Отпуск Какаши, или Двойное попаданство

Сакура скривилась, как от физической боли, вытирая влажные дорожки на щеках. Сердце Какаши сдавили тиски, он не переносил ее страданий в любых проявлениях. Хотелось защитить ее от всего на свете, но как защитить от самой себя?.. — Не переживай. Уверен, нет ничего такого, с чем бы мы ни справились вместе, — мужчина обхватил ее лицо руками и прижался лбом к ее лбу, ободряюще улыбнулся. — Услада сердца моего, — нежный шёпот обжег ушко Сакуры, и она не удержалась от смущенной улыбки, — я приму как должное все, что ты хочешь сказать. Ты не представляешь, насколько страстно говорят душа и сердце, когда я смотрю на тебя. Невероятный восторг, когда ты рядом, но если разлука затягивается, мне не хватает стойкости, хочется лететь к тебе на всех парах. Бриллианты чувств невозможно обличить в слова. Сакура приоткрыла от удивления рот. Слышать из уст Какаши столь изысканные сладкие речи! Какаши сумел ее удивить и чуточку успокоить. После его слов девушка почувствовала себя более уверенно. — Луна и солнце предо мной меркнут, да? — в тон ему спросила Сакура, потупив взор. Щеки напоминали маки, а очаровательные губы растянулись в улыбке. — Я их попросту не замечаю, — его откровенный взгляд говорил больше слов. — Главное, чтобы ты была рядом, — мягкие губы коснулись ее виска. Некоторое время в гостиной царила полная тишина, Сакура никак не могла решиться рассказать о своей проблеме. — Я не могу иметь детей, Какаши, — призналась — и зажмурилась, не посмела посмотреть ему в глаза. Сакуру прорвало. Она рассказала, как ей было тяжело и больно, когда она узнала об этом. Как трудно далось объяснение с бывшим мужем, который мечтал о ребенке. Дальнейшие ее страдания… Глазами души Какаши увидел следующую картину: Сакура, проходя мимо детского дома, грустно улыбнулась, наблюдая за гуляющими во дворе детишками. Сколько же раз он видел это наяву, но ни разу не задумывался над этим. Теперь Какаши прекрасно понял ее интерес… — Ты кого-нибудь присмотрела из детишек? — улыбка скользнула в его словах. Она поймала на себе понимающий взгляд умных глаз. Сразу полегчало. — Спасибо, Какаши, — благодарность, нежность, отголоски радости, все это послышалось в ее тихом шепоте. Теперь она смогла спокойно дышать и смотреть ему в глаза, не утаивая от Какаши ничего, выставив напоказ душевные раны, боль от которых начала потихоньку утихать благодаря его безграничной любви к ней. Сакура считала, что в их отношениях есть все составляющие для счастья. Их отношения были до неприличия (как выражалась Цунаде) гармоничными. Любовь и верность, доверие и уважение, принятие и понимание друг друга такими, какие они есть, схожие взгляды на жизнь, яркие сексуальные отношения, личностное развитие партнеров тоже имело большое значение. В такой непростой ситуации Какаши в очередной раз показал, что оба они являются продолжением друг друга. Сакура подтвердила его догадки: — Да, есть одна малышка, — она не стала пока ошарашивать Какаши. Не говорить же, что ей приглянулись двое… «Пусть пока побудет в неведении. Нужно его подготовить…» — мысленно улыбнулась она. *** Шесть месяцев спустя. Хатаке никак не мог нарадоваться, что у него теперь полноценная семья. У него — семья! Когда-то он боялся даже мечтать об этом. Считал себя «баловнем» Фортуны, вечно теряющим родных людей. Теперь он не один, ему есть кого защищать, люди, которым он действительно нужен, важен. Кто каждый день ждет его прихода домой, выглядывая в окно, желает спокойной ночи и доброго утра, делится с ним радостями и переживаниями. Какаши посмотрел на плескающихся в озере жену и детей. Счастливые улыбки малышей и Сакуры… Сердце забилось чуть чаще. Их девочки — близняшки Аки и Акеми (кудрявые, светловолосые, с озорными серыми глазами) — невероятно смышленые для трехлетнего возраста, прочно и легко вошли в их жизнь, стали неотъемлемой частью. Хатаке уже не представлял жизни без них. Все было так идеально. Он боялся сглазить… Конечно, случались и трудности, невзгоды, но они не шли ни в какое сравнение с их счастьем. Счастьем на четверых. Все бы ничего, если бы не Цунаде с непристойными предложениями. Женщина основательно его достала, Копирующий решил проблему радикально: посредством Шарингана внушил Сенжу, что они лишь друзья. Точка. Пока это работало. *** Сакура тяжело вздохнула и плюхнулась на кровать, раскинув руки в стороны. В доме стояла неправдоподобная тишина. Аки и Акеми гостили в доме «бабушки» Мебуки. Госпожа Харуно обожала девчат всей душой, холила и лелеяла так, будто они действительно являлись ее внучками. Баловала до невозможности. — Слишком непривычно. Так тихо. — Нам есть чем заняться, — Какаши легонько пощекотал ей