Гарри Карибского моря(рабочее название)

Flashback       — Я все еще имею право на дар от племени? — вкрадчиво поинтересовался я, с попеременным успехом борясь с отдышкой       Всего даров — два. Первый — это твоя жизнь, а второй, является любым предметом, вещью, чем угодно, главное, чтобы племя могло это предоставить, так ведь? В истории были случаи, когда попытка забрать лишнее, заканчивалась утратой жизни воришки. Следовательно, победивший в кругу, менял свою жизнь на вещь.       — Да, разумеется, когда тебя признают победителем, у тебя появится право получить свой дар — кивнув на мои слова, ответил мне Арай.       Поражает меня хладнокровие вождя, когда решается вопрос жизни собственного сына. Дико? Безусловно, но таков их уклад. Можно ли их назвать дикарями? С моей точки зрения — да, но, для них, я ровно на столько же являюсь дикарем, сколько и они для нас.       — Жизнь является даром, ведь так? — Поинтересовался я, дожидаясь кивка — Любой предмет в племени тоже, верно? — задал следующий вопрос, стараясь подвести вождя до нужных мыслей — Все верно, Эдвард из рода Корне — благосклонно кивнул он Кинув на поверженного соперника беглый взгляд, я задумался над следующим: «зачем мне это нужно? Я ведь в любой момент могу взять золотой слиток побольше, да свалить восвояси. Достаточно добить и без того с трудом гоняющего воздух противника…» «Надеюсь, я не пожалею об этом…» — подумал я, тяжело вздохнув       — В таком случае, можно ли считать не отобранную жизнь у противника, своим даром? — едва слышно я озвучил свой вопрос. End       — И как это понимать? — с нейтральными нотками в голосе, спросил меня Норрингтон       — Хм, ну, скажем, рядовой Корне, пал смертью храбрых — ответил я, излучая довольством Ну, не прельщает меня служба, что поделать? Я воришка и беспризорник, какое мне место в армии? Да, я целый год избегал пребывания на руднике, но, как по мне, пребывая здесь, лишенный обязательств и многих рамок, я получу лично для себя, куда больше пользы, чем подчиняясь вышестоящим, которых целый форт. Если бы не полные маразма законы Англии, мне бы и не пришлось покидать уже насиженное место, теряя целый год в никуда. Согласно законам, я мог убить Уилла на запретной территории, выдав того за лишившегося рассудка, за это богоугодное деяние, мне бы даже парочку пиастров вручили, пожурив в нарушении границ охраняемого объекта. Но, в моем случае, как и всегда, свое место имел закон подлости — по моей вине пострадал гражданин Англии, это раз; я пересек границу охраняемой солдатами зоны без особой на то причины, в роли которой, в первом случае развития событий, выступило желание прекратить мучения страдальца, это два.       — Дезертируешь… — брезгливо проговорил Джеймс       — Будем считать, что работаю в тылу условного врага. — ответил я, не обратив ни капли внимания       Я не могу ничего плохого сказать о юном офицере, но гиперболизированное чувство ответственности и непомерно развитое чувство долга перед державой, нагло использующей его силы и потенциал. Из Джеймса выйдет идеальный военный, во многом незаменимый для колоний на Ямайке… Инструмент, да, средство для достижения своих целей, в руках умелого кукловода. Родись он в иной семье, все могло бы сложиться иначе, но, живя рядом с таким примером для подражания, сложно не поддаться влиянию, не удивлюсь, если манера общения и способность держать лицо в сложных ситуациях — заслуга его отца, с которого все это и было скопировано. Каким бы острым умом, смекалкой и расчетливостью не обладал человек, ему сложно не поддаваться влиянию человека, много значащего в его жизни. — Тылу «условного врага»? — скептически оглядев единицы выживших бойцов, проговорил Джеймс — Ну, все мы не без греха, чего таить, так ведь? — с легкой усмешкой проговорил я, бросив на каждого штрафника глумливый взгляд — Готов поспорить, что даже вы, младший офицер Норрингтон — бросив острый взгляд на парнишку, проговорил я — Безгрешны лишь новорожденные, — равнодушно ответил мне Джеймс — не каждый, только, видит таковыми их — повторив когда-то услышанную фразу, Джеймс, с остатками выживших, устремился к виднеющимся издали контурам построек Благословил меня кто из старших духов, али просто полоса везения стала виднеться на моем жизненном пути, но выбор сохранить жизнь Ароку, окупил себя уже сейчас. Одна только возможность жить в столь благоприятной для мага среде много стоит, чего уж говорить про временное укрытие от «мундиров». Так уж вышло, когда я принял в качестве дара жизнь Арока, мне выпала возможность принять его права и обязанности на себя. Фактически, по меркам племени, он равносилен домовым эльфам у магов. С одной стороны, он так и остался сыном Арая, внуком Аарона, но, слово его, теперь принадлежит мне. Дискуссия на эту тему была довольно длительной, многие выступал против: «сын племени должен умереть в бою!», «воин может довольствоваться одним шансом на жизнь, иначе это не воин вовсе.» Каплей склонившей чаши весов в мою сторону, стало обещание не пользоваться в корыстных целях своим новым положением. То, что лезть в дебри политики, или злоупотреблять гостеприимством племени, не в моих интересах, есть способы расстаться с жизнью, куда гуманнее этого. В качестве жилья, мне выдали одну из лачуг его рода, совсем недавно отстроенную самому Ароку. Жилище должно было перейти к молодому воину сразу после обряда взросления, в его роли, выступил Круг предков. За тот период, как я вступил в права «вольного» — дальний родственник, чьи предки идут корнями из племени, я успел бегло ознакомиться с иерархией в племени. В первую очередь стоит отметить, что вне всякой конкуренции, расположился шаман, или на местный манер — Слышащий. Шаманов может быть несколько, в таком случае выбирается Верховный, представляющий племя в Кругу Друидов, где обсуждаются все глобальные вопросы. Следом за ним идёт Вождь — Видящий. Вождем может стать член племени по праву силы и личному мастерству, получивший его от предшественника. Зачастую, может быть, переходящим от отца к сыну. Следом за ним идут главы родов — сильнейшие воины рода. Величие рода может зависеть от нескольких факторов: личная сила, число детей рода и наличие вышедшего из этого рода Слышащего. Касательно иерархии в родах, сказать ничего не могу, в каждом, свои критерии, основываясь на которых и избирается правящая ветвь рода. Наблюдая такую иерархию, создается впечатление первобытнообщинного строя, где целью всей жизни являлось желание наесться от пуза и осеменить самку. Наблюдая же за жизнью и бытом местного племени, в голове сразу всплывает недоумение: «какие-то это неправильные дикари и движут ими неправильные мотивы.» Каждый уважающий себя член столь малого общества, считает своим долгом познавать мир и открывать для себя нечто, чему он готов посвятить свою жизнь. Кто-то с головой уходит в учебу, кто-то в тренировки, а некоторые и вовсе, находят себя в отшельничестве, познавая свой внутренний мир. За пару скороспешных, благодаря насыщенности событиями, дней, я смог найти много удивительного и влекущего в этих добродушных людях. Гремучая смесь: проницательность и острота ума, граничащие с добродушием и бесхитростностью.       — Эдвард из рода Корне, в чем заключается твоя цель? — совсем рядом со мной, прозвучал хриплый старческий голос