Фанатское Продолжение Фанфика Профессор Ривийский

      Геральт поднимался по каменным ступеням из Большого зала, всё ещё пытаясь понять, что понадобилось Амбридж. Повода вцепиться в него, как она проделала это с профессором Трелони, ведьмак, как ему казалось, не давал. Неужто и впрямь попросит изничтожить фестралов? Час, проведённый в размышлениях, прошёл незаметно, но Геральт как мог оттягивал встречу с Генеральным Инспектором. Подвижные лестницы, уже почти привычные, но всё ещё такие чужие, сегодня, как назло, услужливо прокладывали кратчайшую дорогу к нежелательной встрече, довершая образ тяжелого дня.       Поднявшись на нужный этаж, Геральт свернул в освещённый факелами проход, пройдя мимо поблескивающего в тусклом свете гобелена, он вскоре оказался перед тёмно-коричневой, обитой потускневшим от времени железом дверью кабинета Амбридж. Шумно выдохнув, приводя мысли в порядок, ведьмак занёс руку. Стук в дверь, прозвучавший слишком отчётливо в пустом сейчас коридоре, прошёлся эхом и потерялся в звоне часов. — Войдите! — донёсся с той стороны тонкий, почти девичий фальшиво-дружелюбный голос. Ведьмак толкнул дверь.       Кабинет Амбридж разительно отличался от его собственной комнаты и кабинета Снейпа. По крайней мере, ни у себя, ни у зельевара Геральт не видел сотни, а то и больше, розовых сувенирных тарелочек с нарисованными, двигающимися, мерзкого вида котятами, мяукающими и мурлычущими на разные лады. В присутствии ведьмака котята смолкли, некоторые из них зашипели. Профессор Амбридж сидела за своим столом и улыбалась самой, как ей казалось, приветливой улыбкой. Геральту опять почему-то вспомнилась жаба из Оксенфурта. — А, профессор Ривийский, вот наконец и вы, — от её приторно-дружелюбного тона Геральт напрягся. — Что ж, присаживайтесь... — Амбридж указала палочкой на кожаное кресло напротив её стола. — Благодарю, — ведьмак сел, но держался настороженно. — Вы хотели меня видеть? — Выпейте чаю, — сказала она, пододвигая Геральту одну из чашек на столе и абсолютно игнорируя его слова.       Ведьмак хотел отказаться, но решив, что травить его среди бела дня Амбридж не рискнет, и вспоминая слова директора о том, что её не стоит провоцировать, Геральт поднес чашку к губам и сделал небольшой глоток. Мир покачнулся, сознание, казалось, уплыло куда-то далеко, звуки, которые чуткий ведьмачий слух улавливал отчётливо, сейчас слышались как будто из-под воды, а воздух казался густым и тяжёлым. Он поднял глаза на свою собеседницу. В немигающем взгляде Амбридж мелькнуло торжество. — Геральт... Вы ведь не против, если я буду называть вас Геральтом? — тон голоска стал еще более приторным. Не дожидаясь ответа, она продолжила. — Геральт, у меня осталось к вам ещё несколько вопросов, напомните, пожалуйста, откуда вы к нам прибыли? — Амбридж продолжала сверлить его взглядом. Ведьмак стиснул зубы. Он надеялся, что она не заметит, как напряглись его скулы. Ненужные слова про другой мир так и рвались с его языка. — Из южной Африки, — коротко ответил он. Слова эти были сказаны через силу, а голос немного дрогнул, но мир вокруг него вновь начал обретать резкость — ведьмачий организм справлялся с тем, что было в чае. — Вы пейте-пейте, — сказала Амбридж самым слащавым тоном, на какой была способна. — Может, сахару или сливок? — Нет, спасибо, — Геральт поднёс чашку к сомкнутым губам, но на этот раз лишь притворился, что делает глоток. — Поправьте меня, если я ошибаюсь, но обычно жители тех мест несколько более... смуглые. — Я альбинос, неужели по волосам не видно? — в голосе Геральта послышались едва заметные нотки сарказма. — Действительно, — женщина слегка призадумалась, но сарказма, кажется, не заметила. — А как давно вы знакомы с директором Дамблдором? — Не так давно, фактически мы с ним познакомились, когда он брал меня на работу. — И как, по-вашему, он справляется с должностью директора? — Амбридж встала и подошла к окну, разглядывая парящие над стадионом мётлы слизеринской команды по квиддичу. — Боюсь, не в моей компетенции судить об этом, — Геральт воспользовался тем, что на него не смотрят, и выплеснул остатки чая в цветочный горшок. — Ну хорошо, ещё один вопрос Геральт... — она отвлеклась от мётел и снова вернулась в свое кресло. — С какой целью вы регулярно посещаете запретный лес? — Тренируюсь, — односложно ответил ведьмак, а затем добавил. — Если у вас всё, профессор Амбридж, я бы хотел успеть подготовиться к своим занятиям, — он поднялся со своего места и собрался уходить, но у самой двери его вновь настиг вопрос. — Ещё только одно, надеюсь, вы не будете возражать, если я загляну на одну из ваших отработок? — а вот это в его планы совсем не входило, но что он мог поделать... — Как я могу отказать Генеральному Инспектору? — сухо ответил он и закрыл за собой дверь. Геральт решил вернуться в большой зал, время близилось к обеду. Проходя лестницы, он размышлял, что бы сказал Дийкстра о том, как он прошел через этот допрос, и что надо будет вечером расспросить Снейпа о той дряни, которая была в чае.

