Первый урок

      Западный Китай, 802 год Эпохи Чжоу, одиннадцатый год правления Чжоу Хуэй-ван, 244 год до Рождества Христова, провинция Куин, проселочная дорога.       Старик Ву остановился и запрокинул флягу, сделанную из тыквы-горлянки. Из горлышка лениво скатилась одинокая капля и упала на жадно подставленный язык. Ву выругался, потряс посудину, даже заглянул её. Увы! От всех этих манипуляций тыква вином не наполнилась. Старик выругался снова и, тяжело опершись на костыль, огляделся.       Вокруг зеленели поля, а это значит, что неподалеку находится деревня. Ву воспрянул духом. Глядишь, в местной забегаловке в обмен на две-три военные байки его и накормят и напоят! А попадется особо добродетельная вдовушка, то… хе-хе… и переночевать где найдется.       Старик повесил флягу на пояс, поправил длинный сверток за плечами и бойко заковылял по дороге, как вдруг его внимание привлекли крики, доносящиеся откуда-то с полей.        — А!        — У!        — Уо!        — Гра!        — Хыа!!!        — Арх!!!       Ву присмотрелся. Двое мальчишек, одетых в выцветшие, потрепанные одежки, упоенно колошматили друг друга палкам, ничего вокруг не замечая. Не собираясь тратить на сопляков время, Ву лишь пожал плечами, но следующий вопль заставил его передумать.        — Мы станем великими генералами!!!       Ву засмеялся. Он хохотал, хлопая себя по ляжкам и мотая головой. Несколько раз пытался остановиться, но каждый раз новый приступ смеха сгибал его худую старческую фигуру.       Его веселье привлекло внимание пацанов. Остановив «поединок», они переглянулись, а потом медленно приблизились к обочине.       Ву продолжал веселиться и, наконец, один из мальчишек не выдержал. Скорчив страшную рожицу, он выкрикнул:        — Эй, старик, чё смешного?!        — Ой, не могу! — икнул Ву. Вблизи мальчишки выглядели еще более жалко. — Генералами!        — Ну да, а чё? — тряхнул буйной, кое-как стянутой на затылке в хвостик шевелюрой пацан.        — Да вы хоть знаете, как становятся генералами? — спросил Ву, опираясь на костыль.        — Ну, это… — мальчишка застыл с открытым ртом. Вместо него ответил второй мальчик, чьи черты были более изящны и утончены.        — Мы поступим в армию, прославимся на поле боя и так станем генералами.        — Точно-точно! — влез первый. — Мы уйдем от старосты, который держит нас за рабов, построим собственный дом! Огроменный! С садом!       Мальчишки переглянулись и синхронно проорали:        — Наши имена прославятся на весь Китай!!!       Ву расхотелось смеяться. Старик с сожалением покачал головой. Он мог бы сказать этим двум недотепам, что скорей солнце взойдет на западе или Поднебесная станет единой, чем им, двум ничтожным домашним слугам, выпадет шанс не то, чтобы прославиться, а даже попасть на поле боя! Но вместо этого он сказал:        — Значит, стуча друг друга по башке палками, вы надеетесь стать генералами?        — Мы тренируемся биться на мечах! — обиделся лохматый мальчишка.       Ву снова засмеялся. Неописуемо наглые пацаны!        — Это больше похоже на драку двух полоумных обезьян, чем на мечевой бой! — выдавил он.        — А ты чё, умный такой, да?! — мальчишка скорчил еще более злобную гримасу, как вдруг его товарищ вмешался:        — Синь, погоди.       Умные глаза мальчика остановились на свертке за плечами старика:        — Уважаемый, я ведь не ошибаюсь и это у вас меч?        — Да ты чё, Пяо, откуда у этого старого пердуна меч? — возмутился Синь и тут же получил по маковке этим самым свертком, который старик сдернул со спины единым плавным движением.        — Уй!!!        — «Старый пердун»! Я тебе покажу «пердуна», хамло малолетнее! — рявкнул Ву. Грязная тряпка полетела на землю, и к небесам взвился, сверкая на солнце темным металлом, клинок. — Я бы вам, ничтожным огрызкам, сказал бы, под началом кого я служил, пока проклятый ублюдок из Ян не прострелил мне колено своей трижды траханой стрелой!       Старик больше не казался жалким калекой, когда стоял, гордо выпрямившись и воздев оружие.       Синь вытаращился на меч, а Пяо вдруг упал на колени, увлекая за собой товарища и склонился в глубоком поклоне.        — Глубокоуважаемый, научите нас, пожалуйста, сражаться на мечах!        — Чё? — только и смог сказать старый Ву. ***        — И зачем мне это?       Старый Ву откровенно издевался, удобно устроившись под деревом и поглядывая на мальчишек, крутящихся вокруг.        — Что вы мне взамен можете предложить?       Судя по тому, как переглянулись пацаны, за душой у них не было ничегошеньки.        — Вот-вот, буду я еще на вас время тратить!        — А чего бы вы хотели, глубокоуважаемый Ву? — спросил Пяо.       