— Осторожно, Тэхёни, — бурчал сам себе под нос. — Ты справишься. Просто будь, — слева послышался громкий сигнал, оповещающий о прибытии лифта, Тэхен отвлёкся и запнулся, — ак… аккура-а-бл-ять…
Ища опоры, он в паническом приступе навалился спиной на стену, цепко держал, ну вот честно пытался, коробки… тц, коробку, вторая опасно съехала прямиком вниз в сторону лестницы. Всё произошло слишком стремительно. Вот в одну секунду он со всей трагичностью думал: «Прощай, бабулин фарфор и керамика!» — но в другую — кто-то с невероятным мастерством успел подхватить в решающий момент именно то самое ценное и хрупкое, очень дорогое Тэхёну настолько, что он задумался о посуде в последнюю очередь, в такую, в которую не хватило пупырки и времени, и он решил — и так сойдёт, ведь что может случиться? Он же пряморукий прямоход.
В коробке раздалось громкое секундное бряканье, законы физики никто не отменял, а вот биологически тэхёново сердце предательски тоже брякнуло: сначала от страха, потом от облегчения, потом от самых красивых-ох-божечки-такие-существуют-рук в своей жизни.
— Давайте я помогу, на какой этаж нужно? — сходу, по делу, еще раз по тэхёновому сердечку.
— Оу, ну так это, меня накренило в последний момент, — Тэхён начал тараторить, вместе с тем съезжая вниз по стенке, натаскался вещей настолько, что когда груз стал вдвое легче, кисти ослабели, стратегически верным показалось пойти на дно и глупо улыбаться под чужим наполняющимся удивлением взглядом. Привет, это Ким Тэхён, и он самый нелепый человечек на этой планете. Он так может. — И-и-и продолжает кренить, как ты видишь. А, стой. Зад успешно совершил посадку на лестничную ступеньку, Илон Маск, можешь выкусить. Так что мы на месте! Коробку можно поставить рядом со мной, я втащу все остальное сам. Благодарю!
Тэхён привык к смеху, любому, как к самой классической реакции на своё поведение, но едва ли он привык к тому, что он может звучать
ну настолько робко и чертовски мило; и потому, не спешил поднимать голову, продолжая рассматривать угол коробки, пытался улыбаться сдержаннее, отчего морщил нос. Какой провал. Прямо-таки катастрофа.
— Я всё равно помогу, — возразил юноша, явно не собираясь так просто валить с горизонта Тэхёна закатным солнцем. — Я хочу, — и добавил уж слишком уверенно. Ну, что ж, такой упёртости сложно что-то противопоставить…
Тыльную сторону правой ладони вдруг обдало чем-то тёплым и несколько влажным, заставляя вздрогнуть от неожиданности всем телом.
— Ханни, фу! Рядом!
— Ханни… — завороженно повторил Тэхён, столкнувшись глазами на одном уровне с собакой, если точнее с крупным — а другие разве бывают — ротвейлером. Чёрная гладкая шерсть, два рыжеватых пятнышка на лбу вместо бровей, и одно большое вокруг всей морды, мокрый нос и шумное неприятное дыхание. «Оно хочет сожрать меня?» — Типа как мёд?
— Типа как… Ганнибал.
Оу. «Точно хочет».
Ким заморгал в недоумении, не понимая смеяться ему или бояться, когда пёс всё же послушно отступил, и, как показалось, снисходительно фыркнул напоследок, деловито усаживаясь возле ног хозяина. Наблюдая эту сцену, он наткнулся на широкие дыры в модных узких джинсах, бесповоротно залипая на во всех отношениях классных ногах, вырывалось спонтанное желание попросить собаку поменяться местами или немножко подвинуться.
Кстати, о местах.
