Синяки на шее

Моя молодость уйдет. Уйдут и твои чувства. Если они вообще были. Я постарею. Стану не нужен тебе. Огонь в глаза и душе исчезнет. Из-за тебя. Ты как в романе Роулинг, то чудовище в плаще, забирающее радость, но только ты высосал из меня не просто радость, а мое нутро, энергию. Ты как никто другой знаешь, что актеру нужна энергия, та живая сила, которую копят люди вечно у себя в душе, боясь показать остальным. Но только не мы, верно? Мы же актеры. Это часть нашей жизни и нашей работы. Есть одно маленькое но. Ты опустошил мое нутро. Я выгорел. Как лампочка в старом подъезде. Я пуст внутри. Мне нечего дать тебе. Больше. Мне нечего больше дать зрителю, я не вызову у него никаких эмоции, ибо сам не могу испытать ничего подобного. Как играть, если ты пуст? И в этом виноват ты. Тебе был нужен мой ярко пылающий огонь, а не я сам, как человек. Ты воспользовался мной, а потом ушёл, будто так и должно было быть и все ты сделал правильно. — Саша, давай оставим все в прошлом. Пусть все будет как и было до этого. Согласен? Твоя протянутая рука и улыбка. Черт. Пошел ты нахер, Олег. Нет, не согласен и никогда не буду согласен. Оставляешь меня. В самом разгаре истории. Так обыденно. Будто ничего никогда не было. Будто я навыдумывал все наши общие воспоминания. Жаркие ночи и холодное утро. Твоя холодная ладонь на моей горячей щеке. Перстни, которые нежно касались кожи, так жгли, царапали своим холодным металлом. Твои темно-карие глаза, смотрящие на меня во время репетиций. Они ярче, чем сто огромных прожекторов. Твои губы на шее, которые не давали мне ровно дышать, вызывая новую волну мурашек и желание непроизвольно увернуться от такой приятной пытки. Эти поцелуи заставляли меня крепче вжиматься в диван под тяжестью твоего тела и вторить твое имя, то полушепотом, то почти начиная стонать. — Тише, Сашенька. Ты же не хочешь, чтобы нас услышали? Этот шепот в ухо заставлял сердце биться настолько чаще, насколько это вообще возможно и еще больше откидывать голову назад, открывая шею для новых поцелуев. Твоих поцелуев. Ты хоть можешь себе представить, насколько сильные воспоминания оставил мне, какие сильные чувства позволил испытать. До этого мне незнакомые и чужды. И ушел. Бросил. Наигрался. Для тебя это игра. На один раз. На один акт. История для одной слабенькой пьесы. Так ты сказал? А, нет. Сказал ты другое, но фальшивая улыбка и твои глаза сказали именно это. Я не хотел тебя видеть больше. Ни сегодня, ни завтра, ни когда-либо ещё. Хотелось исчезнуть. Забыть цвет твоих глаз. Забыть твой голос. Забыть твоё имя. Просто. Забыть. Тебя. И в то же время хотелось сохранить по кусочкам всё, что ты оставил после себя, не считая осколков от разбитого сердца. Хотелось спрятать воспоминания о каждом сантиметре твоего тела, блеск твоих глаз и чарующих голос, что действовал похлеще любого наркотика. Я хочу убить тебя, чтобы ты не достался больше никому. Но я убью лучше другого человека. Избавлюсь от этого ноющего чувства внутри, что заставляет сворачиваться калачиком и скулить. Скулить от боли. Скулить от обиды. Когда ты это прочитаешь, то можешь считать, что я остался только у тебя в воспоминаниях, да в фильмах, где на протяжении не такой уж и долгой жизни снимался. По истечении времени и кинопленка исчезнет. Меня забудут. Как это сделал ты. Или ещё не успел? Этого я не узнаю и не хочу знать. Уже не хочу. У меня от тебя оставались синяки на шее. Теперь остались и в душе. До не скорой встречи. Прости и прощай. P.S : Будешь ли ты скучать по мне? Вряд ли.