Genius Next Door

      Как-то... даже и не сказать, что странно, — ни есть, ни спать нормально ей ещё не свезло. Не то чтобы ей удавалось поесть и поспать, как нормальному человеку, — но тем не менее. Как завязка сопливой истории для девушек школьного возраста. С другой стороны, сёдзе — её работа, так что, может быть, история выйдет поучительная.       «Самеджима-сан».       Она различает своё имя в ворохе испорченных страниц, в воздухе, пропитанном кофеином и запахом свежевскрытой бумаги, — в круглых баллонах для реплик. Будто бы она и вправду заделалась главной героиней манги. Тьфу ты, надо же.       Кроме как ерундой назвать это не получается, — они же взрослые, взрослые люди, что просто живут рядом через стенку. У него своя жизнь, у неё — своя. Они не обязаны друг с другом здороваться, хотя бы видеться, — даже знать о существовании друг друга. Так вышло, что знают. Так вышло, у Самеджимы, только их взгляды столкнулись, что-то внутри появилось. Так вышло, их, — их история с того самого момента, возникнув из пустоты, стремительно начала двигаться и набирать скорость.       Его взор зелёными росчерками-иглами вонзился в её сердце, — да что ж такое-то? Это ж не томик очередной проходной манги с сюжетом типа «они-встретились-и-поняли-что-это-судьба», — а так похоже. Самеджима забывает ключи будто бы специально, — ей приходится вторгнуться в его личное пространство. Она чувствует себя палочкой, втыкающейся в обёрнутый бурыми водорослями ролл. Личное пространство её соседа слишком от него самого стерильное, — и запятнанное чем-то ему важным. Самым главным ей кажется галстук с нелепейшим суши-принтом.       Они всё дальше и дальше проникают друг в друга, — он приглашает её к себе выпить. Он рассказывает о том, чего бы едва знакомому человеку никто бы не рассказал, — и оно наверняка касается того, что хранится рядом с сердцем.       — Она выглядела счастливой. — Он, кажется, тоже. Пусть и не совсем, словно не до конца.       Будто неловкие пальцы бегут по клавишам фортепиано, складывая из плаксивых нот нечёткую мелодию, — точно болтают, неуклюже вздыхая и опуская глаза, прячась за бликами в льдинке, плавающей в бокале. Самеджима привыкла смотреть на всё уставше и без удивления, — сколько уж историй любви в томиках под глянцевыми обложками она перевидала, — но таких людей она не встречала.       «Самеджима-сан, а какой тип людей Вас привлекает?»       Хочется откинуть голову вверх, вдохнуть побольше свежего воздуха, побольше этого синего неба, — зачерпнуть его в лёгкие и растворить в себе. Раствориться в ком-то? А не слишком ли это для неё? Школьнице какой-нибудь в самый раз.       Её сосед определённо неправильный. Легкомысленная улыбка, озорной взгляд, ребячество какое-то во всей его сути, — и что-то грустное глубоко внутри. Вряд ли тот суши-галстук имеет к тому отношение, — но кто знает? И в этом что-то есть, — иначе почему что-то в груди замирает? Куда неправильнее, пожалуй, только Самеджима. Они ведь всего лишь соседи. Всего лишь люди, — а не герои второсортной макулатуры, что она сама забраковала. Как же смешно получается-то, вы посмотрите.       — Ты красивая.       Он, кажется, даже чересчур легкомысленный, куда больше, чем ей казалось. Его зовут Шишио, — и когда его глаза загораются от упоминания сёдзе, она думает, почему бы и не впустить глоток свежего воздуха в свою жизнь?       Это оказывается даже легче, чем открыть дверь соседской квартиры.