять ярость и агрессия. И хотя Лань Чжань продолжает удерживать его кисть, Вэй Ин не обращает на это внимания, вновь сосредоточившись на Призрачном Генерале. Сначала надо увести его в безопасное место, а уже потом решать все остальные проблемы. Он возобновляет игру, отдавая Вэнь Нину приказ найти укромное место и засесть там на некоторое время. И лишь только, когда тот скрылся, выпускает флейту из рук. Ван Цзи смотрит на Вэй Ина и в его голове вертится слишком много вопросов, для которых сейчас было не время и не место. Боковым зрением он улавливает фиолетовые росчерки Цзы Дяня и в тот же миг разворачивается, заслоняя собой Вэй У Сяня и молниеносно доставая из-за спины гуцинь. Мелодия, подкрепленная духовной энергией, отбивает неожиданную атаку главы Цзян. Во взгляде Ван Цзи твердость и решительность, во взгляде Цзян Чэна — злость и ярость, отдающие отблесками затаенной обиды и желанием расплаты. И хотя сейчас не лучшее время для выяснения отношений, Лань Чжань не собирается отступать. Он был проклят с рождения, но его проклятие стало его же благословением. В этот раз Ван Цзи заберет Вэй Ина с собой в Облачные Глубины.