***

      Гарри сидел в большом зале, уткнувшись в тарелку с обедом. Настроение было хуже некуда, разговоры о его исключении из команды по квиддичу не стихали до сих пор, и ему казалось, что он спиной чувствует торжествующий взгляд Снейпа из-за профессорского стола. Не внёс светлых пятен в сегодняшний день и профессор Ривийский, который, рассказывая об утренних пробежках, забыл, а может, и специально не стал упоминать, что пробежки эти будут проходить по пересечённой местности. Местами приходилось совсем тяжело: мантия то и дело цеплялась за всевозможные ветки и сучья, сбивая и без того затруднённое дыхание. Безжалостный профессор же, нацепивший сегодня два меча на спину, проходил через все преграды, словно призрак, периодически подгоняя отстающих студентов! Гарри всё ещё чувствовал усталость, а его тело до сих пор отзывалось болью в тех местах, на которые он падал, не заметив торчащего из земли корня или поваленного ствола. — Поговаривают, — начала сидящая неподалеку Джинни, внешний вид которой практически зеркально отражал состояние Гарри, — что в разговоре со Снейпом профессор Ривийский обозвал нашу трассу для бега мучильней. — Какое удивительно точное название, — пробурчал Рон, от усталости непривычно медленно ковыряясь в еде.       Дальнейший их диалог Гарри слушать не стал. Обведя взглядом большой зал, юноша заметил Кэти Белл, спорящую с Анджелиной Джонсон. Видимо, она умоляла капитана отменить тренировку — всё равно у них недобор, а после утренней пробежки сил на квиддич не осталось. Задержался взглядом у стола Когтеврана. Заметившая его Чжоу немного вымучено улыбнулась. Мгновение спустя на скамью напротив них с Роном села Гермиона с какой-то книгой в руках. Гарри не видел её с самого утра, когда они все вместе шли на утреннюю пробежку. Тогда она показалась ему странной, настороженной и немного испуганной, и, как отметил Гарри, старалась держаться подальше от их учителя. Собравшийся тогда спросить о причинах такого поведения Гарри наткнулся на предостерегающий взгляд и тихое "потом" в свой адрес. — Помните, я говорила вам, что профессор Ривийский не человек? — Гарри с Роном кивнули, выжидательно смотря на Гермиону, — так вот, я решила разобраться получше и пошла... — В библиотеку! — не сговариваясь хором перебили её друзья. — И что ты узнала? — оживившись, спросил Гарри. — Сначала я приняла его за цейликана... — начала свой рассказ Гермиона, но Рон её перебил. — Цейли...что? Это кто ещё такие? — Цейликаны, — перешла она на поучающий тон, которым обычно объясняла друзьям домашнее задание, — это разновидность оборотней. Они превращаются в белых львов, а в человеческом обличье у них сохраняются кошачьи глаза. — Так вот почему ты сторонилась его сегодня, — высказал свою догадку Гарри, Гермиона в ответ кивнула. — Но ты говоришь, что приняла его за этого льва-оборотня только сначала... — Да, видишь ли, цейликаны считаются вымершей расой, и в них очень силён стайный инстинкт, — Гермиона глянула на друзей и слегка понизила голос. — А увидев профессора сегодня, я вспомнила вот об этом, — она положила перед ними книгу, которую всё это время держала в руках. — История королей Британии: Легенды о короле Артуре, — вслух прочитал написанное золотыми буквами название Гарри. — Это который Экскалибур из камня вытащил? — спросил Рон. — И какое отношение он имеет к нашему учителю? — Экскалибур Артуру даровала Владычица Озера, — девушка снова перешла на менторский тон. — И не только его. Есть легенда, в которой она снова призывает Короля и его жену, королеву Гвиневру, к себе и вручает королеве диадему, что должна сделать её мудрейшей из правительниц. А также послание предназначенное для кого-то, кого называют Белым Волком... — Я все еще не понимаю, какое это имеет отношение к нашему Василиску, — не унимался Рон. Гарри глянул на преподавательский стол, за которым еще более угрюмый чем обычно сидел объект их обсуждения. Словно почувствовав на себе взгляд, он поднял глаза, и Гарри поспешил отвернуться. — Если бы ты меня не перебивал, давно бы все понял! — раздраженно и, возможно, чуть громче, чем следовало, выпалила Гермиона, но в общем шуме Большого зала никто не обратил на них внимания, так что она продолжила. — В легендах этого Белого Волка описывают как одинокого рыцаря, истребляющего опасных чудищ, с белыми, как молоко волосами, медальоном в форме волчьей головы и двумя мечами за спиной. — То есть, ты считаешь, что профессор Ривийский и есть тот самый Белый Волк? — после минутного молчания, подал голос Гарри. — Я пока не уверена. Думаю, надо найти то самое послание, чтобы знать наверняка.