Тэхён вспомнил о ситуации, в которой оказался. Она воспринималась в целом, как нечто очень фатальное и неотвратимое. О том, как он безгранично долго тупил и грел на лестнице задницу, пока его спаситель с классными ногами и руками, но с пугающей собакой, всё еще держал его ценную посудку, а внизу ждал наверняка уже злой водитель грузовика с оставшимися вещами. Большой провал, но, наверное, всё же не такой большой, как глаза незнакомца. Те просто бездонные, затягивающие и изучающие… заинтересованные? Тэхён чуть ли не заскулил, увидев уже покрасневшие уши и щёки парня, когда тот понял, что его застали за разглядыванием. Но скулёж почему-то все равно слышался. И, слава внеземным цивилизациям, это всё-таки был не Тэхён.
— Подожди, малыш, мы через пару минут пойдём гулять.
Отличный сигнал к выходу из стазиса, спасибо, пёс.
— Ганнибал, значит…
— Да, но… Лучше Ханни. Он слишком мил для такой пугающей клички.
«А ты любишь у нас всё милое?» — пронеслось лениво в голове у Тэхёна, пока он медленно, но верно пытался принять вертикальное положение и ничего опять не выронить.
— Мне нравятся больше коты, котик! — преднамеренная оговорка. Флирт, о котором никто бы не подумал, что это флирт. Обычный человек посчитал бы это странностью или забавной глупостью, люди знающие же распознали бы тонкий намек. Парень напротив только стушевался и сильнее покраснел. Может, потому что Тэхён во всём своём величии поднялся, и разница в росте между ними оказалась совершенно незначительной, а сразу за этим появилась возможность продемонстрировать и свои не самые хилые бицепсы, напрягшиеся от тяжести, а может… действительно распознанный намёк. Супер круто, если всё сразу, отстой — если просто очень застенчивый.
— Ханни не мой пёс, кхм, — парень явно не знал, что ответить, как безопасно продолжить разговор, — я взял его к себе на передержку по просьбе друга…
Ладненько, лимит неловкости на сегодня превышен.
— Ким Тэхён. Я бы пожал руку, но давай сначала дотащим моё добро, нам на следующий этаж. Первая дверь направо.
— Ах, да, Вы…
— Ты.
— Ты прав. Я Чонгук… Чон Чонгук. — Он развернулся и зашагал вверх по лестнице.
Тэхён проводил его взглядом, и на этот раз тихий писк уж точно принадлежал не псу. Кажется, он только что повидал восьмое чудо света в виде задницы своего соседа.
Чон успел немного поведать, какие в доме здесь все дружные и хорошие, ничего личного — просто самые статичные факты, и либо он был просто разговорчивым типом, либо говорил много, когда волновался, ему было неуютно в тишине, из-за чего он не чувствовал себя уверенно. Тэхён отчего-то склонялся ко второму, его раздражали неуверенные в себе люди. Но Чонгук также выглядел и вел себя больше, как действительно вежливый и хороший сосед, чем парень, который мог бы посмотреть на другого парня в
том самом смысле. Это… раздражало ещё больше и заставляло сомневаться в своём первом впечатлении, а Тэхён очень редко ошибался в таких вещах.
К моменту, когда оба спустились и вышли из подъезда на свежий весенний воздух, Тэхён — с пустыми руками, а Чонгук — с поводком и следующим за ними послушно псом, можно было сформулировать два несомненно важных факта.
Первый состоял в том, что Чон Чонгук, ну, он правда милый, и закрепился в голове Тэхёна ольчжаном и софтбоем в одном флаконе, если чисто за внешность можно было бы отдать ему свидание, и даже не одно, то в остальном —
совершенно не его тип.
На закономерно предложенную помощь, чтобы донести оставшиеся вещи, Тэхён со сладкой улыбкой отказался и пожелал хорошей прогулки с милашкой Ханни. На растерянное выражение лица и следующий неловко заданный вопрос обменяться номерами телефонов, на-всякий-случай-мы-соседи-же, Тэхён ответил достаточно убедительно всё с той же улыбочкой, что его телефон остался в квартире, а они ещё встретятся, тогда-и-обменяемся-Чонгук-соседи-же-да.
