***
Тёмными дождливыми вечерами, многие любят нежиться под тёплым одеялом и смотреть, как по стеклу медленно сползают «слёзы неба»… Вот только Эррор сейчас не мог спокойно сидеть на месте, ведь уже практически полночь, а от его Инка ни слуху ни духу. Ошибка маячил по кухне, часто останавливась перед окном и разглядывая загадочные сумерки, в надежде увидеть там любимый силуэт. Неожиданно перед домом остановилась машина, в сумерках не ясно, какой марки, но сразу видно, что не такая уж и старая. В салоне загорелся свет, показывая Ошибке Инка, что сидел к окну спиной. Словно дразня чернокостного, мол «смотри, ты слишком долго сидел и меня теперь увели», Инк поцеловал водителя машины и вышел, не убирая милой улыбки. Встав полубоком, он стал махать неизвестному на прощание, всё также мило улыбаясь.Теперь-то всё ясно…
Руки Эррора задрожали, а на глазницы навернулись слёзы. Больно… Теперь-то он понял, что чувствовал чернильный… Вот только с болью пришла и ярость, огромнейшая злость на того, кто посмел прикоснуться к такому сокровищу, как Инк. Хотелось врезать, избить до полусмерти, чтобы знал, что нельзя смотреть на чужих художников. Неожиданно зрачки Ошибки погасли… А чужого ли? Инк совершенно свободен, они даже не встречаются и совершенно ничем друг другу не обязаны. Эрр устало опустился на стул и, сложив руки на столешнице, опустил на них голову… Пустота — вот что сейчас он чувствует. Он не видел, как улыбка Инка сползла, оставив после себя печальное выражение. — А может, мне просто показалось? — спросил сам себя Ошибка… как же ему хотелось в это верить. Послышался звук открывающейся двери и возня. Через несколько минут на кухню пришёл и сам художник. — Чего не спишь? — совершенно обыденно спросил он, разглядывая немного вымотанного Эррора. — Скажи… У тебя кто-то появился? — проигнорировав предыдущий вопрос, спросил Эрр, поднимая взгляд на возлюбленного. Инк, что доставал с полки кружку, вздрогнул и на секунду застыл, словно обдумывая свой ответ. — Даже если так, то что с того? Кто-кто, а ты меня не в праве винить за это, — ответил художник, наконец ставя кружку на стол и закидывая туда пакетик с чаем. — Тем более ты мне никто, я могу хоть собой торговать, это не твоё дело, — проговорил он, облокотившись на столешницу… Несмотря на свои слова, он чувствует вину. — Я тебя и не виню, — сказал Эррор, печально улыбаясь. — Рад за тебя, Инки. Надеюсь, что с ним тебе будет намного лучше, чем со мной, — сказал он, встав из-за стола. — Но я всё равно буду ждать тебя, хоть целую вечность, — уже намного тише сказал чернокостный и остался не услышан. Эрр ушёл, оставив Инка наедине с собой. Художник нервно прикусил кончик костяшки… А правильно ли он поступает, оставляя приоритет в сторону своего ухажёра, ведь видно, что Эррор старается, да и что скажут ПаперДжем и Градиент?Сложно… Слишком сложно.
Выпив чай, художник направился в свою комнату. Будь что будет.***
Эррор снова сидел на кухне… Только вот теперь вместо кружки с чаем в руке его была рюмка коньяка. Нет, не подумайте, он не просто так пьянствует, таким образом он пытается заглушить жгучую боль в душе, ведь именно в этот день он потеряет Инка навсегда. С чего он это взял? Просто, не удержавшись, он прочёл переписку Инка с этим ухажёром, имя которого лучше оставить в тайне. Из неё было ясно, чем они собираются заниматься этой ночью, как и в каких позах этот гад будет брать Инка… А ведь тот и не против… Эрр просто не смог его остановить, не посмел, вот сидит теперь, заливает горе алкоголем. Конечно, он ещё не совсем пьян, так, немного, но разве кто-то собирается на этом останавливаться? Нет. Неожиданно на пороге вырос не кто иной, как Инк, что отобрал у сожителя стопку и бутылку. — Ты в своём уме? Через пару комнат дети спят, а ты напиваешься? — начал негодовать он, со злобой смотря на Ошибку. — Что-то быстро, — снова проигнорировав вопрос, с печальной улыбкой проговорил Ошибка. — Ну и как он в постели? Лучше меня? — более печально спросил он, отводя взгляд, видимо, алкоголь даёт своё. — Эррор, ты пьян. Давай ты проспишься, и мы завтра поговорим, — ласково предложил художник, положив руку на плечо чернокостного. — Просто ответь на мой вопрос, — видимо, Эррор чуть упорнее своего возлюбленного. Повисла тишина. Инк стоял, опустив череп, и словно думал над чем-то. Так он делал, когда был виноват, зол или опечален. — Всё ясно. Я рад за тебя, — с тяжёлым вздохом проговорил Эрр и встал из-за стола. — Я не знаю, — с печальной улыбкой выдал художник, поднимая череп. — Я не смог переспать с ним… Эррора как током прошибло. Неужели этот ухажёр так плох? Или дело в другом… — Стоило мне закрыть глазницы, как я вспомнил тебя и детей… Я просто… Просто не смог поступить с тобой так же, как ты поступил со мной, — проговорил чернильный, и из его глазниц побежали слёзы. — Почему всё так? Я… Я просто… Я… Говорил же, что никогда не прощу тебя… Но я не могу так больше… Даже несмотря на всё, что ты сделал, я продолжаю любить тебя… Почему? — пряча «личико» в руках, начал говорить он, иногда всхлипывая. — Инки… — Эрр крепко обнял художника, прижимая его к себе. — Боже, не плачь, не надо. Я этого не достоин, — начал успокаивать любимого он, убирая его руки с «лица» и осторожно вытирая слёзы. — Почему… Почему я не могу быть счастливым ни с кем, кроме тебя? Почему я не могу ненавидеть тебя? Почему, Эррор? Почему я продолжаю любить тебя? — начал судорожно спрашивать Инк, крепче прижимаясь к Эррору и сминая футболку на его рёбрах. — Я не знаю… Не знаю, Инки, — проговорил Эрр, смотря в глазницы художника, он снова тонет в них, как когда-то в юношестве. — Я сделаю всё, абсолютно всё, чтобы ты и наши дети были счастливы, никогда больше не оставлю вас, ведь я тоже… Тоже люблю тебя… Прости меня, умоляю, прости, — тоже стал говорить Эрр, прижимаясь своим лбом ко лбу возлюбленного. — Поцелуй меня, — тихо, но твёрдо попросил Инк. Ни минуты больше не колеблясь, Эррор припал к устам Инка, наглейшим образом врываясь в его рот и наконец-таки переплетая их языки в страстном танце. Как же оба желали этого, и сейчас, наконец получив желаемое, они пытались насытиться этими позабытыми ощущениями. Они вновь едины. Они вновь вместе… Как же долго они шли к этому и наконец смогли осознать, что просто не выживут друг без друга. Но это ведь так легко… Оказывается — нет. Отстранившись, оба начали глотать воздух, правда, продлилась передышка недолго. Обхватив шею любимого руками, Инк возобновил сладостный поцелуй, на что получил незамедлительный ответ. Снова этот жар, снова страсть, что покоились внутри них все эти годы. Не прерывая долгих страстных поцелуев, они кое-как переместились к спальне и наконец остались одни. Не будем их тревожить.Ведь они наконец снова вместе.