***

      Геральт не знал, спит он или бодрствует, не был уверен до конца... Он брел по тропинке, вслушиваясь в звуки ночного леса, но лес отвечал ему тишиной. Ни шума ветра в ветвях, ни пения сверчков, ни единого звука... Внезапно мелькнувший меж деревьев отсвет костра обратил на себя внимание. Привычно поправив перевязь с мечами, ведьмак ускорил шаг. Подойдя ближе, он увидел людей, пляшущих вокруг костра, среди них он заметил и её. Длинные пепельные волосы, сейчас распущенные, развевались в танце, языки пламени отражались в зелёных, отчего-то грустных глазах. — Цири, — против воли сорвалось с его губ, совсем тихо. В первые мгновения он подумал, что уже видел этот сон, ему казалось, что это лишь воспоминание, след тех далёких времён, кода он отправился в опасное путешествие, чтобы найти её. Но вот красная полоска шрама на девичьей щеке ярко мелькнула в отсвете костра — напоминание о том, что тогда он опоздал. Напоминание о том, что обещал не оставлять и не сдержал слово. — Цири! — уже во весь голос прокричал ведьмак и опрометью бросился к ней, но на самой границе поляны, где горел костер и танцевала Цири, был остановлен невидимой стеной. Он кричал её имя, бился кулаками о незримую преграду, но она не слышала его. Когда горло уже начало саднить, а кулаки жечь, ведьмак упал навзничь и мир вокруг него закрутился с немыслимой скоростью. В этом вихре то ускоряющемся, то наоборот, почти исчезавшем, он видел Цири. Картины, мелькающие перед глазами, были слишком быстры, чтобы их рассмотреть, но кое-что он смог увидеть. Вот она на какой-то горе беседует с серовато-зелёным драконом, плотнее кутаясь в темный балахон, слишком большой для её девичьей фигуры. Мгновение — и она уже сидит в странного вида корчме, слишком темной и слишком заполненной, и морщится как от громкого звука. Еще мгновение — и она уже во дворцовых палатах перед королём, восседающим на троне, выкованном из мечей.       Буря стихла так же внезапно, как и началась, мир снова замедлился, он снова увидел Цири и снова мог лишь наблюдать. В этот раз Цири обнаружилась перед дверью. Девушка ходила взад и вперёд, резко останавливалась, собравшись постучать, но в последний момент опускала руку и снова начинала нарезать круги. Геральту сейчас очень хотелось поддержать Цири, успокоить, дать знать, что он рядом, но всё, что он мог — это бессильно смотреть, как его подопечная мнется у двери, у странно знакомой двери. Он подошёл ближе. Девушка, наконец собравшись с силами, постучала в дверь, и вероятно, получив разрешение войти — ведьмак всё ещё не слышал ни звука — потянулась к дверной ручке. Сквозь щель полился свет, и его обдало воздухом из комнаты. Воздухом с запахом сирени и крыжовника.