Второй факт не ушёл далеко от первого, а лежал прямо-таки в коробке, которую Тэхён сейчас опять держал в руках. Кажется, по весу там были джутовые верёвки на пятьдесят метров и девятихвостка, которую пришлось докинуть сверху, потому что к остальным девайсам она не влезла…
Даже если Чонгук «играет за его команду», от него так и пахнет
ванилью, отсюда второй простой факт: Ким Тэхён не ходит на свидания с ванильными мальчиками, а кое-кто по всем своим показателям был именно таким.
Тэхён успешно игнорировал сверлящий недовольством взгляд водителя грузовика и провожал беззаботной улыбкой Чонгука, тот выглядел заметно погрустневшим и отчасти обиженным.
«Руку так и не пожал, тупица».
Фальшивая улыбка сползла с лица сразу же, стоило развернуться в сторону своего нового дома. Здание было невысоким, на десять этажей, буквально в прошлом году его пристроили к переливающемуся золотом небоскрёбу справа; широкая зелёная зона вокруг, парком это сложно назвать, и пятнадцать минут на машине до моря. Боже, этот район по всем меркам был элитным и классным.
Последние две коробки и вовсе сопровождались усталым недовольным бубнежом в адрес Тэхёна из прошлого. «У меня не так много вещей, чего тут таскать вообще. Да конечно, бля. Нахер пользоваться лифтом, всего-то до второго этажа донести. Нахер в принципе было выбирать второй этаж?»
Ким Тэхён может быть и был отличным Доминантом во время сессий, но в повседневной жизни он был нелепым человеком, читай кривомуднем, как обзывала его порой одна преважная персона, который не может озаботиться тем, чтобы упаковать посуду в пупырку, что пять часов сортировал свою одежду, чтобы потом в итоге плюнуть и запихнуть всё в большую несуразную кучу за двадцать минут, у которого есть много колец и сережек от гуччи, но который действительно зажал денег на грузчика, и теперь вот собирается игнорировать своего соседа Чон Чонгука, потому что тот очень хороший милый парень.
С ним было бы клёво дружить, но Тэхён не хотел с ним
только дружить. Чонгук не в Теме, и Тэхён в любом случае никогда не возьмёт на себя такую ответственность склонять обычного гея (или вообще не гея) на свою Тёмную сторону. Он действительно не признавал необходимости развивать это знакомство. Было странное чувство, которое редко, надо сказать, подводило, что в итоге будет больно или грустно, если не всё вместе, он снова разочаруется.
Обвинить в этом амурном безобразии он мог одного единственного человека. Пак Чимин был не только лучшим другом Тэхёна, но и самым надёжным мужчиной в мире и лучшим риэлтором, если не всей Южной Кореи, то Пусана точно, оттого и закралось подозрение, что Чимин прекрасно
знал, кто тут живёт, и намеренно ни слова не сказал. Подстава.
Тэхён относительно разобрался со своим переездом, по крайней мере, все его коробки находились не на улице, а в коридоре. Он успел выпить низкокалорийную колу, принять душ, и как только почувствовал себя снова человеком с большой буквы, у которого не отваливаются конечности и мелкая моторика работает тоже зашибись, он принялся воинственно строчить:
«пак чимин! ты знаешь, что ты моральный садист? это все из-за вазы да? : с»
Сообщение было прочитано минут через пять и оставалось такое же время не отвеченным.
«чимини… пабо… ответь своему лучшему другу.…» — Тэхёну пришлось оказать давление трагичным многоточием.
«Я не думал, что вы познакомитесь так быстро. Он милашка, скажи?»
«так это правда твоих маленьких ручек дело! я надеялся, что таких совпадений не бывает. я хочу снова переехать…»
«ты оказывается не просто мелкий гном, но и просто… мелочный… я разочарован».