живот. Нагнулся и поцеловал ключицу. Его глаза тронула улыбка, когда девушка подалась вперед в надежде продолжить удовольствие. Ее пальчики вцепились в седые пряди, когда мужчина наклонился над ней и начал исследовать губами и языком ее груди. Горячее дыхание Какаши на ее коже заставляло Сакуру желать все большего наслаждения. Его руки, губы и язык не оставили без внимания каждый изгиб ее соблазнительного, желанного тела. Каждое его прикосновение и поцелуи разжигали внутри Сакуры жгущее изнутри желание. Требовательные ласки сменяли неспешные и дразнящие. Какаши провел языком от пупка к низу живота девушки. Сакура вздрогнула, почувствовав его дыхание там. Пальцы и язык, не останавливаясь, изучали подвижные нежные складки кожи ее заветного места. Девушка задрожала, стоило, его пальцам проникнуть внутрь ее лона: влажного, жаркого, зовущего. Непередаваемый аромат сводил Какаши с ума, но он терпел боль, подавляя желание, до поры до времени оттягивая заветный миг. — Ах! — тихий стон слетел с ее алых губ и тут же смолк — Какаши накрыл их поцелуем. Губы Хатаке ласкали ее губы и шею, пальцы же медленно двигались в ее сокровенном месте. — Какаши! Какаши! — она больше не сдерживала стоны, приподнимая бедра в такт его движениям. Казалось, вот он, тот долгожданный миг… Но нет! Какаши внезапно остановился, отстранился, лаская ее восхищенным взглядом. Он смотрел на нее как на божество, которому поклонялся, возносил хвалу. Она являлась для него кумиром-идолом-абсолютным совершенством. Сакура единственная, кто сумел сломать все стены, что понастроил Хатаке в своей душе: страх взять за кого-то ответственность; боязнь привязаться к кому-то всей душой, а затем вновь потерять… Его темный умоляющий взгляд не остался незамеченным. Трепещущая девушка прильнула к нему всем телом, нежно обхватив его плоть. Под ее ласками пенис разбухал, Какаши едва не рычал, но… еще чуть-чуть и Сакура опрокинула его навзничь. Обхватила его бедра ногами и ме-е-едленно начала опускаться. — Прости, — он резко подался вверх, и Сакура вскрикнула, когда он заполнил ее изнутри, а сильные пальцы впились в нежные бедра девушки. Она желала вернуть Какаши наслаждение, подаренное им. Сжав стенки влагалища, Хатаке смогла полюбоваться его потемневшими глазами и напряженными мышцами торса и рук. Жена не отводила взгляда от лица Какаши, медленно двигаясь, наслаждаясь тягучей истомой внутри, требующей выхода. Руки, сильные, но нежные, скользили от ее груди к талии и обратно. Их тела, влажные и разгоряченные от возбуждения и напряжения, двигались в унисон, как единое целое. Яркое, ослепительное наслаждение накрыло их с головой, унося в заоблачную феерическую страну, туда, где правили чувства и блаженство, где были лишь они вдвоем… вместе… вместе… Невесомость, приятное чувство опустошенности, нега, разлившаяся по всему телу, ни с чем несравнимый аромат, терпкий и будоражащий, заполнивший все пространство комнаты, два абсолютно счастливых человека на скомканных простынях… Сакура фыркнула в очередной раз, и Какаши не выдержал: — Что такое? — приподнялся на локте и провел рукой по ее животу и груди. — Ничего, — она вновь фыркнула. Мужчина пощекотал девушку под коленкой. Та дернулась и тут же была захвачена в плен стальных объятий, прижата к мужниной груди. Несколько минут комнату наполняли звуки поцелуев и шуршание белья. Они целовались жадно, трепетно, словно подростки, в первый раз дорвавшиеся до тела. — Все, я не могу, отпусти. — Притворная мольба не была услышана — Какаши вновь доказывал свою любовь и право на нее, блаженствуя, ощущая под пальцами шелк ее кожи, вкус очаровательных губ. А ее аромат… Именно аромат в первые дни их знакомства не давал ему покоя, только потом он разглядел саму Сакуру, красоту ее души. На несколько секунд память услужливо предоставила картину тех далеких дней. Отпуск, начавшийся столь трагично, закончился в его родном мире. Потеряв год назад близкого друга, Хатаке обрел самого важного человека в своей жизни: любимую жену, мать его детей, друга, солнце, шаманку, по любой прихоти которой, Какаши готов был сделать что угодно, и от этого шаманства невозможно скрыться даже на Луне. Если женщина хочет — мироздание хоть вверх ногами перевернись — ее желание нужно исполнить! Несколько месяцев спустя после знакомства с Сакурой (Какаши безумно гордился, что теперь мог называть ее Хатаке) в его жизни появились еще два солнышка — Аки и Акеми. Кто бы мог подумать еще несколько лет назад, что Хладнокровный Убийца Какаши станет нежно любящим мужем и отцом. Возможно, ангелы там, наверху, подбирая пары, поставили на них одну печать на двоих. Или же сама Судьба вписала красными чернилами имя Сакуры в жизнь Какаши…