Старика подмывало пожелать полцарства и сотню прекрасных девственниц в придачу, но, пожевав губами, но несколько смирил аппетит:        — Перекусить не мешало бы, еще выпить. Но не абы что! — старик поднял палец. — Вот что, пацаны! Если достанете мне по настоящему хорошей выпивки, то так и быть, научу вас чему-нибудь! Пожалуй, задержусь я вашей деревеньке на денек другой. Если что раздобудете, то найдете меня в харчевне.        — Договорились, — поклонился Пяо. ***       В молчании друзья шли домой. Наконец, Синь не выдержал:        — Зачем ты согласился?!        — Еда не проблема, — не обращая внимание на этот взрыв негодования, пробормотал Пяо, теребя себя за подбородок. — Возьмем потихоньку, никто и не заметит, да еще наши порции добавим.       В животе у Синя уныло забурчало.        — А вот выпивка это проблема, — продолжал рассуждать Пяо.        — Хорошая выпивка, — напомнил ему друг.        — Да, — вздохнул мальчик. — Это еще большая проблема. В принципе, у старосты есть вино, которое он для гостей бережет, но если мы его тронем… — Пяо поежился.       Синь молчал. Обычно решение сложных задач он всецело доверял Пяо, но сейчас не представлял, что даже он может сделать. ***       Обрюзглое лицо старосты перекосилось:        — Что это за дерьмо?!       Его сын, как две капли воды похожий на папочку, захныкал:        — Это невозможно есть!       Тощая, как высушенная на солнце рыбина, жена старосты молча хватала воздух ртом, еще больше усиливая сходство с обитателями пруда.        — Кто это готовил?! — продолжал разоряться староста. — Ну конечно, кто же еще, как не Синь! Безрукая бездарность!       Эта сцена повторялась через день уже много лет, и Пяо не понимал, почему староста до сих пор настаивает, чтобы они готовили по очереди. За девять лет пора бы уже усвоить, что Синь и готовка вещи абсолютно не совместимые. Казалось, еда это просто повод лишний раз поиздеваться над бесправными мальчишками.        — А чё? Не нравится — не жри!       Пяо замер в ужасе и, не веря своим ушам, уставился на Синя. А тот с вызовом смотрел прямо на старосту и ухмылялся.       Староста остолбенел, а его сынок подскочил к слуге и тут же заверещал:        — Пап, а от Синя вином пахнет!       Старостиха ахнула, а щеки старосты начали наливаться пурпурной краснотой. Он бросился к полке, где хранил запасы спиртного и почти сразу обнаружил, что исчез кувшин с самым дорогим, самым редким вином, которое он сам пробовал лишь разок, угощая сборщика налогов.        — Ты-ы-ы-ы! — взревел староста. Казалось, его сейчас хватит удар. Бородавки на висках взбухли, делая его похожим на огромную злобную жабу. — Пяо, ты тоже приложился?!       Прежде чем Пяо даже шелохнулся, вмешался Синь:        — Да при чем здесь Пяо?! Чуть что, сразу Пяо! Он и не знал! Это я сам!       Топая, словно боевой слон, староста метнулся в угол, где стояли палки, которым он регулярно «воспитывал» слуг, схватил самую толстую и замахнулся на мальчика.        — Ты пожалеешь, что родился, щенок! ***       Пяо осторожно приложил мокрую тряпку к багровому рубцу на спине Синя и спросил:        — Зачем ты это сделал?       На внятный ответ он надеялся мало. По большей части друг и сам не знал почему, для чего и зачем он что-то делает.       Скрипнув зубами, Синь потянулся, отгреб прошлогоднюю солому, служившую мальчишкам постелью и… вытащил кувшин с вином.        — Вот, — буркнул он, — отдашь тому пропойцу.       Пяо выронил тряпку.        — Ты его украл?! Зачем?! Почему ты со мной не посоветовался?!       Глядя в сторону, Синь буркнул:        — Ты бы не согласился. Да ла-а-адно! — он слегка толкнул друга в плечо. — Ты умный, запомнишь всё и мне потом покажешь! Оно того стоит!        — Точно, — Пяо сморгнул подступившие слезы. — Мы станем великими!       Мальчишеские кулаки столкнулись в молчаливой клятве. ***       Пяо растолкал старого Ву еще до рассвета. ***        — Ну, кажись, всё! — запыхавшийся старик облегченно шлепнулся на землю. Мальчишка оказался въедливым и за обещанное вино выжал из старого мечника все его знания.        — А чего дружок твой не пришел? — поинтересовался Ву.       Пяо разлепил сурово сжатые губы:        — Он… не смог, — и опустился на колени. — Благодарю вас, учитель!        — Ну и ладно, — Ву не собирался признаваться, но ощущать себя наставником оказалось приятно. Наверное, именно поэтому, когда мальчишка уже уходил, старик его окликнул:        — Эй! Когда станете великими генералами, уж не забудьте, кто вас первым учил! — вопреки воле, тон просьбы оказался не насмешливым, а скорей просительным.        Пяо оглянулся.        — Конечно, — сказал он и черным четким силуэтом ушел навстречу восходящему солнцу.