«Это. Была. Моя. Любимая. Ваза. И да, она стоила пять тысяч долларов, кривомудень».
О, и снова любимое слово Тэхёна, не прошло и двух дней. В самом деле, что за зануда. Подумаешь, задел локтем. Подумаешь, пять тысяч долларов. Есть вещи поважнее, чем предаваться чувству вины перед лучшим другом.
«чо мне теперь делать?»
«Страдать. Ты страдаешь?»
«очень». Выкрутасы для Чимина, на самом деле,
пока ещё не очень.
«но не будь таким жестоким! ты уже отомстил мне».
«я даж не уверен что он гей. точнее я был уверен., но ты же знаешь как это сложно!»
«Лол. Едва ли для тебя э т о проблема. Но да, я понимаю.»
Тэхён сдвинул штору, чтобы выглянуть в окно. Ему определенно везло. Или нет. Но сосед возвращался с прогулки обратно в этот самый момент. И…
«пиздецблять, он такой котик».
«…»
«Он так сильно тебе понравился?»
«.........
возможно
??»
«Либо действуй. Либо забей и найди нормального мужика».
«???»
«Прости, я опечатался. Спортивного ухоженного мужика,
который любит носить ошейники и когда его связывают и дразнят.
Я уверен, ты справишься, милый».
«А теперь мне пора работать. Бай-бай».
«ты вонючка».
Даже не прочитал.
Вот и что это за лучший друг такой? Тэхён любил Чимина и всегда говорил, что у него маленькое тело, зато большое доброе сердце. Но пять тысяч долларов и осколки антикварной вазы разъединяют людей, превращают самих Пак Чиминов и их львиные сердца в обычных маленьких троллей из мира Гильермо дель Торо.
Тэхён кусал нижнюю губу и тоскливо переводил взгляд на пустое место, где чуть ранее был Чонгук, на сообщение и обратно. Возможно, он смог бы научить его всему и построить комфортные лайфстайл отношения, о которых мечтал последние года три или больше. Возможно, так было бы лучше всего. Но вряд ли у Чонгука могли быть те же кинки, да хотя бы просто, ну,
наклонности, в конце концов, от него все еще несло ванилью за километр, даже через стекло. Тэхёну никогда так не свезёт.
Благодаря грёбаному Чимину, он в очередной раз серьёзно загрузился на тему того, как сложно найти себе партнёра: чтобы устраивал внешне или был с приемлемым характером, а не неадекватным капризным куском дерьма. За десять лет Тэхену попадались либо с такими же интересами и практиками, что круто, но лицом или телом не очень, либо просто красавчики, которые предпочитали сессионные встречи на один, максимум пять или шесть, раз, либо полные кончи. Действует правило «Всегда одно из трёх». Не говоря уже про то, чтобы партнёр был, ну, реальным геем, а не обычным нижним чуваком, который любит, когда ему дрочат и доставляют удовольствие без обязательств. Фу, блин, мерзко.
Тэхён только-только заселился на новое место, он не знал Чонгука совсем. Действовать. Ага. Если он проколется перед ним хотя бы с ориентацией, есть ли шанс, что этот скромный вежливый парень не будет пускать слухи или ещё хуже — окажется гомофобом. Увольте. Он всяких личностей повидал. Внешность, особенно такая потрясающая, слишком обманчива.
Но это не отменяло того, что Тэхён всё равно любил красивых людей, по своим меркам и вкусу, конечно, и всегда эмоционально на них реагировал. Встретить кого-то похожего на Чона, означало пережить стадии грусти, принятия, воодушевления и затем, как правило, надежды. Раньше он переживал намного дольше в силу неопытности и более юного возраста, но сейчас ему было немножко за тридцать и обычно хватало меньше часа.
Окей, если Тэхён собирается подбивать клинья и в процессе потерпит тотальную неудачу, он обещает себе вызвать в следующий раз грузчика, лучше сразу двух…
